В Золотой Долине всегда осень. Часть 5.
Часть 1. Молчаливый ангел.
Часть 2. Поздний ужин.
Часть 3. Свидание.
Часть 4. Два шамана.
Часть 5. Буря.
Буря.
Лес подступал к серым скалам вплотную, но перед основным входом в медную шахту опушка расширялась и образовывала небольшую поляну, которую недавно ещё и увеличили топорами, это было видно по свежим пенькам и постройкам - люди возвели их для переработки руды прямо возле шахты. Но сейчас производство было приостановлено, а рабочие в спешке покинули это место. Вход в саму медную шахту давно был переделан кобольдами в полноценные крепостные ворота, разве что без рва и подъёмного моста, но с решёткой, массивными коваными створками, бойницами и наблюдательными постами. Правда, сейчас ни одной живой души не было видно.
На границе леса стояли боевые отряды орков в полной амуниции. Общей численностью чуть более двухсот, тут были и наездники на варгах, и тяжело бронированные воины, и орки-лучники, но преобладали всё же орки в простых лёгких доспехах, а кое-где и вообще с голым торсом. Орда, в большинстве своём, предпочитала брать напором и яростью боя, нежели доспехами и тактикой. Когда солнце показалось из-за скал и осветило лучами верхушки деревьев, на поляну выдвинулись два отряда: отряд наездников во главе с Маркусом на варге-медведе и пеший отряд в кожаных доспехах с длинными копьями под предводительством шамана. На Маркусе был плащ из цельной шкуры медведя, под которым скрывалась его любимая боевая броня, из-за плеча торчала рукоять топора. В одной руке он держал древко вымпела со знаком племени - чёрная трёхглавая гора, торчащая из воды, обведённая в круг, на красном полотнище, во второй руке воин сжимал окованный металлом рог. Вся процессия выехала на центр поляны, рассредоточилась полукругом и остановилась. Вперёд выехал вождь орков, приставил мундштук к губам и затрубил. Это был звук, нет, это был Звук, зовущий на поединок, полный ярости боя и не знающий отказа. Отражённый многократно от скал он набрал такую мощь, что казалось даже море, там за скалами, приостановило бег своих волн и прислушалось.
Нора, как пришла в движение вчера вечером от новости об атаке орков, так и не успокаивалась. Кры, вождь кобольдов, принял решение шамана, как и подобает истинному воину: с честью и долей азарта. Ведь, если дело касается войны, именно вождь должен выйти вперёд и отстоять интересы племени. Сейчас он сидел на троне - плоском камне на небольшой возвышенности, и поглядывал на спорящих сородичей. Как и всегда совет проходил в тронной зале. Тени плясали на каменных стенах, горели масляные лампы - кобольды обладали звериным чутьём, но всё же не могли обойтись без света, да и людская натура тяготила к комфорту и теплу. Сама пещера была круглой с одним узким входом. Такое помещение было выбрано не спроста: если гость не находил общего языка с крысолюдьми или чем-то их обижал, то покинуть гостеприимных хозяев ему не удавалось. В центре комнаты располагался большой круглый камень вместо стола. Секрет такого стола был в том, что он вращался вокруг центральной оси. Главы семей рассаживались вокруг согласно своей знатности, камень был уставлен едой, напитками и прочими закусками, младшие кобольды постоянно приносили еду и убирали объедки с него, а любой из сидящих за столом мог его повернуть и дотянуться до того лакомства, которое ему приглянулось.
Но сейчас к еде интереса особо не проявляли. Восемь глав семей оживлённо спорили друг с другом, решая, что же делать в сложившейся ситуации, ведь несмотря на весомое мнение шамана и ещё более весомое мнение вождя, совет мог отменить поединок единогласным решением. И они сильно хотели это сделать, но не могли договориться, что же предложить взамен поединку. Одни предлагали бежать тайными ходами и лесом уходить в другие края. Такая тактика была вполне в стиле кобольдов, они не особо держались за место проживания и легко снимались в поход. Другие возражали и предлагали попробовать заключить союз с троллями, что тут же встречало аргументацию в виде примера союза с людьми. Третьи предлагали вообще примкнуть к поклонникам проснувшегося древнего божества, что ютились на побережье и явно наращивали военную мощь. К главам семей периодически подбегали мышата-посыльные: о чём-то докладывали, получали новые приказы и убегали - кобольды готовились к бегству, на всякий случай. Распаковать вещи всегда успеется.
Так как кровное родство сложно прослеживалось у кобольдов из-за их плодовитости и высокой смертности в юном возрасте, они делились на семьи по профессиям. В том возрасте, когда кобольд уже научился азам жизни в норе, и стало понятно к чему он тянется, его принимали в одну из семей, что отмечалось вторым кольцом на хвост. Семьи племени Кры были представлены следующими профессиями: воины, разведчики, кладовые, добытчики, копатели, хранители знаний, оружейники и рудокопы. Главы имели на хвостах четыре кольца и были одеты под стать своей профессии: с явными отличительными символами в одежде.
Шаман сидел тихо возле Кры и что-то ему рассказывал, тот слушал очень внимательно, периодически кивал и попивал вино из чёрного хитинового кубка. Сосуд был сделан из когтя гигантского паука, судя по размерам, скорее всего из когтя самки пауков. Кобольды и арахниды были кровными врагами, и эта вражда была основана не только на том, что оба народа любили прохладу пещер, но и на том, что мохнатый народ любил рыть норы, а хитиновые враги любили в них жить и питаться кобольдами. Но крысолюди не оставались в долгу и платили сторицей членистоногим.
Звук рога заставил вздрогнуть многих. Кры поднялся на своём камне-троне, оглядел присутствующих и спросил:
- Совет глав семей оспорит решение шамана?
Крысы и мыши переглядывались, но никто не осмелился сказать что-то вслух.
- Тогда хватит слов. Пора действовать. - с этими словами он подхватил своё копьё и двинулся к выходу прямо по камню-столу, не обращая внимания на падающие кувшины и тарелки с едой.
Сейчас ворота медной шахты изнутри представляли собой сплошной меховой живой ковёр. Это кобольды от крысят до престарелых мышей стремились выглянуть в амбразуры наблюдательных постов и своими глазами увидеть орков, их предводителя и страшных варгов. Они карабкались друг по другу, срывались, падали кубарем и, подскакивая на лапы, вновь устремлялись на поиски той щели, через которую будет наилучший обзор. Они даже не сразу заметили приближение своего вождя и тому пришлось легонько ткнуть копьём ближайшего крысёнка пониже хвоста. Визг привёл остальных в чувство, и они выстроились по обе стороны штольни, ведущей к воротам. Наступила тишина, лишь эхо рога всё ещё металось где-то высоко в скалах.
Кры понимал, что должен сказать что-то грандиозное и воодушевляющее, но не мог подобрать слов. Речи не были его сильной стороной, разговорами обычно занимался шаман.
- Вчера шаман принёс печальную новость в нашу нору, - сначала тихо заговорил Кры, но голос набирал силу - сегодня всё решиться в бою - так велят наши обычаи. Открыть ворота!
