"Русский остров"
«Кто побывал на Русском острове, тому не страшен Бухенвальд!»
Так нам кричали матросики, услышав в ответ на вопрос «Куда вас, ребята?» - «Русский остров!»
Нас отправляли. Вначале это было даже облечением - наконец-то вырваться из загородки, пройтись по городу, проехаться на электричке! Думалось, «ну, хоть в нормальной кровати будем спать, с бельем и подушками!». Про Бухенвальд, конечно, мы всерьез не воспринимали - не может же там быть так плохо?!
Наконец нас загрузили на паромный катер (моста в те годы не было еще и в помине), мы отчалили. Помню сидение на креслах, волны за окном…. Причалили мы уже в темноте. Был понедельник, 27 октября 1986 года.
Русский остров был тогда чисто военным, там располагалось несколько «школ», и какая-то, по слухам, «секретная часть подготовки диверсантов». Мы попали в школу «Оружия».
Подвели к местной бане. Здесь у нас собирали комсомольские билеты и другие документы. Я вначале не понял, зачем? При входе сразу говорили раздеться. Одежду нашу тут же рубили топориком, и бросали в кучу. Дальше можно было идти только совершенно обнаженным. В руках несли то, что хотели оставить. Внутри были те же шайки и отдельные краны горячей и холодной воды. Поплескал на себя немного…
После выхода нас выстроили вдоль коридора, и стали распределять форму. Делали это два наглых типа, которые, видимо, воображали себя очень крутыми дедами. Они вели себя точно так, как будто мы были арестанты - били, издевались, швыряли форму без разбора, в результате чего высоким доставались маленькие вещи, а маленьким - огромные. Впрочем, часть формы мы складывали в рюкзаки, и туда же я положил оставшиеся в руках вещи - конверты, где были спрятаны несколько рублей, бумагу для писем, еще какие-то мелочи. Ничего больше от первоначального рюкзака не осталось.
Дальше нас вывели, и повели в казарму. Здесь нас встретил баталер Рафулаев (баталерка - это склад, хранилище, то есть он был кладовщик). Рюкзаки сдавались в бателерку, и больше мы их никогда не видели. Через полгода, когда нас отправляли, нам дали уже совершенно другие рюкзаки, все же наши вещи были практически сразу оттуда вытащены и разворованы. Но это были мелочи! Главное началось в казарме…
Рафулаев выстроил всех, и стал вызывать по одному. «Горцев» он не трогал, остальных бил в лицо. Просто бил. Не помню, говорил ли он при этом что-то. Смысл, конечно, был не в словах. Нас было человек 50, примерно половина - «горцы», то есть армяне, грузины, азербы и прочие абхазы. Остальные либо русские, либо представители других народов СССР, не связанных с горами. Он всех последовательно бил.
Потом нас отвели в каптерку, где уже стояли другие матросы. Велели раздеться и выйти. Пока мы голые стояли в коридоре, они очистили наши карманы. После входа обратно был задан вопрос «все ли у нас на месте?» Один парень имел глупость сказать, что у него пропало 3 рубля. Его тут же стали бить, приговаривая «а ты уверен? Может, их и не было?» Наконец он согласился, что, конечно, «их не было», и тогда его оставили.
Все это продолжалось часов до 3 ночи. Наконец нам сказали ложиться спать. Но куда? Никто не отвел нам конкретных коек, ложились куда попало. Я лег в случайную койку, но, едва начав засыпать, почувствовал удар.
Это был Рафулаев! Оказывается, я умудрился лечь в ЕГО койку! Нужно ли объяснять, что за этим последовало?
Должен заметить, что, как я в последствии узнал, Рафулаев был простым старшим матросом, и не имел над нами абсолютно никакой власти. Мы, однако, этого не знали. У него на погонах был один просвет, и это могло означать что угодно. Старшие матросы были на должности старшины взвода, например.
Я, на "Русском острове", ноябрь 1986 года. Эту форму нам выдали на один раз, "сфоткаться", а так ходили в грязных робах и без фуражек...
Также я узнал впоследствии, что новоприбывших должен в обязательном порядке встречать дежурный офицер, и следить за порядком. Этого явно не было. Я не знаю, кто был в ту ночь дежурный офицер, но ему было явно плевать на то, что происходит. Не припомню даже старшины роты, хотя его присутствие вряд ли бы что-то облегчило: очень скоро мы с ним познакомились, и он оказался таким же ублюдком, как и Рафулаев. В ту ночь, как и во многие другие, он, скорее всего, был просто пьян. В последствии он часто развлекался тем, что заходил среди ночи в роту, упитый в стельку, и орал «Рооотээээ! Паааадъем!» после чего, дождавшись, когда мы выстроимся в среднем проходе, орал «Рооотээээ! Отбой!» и тут же швырял в наш строй «баночкой» - т.е. табуреткой. Смысл был в том, что строй должен был немедленно разбежаться, а если кто не успел, то вполне заслужил получить «баночкой» по голове. И так много раз, пока ему не надоедало. Это называлось «дрочить».
Утром же нас подняли жуткой сиреной, похожей на звук работы бор-машины, и такими же криками «РООООТЭЭЭ! Пааадъем!», после чего в суете и спешке мы выбежали на плац, откуда нас погнали к берегу, «на перессык», как это называлось. По краям дороги стояли матросы-второгодки и лупили нас, пробегающих сквозь них, ремнями по головам. Так проходила «инициация в матросы»….
