Предпредпоследнее
Трудно рассуждать о событиях, которые происходили тысячи лет назад, сложно пытаться объективно решить, кем была та или иная фигура, о существовании которой не осталось живых свидетельств, только письменные упоминания. Но можно ли доверять людям, которые увековечили поступки современников?
О Катилине по большей части мы узнаем из произведения Гая Саллюстия Криспа, который представляет его жестоким человеком, ищущим личной выгоды, хотя и не отказывает ему в храбрости и ораторском искусстве. Но кто такой Саллюстий? Александр Блок называет его взяточником, любимцем Цезаря, который был готов оправдать провинившегося подданного перед судом, а на деньги, добытые Саллюстием, построить виллы около Рима. Ясно, что для Саллюстия переворот, который готовил Катилина, был совершенно не выгоден. Более того, эти события происходят в Риме за 60 лет до рождения Иисуса Христа, то есть за полвека до обновления всего мира. Как мы знаем из истории и из литературных произведений, которые и являются реакцией на историю, обречены на тяжкую жизнь и посмертные порицания те, кто предвещает падение старого строя.
В те времена для богатых и знатных, для правителей и их приближенных обстановка в империи была самая благоприятная, соответственно, народ бедствовал, страдал от беспорядков, произволов чиновников, военных и олигархов. Это была подходящая почва для коренного переворота в стране, которым и занялся Катилина. Ему удавалось строить заговоры, устраивать восстания рабов, при этом долгое время оставаясь безнаказанным. Хотя историки и наградили его скверными душевными качествами, даже неприятной внешностью, но биография его неоднозначна. Опираясь на имеющиеся источники, мы не можем точно сказать, что он убил брата, жену и сына и был в связи с собственной дочерью. Также то, что переворот для Катилины являлся только способом поправить свое финансовое положение или обогатиться, получив проскрипции, стать диктатором, может оказаться лишь наговорами тех, кому это было просто невыгодно.
Народ, который чаще всего не понимает, что к чему, все же не пойдет за реформатором, предлагающим нечто преумножающее бедность и страдания. А ведь не только рабы, для которых благом было бы просто получение свободы, но и простые римляне шли за Катилиной, многие были с ним до последнего.
То, что велики были мужество и отвага немногочисленного войска уже обреченного на поражение Катилины, не отрицает и Саллюстий, изображая гибель повстанца, «изменника родины», как гибель героя, лицо которого даже после смерти «сохраняло печать той же неукротимости духа, какой он отличался при жизни.»
Таким образом, Катилина остается туманным персонажем, который, впрочем, больше похож на оклеветанного противниками героя, талантливого реформатора, чем на изменника родины и жестокого разбойника.
О Катилине по большей части мы узнаем из произведения Гая Саллюстия Криспа, который представляет его жестоким человеком, ищущим личной выгоды, хотя и не отказывает ему в храбрости и ораторском искусстве. Но кто такой Саллюстий? Александр Блок называет его взяточником, любимцем Цезаря, который был готов оправдать провинившегося подданного перед судом, а на деньги, добытые Саллюстием, построить виллы около Рима. Ясно, что для Саллюстия переворот, который готовил Катилина, был совершенно не выгоден. Более того, эти события происходят в Риме за 60 лет до рождения Иисуса Христа, то есть за полвека до обновления всего мира. Как мы знаем из истории и из литературных произведений, которые и являются реакцией на историю, обречены на тяжкую жизнь и посмертные порицания те, кто предвещает падение старого строя.
В те времена для богатых и знатных, для правителей и их приближенных обстановка в империи была самая благоприятная, соответственно, народ бедствовал, страдал от беспорядков, произволов чиновников, военных и олигархов. Это была подходящая почва для коренного переворота в стране, которым и занялся Катилина. Ему удавалось строить заговоры, устраивать восстания рабов, при этом долгое время оставаясь безнаказанным. Хотя историки и наградили его скверными душевными качествами, даже неприятной внешностью, но биография его неоднозначна. Опираясь на имеющиеся источники, мы не можем точно сказать, что он убил брата, жену и сына и был в связи с собственной дочерью. Также то, что переворот для Катилины являлся только способом поправить свое финансовое положение или обогатиться, получив проскрипции, стать диктатором, может оказаться лишь наговорами тех, кому это было просто невыгодно.
Народ, который чаще всего не понимает, что к чему, все же не пойдет за реформатором, предлагающим нечто преумножающее бедность и страдания. А ведь не только рабы, для которых благом было бы просто получение свободы, но и простые римляне шли за Катилиной, многие были с ним до последнего.
То, что велики были мужество и отвага немногочисленного войска уже обреченного на поражение Катилины, не отрицает и Саллюстий, изображая гибель повстанца, «изменника родины», как гибель героя, лицо которого даже после смерти «сохраняло печать той же неукротимости духа, какой он отличался при жизни.»
Таким образом, Катилина остается туманным персонажем, который, впрочем, больше похож на оклеветанного противниками героя, талантливого реформатора, чем на изменника родины и жестокого разбойника.