Последняя фраза была произнесена громко и как будто сорвала какую-то плотину: кобольды рванули к своему вождю, хлопали его по плечам, пищали, выкрикивали подбадривающие напутствия и пикантные советы по употреблению орков. Створки ворот поползли в стороны, и на поляну единым клубком выкатилось мохнатое воинство, но тут же разобралось и выстроилось в две линии, образовав живой коридор, по которому шла процессия.
Впереди шёл Кры. Вождь кобольдов, крыс-альбинос. Ростом он выдавался среди своих сородичей и дотягивал до шеи взрослого мужчины. Одет Кры был в кожаную тунику и кольчугу поверх. Предплечья, голени и лапы были прикрыты стальными щитками с гравировкой. Кожаный пояс держал ножны с кинжалом. В левом ухе виднелись три серьги разного металла. В правой лапе он сжимал древко копья около полутора метров длинной с длинным, сантиметров в пятьдесят, обоюдоострым наконечником. От места крепления лезвия к дереву отходило две ленты зелёного цвета с медными бляшками на конце. Длинный лысый хвост торчал за спиной, у его основания виднелись пять колец, каждое из своего материала и со своей вязью узора. Он шёл вприпрыжку и не смотрел на своего противника, а общался с племенем, которое отвечало ему взаимностью, всячески подбадривая.
За ним шёл шаман, немного рассеяно и буднично кивая кобольдам из толпы. Следом шли главы семей в сопровождении своей свиты. Они явно хотели выстроится согласно знатности. Но это получалось с трудом. Забавная процессия периодически то пыталась шагать чинно, гордо подняв морды, то наступала друг другу на хвосты и пихалась, то вообще скатывалась в ругань, выясняя, кто за кем должен идти.
Когда Кры дошёл до границы будущего места битвы, две шеренги кобольдов образовали недостающий полукруг, оставив лишь около метра пустого пространства на стыках двух племён, все те, кому не хватило места в первых рядах, рассредоточились по окрестным камням и постройкам: никто не хотел пропустить великую победу своего вождя.
Маркус спешился, снял плащ, завернул в него рог, уложил свёрток в седло и направился к центру ристалища. Медведь нехотя покинул круг. Вождь орков, дойдя до центра и взявшись за древко вымпела, воткнул его в землю и торжественно заговорил на всеобщем наречии:
- Я, Маркус, вождь орков с железных островов, вызываю тебя, Кры, вождь кобольдов на священный по…
Кры в один прыжок преодолел расстояние до вымпела и, ещё в полёте, рубанул копьём сверху вниз. Острое лезвие распороло полотнище и срезало древко как тростинку. Приземлившись, кобольд прошипел на орочьем наречии: «Хватит слов, орк! Покажи себя в деле»,- и нанёс несколько колющих ударов подряд. Такой поступок сорвал бурю оваций в мохнатых рядах. Маркус не зря носил звание лучшего воина побережья и быстро пришёл в себя. Отступая и уворачиваясь от копья противника, он достал из-за спины свой топор, и приняв боевую стойку, рубанул с размаха. Это остановило наступление Кры: тот понимал, что ростом был на две головы ниже и явно проигрывал по весу, потому ни блокировать, ни, тем более, меряться силой с орком не собирался. Делать ставку надо было только на ловкость, и постараться измотать противника. Это понимал и зеленокожий, видя преимущества врага, он рассчитывал на один-два эффективных удара, так как победить кобольда длинными сериями вряд ли получится: слишком хороша у него реакция, а сам только быстрее выдохнешься.
Кобольд крутанулся вокруг своей оси и с разворота рубанул копьём на уровне груди. Маркус легко отбил этот удар древком топора и уже собрался было рубить, как получил ощутимый удар хвостом по колену левой ноги. Удар был увесистый и неожиданный, поэтому вынудил орка упасть на колено, чтобы не потерять равновесие полностью. Кобольд тем временем продолжил вращение копья и, используя уравнение в росте с противником, приложил прямо в челюсть древком, сломав клык орку. После чего, сделав сальто назад и громко что-то пропищав, получил одобрительный ответный писк от своих сторонников. Маркус встряхнул головой, плюнул кровью на утоптанную землю ристалища и поднялся на ноги. После чего пошёл прямо на Кры, держа топор двумя руками и замахиваясь для страшного удара. Топор просвистел в сантиметре от розового носа кобольда, потом ещё раз и ещё раз; от четвёртого удара Кры уже не успел увернуться и заблокировал его древком копья, чего и добивался орк. Ведь ни силы крыса, ни прочности дерева не хватило бы сдержать такой удар. Дерево прогнулось, и лезвие топора ударило прямо в грудь кобольда, отшвырнув его в сторону. Маркус поднял топор над головой и заревел, ему вторило племя.
Кры одним прыжком встал в боевую стойку, после чего оценил повреждения: пара рёбер точно сломана, но основной режущий удар приняли на себя кольчуга и копьё, на котором была зарубка глубиной почти в две трети толщины древка. Ещё одного такого удара Кры явно не переживёт. Выставив копьё перед собой, кобольд побежал вперёд. Маркус встал в стойку, перехватил топор поудобнее и приготовился встречать противника. Приблизившись на расстояние удара, Кры, как и ожидал зеленокожий, сделал выпад копьём вперёд. Маркус сделал шаг в сторону и, пропустив копьё мимо себя, уже собрался разрубить противника пополам. Но тот, бросив копьё вперёд, не снижая скорости, прыгнул вверх, хвостом обвился вокруг древка топора и, перелетев через орка, приземлился у него за спиной. А приземлившись, дёрнул хвостом на себя. За счёт своего веса и мышц хвоста рывок получился настолько сильный, что вождь орков получил своим же топором себе в нос, единственное на что хватило реакции - это перевернуть его плашмя. Кобольды подняли такой писк, что казалось их было слышно даже в столице.
Маркус крутанулся на месте, надеясь достать кобольда наотмашь, но зацепил лишь ухо и то вскользь - Кры упал плашмя и схватил брошенное копьё. Орк сначала попытался наступить на мохнатую спину, потом пнул соперника ногой, попав куда-то в район живота. Кобольд откатился и поднялся на ноги с копьём в руках. Но уже не прыжком - удар явно был болезненным. Маркус стоял почти в центре и тяжело дышал, а Кры думал, как подобраться к орку без сильного риска. Соперники начали кружить друг вокруг друга, обмениваясь короткими выпадами и одиночными ударами. Кры внимательно изучал броню врага, выискивая уязвимые места, а Маркус пытался восстановить дыхание. Первым не выдержал кобольд: перехватив копьё поудобнее, он пошёл в наступление. Прыгая из стороны в сторону, он колол копьём, Маркусу оставалось только парировать длинное лезвие: времени на контратаку не оставалось совсем, так как орк при прыжках «в раскачку» толкается только одной ногой, а у кобольда был ещё и хвост, что давало дополнительную силу и скорость. Вождь орков отступал под натиском выпадов Кры, пятясь назад. Кобольд же ждал, пока противник привыкнет отражать атаки попеременно справа и слева, после чего последуют три подряд атаки в уязвимые места брони с одной стороны, одна из которых точно поставит точку в поединке. Но Маркус раскусил замысел кобольда. Он подгадал, когда Кры сделает обманное движение, и пропустил копьё в броню, ухватив его за древко. Лезвие вспороло доспех и высекло искры из нашитых блях, но на коже орка оставило лишь порез. А Маркус, ухватившись за копьё, со всей силы дёрнул его на себя и одновременно сильно пнул ногой вперёд. Тяжёлый окованный сапог угодил прямиком в грудную клетку кобольда, тот сдавленно пискнул и, пролетев пару метров назад, завалился на спину. Маркус сначала поднял отобранное копьё над головой, а бросил его на землю и перерубил древко топором. Орки закричали в поддержку своего вождя.
