Этническая нация: ценности и интересы (статья вторая) -9
Рассогласование во времени между человеком и обществом
Мы уже говорили, что нет оснований считать какой-то тип идентичности свойственным человеку от природы, приоритетным для него по определению. За умы и сердца людей идет борьба, и результат никогда нельзя считать обеспеченным. Важность суверенности государства и народа в государстве для среднего человека вовсе не факт. Конечно, это зависит от его социальных, культурных и моральных характеристик, но очень многое в его взгляде на жизнь определяется эпохой. Безусловно, значимость макроструктур для человека растет в пору «сгущения» больших сообществ и падает в пору их «разжижения».
Но в какой эпохе живет отдельный человек на «временной периферии»? В том же самом времени, какому принадлежат государство, общество, нация (регион, этнос)? Ответ на этот ключевой вопрос многое определяет. В нем особая специфика наших дней, их уникальность. Прежде человек и среда его обитания существовали в одном и том же времени - за исключением небольшой прослойки образованных людей, которые имели доступ в иной, более современный «мир», или крайней мере широкий доступ к информации оттуда. Эти люди сделали информационный доступ к «миру современности», трансляцию и адаптацию его смыслов основой своего особого статуса на «временной периферии» - их называли «национальной интеллигенцией», «общественными деятелями», «передовыми людьми» и т.д.
С конца XIX века до начала XXI, после нескольких фаз информационной революции ситуация кардинально изменилась. Теперь информация - это среда существования людей, столь же естественная, как воздух. Информационная среда иногда конкурирует по своей роли в частной жизни со средой бытовой. Возьмем сотрудника программистской компании, которая занимается аутсорсингом. Такой сотрудник периодически выходит на долгие сеансы видеосвязи с участием заокеанских работодателей, он обсуждает профессиональные темы в интернет-сообществах людей, разбросанных по миру (даже если они говорят на его родном языке). Не так уж важно, ездит ли он реально по работе заграницу, к работодателям, и насколько часто. Информационная среда формирует не только его вкусы, привычки, интересы, стиль жизни, но саму жизнь - а не та среда, которую он видит из окна (допустим, спальный район родного города с панельными домами). Скорее всего он любит родителей, свою девушку, старых друзей и старается уделять им всем достаточно времени. Но как он по логике вещей должен вести себя в качестве социального существа? Будет ли он объединяться с соседями, глубоко чуждыми себе людьми, чтобы что-то делать, что-то требовать, чего-то добиваться? Может и будет. Станет ли он рядовым активистом какой-то партии? Может и станет. Но вопреки логике собственного бытия. Конечно, ему хочется, чтобы и в стране, и по месту жительства все было «круто». Но стоит ли ему «париться» ради этого и где он выкроит время, которого жизненно не хватает ни на работу, ни на сон, ни на развлечения? Ведь у него есть другая, альтернативная среда обитания - не виртуальная, а вполне реальная. Потому что она определяет его заработок, темы разговоров, возможность выбирать и приобретать для себя товары, здесь он общается, узнает новости, играет в покер онлайн, бесплатно и в любое удобное для себя время может смотреть футбольные матчи английской премьер-лиги и фильмы, которые только через месяц появятся на экранах кинотеатров. Непосредственная среда обитания - квартал, город и тем более страна - играет в его жизни все меньшую роль по сравнению с этой информационной средой обитания, которая всегда современна, в которой всегда есть огромный выбор вариантов, которую можно без конца форматировать и переформатировать по своему желанию, меняя интернет-сообщества, компанию-работодателя, набор источников своей новостной ленты.
Конечно, это крайний пример, но в той или иной степени отрыв от среды обитания за счет информационной среды касается почти всех, в том числе тех, кто не пользуется Интернетом. Интернет окончательно оформил эту альтернативную информационную реальность, но она начала развиваться гораздо раньше. Можно привести классический пример русской аристократии первой половины XIX века, которая жила в «мире современности» с французским языком в качестве lingua franca, с модой на немецкую философию, итальянскую оперу, просвещенное масонство и проч. в то время как подавляющее большинство население страны жило, мягко говоря, совершенно в ином мире. Такой сословный доступ к «миру современности» до определенного времени был присущ и Европе. Сейчас мир современности в разных своих проявлениях, отражениях присутствует везде и всюду, даже на географической окраине временной периферии. Он перестал быть привилегией избранных - тому, кто захотел бы полностью избавиться от его воздействия, пришлось бы приложить для этого немало усилий.
