1941 год. Глазами очевидца. Часть 6
Начало воспоминаний здесь
А тем временем, кажется 19 октября, в Москве объявили так называемое «осадное положение» и комендантский час. Военные патрули, проверка документов, выявление дезертиров, грабителей. Расстреливали пойманных с поличным без суда прямо на улицах.
Страха не было. Как настоящий патриот (школьное воспитание не прошло даром) и бывший пионер (комсомольцем я еще стать не успел), я только и мечтал получить винтовку, патроны, гранаты и воевать на этих уличных баррикадах, если немцы войдут в Москву.
Налеты авиации и бомбежки начались и в дневное время. По радио не успевали объявлять воздушную тревогу, а бомбы уже рвутся, т.к. немец рядом. В наш двор днем без тревоги упала 50-килограммовая фугасная бомба, убила девочку лет 11-12 прямо на моих глазах, а меня взрывной волной отбросило метров на десять.
Улицы обезлюдели. Кроме военных патрулей и автомашин с бойцами никого нет. Я тоже сидел дома у репродуктора радиосети и слушал сводки «от Советского информбюро», как они назывались.
Юрий Левитан читает сводку. Фото из Яндекс
Поскольку положение Москвы стало совсем безнадежным, немцы уже были в Химках и Красной Пахре, неожиданно правительство решило раздать со складов продовольствие населению, чтобы немцам не досталось. Вот тут мне и пригодились все четыре карточки. По хлебным карточкам по талону за 26 октября выдавали по 16 кг. пшеничной муки. Я, следовательно, за 4 приема по 4 карточкам принес домой 64 килограмма. Муку выдавали в булочной. Очереди не было, потому что многие уехали.
Фото из Яндекс
Аналогично выдавали и другие продукты: 6 килограммов сливочного масла я перетопил и положил в трехлитровые кастрюли, килограмм 6 крупы и макаронных изделий, 3 килограмма полукопченой колбасы, несколько банок мясных консервов, 4 кг. сахарного песка, соль, спички и чего-то еще. Колбаса, правда, частично потом пропала. Холодильников не было, а погода стояла теплая. Многие продукты удалось сохранить до возвращения через 2,5 месяца отца.
Конечно, если бы у меня была одна иждивенческая карточка, такого богатства я бы не получил. А так, половину октября, ноябрь, декабрь и начало января я не голодал. Керосинкой я не пользовался. Готовил все на электроплитке. Перебоев с электричеством не было.
Муку разводил водой и жарил оладьи. Кроме того, у меня было еще около двух килограмм неочищенной гречневой крупы, которую я прихватил из колхоза в сентябре. Я ее перетирал, сдувал шелуху. Получалась крупа.
Так я прожил примерно 2,5 - 3 месяца один без дела. Изредка захаживал на квартиру к матери на проезд Серова, проверял, все ли там цело. Но в этой коммуналке жили еще две неэвакуировавшиеся семьи, поэтому беспокоиться было не о чем.
Однажды, придя в комнату, я заметил небольшую трещину в стене с соседом. Оказалось, что мобилизованный сосед с фамилией Гольм, то ли немец, то ли еврей, дезертировал и, избежав патрулей, вернулся домой. А когда за ним пришли, он лег на кровать и подорвал себя гранатой у стены, граничащей с комнатой матери. Потому и образовалась трещина.
Кроме того, через бульвар, напротив дома матери на Старой площади был до основания разрушен одно - или двухтонной бомбой дом ЦК ВКП(б). Угол ул. Ильинка и Старой площади.
Фото из Яндекса
От шести этажей осталась груда камней. В комнате матери были выбиты стекла. Пришлось вставлять фанеру и картон. Кстати, я был свидетелем этой бомбежки. Ясный теплый день. То ли конец октября, то ли начало ноября. Время примерно 20-21 час. На безоблачном небе полная круглая луна. Светло, как днем. Воздушная тревога не объявлялась. Я выхожу из булочной на Рождественке. Она - в нашем доме. Вдруг земля дрогнула, раздался грохот, за домами на Лубянке (за нынешним «Детским миром») полыхнул огонь и на фоне неба взвился столб пыли. Взрыв был на расстоянии 650 метров от нашего дома. Тут же завыли сирены воздушной тревоги, загудели машины скорой помощи и пожарные.
Продолжение здесь
Спасибо, что дочитали. Если Вам интересна эта тема, подпишитесь на канал, чтобы не пропустить продолжение. На моем канале много статей не только о войне. Есть и о нашей дачной жизни, и о путешествиях, и воспоминания из моего Советского детства. Буду рад каждому читателю.