И. Лунченков о казаках. Часть V
Из книги И. Лунченкова «За чужие грехи (казаки в эмиграции)».
…эсеры… тоже приложили свою руку к авантюре вокруг казаков…
Чтобы понять, почему именно столица чехословаков Прага стала Меккой российских эсеров, нужно припомнить некоторые эпизоды российской революции.
[Читать далее]Как известно, контрреволюционное движение белых в Сибири, в частности Колчака, зародилось и поддерживалось силою штыков чешских легионов.
Массовый переход чехов на сторону России в Европейскую войну, как результат их ненависти к австрийскому трону, был использован царским правительством под прикрытием… «панславизма» для образования чешских легионов на Востоке России.
События февральской революции застают эти легионы в Самаре, откуда они готовятся пробиться через Австрию на родину с оружием в руках.
Вот на них-то и опираются в трудную минуту самарские и сибирские учредиловцы...
Являясь главным оплотом вооруженных сил Колчака, они с первых же дней борьбы против Советов проявляют грабительские инстинкты, а ко времени разгрома Колчака становятся обладателями огромных ценностей, заключавшихся в золотых слитках государственных сибирских приисков, снабжавших петроградский монетный двор золотом для чеканки монеты.
Вывезли чехи этого золота два полных поездных состава, в общей сложности двести миллионов довоенных золотых рублей...
Опираясь на эти средства, они по прибытии во вновь образованную из кусков бывшей Австрии Чехословакию, начинают играть в ней руководящую роль, становясь своего рода преторианцами вновь образованного государства. С их волей считается правительство, от них зависит кандидатура и на президентское кресло и министерские портфели. Так волею легионеров пост министра иностранных дел занимает их сибирский вождь Гирш.
На средства, вырученные от продажи русского золота в 1921 году, учреждается в Праге банк...
Вывозя русское золото и учреждая свой банк, легионеры великолепно понимали, что этот государственный грабеж надо чем-то задекорировать, что неудобно на глазах всей Европы им, ревностным защитникам принципа частной собственности, заниматься грабежами таковой.
Условия для обставления создавшегося положения формальностями «законности» оказались под рукой в лице российских учредиловцев - эсеров...
…учредиловцы явились для легионеров тем фиговым листком, прикрывшись которым можно было легко и «законно» авантюрить с достоянием русского народа.
- Мы, мол, ни при чем, золото принадлежит верховной русской власти, ожидающей в пражских меблирашках эсеровской погоды, они нам отдали его только на сохранение...
Так эсеровская декорация, хотя и прозрачно, но прикрыла чешских грабителей.
А в награду за свою услужливость живущая на чешских задворках «российская верховная власть» получила от легионеров «великие и многие милости».
Вот почему Прага стала в эмиграции эсеровской Меккой. Первой подачкой было учреждение «Земгора»... Учреждение такой организации с вывеской «благотворительности» нужно было эсерам для того, чтобы под ее флагом продолжать свои авантюры, легко получить необходимые для этих авантюр средства и, приобретая капитал, соблюсти невинность как перед беженской массой, так и перед европейским общественным мнением и, самое главное, снять упрек с чешского правительства в том, что оно открыто поддерживает врагов Советской власти и русского народа.
Ежегодно банк стал выдавать «Земгору» до 4-х миллионов чешских крон… меньшая часть каковых шла на «благотворительность», большинство же денег рассыпалось по эсеровским карманам, с одной стороны, для беспечного житья в Европе, с другой - на авантюры против Советской власти...
Почувствовав себя более или менее крепко экономически, эсеры начинают нащупывать для себя массу... Понятно, что самым подходящим для них материалом явилось эмигрантское казачество. Вот на него-то и направляют все свое внимание эсеры.
Везде, где только имеются казаки, едут эсеровские эмиссары для установления с ними связи и… начинают обработку трудовой казачьей массы...
Казачья масса с первых же шагов относится… недоверчиво и безразлично...
Не так относится… казачья «интеллигенция» - почуяв звон чешских серебряников, она наперебой предлагает свои услуги пражским радетелям.
Кто только не побывал в приемной Союза с предложением своих услуг?! Васильев, Шапкин, Уланов, Быч, братья Макаренко, Тимошенко. С. Г. Елатонцев и Марокуев...
Купив казачью интеллигенцию, эсеры принялись за обработку столь нужной им казачьей массы.
