Врач стетоскоп пропил (Спасибо, что живой)
Главные герои всех главных русских произведений - алкоголики, в подтверждение этого тезиса даже школьную программу вспоминать не надо. От Эраста до Фандорина - пьют все, подразумевая тем самым наличие экзистенциальных глубин на дне стакана. Не всегда они там обнаруживаются. Но два главных героя современного русского кино, Географ и Врач - именно таковы, что алкоголь раскрывает их внутреннее содержание: саморазрушение через катарсис. Ну, или наоборот, как повезет…
Путаная прелюдия нужна только для того, чтобы зафиксировать очевидное: «Аритмия» Бориса Хлебникова - самый мощный русский фильм года и столь же масштабное художественное высказывание о «лишних людях» сегодня, каким был несколько лет назад прогремевший «Географ глобус пропил». Стилистическое сходство героев Хабенского и Яценко так велико, что так и просится составить из них пару а-ля Онегин-Печорин: оба бестолковы в личной жизни, неприятны для большинства окружающих, пьют, губя себя и спасая при этом других. У героя «Аритмии» это противоречие более обострено - он врач «Скорой помощи», и потому спасает каждодневно, а не только на порогах бурных уральских рек.
Еще одно различие двух самых ярких картин русского кино последнего времени связано с режиссерскими особенностями. Автор «Аритмии» Хлебников недурно проявил себя в создании нестыдных сериалов, и это наложило явный отпечаток на повествование. В фильме нет как такового одного яркого поворотного момента - здесь просто кусочки знакомого многим пазла повседневного апокалипсиса: неадекватные коллеги, дурные начальники, несчастные просто и несчастные с прибабахом пациенты, изматывающая работа с кровью и смертью по соседству, ирония, цинизм, мрак и боль… И любовь. Которая, как ни странно, разлита в каждой молекуле этого серого воздуха - неуместная, странная, как песня про Ялту андрогина Стрыкало на пьяной кухне, но все обволакивающая и лечащая лучше укола адреналина.
«Аритмия» - не только очень точное обозначение рваного ритма фильма, но и того чувства, которое он рождает внутри. Сердце скачет все два часа, как машина «Скорой» на провинциальных ухабах, хотя, казалось бы, ничего кроме слишком узнаваемой повседневности, тут нет (привет «Нелюбви» Звягинцеву). Но ее беспощадная, скальпелем надрезанная внутренность заставляет не только содрогнуться - а вот это уже от Звягинцева в другую сторону, - но и полюбить тех людей, которые остаются людьми даже в аду, который и внутри, и снаружи.
Людей создают люди, и здесь, наряду с Хлебниковым, невозможно переоценить вклад в общий успех фильма исполнителей главных ролей, которые стали парадоксальным попаданием режиссера в «яблочко». Любимый артист Хлебникова Александр Яценко, внешне напоминающий побитого пуделя, казался бы аутентичнее в качестве библиотекаря, а не бескомпромиссного доктора. Комикующую звезду Инстаграма Ирину Горбачеву массовому зрителю вообще было сложно представить ее в драматическом образе (хотя в театре у Фоменко она, говорят, ого-го). Но вот поди ж ты - они вместе дают такой дуэт, равного которому с ходу и не припомню на нынешнем русскоязычном экране.
… Если не боитесь за сердце - смотрите «Аритмию». Оно будет прыгать и обливаться всем, чем можно, два часа. Заставляя напомнить, что ты - живой. И да - облака этим летом, пожалуй, будут особенно хороши.
Путаная прелюдия нужна только для того, чтобы зафиксировать очевидное: «Аритмия» Бориса Хлебникова - самый мощный русский фильм года и столь же масштабное художественное высказывание о «лишних людях» сегодня, каким был несколько лет назад прогремевший «Географ глобус пропил». Стилистическое сходство героев Хабенского и Яценко так велико, что так и просится составить из них пару а-ля Онегин-Печорин: оба бестолковы в личной жизни, неприятны для большинства окружающих, пьют, губя себя и спасая при этом других. У героя «Аритмии» это противоречие более обострено - он врач «Скорой помощи», и потому спасает каждодневно, а не только на порогах бурных уральских рек.
Еще одно различие двух самых ярких картин русского кино последнего времени связано с режиссерскими особенностями. Автор «Аритмии» Хлебников недурно проявил себя в создании нестыдных сериалов, и это наложило явный отпечаток на повествование. В фильме нет как такового одного яркого поворотного момента - здесь просто кусочки знакомого многим пазла повседневного апокалипсиса: неадекватные коллеги, дурные начальники, несчастные просто и несчастные с прибабахом пациенты, изматывающая работа с кровью и смертью по соседству, ирония, цинизм, мрак и боль… И любовь. Которая, как ни странно, разлита в каждой молекуле этого серого воздуха - неуместная, странная, как песня про Ялту андрогина Стрыкало на пьяной кухне, но все обволакивающая и лечащая лучше укола адреналина.
«Аритмия» - не только очень точное обозначение рваного ритма фильма, но и того чувства, которое он рождает внутри. Сердце скачет все два часа, как машина «Скорой» на провинциальных ухабах, хотя, казалось бы, ничего кроме слишком узнаваемой повседневности, тут нет (привет «Нелюбви» Звягинцеву). Но ее беспощадная, скальпелем надрезанная внутренность заставляет не только содрогнуться - а вот это уже от Звягинцева в другую сторону, - но и полюбить тех людей, которые остаются людьми даже в аду, который и внутри, и снаружи.
Людей создают люди, и здесь, наряду с Хлебниковым, невозможно переоценить вклад в общий успех фильма исполнителей главных ролей, которые стали парадоксальным попаданием режиссера в «яблочко». Любимый артист Хлебникова Александр Яценко, внешне напоминающий побитого пуделя, казался бы аутентичнее в качестве библиотекаря, а не бескомпромиссного доктора. Комикующую звезду Инстаграма Ирину Горбачеву массовому зрителю вообще было сложно представить ее в драматическом образе (хотя в театре у Фоменко она, говорят, ого-го). Но вот поди ж ты - они вместе дают такой дуэт, равного которому с ходу и не припомню на нынешнем русскоязычном экране.
… Если не боитесь за сердце - смотрите «Аритмию». Оно будет прыгать и обливаться всем, чем можно, два часа. Заставляя напомнить, что ты - живой. И да - облака этим летом, пожалуй, будут особенно хороши.