Ядерная антибезопасность
Когда что-то вот так повторяется, как повторяется угроза ядерного коллапса во времена холодной войны, то оно не повторяется один-в-один. Оно повторяется хуже и по-современному. Строго говоря, реставрация разговоров о ядерном ударе (превентивном, ударе возмездия, тактических ударах и т.д.) - это значительный откат назад.
В тот момент, когда ядерное оружие появилось, став результатом колоссальных научных, организационных, военных, военно-разведывательных и диверсионных усилий, тогда возникало с некоторым отставанием и морально-нравственное осмысление силы, грандиозности этого оружия и проч.
Вместе с этим зарождалась и та фальшивая либерально-демократическая риторика общечеловеческой этики и прав человека (впрочем, ошибётся тот, кто скажет, что «права человека» рождены ядерным оружием, они появились раньше). Пафос индивидуальной свободы, входящей в противоречие со всем на свете, что необходимо для всего этого - сегодня звучит слишком уж натянуто. И дело не в том, что личная свобода - миф, как и не в том, что её якобы не должно быть. Должна быть и не миф.
Просто фокус проблемы совсем не в этом.
Фокус состоит в том, что большие массы людей требуют организации. В противном случае эти массы превращаются в разрушительные толпы, где каждый вполне может считать себя индивидуальностью, действуя и конформно, и предельно жестоко одновременно.
Если фашизм в общем смысле этого слова - с разделением людей на группы не по убеждениям, а по «праву рождения» (будь то биологическое происхождение, социальное, интеллектуальное или любое другое), с его «волей к власти» и прочими составляющими оказывается единственным предложением, то - простите - он и будет законодателем моды завтрашнего дня.
Проблема также состоит в том, что для фашизма нет никакого репутационного и морального ущерба в так называемой «тоталитарности». Это и есть собственно предложение. Фашизм предлагает тотальный контроль с массами людей, как способ коллективности, во имя каких-либо целей, будь то управляемость, послушность или даже всеобщая безопасность.
Для коммунистов же тоталитарность - это аморально. И именно поэтому таким опасным оказалось уравнивание фашизма и коммунизма для СССР, а не для оставшихся в живых нацистов.
Ядерная угроза обсуждается навязчиво и настойчиво, и вместе с тем обсуждается она помимо морально-нравственных «сдержек и противовесов». Никаких противовесов больше нет или почти уже нет.
И точно так же, как проблема огромного числа людей требует решения, так и вопрос о ядерной безопасности требует какого-то подхода. Фашистский способ решать оба эти вопроса примерно ясен. И пока он остаётся единственным, внятно озвученным, увы.
В тот момент, когда ядерное оружие появилось, став результатом колоссальных научных, организационных, военных, военно-разведывательных и диверсионных усилий, тогда возникало с некоторым отставанием и морально-нравственное осмысление силы, грандиозности этого оружия и проч.
Вместе с этим зарождалась и та фальшивая либерально-демократическая риторика общечеловеческой этики и прав человека (впрочем, ошибётся тот, кто скажет, что «права человека» рождены ядерным оружием, они появились раньше). Пафос индивидуальной свободы, входящей в противоречие со всем на свете, что необходимо для всего этого - сегодня звучит слишком уж натянуто. И дело не в том, что личная свобода - миф, как и не в том, что её якобы не должно быть. Должна быть и не миф.
Просто фокус проблемы совсем не в этом.
Фокус состоит в том, что большие массы людей требуют организации. В противном случае эти массы превращаются в разрушительные толпы, где каждый вполне может считать себя индивидуальностью, действуя и конформно, и предельно жестоко одновременно.
Если фашизм в общем смысле этого слова - с разделением людей на группы не по убеждениям, а по «праву рождения» (будь то биологическое происхождение, социальное, интеллектуальное или любое другое), с его «волей к власти» и прочими составляющими оказывается единственным предложением, то - простите - он и будет законодателем моды завтрашнего дня.
Проблема также состоит в том, что для фашизма нет никакого репутационного и морального ущерба в так называемой «тоталитарности». Это и есть собственно предложение. Фашизм предлагает тотальный контроль с массами людей, как способ коллективности, во имя каких-либо целей, будь то управляемость, послушность или даже всеобщая безопасность.
Для коммунистов же тоталитарность - это аморально. И именно поэтому таким опасным оказалось уравнивание фашизма и коммунизма для СССР, а не для оставшихся в живых нацистов.
Ядерная угроза обсуждается навязчиво и настойчиво, и вместе с тем обсуждается она помимо морально-нравственных «сдержек и противовесов». Никаких противовесов больше нет или почти уже нет.
И точно так же, как проблема огромного числа людей требует решения, так и вопрос о ядерной безопасности требует какого-то подхода. Фашистский способ решать оба эти вопроса примерно ясен. И пока он остаётся единственным, внятно озвученным, увы.