Комиссар вселенной
II
Мама грозила ножом в окно и орала сквозь стекло: «Уйди! Мне без тебя хорошо!»
«Мам...»
Открыв дверь, услышал истошный крик: «Не входи! Пожалуйста! Ты убиваешь меня!» Оставил пакет в прихожей - может, разберётся.
- Уйди-и-и! Как же ты не поймёшь?!
Наши отношения нельзя назвать безоблачными, но мы справлялись. Нам было что друг другу прощать. Мы прощали и шли дальше. Теперь же мне нужна сторонняя помощь. Она, похоже, в достаточном рассудке, но моё присутствие доставляет невыносимое страдание.
Вышел и долго зависал возле ворот в тупой растерянности. В «03» по-прежнему занято. Телефон зазвонил. Начальник.
«Провались ты!»
- Михаил Викторович, добрый день! У меня с матерью очень плохо, позвонить не получилось. Извините, я, наверное, не смогу приехать.
- Ага, адекватный. Прекрасно! Диктуй адрес, подъеду - встретимся. А то тут адское шапито, не передать.
- То есть, не только у нас здесь?
- Ага. Тотальное дуркобесие. Закрою и разгоню к дьяволу. Пусть лечатся. А вменяемым надо поближе держаться.
- И у вас порнуха кругом?
- Дак то цветочки по сравнению с остальными выкрутасами... Скажешь адрес?
В ожидании руководителя прислушивался и украдкой посматривал за забор. Затеяно подобие генеральной уборки. Посреди участка выросла пирамида из икон, книг, сувениров, некоторого количества тряпья. Царём горы помещён телевизор (тяжеленный! а ей тяжести поднимать нельзя) и расколочен вдребезги. Выглядела ма снова здоровой (физически), счастливой и довольной жизнью. Будто смотрел видеозапись из семейного архива, шпионя в замочную скважину. В конце концов, рискнул: наваждение миновало, пора прощупать диспозицию. Едва переступил порог, словно сатану узрела - по новой, то же представление.
Мимо дефилировали малознакомые соседи. Почти не удивлялся их наготе. Радушно здороваясь, несли несуразные предметы: булыжник, картину в раме, мангал, всякий вздор. Один вёл огненно-рыжего теленка, другой торжественно шествовал, везя в садовой тачке огромную подушку с водружённой эбонитовой статуэткой кошки. Когда «египетская процессия» прошествовала мимо, ощутил натуральный мистический трепет. На мягком ложе восседала неподвижно и чинно, таинственно созерцая немигающими глазами загоризонтные дали, живая чёрная кошка!
В воздухе витал сектантский дух. Но кому поклоняется народ, оставалось загадкой.
Сектанты - товарищи с сюрпризами. Лучезарно улыбаются, а потом - чик! - и ты в кипящем котле с корнеплодами, овощами и специями. Даже мать ножом махала - чего желать от чужих людей?
Попробовать слиться с ними? Я полностью разоблачился.
Неподалёку загремели ключами. Мать с дочкой. Обе без обуви, платьев и белья, но в платочках. Женщину я отлично знал: предки нас активно сватали. Проект предсказуемо провалился благодаря неизъяснимой природе моей «некомплиментарности». Утекло много воды. У неё трое детей, не мои. Катька - семилетняя девчушка - младшая.
Вместо приветствий от неё и прилетело:
- Дядя, ты дурак?
Антимаскарад провалился.
- Гена, привет! Поздно меня соблазнять.
- А разве данный прикид нынче - не письк моды? Сорри за каламбур.
- Ты же не тлеющий, оденься.
- Ладно... Кстати, а как ты их распознаёшь?
Девочка фыркнула, окончательно убедившись в моей недалёкости.
- Трудно объяснить. - Она пальцем обрисовала область над катиной головой. - Видишь?
- И что там?
- Тление.
- А, да? - Меня как-будто в очередной раз уличили в дальтонизме и признали негодным.
«Тойота» шефа стояла метрах в двадцати и он наблюдал за мной, не покидая салон. Включил заднюю и собрался уезжать. Пришлось бежать, кричать и просить остановиться.
- Ради эксперимента. Думал сойти за своего, - убеждал я в собственной нормальности (или, в лексике «голышей», - нетленности), когда сел в машину.
- И?
- Раскусили в момент. Встречают явно не по одёжке. Зомби-апокалипсис, начало, да?
Он пожал плечами и не сразу ответил.
- На зомби-апокалипсис смахивает мало. Обрати внимание: всё функционирует - газ, свет, водопровод, связь...
- Скорая не отвечает, например.
- Просто перегружена. В центре море мигалок... И у нас вышли до единого, без опозданий. Кроме тебя. Устроили бедлам, но - с феерическим энтузиазмом! Полтора б года назад столько энтузиазма, мы бы давно окупились и вылезли в плюса!.. Есть подозрение на пищевую инфекцию: у них периодически живот крутит. И меня пару раз прихватило. Болел желудок?
- Нет. Я, правда, не завтракал.
- Хм, занятно... Оденешься? Я не привык ещё...
