Пепел "Костров Курукшетры"
- Эра Мрака не заканчивается гибелью нашего мира, - сухо повторил сын Пламенного Джамада. - Она ею начинается.
"Черный Баламут" Г.Л. Олди
***
Я, Амба из Хастинапура, дочь Духшасаны и Саны, пытавшаяся любой ценой уберечь своего брата Витру...
Я, Лакшмани из храма в Лиле, жена мертвого мужа...
Я, Ася Ципенко, приехавшая на игру "Костры Курукшетры"...
Ау, сколько вас еще, "тех, которые Я", если смерти действительно нет?
***
Молодая бездетная брамини Лакшмани пришла в святилище Лакшми из Кампильи, где супруг ее умер, не вынеся истязаний царя Друпады. Лакшмани, будучи из Варанаси, отправилась за мужем за костры и попыталась вернуть его назад, но потерпела неудачу, отчего в сердцах прокляла самого Ямараджа. Муж, однако, дал обещание вспомнить ее в следующем перерождении, и с тех пор Лакшмани ждала возвращения мужа, совершая службу при храме милостивой Богини благоденствия, супруги Вишну-Охранителя, и готовясь к празднику Девали, чтобы вернуть должок Друпаде.
Когда из жертвенного огня выступили фигуры чудесно рожденных взрослыми Драупади и Дхриштадьюмны, Лакшмани была готова и в свой черед прокляла обоих. И поскольку отец их загребал жар-тапас на проведение обряда чужими руками, Лакшмани хотела, чтобы видел он судьбу своих детей, обреченных смотреть, как за них всегда будут умирать другие. Когда этот долг был оплачен, поутихла ярость в сердце Лакшмани, осталось только радостное ожидание супруга, то и дело омрачаемое, однако, смутной тревогой о том, сможет ли она сама узнать его. А пока Лакшмани свершала свадебные обряды, не упускала случая расспросить приходящих в Лилу браминов и даже ухитрилась угодить самой Карнике, получив обещание, что та поможет проверить, если появится похожий на супруга Лакшмани мужчина, так ли это на самом деле. Во исполнение обета Лакшмани еще и успела обойти все великие царства, чтобы посмотреть, как там принимают браминов, и была настолько растрогана приёмом в Кампилье, что дала возможность сестре Друпады смягчить проклятие для своего племянника.
Понимала Лакшмани и то, что, когда супруг придёт, в глазах людей будет выглядеть она вдовой, выходящей замуж повторно; посему многие часы размышляла она о том, что есть адхарма; посему после разговора с брамини Каришмой, пришедшей просить о бракосочетании с кшатрием Джарасандхой, отринула колебания и согласилась всячески содействовать проведению обряда, навсегда решив для себя, что голос любящего сердца или милостивого бога выше обычного Закона. И только разговор с достойным Гаргой (которого половина Бхараты именовала не иначе как "Учитель Гарга") оставил в душе странный осадок. "От чего ты хочешь избавиться? - спросил Гарга. - От любви?" И всё в Лакшмани протестовало против того, чтобы освобождение от любви к супругу тоже считать необходимостью на пути к освобождению из круга перерождений. "Впрочем, - добавил Гарга, - освобождаться от привязанностей можно разными способами, не только отказываясь от них, но и, наоборот, погружаясь в них, чтобы избыть их в полной мере; так кшатрий погружается в ярость битв, чтобы в следующей жизни родиться брамином, не берущим в руки оружие. А уж если любовь для тебя есть не чувственное удовольствие, а единение душ..."
"Единение душ", - подтверждала Лакшмани. "Этот храм не клетка для моей любви", - спорила она с не по годам умным ребенком Каришмы и Джарасандхи. И продолжала ждать. И - дождалась.
Когда девадаси Майя тихонько обратила внимание брамини на то, что один из гостей святилища странно себя ведет и говорит, будто храм кажется ему слишком знакомым, Лакшмани насторожилась и отправилась расспросить гостя сама. И тогда предстал перед ней проклятый ею сын Друпады, Дхриштадьюмна, и узнал её, и назвал свое имя - имя её супруга Лакшмана! - из прошлой жизни.