Обосновавшись в Праге под крылом легионеров и чувствуя себя в Чехии господами положения… они начинают систематически стягивать сюда из других государств рядовых казаков.
Из Константинополя и Балкан ими перевозятся в Чехию 5.000 казаков...
В то время, когда эсеровские и казачьи заправилы беспечно шлифовали пражские тротуары, казачьей массе пришлось под крылом своих «покровителей» перенести много испытаний, попав в кабалу чешских «седлаков», крестьян-кулаков, между которыми они были распределены своими «благодетелями» на сельскохозяйственные работы.
Вот условия труда попавших в эсеровские сети казаков: рабочий день 14 часов; оплата труда - харчи из полфунта хлеба и «полевки» - жидкого чешского супа без мяса и 100-200 чешских крон в месяц, что составляло стоимость 200 штук папирос низшего качества. При этом половина заработной платы не выдавалась казаку на руки, а удерживалась Комитетом с целью привязать и закабалить рабочего...
Так, в тесном содружестве с чешским социалистическим правительством… при самом деятельном участии казачьей «интеллигенции» закабалили российские эсеры иностранным эксплуататорам тот «народ», об интересах которого они так ревностно распинались на бумаге.
И, вероятно, это новое социалистическое рабство продолжалось бы долго, если бы весной 1922 года в Прагу неожиданно для эсеров не приехал представитель РСФСР т. Мостовенко.
Немедленно открытый им для отправления на родину приемник не мог вместить всех желающих казаков. …к осени 22 года было переброшено в Советскую Россию до 4.000 казаков.
…
…Краснов исчез с донского горизонта в начале 1919 года вскоре после ухода обожаемых им немцев. Поселившись в Мюнхене в имении майора Кохенгаузена… вначале он занялся копанием грядок и выездкой лошадей гостеприимного майора. Затем от безделья написал большой роман...
С переброской казаков из К-поля на Балканы в 1921 году лавры майорского берейтора перестают удовлетворять сменившего лихой донской картуз на немецкий колпак Краснова. В его старческом воображении оживают картины былого атаманского величия, а золотой пернач, стоящий у изголовья супругов Богаевских, и мелодичный звон всего того, что уплыло из Новочеркасска и на что легла жадная и цепкая рука атамана Богаевского, - все это нарушает старческий покой мюнхенского огородника и эмигрантского романиста П. Н. Краснова.
Коротко говоря, Краснов, полагая, что он ничем не хуже всех тех донских верхушек, что жадною сворою столпились у донских ценностей… решает вступить в единоборство с Богаевским, положить его на обе лопатки и... дальше, полагаю, все по авантюристическому трафарету - прибрать ценности к своим рукам...
Для того же, чтобы достичь всего этого, нужно как-то перетянуть на свою сторону… рядовое казачество…
Учитывая, с одной стороны, полную политическую безграмотность рядового казачества, с другой - уже начавшее проявляться в казачьей массе недоверие к Богаевскому, зная, как тоскует эта масса по родине и семьям, Краснов, как ловкий политический плут… выпускает через своих друзей и немногих приверженцев печатное воззвание к казакам с таким нелепым и фантастическим содержанием. В эмиграции среди казачьих политических деятелей нет активных людей, которые смогли бы тем или иным путем разрешить трагедию беглых донцов и вернуть их домой. И Богаевский, и Врангель, и все поменьше говорят казакам о долгих годах томительного ожидания. Эти синицы в небе не могут удовлетворить трудовое казачество. Оно томится неведением будущего и тяжелым положением эмигрантов. Между тем, эту трагедию трудовой казачьей массы разрешить можно. А как - об этом знает только он, Краснов. Если казаки всецело доверятся ему и «низложат» Богаевского, передав власть (а с нею, конечно, пернач и все прочее звенящее) ему, Краснову, то он обещает в течение двух месяцев со дня вступления в атаманство возвратить всю казачью массу к родным станицам. И раззадоривая истосковавшихся людей, приподнимает чуть-чуть завесу своей тайны - у него, Краснова, уже заключен договор с Северо-Американскими Соединенными Штатами, по каковому Америка немедленно вступает в переговоры с Советской Россией об оставлении Советской властью территории Дона. Советская власть для прекрасных американских глаз, конечно, принимает предложение Америки и покидает Дон, а последний образует нечто вроде самостоятельного государства во главе с Красновым.