У Кры всё плыло перед глазами, а грудная клетка отказывалась набирать воздух в лёгкие. Он перевернулся и, упёршись лапами, попробовал встать, но закашлялся и рухнул обратно, тонкая струйка крови потекла из носа и пасти на утоптанную землю ристалища - видимо обломки сломанных рёбер пробили лёгкое. И тут он встретился взглядом с шаманом. Тот смотрел прямо в глаза, а во взгляде читались укор и надежда: слишком много было поставлено на этот бой. Кры обвёл взглядом своё племя. Сквозь кровавые круги он видел и глав семей, и маленьких крысят, и простых копателей, и воинов своего племени, застывших сейчас в немом испуге. Дышать было совсем уже нечем, и он попробовал снова вдохнуть: на этот раз получилось, хотя воздух ворвался в лёгкие с режущей болью. Собравшись с силами, Кры встал на четвереньки и посмотрел, где его противник. Седой воин шёл к нему, замахиваясь топором для решающего удара.
Маркус, отдав дань зрителям, направился к противнику, чтоб закончить поединок. Воздуха в груди не хватало, да и в глазах плыло. Толи удар топором был сильнее, чем ему показалось, толи последняя пляска с копьём его так вымотала, но с кобольдом пора было кончать, тот и так достаточно попрыгал, чтоб остаться для своего мохнатого народа великим воином. Но не успел орк подойти к кобольду, как тот всё-таки встал на четвереньки и побежал по кругу. А добежав до обломков копья, взял ту часть что с лезвием в правую лапу как меч, а левой сорвал ленту с бляшками и стал раскручивать её. Скорее всего, он использует ленту как отвлекающий манёвр. И надо не забывать про хвост. Маркус разбежался и прыгнул на врага, решив смять его одним мощным ударом сверху. Но цель исчезла, и приземляться пришлось на пустое место.
Кры выжидал, он понимал, что надежда есть только на ошибку Маркуса. Когда тот начал разбег, у кобольда созрел план, а когда орк подпрыгнул, появилась и надежда. Выждав момент, кобольд метнул ленту целясь в шею противника: задушить она его не задушит, но этого и не требовалось, нужно лишь чтоб соперник рефлекторно дёрнул рукой сорвать её с шеи, что не позволит парировать двуручным топором в полной мере. А сам прыгнул плашмя вперёд, проскальзывая под орком и одновременно обвивая хвостом его ногу. Крысы намного лучше разбираются в прыжках и прекрасно знают, что бывает, когда собираешься приземлиться на две конечности, а приземляешься на одну.
Ещё в полёте Маркус почувствовал на шее давление импровизированного боло, но понял, что его это давление не задушит и тут же забыл про ленту. Но рывок за ногу стал для него неожиданностью, и при приземлении он потерял равновесие. Голеностоп не выдержал такого веса, и нога с хрустом подвернулась. Топор бесконтрольно со всей силы врезался в то место, где мгновение назад стоял кобольд, и глубоко ушёл в землю. Единственное, что Маркус успел - это при падении развернуться, выпустив из рук топор и увидеть, как Кры разворачивается и наносит прямой колющий удар куда-то под подбородок. Наконечник копья вошёл прямо в ленту. Зелёная ткань тут же окрасилась в красный. Мускулистое тело бывшего вождя завалилось назад, глаза закрылись навсегда.
Раздался жуткий рёв ярости, и посреди отряда орков встал на дыбы варг-медведь. Тут же несколько копий вонзилось ему в грудь: оркам с пиками был отдан такой приказ на случай проигрыша Маркуса, хотя в это и никто не верил. Варги со своими наездниками растут вместе с самого детства, и шаман прекрасно знал, что в случае смерти наездника зверь впадает в бешенство и убивает всех, защищая тело своего собрата, пока не умрёт или от ран, или от истощения. Лучше прикончить животное сразу, да и жертв меньше. Медведь завалился набок, подмяв пару орков под себя, и тут же разодрал их лапами. Ещё несколько наконечников пронзили ему горло, рёв перешёл в булькающее рычание, животное попыталось встать, но тут же завалилось обратно, впрочем, зацепив ещё одного орка лапой. Ещё несколько уколов копий, и боевой зверь великого вождя ушёл вслед за своим наездником к великому распорядителю душ.
Воцарилась полная тишина. На ристалище вышел шаман орков и подошёл к телу Маркуса. При его приближении Кры выпрямился и положил лапу на рукоять поясного кинжала. Дрог’хал склонился над телом мёртвого вождя - таков ритуал, он должен был засвидетельствовать, что смерть действительно наступила, и не было стороннего вмешательства в поединок: существует множество магических и алхимических способов повлиять на ход боя. Никто не видел, как ловким движением он вытащил небольшой шип из стыка кожаных пластин брони Маркуса в районе подмышки и спрятал его за свой наруч. Такие шипы использовали разведчики кобольдов для своих сарбаканов - духовых трубок, бесшумного оружия, обычно они смазывали свои дротики парализующим ядом. Шаман немного помедлив выпрямился, поднял над головой свой посох и громко произнёс на орочьем наречии:
- Так решили духи предков! - что означало признание законности поединка и отказ от оспаривания результата.
Поляна взорвалась криками и воплями: с одной стороны, это было ликование племени кобольдов, ведь как бы они ни любили своего вождя, врождённый прагматизм подсказывал им, что шансов на победу мало. С другой стороны, это яростное несогласие орков, ведь теперь они должны подчиняться крысе-альбиносу. Орки ценят право сильнейшего, и уважают слово шамана, но подобного в истории ещё не было. Кры, вождь кобольдов, а теперь и орков подошёл к телу поверженного противника. Наклонился к его поясу и, рывком сорвав окованный золотом череп, поднял его над головой. Многим показалось, что мёртвая голова зловеще оскалилась, а в пустых глазницах мелькнули отблески кровавого пламени. Это был знак власти, спорить с ним означало спорить с традициями и идти против предков. Забрать его из крысиных лап можно только силой.
Выждав несколько минут, шаман вновь поднял руки вверх, требуя внимания. Когда все крики стихли, он заговорил уже на всеобщем:
- Согласно условиям договора, два племени объединяться под рукой… хм… лапой Кры, вождя племени кобольдов и вождя племени орков - опять поднялся недовольный гул, шаман выждал пока орки успокоятся и продолжил - и будет он вождём, пока более достойный не займёт его место. Но как воин разит одним топором, так и думать он должен одной головой. И потому, я вызываю на магический поединок тебя, Кха-тэр, шаман племени кобольдов - он указал посохом на растерянного кобольда-шамана.