Мы уже говорили, что нет оснований считать какой-то тип идентичности свойственным человеку от природы, приоритетным для него по определению. За умы и сердца людей идет борьба, и результат никогда нельзя считать обеспеченным. Важность суверенности государства и народа в государстве для среднего человека вовсе не факт. Конечно, это зависит от его социальных, культурных и моральных характеристик, но очень многое в его взгляде на жизнь определяется эпохой. Безусловно, значимость макроструктур для человека растет в пору «сгущения» больших сообществ и падает в пору их «разжижения».
Но в какой эпохе живет отдельный человек на «временной периферии»? В том же самом времени, какому принадлежат государство, общество, нация (регион, этнос)? Ответ на этот ключевой вопрос многое определяет. В нем особая специфика наших дней, их уникальность. Прежде человек и среда его обитания существовали в одном и том же времени - за исключением небольшой прослойки образованных людей, которые имели доступ в иной, более современный «мир», или крайней мере широкий доступ к информации оттуда. Эти люди сделали информационный доступ к «миру современности», трансляцию и адаптацию его смыслов основой своего особого статуса на «временной периферии» - их называли «национальной интеллигенцией», «общественными деятелями», «передовыми людьми» и т.д.
С конца XIX века до начала XXI, после нескольких фаз информационной революции ситуация кардинально изменилась. Теперь информация - это среда существования людей, столь же естественная, как воздух. Информационная среда иногда конкурирует по своей роли в частной жизни со средой бытовой. Возьмем сотрудника программистской компании, которая занимается аутсорсингом. Такой сотрудник периодически выходит на долгие сеансы видеосвязи с участием заокеанских работодателей, он обсуждает профессиональные темы в интернет-сообществах людей, разбросанных по миру (даже если они говорят на его родном языке). Не так уж важно, ездит ли он реально по работе заграницу, к работодателям, и насколько часто. Информационная среда формирует не только его вкусы, привычки, интересы, стиль жизни, но саму жизнь - а не та среда, которую он видит из окна (допустим, спальный район родного города с панельными домами). Скорее всего он любит родителей, свою девушку, старых друзей и старается уделять им всем достаточно времени. Но как он по логике вещей должен вести себя в качестве социального существа? Будет ли он объединяться с соседями, глубоко чуждыми себе людьми, чтобы что-то делать, что-то требовать, чего-то добиваться? Может и будет. Станет ли он рядовым активистом какой-то партии? Может и станет. Но вопреки логике собственного бытия. Конечно, ему хочется, чтобы и в стране, и по месту жительства все было «круто». Но стоит ли ему «париться» ради этого и где он выкроит время, которого жизненно не хватает ни на работу, ни на сон, ни на развлечения? Ведь у него есть другая, альтернативная среда обитания - не виртуальная, а вполне реальная. Потому что она определяет его заработок, темы разговоров, возможность выбирать и приобретать для себя товары, здесь он общается, узнает новости, играет в покер онлайн, бесплатно и в любое удобное для себя время может смотреть футбольные матчи английской премьер-лиги и фильмы, которые только через месяц появятся на экранах кинотеатров. Непосредственная среда обитания - квартал, город и тем более страна - играет в его жизни все меньшую роль по сравнению с этой информационной средой обитания, которая всегда современна, в которой всегда есть огромный выбор вариантов, которую можно без конца форматировать и переформатировать по своему желанию, меняя интернет-сообщества, компанию-работодателя, набор источников своей новостной ленты.
Конечно, это крайний пример, но в той или иной степени отрыв от среды обитания за счет информационной среды касается почти всех, в том числе тех, кто не пользуется Интернетом. Интернет окончательно оформил эту альтернативную информационную реальность, но она начала развиваться гораздо раньше. Можно привести классический пример русской аристократии первой половины XIX века, которая жила в «мире современности» с французским языком в качестве lingua franca, с модой на немецкую философию, итальянскую оперу, просвещенное масонство и проч. в то время как подавляющее большинство население страны жило, мягко говоря, совершенно в ином мире. Такой сословный доступ к «миру современности» до определенного времени был присущ и Европе. Сейчас мир современности в разных своих проявлениях, отражениях присутствует везде и всюду, даже на географической окраине временной периферии. Он перестал быть привилегией избранных - тому, кто захотел бы полностью избавиться от его воздействия, пришлось бы приложить для этого немало усилий.