А затем поклонился и собрался уходить.
- Я не справился с аскезой и умер, и не было в том вины Друпады, ибо он царь и имел право приказывать. Я следовал дхарме. Ныне я кшатрий, и в новом рождении у меня другой путь.
"Зачем ты ждала меня?" - звучало в ушах Лакшмани.
- Уходи. Уходи, пока я не прокляла тебя второй раз, ты, забывший свою жену! И клянусь: если ты придешь сюда еще раз, я сделаю это!
И святилище благостной жены Вишну стало клеткой для яростного духа.
В отчаянии отправилась Лакшмани к великой Карнике, преданной Шиве, и сказала, как нашла супруга:
- Он помнит, но отвергает меня.
- Как зовут его?
- Дхриштадьюмна!
Карника показывает куда-то за спину Лакшмани:
- Вот его несут мёртвого. Ты этого хотела?
Низко кланяется Лакшмани Карнике и следует к погребальному костру.
- Я, Лакшмани из храма в Лиле, жена мертвого мужа, проклявшая его в новом перерождении, восхожу на его костер во исполнение собственного проклятия, чтобы умереть за него...
И становлюсь огненной сати.
***
- Ах ты дразниться?! - обиженно кричит подросток, бегая за смешливой озорной девчонкой и пытаясь ее толкнуть.
Но на его пути вырастает насупленный мальчишка, сжимающий кулачки:
- А ну отстань от моей сестры!
- Я - сын царевича Дурьйодханы, первого из кауравов! А вы вообще кто?
- А мы - дети Духшасаны, его брата! Будешь приставать к сестре, я тебе сразу как дам!
- Дети, прекратите немедленно! - хватается за голову прибежавшая на крики девадаси Майя.
Брат и сестра довольно хлопают друг другу в ладошки.
Царевич Духшасана и его жена Сана просили у богов таких детей, что воплотили бы пламя и искренность, чистоту белого цветка и кровь красного. И когда родились сын и дочь, нарекли их Амбой и Витрой, не слыша, как отозвался звон спиц колеса Сансары мелодичной усмешкой. А если бы спросили какого-нибудь мудреца, способного узреть прошлые жизни детей, которых все принимали за близнецов, тот ответил бы... Впрочем, мудреца не спросили. А то он бы еще добавил: кровь красного цветка означает, что ребенок должен умереть прежде родителей.
Пока же - куда Витра, туда и Амба: искать гуру. Мать завещает им чтить Шиву и спросить о наставниках в Варанаси. Брат с сестрой послушны и получают во дворце Варанаси совет. Они остаются неразлучны: Витра припадает к стопам Учителя Гарги, Амба - к стопам Шанаи, с которой Гарга хочет сочетаться браком. Гарга принимает Витру в обучение, а Шаная ставит условие: она даст Амбе ответ, как только выйдет замуж за Гаргу. И Амба некоторое время совершает аскезу при храме Лакшми, чтобы содействовать этому браку. Когда же священные обеты принесены, а ритуальный обмен праздничными венками завершен, Амба в свою очередь приносит свой дар новобрачным и повторяет просьбу. Шаная соглашается: отныне Амба её ученица. Витра тем временем проходит первое испытание и добывает горсть золота. Победив в поединке кшатрия и честно получив 9 золотых браслетов, он хранит добытое золото на шее своей сестры.