Мохнатый народ начал возмущённо пищать, обсуждая между собой такой поворот событий. Шаман вздохнул, вышел в круг ристалища. Он больше не волновался и заговорил спокойным голосом, больше обращаясь к своему племени:
- Так и есть, обычаи гласят: если появляется два претендента на место шамана племени, то решить их спор может магический поединок. Покончим же скорее с этим, шаман двух племён - последние слова были сказаны почти шёпотом и обращались они к Дрог’Халу.
Кры по знаку Кха-тэра хромая и держась за грудь покинул круг. Орки утащили тело Маркуса. Первым начал шаман орков: он сорвал с пояса глиняную склянку и бросил перед собой. Сосуд разбился и из образовавшейся лужи пошёл синий насыщенный дым. Дрог’Хал взмахнул посохом и указал на кобольда. Столб дыма повторил движение посоха и словно змея устремился к Кха-тэру. Тот медленно шёл по кругу и что-то шептал, не обращая внимания на дымную змею. Когда та была в полуметре от мыши, кольцо на хвосте шамана вдруг засветилось, и из него вылетели несколько молний. Разряды не только остановили атаку дымной змеи, но и пробежав по её телу, ударили в лужу. Раздался хлопок, и дымная лужа исчезла.
К этому времени шаман орков, начертив что-то на земле, начал читать заклинание на орочьем наречии, в тон его голоса где-то неподалёку раздался вой, и из леса вылетел сгусток тумана, который сформировался в некое подобие собаки или волка. Призванное животное зарычало и пошло в сторону кобольда, а орк уже произнёс следующее заклинание, и одновременно с прыжком животного с его руки сорвался огненный шар…
Кха-тэр медленно шёл по кругу, рисуя хвостом контур будущего заклинания. Он не спешил - ошибиться было нельзя, пять колец на хвосте - пять щитов, настроенных против различной магии, должны были выиграть для шамана время, а потом, когда контур замкнётся, у него даже появится шанс на победу, хотя и маленький. Дело в том, что шаманы вполне могли бы померяться силой, но Кха-тэр вчера вечером заглядывал в мир духов, и те ему сказали, каких союзников нашёл орк, точнее пешкой в чьих руках он стал; конечно же, они дали ему потрясающую силу, правда он не отважится использовать её без крайнего повода, да и ошибки совершают все. Мохнатый шёл по кругу, и в нужных местах сыпал по горсти особого порошка, вот уже пять точек из семи. Второе кольцо на хвосте активировалось и окутало кобольда молочно-белым пузырём, об который ударилось атакующее животное. Белый дым поглотил его, отдав часть маны шаману, но тут прилетел огненный шар. Взрыв был такой силы, что сфера щита покрылась трещинами и лопнула. А от огня активировалось третье кольцо - щит возвращающий магию обратно заклинателю: орк-шаман скривился от боли. Ещё пара шагов, последняя горсть порошка, и вот круг замкнут. Последние слова заклинания и вся земля под ногами начинает кристаллизоваться. Орк в это время сколдовал ещё один огненный шар, а кристаллы под ногами уже начали вытягивать всю ману в области и отдавать её кристаллу в посохе кобольда.
Огненный шар прямо в воздухе уменьшался и долетел до противника в виде маленькой вспышки, орк чувствовал, как заклинание вытягивает его магическую энергию. Также он видел, как ускоряется Кха-тэр: тот начал бегать с неимоверной скоростью, а он тем временем тянулся к поясу, где было зелье, разрушающее почти любые ритуалы. Весь мир кристаллизовался, его собственные движения давались ему с большим трудом. Либо он успеет дотянуться до пояса прежде чем заклинание вытянет всю ману, либо проиграет это поединок.
Кха-тэр не ускорялся, просто ритуал создавал такую зону, в которой всё замедлялось и отдавало магическую энергию заклинателю. И сейчас он просто зашёл за спину Дрог’Халу, достал кинжал и ждал, пока или тот отдаст всю энергию и упадёт без сознания, или пройдёт заклинание и можно будет убить зеленокожего кинжалом. Орк уже думал, что проиграл, энергия заканчивалась столь стремительно, что шансов почти не оставалось, но тут он всё же дотянулся до склянки. Бросать её на землю было бессмысленно: пока долетит - шаману конец, поэтому он просто раздавил её в руках. Моментально ритуал был прерван, и кристаллизация зоны прекратилась. Кобольд, не ожидавший такого поворота, немного растерялся и нанёс удар чуть позже, чем следовало. Клинок вспорол плащ, жилетку и глубоко вошёл в тело орка, но удар не оказался смертельным, а Дрог’Хал уже развернулся и, используя заклинание магии крови, направил пораненную стеклом руку на кобольда. Кровь загорелась и ударила фонтаном в лицо Кха-тэру. Магия крови древняя и очень сильная. Поток горящей крови проплавил активный щит и следующий за ним.
Кобольд кувыркнулся назад, уходя из-под потока огня, и произнёс заклинание, которое приковало орка к тому месту, где он стоял, после чего вызвал на то место град кристаллов. С неба посыпались осколки стекла, они резали орка, его плащ и наручи не спасали и на глазах превращались в лохмотья. Кха-тэр стоял и поддерживал заклинание, а маны в его посохе, точнее в камне, было достаточно. Это была победа, если бы не следующий ход орка-шаман. Он сделал то, чего и боялся кобольд: сорвал один из черепов со своего посоха и, произнеся заклинание, раздавил его. Череп лопнул как гриб-дождевик, но труха не опала, а начала набирать густоту, превратившись в чёрный туман. Жгуты дымки обвили подобно лианам зеленокожего, и осколки кристаллов перестали его ранить. После этого сгустки чёрного тумана по земле потянулись к кобольду. Видя приближение этих жгутов, кобольд-шаман взвизгнул от ужаса, и его лицо исказилось в страхе. Он прекратил заклинание, попятился и выставил вперёд посох с камнем. Когда первые сгустки тумана приблизились, вспыхнули и погасли оставшиеся щиты, после чего чёрная дымка окутала посох, и камень в нём перестал светиться синим, потускнел и рассыпался в труху. После чего туман оплёл Кха-тэра, мышь билась в его путах, как муха в паутине. Но не могла ничего сделать. Когда туман скрыл кобольда полностью, изнутри сгустка донёсся вопль-писк полный предсмертного ужаса. Туман рассеялся. Лишь скелет кобольда осыпался на утоптанную землю ристалища.
Дрог’Хал подошёл к поверженному противнику, тихо произнёс: «я передам им твою философию» и, раздавив сапогом череп, произнёс уже громко и отчётливо:
- Отныне зовите меня Шаман Двух Племён!
Орки взорвались победными криками. Кобольды молчали.
- Пум пум бам! - заговорили вдалеке барабаны.
- Пум пум бам! - «Доставай топоры и броню, тролль!» - говорили они.
- Пум пум бам! - «Готовься к войне, тролль!» - говорили они.