- Обязательно. Вас не затруднит к маме зайти? Я лекарство купил, а она меня выгнала. В кульке с едой в коридоре должны лежать.
- С родителями живёшь? Что натворил?
- Ничего не творил... Живу у матушки временно: у меня... ремонт.
- Дело личное, не хочешь - не говори. Конечно зайду, не вопрос.
- Мне действительно нечего рассказать. Я ведь тяжёлый человек, а у тлеющих восприятие обострённое, и...
- У кого?
- Они так самоименуются.
- А почему?
- Шут их разберёт. Их если спросить - у них или приступ начинается, или дурачком выставляют.
- Ясненько. А мы, следовательно, нетленки?
- Угу, смешно...
- Тлеющие, значит?.. Есть ещё торчеры. Они их реально бздят.
- Кто такие?
- Вроде ментов. Вещь неприятная, но необходимая. «Когда убирают в хате, самым грязным становится то, чем наводят чистоту - метла, тряпка и мусорное ведро». Не моя формулировка, бесноватая описала. Метафорами любят излагать...
- Как их распознать? Чем занимаются?
- Пока не сталкивался... Догадываюсь, от torture - «пытка» по-английски. Страшно и предположить... Ладно. Одевайся, а я - маму лечить.
Оделся, и сидя в «тойоте», вспоминал эпизоды из наших с мамулей отношений. Жаль, но нельзя прожить повторно, набело: переиграл бы многое. Где-то я не прав, сглупил, проявил душевную скупость. Где-то произошло досадное, неисправимое недоразумение... Заметив директора, поспешил смахнуть слёзы.
- В адеквате, кажись... сравнительно.
- Таблетки приняла?
- Витамины?
- Седативы. С продуктами вместе лежали.
- Поливитамины стали психотропными средствами?
- Стерва! А я и не проверил... Аптекарша. Кстати, из одетых - забыл про неё.
- Пилюлями сейчас не поможешь.
- Пожалуй... Чем матушка занята?
- Составляет расписание, не поверишь.
- Расписание?
- Своей деятельности. На обозримый период. Чуть не посекундно.
- Смотрели его?
- Мельком. Не разобрал ни слова... Между прочим, на - тебе передала. - Он вынул из кармана клочок бумажки. -
Выписка из графика: когда надлежит с ней видеться.
На листочке маминым почерком:
«Проливка - по средам, с 18:10 до 19:00.»
- Проливка? Она пояснила?
- Ага: визит торчера. Для обрядовых действий.
- Свидания - исключительно при торчерах? Во блин!
- Не «при»: торчер - ты.
«Час от часу не легче!»
(Продолжение следует)
Мама грозила ножом в окно и орала сквозь стекло: «Уйди! Мне без тебя хорошо!»
«Мам...»
Открыв дверь, услышал истошный крик: «Не входи! Пожалуйста! Ты убиваешь меня!» Оставил пакет в прихожей - может, разберётся.
- Уйди-и-и! Как же ты не поймёшь?!
Наши отношения нельзя назвать безоблачными, но мы справлялись. Нам было что друг другу прощать. Мы прощали и шли дальше. Теперь же мне нужна сторонняя помощь. Она, похоже, в достаточном рассудке, но моё присутствие доставляет невыносимое страдание.
Вышел и долго зависал возле ворот в тупой растерянности. В «03» по-прежнему занято. Телефон зазвонил. Начальник.
«Провались ты!»
- Михаил Викторович, добрый день! У меня с матерью очень плохо, позвонить не получилось. Извините, я, наверное, не смогу приехать.
- Ага, адекватный. Прекрасно! Диктуй адрес, подъеду - встретимся. А то тут адское шапито, не передать.
- То есть, не только у нас здесь?
- Ага. Тотальное дуркобесие. Закрою и разгоню к дьяволу. Пусть лечатся. А вменяемым надо поближе держаться.
- И у вас порнуха кругом?
- Дак то цветочки по сравнению с остальными выкрутасами... Скажешь адрес?
В ожидании руководителя прислушивался и украдкой посматривал за забор. Затеяно подобие генеральной уборки. Посреди участка выросла пирамида из икон, книг, сувениров, некоторого количества тряпья. Царём горы помещён телевизор (тяжеленный! а ей тяжести поднимать нельзя) и расколочен вдребезги. Выглядела ма снова здоровой (физически), счастливой и довольной жизнью. Будто смотрел видеозапись из семейного архива, шпионя в замочную скважину. В конце концов, рискнул: наваждение миновало, пора прощупать диспозицию. Едва переступил порог, словно сатану узрела - по новой, то же представление.
Мимо дефилировали малознакомые соседи. Почти не удивлялся их наготе. Радушно здороваясь, несли несуразные предметы: булыжник, картину в раме, мангал, всякий вздор. Один вёл огненно-рыжего теленка, другой торжественно шествовал, везя в садовой тачке огромную подушку с водружённой эбонитовой статуэткой кошки. Когда «египетская процессия» прошествовала мимо, ощутил натуральный мистический трепет. На мягком ложе восседала неподвижно и чинно, таинственно созерцая немигающими глазами загоризонтные дали, живая чёрная кошка!