Амба по совету матери пытается понять, к чему лежит у нее душа. Шаная же назначает девушке такое испытание, в котором та смогла бы проявить волю: Амбу отправляют к отцу, а испытание будет считаться завершенным, когда сам Духшасана припадет к стопам Учителя Гарги и признает, что у дочери непоколебимый характер и она не боится ему перечить. Судя по тому, насколько быстро это получается у Амбы, душа ее предназначена для иных сражений, нежели с оружием в руках. И она понимает, что не хочет брать в руки оружие. Вторым ее испытанием будет паломничество: Амба должна обойти все царства и затем передать своей наставнице, где не горят огни на алтарях. А Витра тем временем побеждает на сваямваре царевны Гандхари и тем самым одновременно проходит свое второе испытание у гуру, который велел ему добиться положения: брат получает руку царевны и все царство Гандхар впридачу. Амба постепенно понимает, что нет для нее высшего счастья, чем видеть брата счастливым, и стремится присутствовать на этой свадьбе, поэтому пускается в путь как можно скорее. Возвращается она с известием, которое ей самой кажется дурным знаком: в Магадхе на алтарях Шивы огни не горят, и видится Амбе, что взамен скоро весь мир превратится в один большой пылающий алтарь для танцующего Разрушителя. Даже радость от свершившегося брака Витры не способна заглушить тревоги. Эту тревогу только усиливает плата, которую назначила Шаная за ученичество: Амба должна посвятить победу над первым воином Шиве - она, не берущая оружия. Бабушка говорит ей, мол, это испытание хитрости, но Амба чувствует, что дело в другом.
Мать, узнав, что теперь оба ее ребенка закончили обучение, передает им обет, который должно будет соблюдать также и внукам: они обязаны выполнить одну просьбу Ашваттхамана. Владыка Ахичхатры не томит в ожидании: он просит сражаться на его стороне в грядущей битве. Витра и Амба дают ему обещание, еще не зная, к чему это приведет. А приведет очень быстро: на раджасуе в Хастинапуре наследником объявлен Абхиманью, и Дурьйодана в гневе покидает Город Слона, а с ним и прочие кауравы, в том числе Духшасана с женой. Душа Амбы рвётся на части, ибо Витра клянется в верности Хастинапуру, на вопрос сестры отвечая, что Дурьйодхана неправ, не подчиняясь воле тех, кто имел право объявить наследника. На какой-то безумный миг Амбе кажется, что такое умение безжалостно рассудить, где дхарма, а где - адхарма, встречалось во всех предыдущих жизнях лишь у одного человека. Только на этот раз она соглашается с ним.
Час Великой Битвы близок, и войска выстраиваются друг напротив друга на поле Куру, но Ашваттхаман, связанный обетом, должен одну половину битвы сражаться на стороне противника - то есть на стороне Хастинапура, там, где Витра! Хотя брат принял решение и принимает его последствия: он ставит родовой обет не так высоко, как своё ощущение справедливости. Теперь решить должна Амба. Она подходит к царю Ахичхатры:
- Владыка, ты взял с меня обет сражаться за тебя в этой битве. Скажи, что означает "сражаться" для женщины, не берущей в руки оружие?
Великий Ашваттхаман даёт ответ не колеблясь, и Амба осознаёт, что решение уже принято - ей нужно только исполнить его.
- Что с тобой, сестра? - спрашивает Витра, подходя к ней.
- Ашваттхаман сказал мне, что значит сражаться, - говорит Амба, беря в одну руку нож, а другой хватая себя за косу.
- Сестра, что ты делаешь?! Остановись, не надо!
- Сражаться для женщины значит завершить судьбу дорогого ей человека.
В горе застыл на коленях Витра, которому сестра только что отдала всю силу своей жизни, чтобы суметь хоть раз вырвать его из лап смерти.
- Достойная победа над воином, - грустно кивает Шаная. - Я принимаю эту плату.
А когда в одночасье постаревшая, но исполненная надеждой Амба наблюдает за битвой на поле Куру, звучит проклятие Дроны для тех, кто, в том числе Витра, вышел сражаться с ним:
- Если не убьют вас на Курукшетре, вы умрете сами после Великой Битвы!
Если бы Ямарадж умел смеяться, в этот момент Амба услышала бы его смех.
Амба знает, что умирает. Ее брат - пламя, искренность и кровь красного цветка - ушел прежде родителей, но и отец, и мать уже исчезают в последнем объятии Агни.
Амба больше не торопится. Она встречает Кали-Югу.