Из набежавших с моря туч сорвались первые капли дождя. Начиналась буря.
Часть 2. Поздний ужин.
Часть 3. Свидание.
Часть 4. Два шамана.
Часть 5. Буря.
Буря.
Лес подступал к серым скалам вплотную, но перед основным входом в медную шахту опушка расширялась и образовывала небольшую поляну, которую недавно ещё и увеличили топорами, это было видно по свежим пенькам и постройкам - люди возвели их для переработки руды прямо возле шахты. Но сейчас производство было приостановлено, а рабочие в спешке покинули это место. Вход в саму медную шахту давно был переделан кобольдами в полноценные крепостные ворота, разве что без рва и подъёмного моста, но с решёткой, массивными коваными створками, бойницами и наблюдательными постами. Правда, сейчас ни одной живой души не было видно.
На границе леса стояли боевые отряды орков в полной амуниции. Общей численностью чуть более двухсот, тут были и наездники на варгах, и тяжело бронированные воины, и орки-лучники, но преобладали всё же орки в простых лёгких доспехах, а кое-где и вообще с голым торсом. Орда, в большинстве своём, предпочитала брать напором и яростью боя, нежели доспехами и тактикой. Когда солнце показалось из-за скал и осветило лучами верхушки деревьев, на поляну выдвинулись два отряда: отряд наездников во главе с Маркусом на варге-медведе и пеший отряд в кожаных доспехах с длинными копьями под предводительством шамана. На Маркусе был плащ из цельной шкуры медведя, под которым скрывалась его любимая боевая броня, из-за плеча торчала рукоять топора. В одной руке он держал древко вымпела со знаком племени - чёрная трёхглавая гора, торчащая из воды, обведённая в круг, на красном полотнище, во второй руке воин сжимал окованный металлом рог. Вся процессия выехала на центр поляны, рассредоточилась полукругом и остановилась. Вперёд выехал вождь орков, приставил мундштук к губам и затрубил. Это был звук, нет, это был Звук, зовущий на поединок, полный ярости боя и не знающий отказа. Отражённый многократно от скал он набрал такую мощь, что казалось даже море, там за скалами, приостановило бег своих волн и прислушалось.
Нора, как пришла в движение вчера вечером от новости об атаке орков, так и не успокаивалась. Кры, вождь кобольдов, принял решение шамана, как и подобает истинному воину: с честью и долей азарта. Ведь, если дело касается войны, именно вождь должен выйти вперёд и отстоять интересы племени. Сейчас он сидел на троне - плоском камне на небольшой возвышенности, и поглядывал на спорящих сородичей. Как и всегда совет проходил в тронной зале. Тени плясали на каменных стенах, горели масляные лампы - кобольды обладали звериным чутьём, но всё же не могли обойтись без света, да и людская натура тяготила к комфорту и теплу. Сама пещера была круглой с одним узким входом. Такое помещение было выбрано не спроста: если гость не находил общего языка с крысолюдьми или чем-то их обижал, то покинуть гостеприимных хозяев ему не удавалось. В центре комнаты располагался большой круглый камень вместо стола. Секрет такого стола был в том, что он вращался вокруг центральной оси. Главы семей рассаживались вокруг согласно своей знатности, камень был уставлен едой, напитками и прочими закусками, младшие кобольды постоянно приносили еду и убирали объедки с него, а любой из сидящих за столом мог его повернуть и дотянуться до того лакомства, которое ему приглянулось.
Но сейчас к еде интереса особо не проявляли. Восемь глав семей оживлённо спорили друг с другом, решая, что же делать в сложившейся ситуации, ведь несмотря на весомое мнение шамана и ещё более весомое мнение вождя, совет мог отменить поединок единогласным решением. И они сильно хотели это сделать, но не могли договориться, что же предложить взамен поединку. Одни предлагали бежать тайными ходами и лесом уходить в другие края. Такая тактика была вполне в стиле кобольдов, они не особо держались за место проживания и легко снимались в поход. Другие возражали и предлагали попробовать заключить союз с троллями, что тут же встречало аргументацию в виде примера союза с людьми. Третьи предлагали вообще примкнуть к поклонникам проснувшегося древнего божества, что ютились на побережье и явно наращивали военную мощь. К главам семей периодически подбегали мышата-посыльные: о чём-то докладывали, получали новые приказы и убегали - кобольды готовились к бегству, на всякий случай. Распаковать вещи всегда успеется.
Так как кровное родство сложно прослеживалось у кобольдов из-за их плодовитости и высокой смертности в юном возрасте, они делились на семьи по профессиям. В том возрасте, когда кобольд уже научился азам жизни в норе, и стало понятно к чему он тянется, его принимали в одну из семей, что отмечалось вторым кольцом на хвост. Семьи племени Кры были представлены следующими профессиями: воины, разведчики, кладовые, добытчики, копатели, хранители знаний, оружейники и рудокопы. Главы имели на хвостах четыре кольца и были одеты под стать своей профессии: с явными отличительными символами в одежде.
Шаман сидел тихо возле Кры и что-то ему рассказывал, тот слушал очень внимательно, периодически кивал и попивал вино из чёрного хитинового кубка. Сосуд был сделан из когтя гигантского паука, судя по размерам, скорее всего из когтя самки пауков. Кобольды и арахниды были кровными врагами, и эта вражда была основана не только на том, что оба народа любили прохладу пещер, но и на том, что мохнатый народ любил рыть норы, а хитиновые враги любили в них жить и питаться кобольдами. Но крысолюди не оставались в долгу и платили сторицей членистоногим.
Звук рога заставил вздрогнуть многих. Кры поднялся на своём камне-троне, оглядел присутствующих и спросил:
- Совет глав семей оспорит решение шамана?
Крысы и мыши переглядывались, но никто не осмелился сказать что-то вслух.
- Тогда хватит слов. Пора действовать. - с этими словами он подхватил своё копьё и двинулся к выходу прямо по камню-столу, не обращая внимания на падающие кувшины и тарелки с едой.
Сейчас ворота медной шахты изнутри представляли собой сплошной меховой живой ковёр. Это кобольды от крысят до престарелых мышей стремились выглянуть в амбразуры наблюдательных постов и своими глазами увидеть орков, их предводителя и страшных варгов. Они карабкались друг по другу, срывались, падали кубарем и, подскакивая на лапы, вновь устремлялись на поиски той щели, через которую будет наилучший обзор. Они даже не сразу заметили приближение своего вождя и тому пришлось легонько ткнуть копьём ближайшего крысёнка пониже хвоста. Визг привёл остальных в чувство, и они выстроились по обе стороны штольни, ведущей к воротам. Наступила тишина, лишь эхо рога всё ещё металось где-то высоко в скалах.
Кры понимал, что должен сказать что-то грандиозное и воодушевляющее, но не мог подобрать слов. Речи не были его сильной стороной, разговорами обычно занимался шаман.
- Вчера шаман принёс печальную новость в нашу нору, - сначала тихо заговорил Кры, но голос набирал силу - сегодня всё решиться в бою - так велят наши обычаи. Открыть ворота!
