Этническая нация: ценности и интересы (статья вторая) -8
Немного подредактировал текст в предыдущих двух постах. Заменил термин "большие системы" на "гиперсистемы", чтобы не было путаницы с макросистемами, что тоже означает большие системы. Итак продолжение:
Воля к суверенности
Здесь важно отметить, что именно воля к суверенности, ее приоритетная ценность отличают этнонациональное сообщество от прочих больших сообществ. Бессмысленна сама постановка вопроса о суверенитете по отношению к расовому, классовому, религиозному, профессиональному и прочим сообществам. Причина заключается в основополагающем принципе кровно-родственной связи. Благодаря ему именно этнонациональное сообщество имеет материальную, генетическую основу для психологического ощущения самотождественности в веках и тысячелетиях, именно к такому сообществу естественнее всего подходит метафора «коллективной личности». Сейчас в науке принято отрицать реальность кровно-родственной связи между отдаленными поколениями этноса, ставить под сомнение многие эпизоды этнонациональной истории, предполагающие разного рода цепочки преемственности. И тем не менее вот что пишет Энтони Смит: «Преемственность между нацией и ее этническим прошлым, которую поддерживают, невзирая на реальные трансформации, такие реконструкции прошлого, предполагает более глубокую потребность, стоящую над индивидами, поколениями и классами, потребность в коллективном бессмертии через последующие поколения (…). С помощью сообщества истории и судьбы воспоминания могут оставаться живыми и дела - сохранять свою славу. Поскольку только в цепи поколений тех, кто соединен исторической и квазиродственной связью, индивиды надеются достичь бессмертия в эры сугубо земных горизонтов. В этом смысле формирование наций и подъем этнических национализмов больше похожи на институционализацию (внедрение чего-либо в социальную систему или общество через некоторое учреждение или планомерный процесс. - К.А.) упорядочения, формализации и стандартизации общественных связей и отношений «суррогатной религии», чем на политическую идеологию, и поэтому имеет большую продолжительность и больший потенциал, чем мы хотим признать». О правомерности определения этнонационализма в качестве квазирелигии мы еще поговорим. Сейчас важно признание Смитом ключевой роли представлений о родственной связи.
Гарантировать бессмертие невозможно, но к нему безусловно приближают преодоление уязвимости, распоряжение «коллективной личности» собственной судьбой, то есть суверенитет. Такая цель по сути полярно противоположна целям любой гиперсистемы - интеграция и контроль. Враждебное сообщество, враждебное национальное государство стремятся лишить этнонацию важных ресурсов, а в предельном случае физически истребить. Гиперсистема, в поле интересов которой оказывается этнонация, стремится (нередко через политику ускоренного развития) разрушить ее изнутри, в головах. Самое главное - деполитизировать, оскопив «коллективную личность», лишив ее воли к суверенности. Советская «коренизация» (приоритет местных кадров, местных языков) была, как и НЭП временным тактическим ходом большевиков для скорейшего внедрения новых порядков и новой идеологии. Впрочем, в гиперсистеме проекты развития этнонациональной культуры, как и проекты регионального экономического развития часто идут рука об руку с проектами деполитизации и оскопления этнонации.
Всякая макроструктура, от государственной и церковной до партийной и профсоюзной, имеет естественную тенденцию в определенной степени обосабливаться и частично переключать свою деятельность на собственный интерес. В этом смысле между «государственным интересом» национального государства и «национальным интересом» всегда есть некоторый «зазор», который может вырастать до огромных размеров. Этот «зазор» часто используется внешними силами для ослабления авторитета национальных элит и макроструктур (при наличии последних). Они стремятся представить суверенитет как корыстную, архаичную и нереалистичную «в наше время» цель «чуждых народу» элит или столь же чуждой ему государственной власти. Ради этой, якобы, ложной цели приносятся в жертву «подлинные интересы народа», который на самом деле вместе с другими хочет строить на земле коммунизм, глобальное демократическое общество или «империю Света и Добра». Ведь только так люди смогут прийти к «счастью» - с помощью набора образов «простого человеческого счастья» маниакальные «гиперцели» пытаются сплавить все с тем же потребительским инстинктом в человеке. Рассчитывают контролировать его разрушительную силу, направляя его не только против реальной суверенности, но и против самой идеи о ней.