Опытный шулер Краснов, понимая казачий практицизм, предусматривает в своем обращении даже мелочи: так освободители-янки вместе с беглыми донцами и атаманом привезут Дону многие тысячи земледельческих орудий, самые лучшие отсортированные семена, породистый племенной американский скот и даже... настоящих американских наседок с настоящими американскими яйцами.
…американский представитель в Германии… заявил, что американцы в бреднях Краснова ни при чем.
…рядовое казачество, к этому времени уже достаточно наученное другими авантюристами, прочтя его воззвание только сплюнуло и матерно выругалось…
…
Атаманы, и главным образом Богаевский, великолепно учитывали, что рано или поздно в казачьей массе проснется здоровый классовый инстинкт и позовет эту массу домой, в Республику Труда; они понимали, что если у них и им подобных может быть психологическое обоснование эмигрантского прозябания, то у трудовой массы для этого никаких данных нет. Вот почему с первых же дней эмигрантщины для обработки и затмения психологии этой трудовой массы создается агитационная казачья пресса...
Самая прихотливая фантазия, самая беззастенчивая ложь… доходящая до смешных размеров, становятся излюбленным способом агитации. Если доверчиво читать эту газету, то можно было решить, что России уже нет - расстрелы, голод, людоедство, эпидемии не оставили там ничего живого, и Россия представляет собой пустыню, страну юдоли и печали.
Особенно изощрялись превосходительные борзописцы в составлении фиктивных писем из России; чего-чего только там не писалось, каких собак не вешалось на шею Советской власти, и все такие письма шаблонно оканчивались неизменным:
- Не приезжайте, расстреляют, а уцелеете от террора - погибнете от голода.
Очень часто газета попадалась и выводилась на чистую воду. Небезынтересен случай, когда Сысой Бородин «расстрелял» уехавшего в Россию бывшего члена Круга Соколова В. М. Через две недели после этого сообщения от Соколова его оставшимися приятелями было получено письмо, в котором он пишет, что приехал благополучно, жив, здоров, занялся своим хозяйством и зовет возвращаться всех казаков... Таких случаев было весьма много, и казаки стали называть этот официоз «Атаманская брехня».
…масса газеты этой не читала и, конечно, не верила ей. С развитием репатриации газета чахнет и переходит на тощий двухнедельный журнальчик.
Такова была эмигрантская казачья пресса и в других государствах.
…эсеры… тоже приложили свою руку к авантюре вокруг казаков…
Чтобы понять, почему именно столица чехословаков Прага стала Меккой российских эсеров, нужно припомнить некоторые эпизоды российской революции.
[Читать далее]Как известно, контрреволюционное движение белых в Сибири, в частности Колчака, зародилось и поддерживалось силою штыков чешских легионов.
Массовый переход чехов на сторону России в Европейскую войну, как результат их ненависти к австрийскому трону, был использован царским правительством под прикрытием… «панславизма» для образования чешских легионов на Востоке России.
События февральской революции застают эти легионы в Самаре, откуда они готовятся пробиться через Австрию на родину с оружием в руках.
Вот на них-то и опираются в трудную минуту самарские и сибирские учредиловцы...
Являясь главным оплотом вооруженных сил Колчака, они с первых же дней борьбы против Советов проявляют грабительские инстинкты, а ко времени разгрома Колчака становятся обладателями огромных ценностей, заключавшихся в золотых слитках государственных сибирских приисков, снабжавших петроградский монетный двор золотом для чеканки монеты.
Вывезли чехи этого золота два полных поездных состава, в общей сложности двести миллионов довоенных золотых рублей...
Опираясь на эти средства, они по прибытии во вновь образованную из кусков бывшей Австрии Чехословакию, начинают играть в ней руководящую роль, становясь своего рода преторианцами вновь образованного государства. С их волей считается правительство, от них зависит кандидатура и на президентское кресло и министерские портфели. Так волею легионеров пост министра иностранных дел занимает их сибирский вождь Гирш.
На средства, вырученные от продажи русского золота в 1921 году, учреждается в Праге банк...
Вывозя русское золото и учреждая свой банк, легионеры великолепно понимали, что этот государственный грабеж надо чем-то задекорировать, что неудобно на глазах всей Европы им, ревностным защитникам принципа частной собственности, заниматься грабежами таковой.
Условия для обставления создавшегося положения формальностями «законности» оказались под рукой в лице российских учредиловцев - эсеров...
…учредиловцы явились для легионеров тем фиговым листком, прикрывшись которым можно было легко и «законно» авантюрить с достоянием русского народа.