Последняя фраза была произнесена громко и как будто сорвала какую-то плотину: кобольды рванули к своему вождю, хлопали его по плечам, пищали, выкрикивали подбадривающие напутствия и пикантные советы по употреблению орков. Створки ворот поползли в стороны, и на поляну единым клубком выкатилось мохнатое воинство, но тут же разобралось и выстроилось в две линии, образовав живой коридор, по которому шла процессия.
Впереди шёл Кры. Вождь кобольдов, крыс-альбинос. Ростом он выдавался среди своих сородичей и дотягивал до шеи взрослого мужчины. Одет Кры был в кожаную тунику и кольчугу поверх. Предплечья, голени и лапы были прикрыты стальными щитками с гравировкой. Кожаный пояс держал ножны с кинжалом. В левом ухе виднелись три серьги разного металла. В правой лапе он сжимал древко копья около полутора метров длинной с длинным, сантиметров в пятьдесят, обоюдоострым наконечником. От места крепления лезвия к дереву отходило две ленты зелёного цвета с медными бляшками на конце. Длинный лысый хвост торчал за спиной, у его основания виднелись пять колец, каждое из своего материала и со своей вязью узора. Он шёл вприпрыжку и не смотрел на своего противника, а общался с племенем, которое отвечало ему взаимностью, всячески подбадривая.
За ним шёл шаман, немного рассеяно и буднично кивая кобольдам из толпы. Следом шли главы семей в сопровождении своей свиты. Они явно хотели выстроится согласно знатности. Но это получалось с трудом. Забавная процессия периодически то пыталась шагать чинно, гордо подняв морды, то наступала друг другу на хвосты и пихалась, то вообще скатывалась в ругань, выясняя, кто за кем должен идти.
Когда Кры дошёл до границы будущего места битвы, две шеренги кобольдов образовали недостающий полукруг, оставив лишь около метра пустого пространства на стыках двух племён, все те, кому не хватило места в первых рядах, рассредоточились по окрестным камням и постройкам: никто не хотел пропустить великую победу своего вождя.
Маркус спешился, снял плащ, завернул в него рог, уложил свёрток в седло и направился к центру ристалища. Медведь нехотя покинул круг. Вождь орков, дойдя до центра и взявшись за древко вымпела, воткнул его в землю и торжественно заговорил на всеобщем наречии:
- Я, Маркус, вождь орков с железных островов, вызываю тебя, Кры, вождь кобольдов на священный по…
Кры в один прыжок преодолел расстояние до вымпела и, ещё в полёте, рубанул копьём сверху вниз. Острое лезвие распороло полотнище и срезало древко как тростинку. Приземлившись, кобольд прошипел на орочьем наречии: «Хватит слов, орк! Покажи себя в деле»,- и нанёс несколько колющих ударов подряд. Такой поступок сорвал бурю оваций в мохнатых рядах. Маркус не зря носил звание лучшего воина побережья и быстро пришёл в себя. Отступая и уворачиваясь от копья противника, он достал из-за спины свой топор, и приняв боевую стойку, рубанул с размаха. Это остановило наступление Кры: тот понимал, что ростом был на две головы ниже и явно проигрывал по весу, потому ни блокировать, ни, тем более, меряться силой с орком не собирался. Делать ставку надо было только на ловкость, и постараться измотать противника. Это понимал и зеленокожий, видя преимущества врага, он рассчитывал на один-два эффективных удара, так как победить кобольда длинными сериями вряд ли получится: слишком хороша у него реакция, а сам только быстрее выдохнешься.
Кобольд крутанулся вокруг своей оси и с разворота рубанул копьём на уровне груди. Маркус легко отбил этот удар древком топора и уже собрался было рубить, как получил ощутимый удар хвостом по колену левой ноги. Удар был увесистый и неожиданный, поэтому вынудил орка упасть на колено, чтобы не потерять равновесие полностью. Кобольд тем временем продолжил вращение копья и, используя уравнение в росте с противником, приложил прямо в челюсть древком, сломав клык орку. После чего, сделав сальто назад и громко что-то пропищав, получил одобрительный ответный писк от своих сторонников. Маркус встряхнул головой, плюнул кровью на утоптанную землю ристалища и поднялся на ноги. После чего пошёл прямо на Кры, держа топор двумя руками и замахиваясь для страшного удара. Топор просвистел в сантиметре от розового носа кобольда, потом ещё раз и ещё раз; от четвёртого удара Кры уже не успел увернуться и заблокировал его древком копья, чего и добивался орк. Ведь ни силы крыса, ни прочности дерева не хватило бы сдержать такой удар. Дерево прогнулось, и лезвие топора ударило прямо в грудь кобольда, отшвырнув его в сторону. Маркус поднял топор над головой и заревел, ему вторило племя.
Кры одним прыжком встал в боевую стойку, после чего оценил повреждения: пара рёбер точно сломана, но основной режущий удар приняли на себя кольчуга и копьё, на котором была зарубка глубиной почти в две трети толщины древка. Ещё одного такого удара Кры явно не переживёт. Выставив копьё перед собой, кобольд побежал вперёд. Маркус встал в стойку, перехватил топор поудобнее и приготовился встречать противника. Приблизившись на расстояние удара, Кры, как и ожидал зеленокожий, сделал выпад копьём вперёд. Маркус сделал шаг в сторону и, пропустив копьё мимо себя, уже собрался разрубить противника пополам. Но тот, бросив копьё вперёд, не снижая скорости, прыгнул вверх, хвостом обвился вокруг древка топора и, перелетев через орка, приземлился у него за спиной. А приземлившись, дёрнул хвостом на себя. За счёт своего веса и мышц хвоста рывок получился настолько сильный, что вождь орков получил своим же топором себе в нос, единственное на что хватило реакции - это перевернуть его плашмя. Кобольды подняли такой писк, что казалось их было слышно даже в столице.
Маркус крутанулся на месте, надеясь достать кобольда наотмашь, но зацепил лишь ухо и то вскользь - Кры упал плашмя и схватил брошенное копьё. Орк сначала попытался наступить на мохнатую спину, потом пнул соперника ногой, попав куда-то в район живота. Кобольд откатился и поднялся на ноги с копьём в руках. Но уже не прыжком - удар явно был болезненным. Маркус стоял почти в центре и тяжело дышал, а Кры думал, как подобраться к орку без сильного риска. Соперники начали кружить друг вокруг друга, обмениваясь короткими выпадами и одиночными ударами. Кры внимательно изучал броню врага, выискивая уязвимые места, а Маркус пытался восстановить дыхание. Первым не выдержал кобольд: перехватив копьё поудобнее, он пошёл в наступление. Прыгая из стороны в сторону, он колол копьём, Маркусу оставалось только парировать длинное лезвие: времени на контратаку не оставалось совсем, так как орк при прыжках «в раскачку» толкается только одной ногой, а у кобольда был ещё и хвост, что давало дополнительную силу и скорость. Вождь орков отступал под натиском выпадов Кры, пятясь назад. Кобольд же ждал, пока противник привыкнет отражать атаки попеременно справа и слева, после чего последуют три подряд атаки в уязвимые места брони с одной стороны, одна из которых точно поставит точку в поединке. Но Маркус раскусил замысел кобольда. Он подгадал, когда Кры сделает обманное движение, и пропустил копьё в броню, ухватив его за древко. Лезвие вспороло доспех и высекло искры из нашитых блях, но на коже орка оставило лишь порез. А Маркус, ухватившись за копьё, со всей силы дёрнул его на себя и одновременно сильно пнул ногой вперёд. Тяжёлый окованный сапог угодил прямиком в грудную клетку кобольда, тот сдавленно пискнул и, пролетев пару метров назад, завалился на спину. Маркус сначала поднял отобранное копьё над головой, а бросил его на землю и перерубил древко топором. Орки закричали в поддержку своего вождя.
