собирать камни
Если бы можно было описать этот год одним словом, то это была бы работа - на самых разных уровнях - от департамента открытого космоса ООН до фермерства в Сконе, от выступлений в Хиросиме до конференций в Берлине. Я научилась писать статьи о спутниках и стихийных бедствиях на английском, доить корову, штукатурить стены, шить,принимать роды у свиньи, печь капустный пирог и еще пять разных сортов хлеба, фотографировать на улицах, сносно говорить по-немецки, работать отбойным молотком, косить траву, строить дома для животных и собирать мандарины и яблоки с деревьев. Я чистила коровник, конюшню и свинарник, вывозя каждый день десятки тележек с навозом и укладывая на его место чистую солому, чтобы назавтра начинать все сначала.
Однажды меня попросили пойти в поле и собрать камни. Я собирала их четыре часа без перерыва и складывала у края дороги. А потом оказалось, что это было не то поле и не те камни. Мне нужно было отнести их обратно и разбросать, а потом вернуться и снова собрать, но уже в другом месте. В другой раз мне поручили распутать четыре километра мокрой веревки, чтобы позже использовать ее при строительстве. И я распутывала, собирала, вывозила, понимая, что это никакой не навоз, ни камни и ни веревка - это боль, гордость, усталость, уныние и отчаянье - все то, что я когда-то побоялась прожить, а теперь не боюсь.
Этот год начался в Риме, продолжался в Берлине и Бонне и закончился здесь, на ферме в Швеции. Столько разных событий произошло за это время. Иногда вечерами я перебираю их в голове, вспоминая все новые и новые подробности о том как молчала десять дней, проходя курс випассаны на севере страны, как поднималась на вершину Фудзи ночью в грозу и чуть-чуть не дошла до пика, опускала свой фонарик на воду в память о погибших в Хиросиме, делала презентацию маркетингового плана в офисе в Бонне, корпела над многочисленными статьями для моего дорогого редактора, подпевала девичьему бэнду в оранжерее в Брюсселе, падала с велосипеда в Амстердаме, прижималась лицом к боками моей теплой и любимой коровы, продавала булочки на деревенском рынке в Сконе и спала в Соборе Парижской Богоматери, а потом ела пирожные "Наполеон" под дождем и искала дорогу к Монтмартру, как бегала каждый вдоль Рейна, слушала Вагнера и поражалась красоте и величию Германии, ловила первый снег в Веймаре и болтала с пьяными старушками в кёльнском поезде.
Многие пишут, что этот год был очень тяжелым. Для меня он не был плохим или хорошим - он стал именно таким, каким должен был случиться - со своими трудностями и радостями. Огромным впечатлением для меня стало посещение Японии. Есть в этом какая-то ирония - бОльшую часть своей жизни я прожила во Владивостоке, чтобы спустя два года жизни в Европе сесть в самолет в Копенгагене и улететь в Токио. Эта поездка стала для меня полной неожиданностью. Подавая документы на участие в Мемориальной церемонии, я и предположить не могла, что университет выберет именно меня. Те пятнадцать дней, что я провела на Востоке, стали самым большим и объемным впечатлением года. Вернувшись в Швецию, я написала повесть, которую назвала "Хиросима 2012". Пока ее читали только мои друзья, но я очень надеюсь опубликовать ее в этом году. Пожалуй, это первое мое произведение за которое, я уверена, мне никогда не будет стыдно.
О том, что год, а вместе с ним и важный период жизни заканчивается, я поняла еще в начале декабря. В один из дней мы с Женькой пошли на каток в Парке Горького. Я не умею кататься на коньках и сама мысль о том, что нужно держаться на льду, а тем более, скользить по нему, вселяла в меня ужас. Сначала я боялась отцепиться от бортика, беспомощно перебирала ногами и повизгивала, потом несмело выехала на середину катка и замерла. Ко мне подъехал парень и предложил поиграть в салочки, я беспомощно посмотрела на него, а потом засмеялась, показывая на свои скрюченные ноги в полосатых носках. Через пару минут ко мне примчались Женька с мужем, взяли меня за руки и покатили. Мне было так легко и хорошо ехать, что я совсем не слушала, что они мне говорили - только наслаждалась этим совершенно незнакомым мне прежде ощущением спокойствия и уверенности от того, что я не одна, что меня держат и не дадут упасть. Я не знаю, как это возможно, но я ощутила одновременно такой восторг и такую тишину внутри, что мне тут же захотелось сфотографировать, записать, всеми силами удержать это ощущение внутри: " Я не упаду, потому что я не одна".
Это новое чувство уверенности и покоя очень пригодилось мне в конце года, когда папа завис между жизнью и смертью на три дня, а я осталась тут совсем одна - без права на выезд из страны. Это тяжело событие открыло для меня путь, который, казалось, невозможно было пройти. И именно сейчас я делаю свои первые по нему шаги.