- Мы, мол, ни при чем, золото принадлежит верховной русской власти, ожидающей в пражских меблирашках эсеровской погоды, они нам отдали его только на сохранение...
Так эсеровская декорация, хотя и прозрачно, но прикрыла чешских грабителей.
А в награду за свою услужливость живущая на чешских задворках «российская верховная власть» получила от легионеров «великие и многие милости».
Вот почему Прага стала в эмиграции эсеровской Меккой. Первой подачкой было учреждение «Земгора»... Учреждение такой организации с вывеской «благотворительности» нужно было эсерам для того, чтобы под ее флагом продолжать свои авантюры, легко получить необходимые для этих авантюр средства и, приобретая капитал, соблюсти невинность как перед беженской массой, так и перед европейским общественным мнением и, самое главное, снять упрек с чешского правительства в том, что оно открыто поддерживает врагов Советской власти и русского народа.
Ежегодно банк стал выдавать «Земгору» до 4-х миллионов чешских крон… меньшая часть каковых шла на «благотворительность», большинство же денег рассыпалось по эсеровским карманам, с одной стороны, для беспечного житья в Европе, с другой - на авантюры против Советской власти...
Почувствовав себя более или менее крепко экономически, эсеры начинают нащупывать для себя массу... Понятно, что самым подходящим для них материалом явилось эмигрантское казачество. Вот на него-то и направляют все свое внимание эсеры.
Везде, где только имеются казаки, едут эсеровские эмиссары для установления с ними связи и… начинают обработку трудовой казачьей массы...
Казачья масса с первых же шагов относится… недоверчиво и безразлично...
Не так относится… казачья «интеллигенция» - почуяв звон чешских серебряников, она наперебой предлагает свои услуги пражским радетелям.
Кто только не побывал в приемной Союза с предложением своих услуг?! Васильев, Шапкин, Уланов, Быч, братья Макаренко, Тимошенко. С. Г. Елатонцев и Марокуев...
Купив казачью интеллигенцию, эсеры принялись за обработку столь нужной им казачьей массы.
Обосновавшись в Праге под крылом легионеров и чувствуя себя в Чехии господами положения… они начинают систематически стягивать сюда из других государств рядовых казаков.
Из Константинополя и Балкан ими перевозятся в Чехию 5.000 казаков...
В то время, когда эсеровские и казачьи заправилы беспечно шлифовали пражские тротуары, казачьей массе пришлось под крылом своих «покровителей» перенести много испытаний, попав в кабалу чешских «седлаков», крестьян-кулаков, между которыми они были распределены своими «благодетелями» на сельскохозяйственные работы.
Вот условия труда попавших в эсеровские сети казаков: рабочий день 14 часов; оплата труда - харчи из полфунта хлеба и «полевки» - жидкого чешского супа без мяса и 100-200 чешских крон в месяц, что составляло стоимость 200 штук папирос низшего качества. При этом половина заработной платы не выдавалась казаку на руки, а удерживалась Комитетом с целью привязать и закабалить рабочего...
Так, в тесном содружестве с чешским социалистическим правительством… при самом деятельном участии казачьей «интеллигенции» закабалили российские эсеры иностранным эксплуататорам тот «народ», об интересах которого они так ревностно распинались на бумаге.
И, вероятно, это новое социалистическое рабство продолжалось бы долго, если бы весной 1922 года в Прагу неожиданно для эсеров не приехал представитель РСФСР т. Мостовенко.
Немедленно открытый им для отправления на родину приемник не мог вместить всех желающих казаков. …к осени 22 года было переброшено в Советскую Россию до 4.000 казаков.
…
…Краснов исчез с донского горизонта в начале 1919 года вскоре после ухода обожаемых им немцев. Поселившись в Мюнхене в имении майора Кохенгаузена… вначале он занялся копанием грядок и выездкой лошадей гостеприимного майора. Затем от безделья написал большой роман...
С переброской казаков из К-поля на Балканы в 1921 году лавры майорского берейтора перестают удовлетворять сменившего лихой донской картуз на немецкий колпак Краснова. В его старческом воображении оживают картины былого атаманского величия, а золотой пернач, стоящий у изголовья супругов Богаевских, и мелодичный звон всего того, что уплыло из Новочеркасска и на что легла жадная и цепкая рука атамана Богаевского, - все это нарушает старческий покой мюнхенского огородника и эмигрантского романиста П. Н. Краснова.