В воздухе витал сектантский дух. Но кому поклоняется народ, оставалось загадкой.
Сектанты - товарищи с сюрпризами. Лучезарно улыбаются, а потом - чик! - и ты в кипящем котле с корнеплодами, овощами и специями. Даже мать ножом махала - чего желать от чужих людей?
Попробовать слиться с ними? Я полностью разоблачился.
Неподалёку загремели ключами. Мать с дочкой. Обе без обуви, платьев и белья, но в платочках. Женщину я отлично знал: предки нас активно сватали. Проект предсказуемо провалился благодаря неизъяснимой природе моей «некомплиментарности». Утекло много воды. У неё трое детей, не мои. Катька - семилетняя девчушка - младшая.
Вместо приветствий от неё и прилетело:
- Дядя, ты дурак?
Антимаскарад провалился.
- Гена, привет! Поздно меня соблазнять.
- А разве данный прикид нынче - не письк моды? Сорри за каламбур.
- Ты же не тлеющий, оденься.
- Ладно... Кстати, а как ты их распознаёшь?
Девочка фыркнула, окончательно убедившись в моей недалёкости.
- Трудно объяснить. - Она пальцем обрисовала область над катиной головой. - Видишь?
- И что там?
- Тление.
- А, да? - Меня как-будто в очередной раз уличили в дальтонизме и признали негодным.
«Тойота» шефа стояла метрах в двадцати и он наблюдал за мной, не покидая салон. Включил заднюю и собрался уезжать. Пришлось бежать, кричать и просить остановиться.
- Ради эксперимента. Думал сойти за своего, - убеждал я в собственной нормальности (или, в лексике «голышей», - нетленности), когда сел в машину.
- И?
- Раскусили в момент. Встречают явно не по одёжке. Зомби-апокалипсис, начало, да?
Он пожал плечами и не сразу ответил.
- На зомби-апокалипсис смахивает мало. Обрати внимание: всё функционирует - газ, свет, водопровод, связь...
- Скорая не отвечает, например.
- Просто перегружена. В центре море мигалок... И у нас вышли до единого, без опозданий. Кроме тебя. Устроили бедлам, но - с феерическим энтузиазмом! Полтора б года назад столько энтузиазма, мы бы давно окупились и вылезли в плюса!.. Есть подозрение на пищевую инфекцию: у них периодически живот крутит. И меня пару раз прихватило. Болел желудок?
- Нет. Я, правда, не завтракал.
- Хм, занятно... Оденешься? Я не привык ещё...
- Обязательно. Вас не затруднит к маме зайти? Я лекарство купил, а она меня выгнала. В кульке с едой в коридоре должны лежать.
- С родителями живёшь? Что натворил?
- Ничего не творил... Живу у матушки временно: у меня... ремонт.
- Дело личное, не хочешь - не говори. Конечно зайду, не вопрос.
- Мне действительно нечего рассказать. Я ведь тяжёлый человек, а у тлеющих восприятие обострённое, и...
- У кого?
- Они так самоименуются.
- А почему?
- Шут их разберёт. Их если спросить - у них или приступ начинается, или дурачком выставляют.
- Ясненько. А мы, следовательно, нетленки?
- Угу, смешно...
- Тлеющие, значит?.. Есть ещё торчеры. Они их реально бздят.
- Кто такие?
- Вроде ментов. Вещь неприятная, но необходимая. «Когда убирают в хате, самым грязным становится то, чем наводят чистоту - метла, тряпка и мусорное ведро». Не моя формулировка, бесноватая описала. Метафорами любят излагать...
- Как их распознать? Чем занимаются?
- Пока не сталкивался... Догадываюсь, от torture - «пытка» по-английски. Страшно и предположить... Ладно. Одевайся, а я - маму лечить.
Оделся, и сидя в «тойоте», вспоминал эпизоды из наших с мамулей отношений. Жаль, но нельзя прожить повторно, набело: переиграл бы многое. Где-то я не прав, сглупил, проявил душевную скупость. Где-то произошло досадное, неисправимое недоразумение... Заметив директора, поспешил смахнуть слёзы.
- В адеквате, кажись... сравнительно.
- Таблетки приняла?
- Витамины?
- Седативы. С продуктами вместе лежали.
- Поливитамины стали психотропными средствами?
- Стерва! А я и не проверил... Аптекарша. Кстати, из одетых - забыл про неё.
- Пилюлями сейчас не поможешь.
- Пожалуй... Чем матушка занята?
- Составляет расписание, не поверишь.
- Расписание?
- Своей деятельности. На обозримый период. Чуть не посекундно.
- Смотрели его?
- Мельком. Не разобрал ни слова... Между прочим, на - тебе передала. - Он вынул из кармана клочок бумажки. -
Выписка из графика: когда надлежит с ней видеться.
На листочке маминым почерком:
«Проливка - по средам, с 18:10 до 19:00.»
- Проливка? Она пояснила?
- Ага: визит торчера. Для обрядовых действий.
- Свидания - исключительно при торчерах? Во блин!
- Не «при»: торчер - ты.
«Час от часу не легче!»
(Продолжение следует)