Больничные хроники - 2
...он не вернулся, да, этот сумеречный вестник кори.
Вообще в сумерках растворились все, кто мог. Включая толстую никуда до того не исчезавшую сестру, бодро переставившую капельницу с банки на банку и сказавшую, что сейчас "будет чуть побыстрей". Я сказал, что побыстрей - это чудесно, но что делать, когда всё закончится? Ну мы же тут! - пожала она плечами.
Насчёт "чуть" - это она поскромничала. Вторая банка опустошалась со скоростью бутылки водки на поминках очень хорошего человека.
Кстати, вы знаете, что на килограмм живого веса пациента ему можно вогнать в вену кубосантиметр пузырьков воздуха? Так-то. Не паникуйте, если вам их туда вдувают, лучше попросите скорее вас взвесить.
А ещё меня поначалу сильно интересовал такой вопрос - когда эти громадные банки полностью вливаются в организм, то куда девается жидкость? Ну вот, в сумерках этот вопрос меня интересовать перестал напрочь, т.к. ответ стал очевиден. А эти гады всё не шли. Главное - бокс пустой, коридор пустой, звать кого-то бессмысленно. В итоге иглу я выцарапал из вены сам. Толстая медсестра невинно удивилась: как, уже всё? А я к тому времени, между прочим, уже температуру измерить успел. И она, между прочим, падать даже не думала. А чего ей падать-то, с одной глюкозы.
Ладно, вздохнула она, я тебе от температуры ещё укол сделаю. Может, хоть поспишь как человек.
Уколола.
Уснул как человек.
В общем, на этом историю моего лечения в больнице можно считать оконченной. Потому что проснулся я свежим и довольным жизнью. Сыпи почти не было. Градусник показывал 36,5. Всё.
Зав.отделением, похожий на доктора Ливси, осмотрел останки сыпи со всех сторон и сказал: "Не корь! Ни-ка-ка-я не корь вообще! Вы помните, помните? - я вчера ещё сомневался. Теперь уверен."
Уверен он был, что это краснуха.
А раз так - меня надо содержать вдали от человеческого общества семь дней с момента появления сыпи. Я поблагодарил небо за то, что накануне, запутавшись, сказал, будто заметил сыпь в воскресенье. В принципе, она всё равно там была, так или иначе. "Значит, в понедельник домой" - жизнерадостно резюмировал Ливси.
Что и было исполнено.
Но боже мой, КАК СКУЧНО ничего не делать целых пять дней.
Эти пять дней я:
- травил по ночам комаров спиралью Фумитокс
- надышавшись Фумитокса, загибался днём от мучительнейшей головной боли
- пытался спать без Фумитокса
- прекращал эти дурацкие попытки
- пытался есть больничную еду
- прекращал эти дурацкие попытки
- бегал с мобильником по палате в поисках связи, связи почти не было, т.к. больница у чёрта на рогах
- разговаривал с Алькой по мобильнику
- разговаривал с мамой через оконную решётку
- жмурился от ужаса, вынужденно заглядывая в т.н. ванную
- гонял по т.н. ванной исполненного вдохновения сверчка
- слушал по утрам кукушку, накуковавшую мне как-то 160 лет в один присест
- кормил двух заоконных котов начинавшими портиться мамиными гостинцами
- читал
- читал
- читал (это отдельный разговор, чуть позже)
- скучал
- скучал
- скучал
- считал дни до понедельника
- считал часы до понедельника
- считал минуты до выписки
- ждал, ждал, ждал
Вокруг почти ничего не происходило. На второй день ко мне пришли за кровью из пальца, на третий - за кровью из вены.
На четвёртый пришли переписывать казённое постельное бельё.
Одна тётка диктовала другой - наволочка одна, простыня две, одеяло шерстяное два, одеяло байковое одно. Я вздрогнул, переворошил кровать - четверо суток я спал лишь под двумя тонкими шерстяными одеялами, какое к дьяволу третье? Ну как же, а это что? - строго спросили тётки, указав на драное полотно, изображающее занавеску над входной дверью. Это было байковое одеяло, конечно. Как я мог запамятовать.
На четвёртый день приходил ещё какой-то очередной непонятный доктор. Очень спокойный и вменяемый. Сыпь прошла, говорю ему. Он осмотрел руку, ткнул в лёгкое покраснение чуть повыше локтя и сказал: "ну-с, вот это, думаю, всё-таки... ммм... не ваше..." Но в целом признал меня годным к понедельничному прощанию.
В субботу и воскресенье у меня даже температуру не проверяли.
В понедельник в 11 часов принесли цивильную одежду.
В час зашли за мной, вручили документы и повели по длинному коридору на волю.
Никогда так не радовался людям, боже мой.
Никогда.
А в шесть вечера родители привезли на квартиру - АЛЬКУ :)
Вот теперь уже точно - всё было позади.
Про книжки ещё хочется сказать, но потом, потом. Сплю почти :)