Воля к суверенности
Здесь важно отметить, что именно воля к суверенности, ее приоритетная ценность отличают этнонациональное сообщество от прочих больших сообществ. Бессмысленна сама постановка вопроса о суверенитете по отношению к расовому, классовому, религиозному, профессиональному и прочим сообществам. Причина заключается в основополагающем принципе кровно-родственной связи. Благодаря ему именно этнонациональное сообщество имеет материальную, генетическую основу для психологического ощущения самотождественности в веках и тысячелетиях, именно к такому сообществу естественнее всего подходит метафора «коллективной личности». Сейчас в науке принято отрицать реальность кровно-родственной связи между отдаленными поколениями этноса, ставить под сомнение многие эпизоды этнонациональной истории, предполагающие разного рода цепочки преемственности. И тем не менее вот что пишет Энтони Смит: «Преемственность между нацией и ее этническим прошлым, которую поддерживают, невзирая на реальные трансформации, такие реконструкции прошлого, предполагает более глубокую потребность, стоящую над индивидами, поколениями и классами, потребность в коллективном бессмертии через последующие поколения (…). С помощью сообщества истории и судьбы воспоминания могут оставаться живыми и дела - сохранять свою славу. Поскольку только в цепи поколений тех, кто соединен исторической и квазиродственной связью, индивиды надеются достичь бессмертия в эры сугубо земных горизонтов. В этом смысле формирование наций и подъем этнических национализмов больше похожи на институционализацию (внедрение чего-либо в социальную систему или общество через некоторое учреждение или планомерный процесс. - К.А.) упорядочения, формализации и стандартизации общественных связей и отношений «суррогатной религии», чем на политическую идеологию, и поэтому имеет большую продолжительность и больший потенциал, чем мы хотим признать». О правомерности определения этнонационализма в качестве квазирелигии мы еще поговорим. Сейчас важно признание Смитом ключевой роли представлений о родственной связи.
Гарантировать бессмертие невозможно, но к нему безусловно приближают преодоление уязвимости, распоряжение «коллективной личности» собственной судьбой, то есть суверенитет. Такая цель по сути полярно противоположна целям любой гиперсистемы - интеграция и контроль. Враждебное сообщество, враждебное национальное государство стремятся лишить этнонацию важных ресурсов, а в предельном случае физически истребить. Гиперсистема, в поле интересов которой оказывается этнонация, стремится (нередко через политику ускоренного развития) разрушить ее изнутри, в головах. Самое главное - деполитизировать, оскопив «коллективную личность», лишив ее воли к суверенности. Советская «коренизация» (приоритет местных кадров, местных языков) была, как и НЭП временным тактическим ходом большевиков для скорейшего внедрения новых порядков и новой идеологии. Впрочем, в гиперсистеме проекты развития этнонациональной культуры, как и проекты регионального экономического развития часто идут рука об руку с проектами деполитизации и оскопления этнонации.
Всякая макроструктура, от государственной и церковной до партийной и профсоюзной, имеет естественную тенденцию в определенной степени обосабливаться и частично переключать свою деятельность на собственный интерес. В этом смысле между «государственным интересом» национального государства и «национальным интересом» всегда есть некоторый «зазор», который может вырастать до огромных размеров. Этот «зазор» часто используется внешними силами для ослабления авторитета национальных элит и макроструктур (при наличии последних). Они стремятся представить суверенитет как корыстную, архаичную и нереалистичную «в наше время» цель «чуждых народу» элит или столь же чуждой ему государственной власти. Ради этой, якобы, ложной цели приносятся в жертву «подлинные интересы народа», который на самом деле вместе с другими хочет строить на земле коммунизм, глобальное демократическое общество или «империю Света и Добра». Ведь только так люди смогут прийти к «счастью» - с помощью набора образов «простого человеческого счастья» маниакальные «гиперцели» пытаются сплавить все с тем же потребительским инстинктом в человеке. Рассчитывают контролировать его разрушительную силу, направляя его не только против реальной суверенности, но и против самой идеи о ней.