Коротко говоря, Краснов, полагая, что он ничем не хуже всех тех донских верхушек, что жадною сворою столпились у донских ценностей… решает вступить в единоборство с Богаевским, положить его на обе лопатки и... дальше, полагаю, все по авантюристическому трафарету - прибрать ценности к своим рукам...
Для того же, чтобы достичь всего этого, нужно как-то перетянуть на свою сторону… рядовое казачество…
Учитывая, с одной стороны, полную политическую безграмотность рядового казачества, с другой - уже начавшее проявляться в казачьей массе недоверие к Богаевскому, зная, как тоскует эта масса по родине и семьям, Краснов, как ловкий политический плут… выпускает через своих друзей и немногих приверженцев печатное воззвание к казакам с таким нелепым и фантастическим содержанием. В эмиграции среди казачьих политических деятелей нет активных людей, которые смогли бы тем или иным путем разрешить трагедию беглых донцов и вернуть их домой. И Богаевский, и Врангель, и все поменьше говорят казакам о долгих годах томительного ожидания. Эти синицы в небе не могут удовлетворить трудовое казачество. Оно томится неведением будущего и тяжелым положением эмигрантов. Между тем, эту трагедию трудовой казачьей массы разрешить можно. А как - об этом знает только он, Краснов. Если казаки всецело доверятся ему и «низложат» Богаевского, передав власть (а с нею, конечно, пернач и все прочее звенящее) ему, Краснову, то он обещает в течение двух месяцев со дня вступления в атаманство возвратить всю казачью массу к родным станицам. И раззадоривая истосковавшихся людей, приподнимает чуть-чуть завесу своей тайны - у него, Краснова, уже заключен договор с Северо-Американскими Соединенными Штатами, по каковому Америка немедленно вступает в переговоры с Советской Россией об оставлении Советской властью территории Дона. Советская власть для прекрасных американских глаз, конечно, принимает предложение Америки и покидает Дон, а последний образует нечто вроде самостоятельного государства во главе с Красновым.
Опытный шулер Краснов, понимая казачий практицизм, предусматривает в своем обращении даже мелочи: так освободители-янки вместе с беглыми донцами и атаманом привезут Дону многие тысячи земледельческих орудий, самые лучшие отсортированные семена, породистый племенной американский скот и даже... настоящих американских наседок с настоящими американскими яйцами.
…американский представитель в Германии… заявил, что американцы в бреднях Краснова ни при чем.
…рядовое казачество, к этому времени уже достаточно наученное другими авантюристами, прочтя его воззвание только сплюнуло и матерно выругалось…
…
Атаманы, и главным образом Богаевский, великолепно учитывали, что рано или поздно в казачьей массе проснется здоровый классовый инстинкт и позовет эту массу домой, в Республику Труда; они понимали, что если у них и им подобных может быть психологическое обоснование эмигрантского прозябания, то у трудовой массы для этого никаких данных нет. Вот почему с первых же дней эмигрантщины для обработки и затмения психологии этой трудовой массы создается агитационная казачья пресса...
Самая прихотливая фантазия, самая беззастенчивая ложь… доходящая до смешных размеров, становятся излюбленным способом агитации. Если доверчиво читать эту газету, то можно было решить, что России уже нет - расстрелы, голод, людоедство, эпидемии не оставили там ничего живого, и Россия представляет собой пустыню, страну юдоли и печали.
Особенно изощрялись превосходительные борзописцы в составлении фиктивных писем из России; чего-чего только там не писалось, каких собак не вешалось на шею Советской власти, и все такие письма шаблонно оканчивались неизменным:
- Не приезжайте, расстреляют, а уцелеете от террора - погибнете от голода.
Очень часто газета попадалась и выводилась на чистую воду. Небезынтересен случай, когда Сысой Бородин «расстрелял» уехавшего в Россию бывшего члена Круга Соколова В. М. Через две недели после этого сообщения от Соколова его оставшимися приятелями было получено письмо, в котором он пишет, что приехал благополучно, жив, здоров, занялся своим хозяйством и зовет возвращаться всех казаков... Таких случаев было весьма много, и казаки стали называть этот официоз «Атаманская брехня».
…масса газеты этой не читала и, конечно, не верила ей. С развитием репатриации газета чахнет и переходит на тощий двухнедельный журнальчик.
Такова была эмигрантская казачья пресса и в других государствах.