У Кры всё плыло перед глазами, а грудная клетка отказывалась набирать воздух в лёгкие. Он перевернулся и, упёршись лапами, попробовал встать, но закашлялся и рухнул обратно, тонкая струйка крови потекла из носа и пасти на утоптанную землю ристалища - видимо обломки сломанных рёбер пробили лёгкое. И тут он встретился взглядом с шаманом. Тот смотрел прямо в глаза, а во взгляде читались укор и надежда: слишком много было поставлено на этот бой. Кры обвёл взглядом своё племя. Сквозь кровавые круги он видел и глав семей, и маленьких крысят, и простых копателей, и воинов своего племени, застывших сейчас в немом испуге. Дышать было совсем уже нечем, и он попробовал снова вдохнуть: на этот раз получилось, хотя воздух ворвался в лёгкие с режущей болью. Собравшись с силами, Кры встал на четвереньки и посмотрел, где его противник. Седой воин шёл к нему, замахиваясь топором для решающего удара.
Маркус, отдав дань зрителям, направился к противнику, чтоб закончить поединок. Воздуха в груди не хватало, да и в глазах плыло. Толи удар топором был сильнее, чем ему показалось, толи последняя пляска с копьём его так вымотала, но с кобольдом пора было кончать, тот и так достаточно попрыгал, чтоб остаться для своего мохнатого народа великим воином. Но не успел орк подойти к кобольду, как тот всё-таки встал на четвереньки и побежал по кругу. А добежав до обломков копья, взял ту часть что с лезвием в правую лапу как меч, а левой сорвал ленту с бляшками и стал раскручивать её. Скорее всего, он использует ленту как отвлекающий манёвр. И надо не забывать про хвост. Маркус разбежался и прыгнул на врага, решив смять его одним мощным ударом сверху. Но цель исчезла, и приземляться пришлось на пустое место.
Кры выжидал, он понимал, что надежда есть только на ошибку Маркуса. Когда тот начал разбег, у кобольда созрел план, а когда орк подпрыгнул, появилась и надежда. Выждав момент, кобольд метнул ленту целясь в шею противника: задушить она его не задушит, но этого и не требовалось, нужно лишь чтоб соперник рефлекторно дёрнул рукой сорвать её с шеи, что не позволит парировать двуручным топором в полной мере. А сам прыгнул плашмя вперёд, проскальзывая под орком и одновременно обвивая хвостом его ногу. Крысы намного лучше разбираются в прыжках и прекрасно знают, что бывает, когда собираешься приземлиться на две конечности, а приземляешься на одну.
Ещё в полёте Маркус почувствовал на шее давление импровизированного боло, но понял, что его это давление не задушит и тут же забыл про ленту. Но рывок за ногу стал для него неожиданностью, и при приземлении он потерял равновесие. Голеностоп не выдержал такого веса, и нога с хрустом подвернулась. Топор бесконтрольно со всей силы врезался в то место, где мгновение назад стоял кобольд, и глубоко ушёл в землю. Единственное, что Маркус успел - это при падении развернуться, выпустив из рук топор и увидеть, как Кры разворачивается и наносит прямой колющий удар куда-то под подбородок. Наконечник копья вошёл прямо в ленту. Зелёная ткань тут же окрасилась в красный. Мускулистое тело бывшего вождя завалилось назад, глаза закрылись навсегда.
Раздался жуткий рёв ярости, и посреди отряда орков встал на дыбы варг-медведь. Тут же несколько копий вонзилось ему в грудь: оркам с пиками был отдан такой приказ на случай проигрыша Маркуса, хотя в это и никто не верил. Варги со своими наездниками растут вместе с самого детства, и шаман прекрасно знал, что в случае смерти наездника зверь впадает в бешенство и убивает всех, защищая тело своего собрата, пока не умрёт или от ран, или от истощения. Лучше прикончить животное сразу, да и жертв меньше. Медведь завалился набок, подмяв пару орков под себя, и тут же разодрал их лапами. Ещё несколько наконечников пронзили ему горло, рёв перешёл в булькающее рычание, животное попыталось встать, но тут же завалилось обратно, впрочем, зацепив ещё одного орка лапой. Ещё несколько уколов копий, и боевой зверь великого вождя ушёл вслед за своим наездником к великому распорядителю душ.
Воцарилась полная тишина. На ристалище вышел шаман орков и подошёл к телу Маркуса. При его приближении Кры выпрямился и положил лапу на рукоять поясного кинжала. Дрог’хал склонился над телом мёртвого вождя - таков ритуал, он должен был засвидетельствовать, что смерть действительно наступила, и не было стороннего вмешательства в поединок: существует множество магических и алхимических способов повлиять на ход боя. Никто не видел, как ловким движением он вытащил небольшой шип из стыка кожаных пластин брони Маркуса в районе подмышки и спрятал его за свой наруч. Такие шипы использовали разведчики кобольдов для своих сарбаканов - духовых трубок, бесшумного оружия, обычно они смазывали свои дротики парализующим ядом. Шаман немного помедлив выпрямился, поднял над головой свой посох и громко произнёс на орочьем наречии:
- Так решили духи предков! - что означало признание законности поединка и отказ от оспаривания результата.
Поляна взорвалась криками и воплями: с одной стороны, это было ликование племени кобольдов, ведь как бы они ни любили своего вождя, врождённый прагматизм подсказывал им, что шансов на победу мало. С другой стороны, это яростное несогласие орков, ведь теперь они должны подчиняться крысе-альбиносу. Орки ценят право сильнейшего, и уважают слово шамана, но подобного в истории ещё не было. Кры, вождь кобольдов, а теперь и орков подошёл к телу поверженного противника. Наклонился к его поясу и, рывком сорвав окованный золотом череп, поднял его над головой. Многим показалось, что мёртвая голова зловеще оскалилась, а в пустых глазницах мелькнули отблески кровавого пламени. Это был знак власти, спорить с ним означало спорить с традициями и идти против предков. Забрать его из крысиных лап можно только силой.
Выждав несколько минут, шаман вновь поднял руки вверх, требуя внимания. Когда все крики стихли, он заговорил уже на всеобщем:
- Согласно условиям договора, два племени объединяться под рукой… хм… лапой Кры, вождя племени кобольдов и вождя племени орков - опять поднялся недовольный гул, шаман выждал пока орки успокоятся и продолжил - и будет он вождём, пока более достойный не займёт его место. Но как воин разит одним топором, так и думать он должен одной головой. И потому, я вызываю на магический поединок тебя, Кха-тэр, шаман племени кобольдов - он указал посохом на растерянного кобольда-шамана.
