Uxtreme. Дух крайнего. Прежде и далее Евровидения
Буду говорить о том, что представляется столь же очевидным «во благовремении», сколь и скандалезным при озвучивании. Триумфальное (с точки зрения зрительского голосования) выступление группы из соседней страны подчеркивает почти тривиально-очевидное: во многом и издавна (но в последние годы преимущественно, пусть и не единственно) оная общность живет духом…магизма, хтоники, нового мифа как архаики падшего и воспеваемого. Это не всегда тождественно злу явному и сгущенному; но неизменно соседствует с таковым в форме опасности, потенциала утучнения злом или удобопреклонения инфернальному. Отсылает ли к «вурдалацкой» теме покойного (убиенного адептами исследуемого)? С одной стороны-как к следующему уровню крайнего, с другой же-как путь и механизм почти непременного, неизменно скорого сваливания в последнее.
Намерен ссылаться на выше и ниже обсуждаемый дух «У. крайнего» (далее УК, uxtreme-где-то даже с аллюзией к juxtapose=противопоставлению, диссоциативности, XOR-оператору) примерно в том же наклонении, в коем принято говорить, скажем, об «исламизме», «англосаксонщине», где-то даже «православничестве» и прочих эксцессах того, что в сердцевине своей вовсе не выдает ни крайностного, ни вящего отрыва от ортодоксии (собственной же поскони, цельности) с уклонением в то темное и пикантное, что неизменно союзно всякому прочему темному и зыбкому, столь влекущему и будоражащему.
«Манкость», как ныне принято выражаться, восходит к темным векам и возрожденчеству, если не к древней, послеотпаденческой, постэдемской архаике. Подчеркнута же и освящена немецким романтизмом с его воспеванием зла как творческого начала и низведением добра до косно-тиранического некоего. Реинкарнирует и в поттериане, и в ею же популяризируемой вика (wicca/вичча=ведовство в среднеаглицком оригинале) как подобной, псевдархаичной, квази-традиционной версии язычества.
В изводе же этоса по соседству это и характерники-вервольфы (воспевание оборотней), и Мавки (род русалок-сирен, мермейд-морских дев из отряда губительниц), и чугайстры (навроде леших), и мольфары-колдуны, что только и могли бы ими как-то управлять (как иноагентов,-не столько сдерживать, сколько насылать). Разумеется, в версии Ларисы Косач (в угоду свидомой матери Пчилке-«Украинка») Мавка несет флер несчастной, где-то неразделенной любви и ею же дозагубленной души (этакая предтеча Малефисенды). Лавстори от Федьковича также недалека от атрибутируемого полупадшим (наглогубленным) идеала любви чистой, пусть обреченной на несовершенное исполнение, если вообще осуществимой. (Ср. русскую Снегурочку).
Ан вот в сценарии нам современном, из-под пера авторкыни «Даруси» (притязающей на знание местного колорита, аутентики автохтонной), уже проблескивает тот же танатичный эрос, но уже с уклоном в культ блудства, милой неверности, бессмысленной в своей количественности и беспощадной в средствах. Разумеется, сие воспеваемо в сравнении с танатосом «тоталитаризма» нового пошибу, как бы большевицкого-антиевропейского. Здесь даже словно бы наследуется или пародируется контрфактичность пошибу буниского, всех этих «Темных аллей» и «Окаянных дней». Но именно как пародия на пародию элегии-евлогии, пусть и без злобствующего цинизма либо пересмешничества. А что, разве романтизм склонен скалить зубы в адрес эроса, танатоса или их помеси? Порно едва ли располагает к #приходиобхохочемся, и всегда мимикрирует под «эстетику» пополам с «неподдельностью эмоций».
В чем же отличие от общерусского, условно-исконного? Да хотя бы в том, что при том же буйном темпераменте (который не обязан выливаться ни в промискуитет-плотский, душевный, духовный ли,-ни в извращения последней эпохи) русскому свойственно перемежение и чередование: греха-и истова же покаяния, поисков околофаустовских с прочесыванием мистических дебрей-и журение-казнение себя за недовольствование «пресным». Кстати, а много ли мистицизма в духе магизма-хтоники? Почти ноль! Неомиф, новоделы, состряпанные культы и пустотные ценности-сколь угодно (как и приятие таковых, и конфедератность вокруг оных); мистики же поиска и алкания по сокровенному-zero, zilch, nada. Отец лжи, формально принадлежа к миру духов, удивительно бездуховен, пусть и способен навевать прелесть, ложные умозрительные аппетиты и лжедуховный же темперамент. (Знать наверняка едва ли можем, но попробуйте рассмотреть сей вопрос вопросов да рассудить.)
Магизм, исповедуемый Крайнезападом и всеми к нему примкнувшими (обреченными и обрекающими на гибель уподоблением), не может не быть анти-Русью в /пусто/сущности своей, и не обязательно даже рассматривать идеал-образ Руси Святой как потенциал, разве асимптотически достижимый (впрочем, носимый как преломление Царствия Небесного, внутри-и в союзности благому, а не дружбы-против либо диссоциативных идентичностей от противного же). Вполне противно ли сие по отношению к России-вопрос столь же открытый (ввиду частот да амплитуд виляния якобы-великодержавными задами, предательства и аморфности пути), сколь непроясненным остается то, как надолго магизм возобладал в стране/странах по соседству (притом, что альтернативных либо более коренных этосов также предостаточно, и они не противны русской поскони, всеприемлющей и щадящей, в отличие от субимперий нынешних-хищнических да «субпассионарных»).
Кажется, ныне поддерживаются наиболее мифические (неисконные) мифы, что создавались позже (с конца XIX-начала XX веков), где-то сродни тому, как исповедуются и наиболее искусственные, внутренне «малосвязные» ценности, общее меж коими-деривативная пустота, всепожирающая подобно вакууму либо неспособному к творчеству организму. Тому, кто, надмеваясь якобы первородством Руси-Киевской (т.е. рекордом перводержавности), одновременно воспевает свой колониально-кочевой транзит и воспоследовавшую Разруху, как и их /пост/модерновые воплощения, где все со всем стыкуется и союзно-кроме настоящего. Опять же, если Русь кается в грехах и оплакивает годину полурабства либо смуты, ее вырожденные дополнения-напротив, славят все это в собственной истории. Истории «достижений»: предательств, блуда, хулы как тьмопоклонства и отчаянной светобоязни.
P.S. Коллектив, конечно, молодцы: «драйвовенько»! Только жутью как-то веет-сеет…