А пока вот несколько картинок из праздничного (очень холодного!) Копенгагена, где мы гуляли с Яной и ее замечательными мамой и дочкой.
а это наша елка
и дед мороз под ней. кажется, ему больше 30 лет
апельсины и специи для запаха
и еще домик, у которого что-то внутри жужжит)
И да, чуть не забыла коньки!
Однажды меня попросили пойти в поле и собрать камни. Я собирала их четыре часа без перерыва и складывала у края дороги. А потом оказалось, что это было не то поле и не те камни. Мне нужно было отнести их обратно и разбросать, а потом вернуться и снова собрать, но уже в другом месте. В другой раз мне поручили распутать четыре километра мокрой веревки, чтобы позже использовать ее при строительстве. И я распутывала, собирала, вывозила, понимая, что это никакой не навоз, ни камни и ни веревка - это боль, гордость, усталость, уныние и отчаянье - все то, что я когда-то побоялась прожить, а теперь не боюсь.
Этот год начался в Риме, продолжался в Берлине и Бонне и закончился здесь, на ферме в Швеции. Столько разных событий произошло за это время. Иногда вечерами я перебираю их в голове, вспоминая все новые и новые подробности о том как молчала десять дней, проходя курс випассаны на севере страны, как поднималась на вершину Фудзи ночью в грозу и чуть-чуть не дошла до пика, опускала свой фонарик на воду в память о погибших в Хиросиме, делала презентацию маркетингового плана в офисе в Бонне, корпела над многочисленными статьями для моего дорогого редактора, подпевала девичьему бэнду в оранжерее в Брюсселе, падала с велосипеда в Амстердаме, прижималась лицом к боками моей теплой и любимой коровы, продавала булочки на деревенском рынке в Сконе и спала в Соборе Парижской Богоматери, а потом ела пирожные "Наполеон" под дождем и искала дорогу к Монтмартру, как бегала каждый вдоль Рейна, слушала Вагнера и поражалась красоте и величию Германии, ловила первый снег в Веймаре и болтала с пьяными старушками в кёльнском поезде.
Многие пишут, что этот год был очень тяжелым. Для меня он не был плохим или хорошим - он стал именно таким, каким должен был случиться - со своими трудностями и радостями. Огромным впечатлением для меня стало посещение Японии. Есть в этом какая-то ирония - бОльшую часть своей жизни я прожила во Владивостоке, чтобы спустя два года жизни в Европе сесть в самолет в Копенгагене и улететь в Токио. Эта поездка стала для меня полной неожиданностью. Подавая документы на участие в Мемориальной церемонии, я и предположить не могла, что университет выберет именно меня. Те пятнадцать дней, что я провела на Востоке, стали самым большим и объемным впечатлением года. Вернувшись в Швецию, я написала повесть, которую назвала "Хиросима 2012". Пока ее читали только мои друзья, но я очень надеюсь опубликовать ее в этом году. Пожалуй, это первое мое произведение за которое, я уверена, мне никогда не будет стыдно.
О том, что год, а вместе с ним и важный период жизни заканчивается, я поняла еще в начале декабря. В один из дней мы с Женькой пошли на каток в Парке Горького. Я не умею кататься на коньках и сама мысль о том, что нужно держаться на льду, а тем более, скользить по нему, вселяла в меня ужас. Сначала я боялась отцепиться от бортика, беспомощно перебирала ногами и повизгивала, потом несмело выехала на середину катка и замерла. Ко мне подъехал парень и предложил поиграть в салочки, я беспомощно посмотрела на него, а потом засмеялась, показывая на свои скрюченные ноги в полосатых носках. Через пару минут ко мне примчались Женька с мужем, взяли меня за руки и покатили. Мне было так легко и хорошо ехать, что я совсем не слушала, что они мне говорили - только наслаждалась этим совершенно незнакомым мне прежде ощущением спокойствия и уверенности от того, что я не одна, что меня держат и не дадут упасть. Я не знаю, как это возможно, но я ощутила одновременно такой восторг и такую тишину внутри, что мне тут же захотелось сфотографировать, записать, всеми силами удержать это ощущение внутри: " Я не упаду, потому что я не одна".
Это новое чувство уверенности и покоя очень пригодилось мне в конце года, когда папа завис между жизнью и смертью на три дня, а я осталась тут совсем одна - без права на выезд из страны. Это тяжело событие открыло для меня путь, который, казалось, невозможно было пройти. И именно сейчас я делаю свои первые по нему шаги.
А пока вот несколько картинок из праздничного (очень холодного!) Копенгагена, где мы гуляли с Яной и ее замечательными мамой и дочкой.
а это наша елка
и дед мороз под ней. кажется, ему больше 30 лет
апельсины и специи для запаха
и еще домик, у которого что-то внутри жужжит)
И да, чуть не забыла коньки!