Мохнатый народ начал возмущённо пищать, обсуждая между собой такой поворот событий. Шаман вздохнул, вышел в круг ристалища. Он больше не волновался и заговорил спокойным голосом, больше обращаясь к своему племени:
- Так и есть, обычаи гласят: если появляется два претендента на место шамана племени, то решить их спор может магический поединок. Покончим же скорее с этим, шаман двух племён - последние слова были сказаны почти шёпотом и обращались они к Дрог’Халу.
Кры по знаку Кха-тэра хромая и держась за грудь покинул круг. Орки утащили тело Маркуса. Первым начал шаман орков: он сорвал с пояса глиняную склянку и бросил перед собой. Сосуд разбился и из образовавшейся лужи пошёл синий насыщенный дым. Дрог’Хал взмахнул посохом и указал на кобольда. Столб дыма повторил движение посоха и словно змея устремился к Кха-тэру. Тот медленно шёл по кругу и что-то шептал, не обращая внимания на дымную змею. Когда та была в полуметре от мыши, кольцо на хвосте шамана вдруг засветилось, и из него вылетели несколько молний. Разряды не только остановили атаку дымной змеи, но и пробежав по её телу, ударили в лужу. Раздался хлопок, и дымная лужа исчезла.
К этому времени шаман орков, начертив что-то на земле, начал читать заклинание на орочьем наречии, в тон его голоса где-то неподалёку раздался вой, и из леса вылетел сгусток тумана, который сформировался в некое подобие собаки или волка. Призванное животное зарычало и пошло в сторону кобольда, а орк уже произнёс следующее заклинание, и одновременно с прыжком животного с его руки сорвался огненный шар…
Кха-тэр медленно шёл по кругу, рисуя хвостом контур будущего заклинания. Он не спешил - ошибиться было нельзя, пять колец на хвосте - пять щитов, настроенных против различной магии, должны были выиграть для шамана время, а потом, когда контур замкнётся, у него даже появится шанс на победу, хотя и маленький. Дело в том, что шаманы вполне могли бы померяться силой, но Кха-тэр вчера вечером заглядывал в мир духов, и те ему сказали, каких союзников нашёл орк, точнее пешкой в чьих руках он стал; конечно же, они дали ему потрясающую силу, правда он не отважится использовать её без крайнего повода, да и ошибки совершают все. Мохнатый шёл по кругу, и в нужных местах сыпал по горсти особого порошка, вот уже пять точек из семи. Второе кольцо на хвосте активировалось и окутало кобольда молочно-белым пузырём, об который ударилось атакующее животное. Белый дым поглотил его, отдав часть маны шаману, но тут прилетел огненный шар. Взрыв был такой силы, что сфера щита покрылась трещинами и лопнула. А от огня активировалось третье кольцо - щит возвращающий магию обратно заклинателю: орк-шаман скривился от боли. Ещё пара шагов, последняя горсть порошка, и вот круг замкнут. Последние слова заклинания и вся земля под ногами начинает кристаллизоваться. Орк в это время сколдовал ещё один огненный шар, а кристаллы под ногами уже начали вытягивать всю ману в области и отдавать её кристаллу в посохе кобольда.
Огненный шар прямо в воздухе уменьшался и долетел до противника в виде маленькой вспышки, орк чувствовал, как заклинание вытягивает его магическую энергию. Также он видел, как ускоряется Кха-тэр: тот начал бегать с неимоверной скоростью, а он тем временем тянулся к поясу, где было зелье, разрушающее почти любые ритуалы. Весь мир кристаллизовался, его собственные движения давались ему с большим трудом. Либо он успеет дотянуться до пояса прежде чем заклинание вытянет всю ману, либо проиграет это поединок.
Кха-тэр не ускорялся, просто ритуал создавал такую зону, в которой всё замедлялось и отдавало магическую энергию заклинателю. И сейчас он просто зашёл за спину Дрог’Халу, достал кинжал и ждал, пока или тот отдаст всю энергию и упадёт без сознания, или пройдёт заклинание и можно будет убить зеленокожего кинжалом. Орк уже думал, что проиграл, энергия заканчивалась столь стремительно, что шансов почти не оставалось, но тут он всё же дотянулся до склянки. Бросать её на землю было бессмысленно: пока долетит - шаману конец, поэтому он просто раздавил её в руках. Моментально ритуал был прерван, и кристаллизация зоны прекратилась. Кобольд, не ожидавший такого поворота, немного растерялся и нанёс удар чуть позже, чем следовало. Клинок вспорол плащ, жилетку и глубоко вошёл в тело орка, но удар не оказался смертельным, а Дрог’Хал уже развернулся и, используя заклинание магии крови, направил пораненную стеклом руку на кобольда. Кровь загорелась и ударила фонтаном в лицо Кха-тэру. Магия крови древняя и очень сильная. Поток горящей крови проплавил активный щит и следующий за ним.
Кобольд кувыркнулся назад, уходя из-под потока огня, и произнёс заклинание, которое приковало орка к тому месту, где он стоял, после чего вызвал на то место град кристаллов. С неба посыпались осколки стекла, они резали орка, его плащ и наручи не спасали и на глазах превращались в лохмотья. Кха-тэр стоял и поддерживал заклинание, а маны в его посохе, точнее в камне, было достаточно. Это была победа, если бы не следующий ход орка-шаман. Он сделал то, чего и боялся кобольд: сорвал один из черепов со своего посоха и, произнеся заклинание, раздавил его. Череп лопнул как гриб-дождевик, но труха не опала, а начала набирать густоту, превратившись в чёрный туман. Жгуты дымки обвили подобно лианам зеленокожего, и осколки кристаллов перестали его ранить. После этого сгустки чёрного тумана по земле потянулись к кобольду. Видя приближение этих жгутов, кобольд-шаман взвизгнул от ужаса, и его лицо исказилось в страхе. Он прекратил заклинание, попятился и выставил вперёд посох с камнем. Когда первые сгустки тумана приблизились, вспыхнули и погасли оставшиеся щиты, после чего чёрная дымка окутала посох, и камень в нём перестал светиться синим, потускнел и рассыпался в труху. После чего туман оплёл Кха-тэра, мышь билась в его путах, как муха в паутине. Но не могла ничего сделать. Когда туман скрыл кобольда полностью, изнутри сгустка донёсся вопль-писк полный предсмертного ужаса. Туман рассеялся. Лишь скелет кобольда осыпался на утоптанную землю ристалища.
Дрог’Хал подошёл к поверженному противнику, тихо произнёс: «я передам им твою философию» и, раздавив сапогом череп, произнёс уже громко и отчётливо:
- Отныне зовите меня Шаман Двух Племён!
Орки взорвались победными криками. Кобольды молчали.
- Пум пум бам! - заговорили вдалеке барабаны.
- Пум пум бам! - «Доставай топоры и броню, тролль!» - говорили они.
- Пум пум бам! - «Готовься к войне, тролль!» - говорили они.
Из набежавших с моря туч сорвались первые капли дождя. Начиналась буря.