Всех деталей "службы" описывать не буду, но расскажу только что особенно запомнилось.
В частности, особое отношение к «горцам», которые просто отказывались исполнять неприятные им обязанности, например - мыть пол. Начальство относилось к этому вполне снисходительно, поэтому одних «горцев» в наряд никогда не ставили, всегда добавляли их к русским, которые и мыли потом полы, а «горцы» над ними похохатывали.
Еще одна деталь - невероятная разрозненность русских (как, впрочем, и белорусов, и украинцев), которые не могли собраться вместе и хоть что-то «горцам» противопоставить. Если, к примеру, встречались два армянина, не важно какого года службы, то они тут же чуть не целовались, и старались уже держаться вместе и друг другу помогать. Если же встречались русские, то вначале выясняли «откуда ты, из какого города?», но даже выяснив, например, что оба из Питера, на этом не успокаивались, а узнавали район, и нет ли общих знакомых? И если этого не оказывалось, то далее вели себя как абсолютно чужие люди. Более того - никогда не забуду, как у здоровенного русского парня - тоже из Питера! - по фамилии Ананьев, армяне забрали пряжку, и он, не долго думая, ПОТРЕБОВАЛ пряжку у меня! На мой призыв к совести последовал простейший ответ: «ща дам по башке, и будет тебе совесть..»
Так что я ничуть не удивляюсь происходящему в Украине. Можно ли удивляться той же Буче, если вспомнить этих людей, и представить себе их же на войне, с автоматами, где можно безнаказанно убивать и насиловать? Если они безнаказанно избивали и насиловали ДРУГ ДРУГА, стоит ли ожидать иного отношения к местным жителям, украинцам? Было бы скорее удивительно, если бы этого НЕ произошло. В этом смысле название "Русский остров" как нельзя более характерно. Это тот самый остров, от которого отчалил, судя по всему, и "русский корабль"...
И если вы хотите мне сказать, что все это было давно, и сейчас «такого нет», то я вам непомю совсем недавний случай, когда солдат СПЕЦИАЛЬНЫХ ВОЙСК расстрелял восьмерых сослуживцев за то, что они над ним издевались. Издевавшиеся были контрактники! Это спец войска! Элита!
Да и сами «успехи» в Украине подтвердили лишний раз, что в Российской армии царит точно такой же бардак, как был и в советских армии и флоте в конце 80-х…
Так нам кричали матросики, услышав в ответ на вопрос «Куда вас, ребята?» - «Русский остров!»
Нас отправляли. Вначале это было даже облечением - наконец-то вырваться из загородки, пройтись по городу, проехаться на электричке! Думалось, «ну, хоть в нормальной кровати будем спать, с бельем и подушками!». Про Бухенвальд, конечно, мы всерьез не воспринимали - не может же там быть так плохо?!
Наконец нас загрузили на паромный катер (моста в те годы не было еще и в помине), мы отчалили. Помню сидение на креслах, волны за окном…. Причалили мы уже в темноте. Был понедельник, 27 октября 1986 года.
Русский остров был тогда чисто военным, там располагалось несколько «школ», и какая-то, по слухам, «секретная часть подготовки диверсантов». Мы попали в школу «Оружия».
Подвели к местной бане. Здесь у нас собирали комсомольские билеты и другие документы. Я вначале не понял, зачем? При входе сразу говорили раздеться. Одежду нашу тут же рубили топориком, и бросали в кучу. Дальше можно было идти только совершенно обнаженным. В руках несли то, что хотели оставить. Внутри были те же шайки и отдельные краны горячей и холодной воды. Поплескал на себя немного…
После выхода нас выстроили вдоль коридора, и стали распределять форму. Делали это два наглых типа, которые, видимо, воображали себя очень крутыми дедами. Они вели себя точно так, как будто мы были арестанты - били, издевались, швыряли форму без разбора, в результате чего высоким доставались маленькие вещи, а маленьким - огромные. Впрочем, часть формы мы складывали в рюкзаки, и туда же я положил оставшиеся в руках вещи - конверты, где были спрятаны несколько рублей, бумагу для писем, еще какие-то мелочи. Ничего больше от первоначального рюкзака не осталось.
Дальше нас вывели, и повели в казарму. Здесь нас встретил баталер Рафулаев (баталерка - это склад, хранилище, то есть он был кладовщик). Рюкзаки сдавались в бателерку, и больше мы их никогда не видели. Через полгода, когда нас отправляли, нам дали уже совершенно другие рюкзаки, все же наши вещи были практически сразу оттуда вытащены и разворованы. Но это были мелочи! Главное началось в казарме…
Рафулаев выстроил всех, и стал вызывать по одному. «Горцев» он не трогал, остальных бил в лицо. Просто бил. Не помню, говорил ли он при этом что-то. Смысл, конечно, был не в словах. Нас было человек 50, примерно половина - «горцы», то есть армяне, грузины, азербы и прочие абхазы. Остальные либо русские, либо представители других народов СССР, не связанных с горами. Он всех последовательно бил.
Потом нас отвели в каптерку, где уже стояли другие матросы. Велели раздеться и выйти. Пока мы голые стояли в коридоре, они очистили наши карманы. После входа обратно был задан вопрос «все ли у нас на месте?» Один парень имел глупость сказать, что у него пропало 3 рубля. Его тут же стали бить, приговаривая «а ты уверен? Может, их и не было?» Наконец он согласился, что, конечно, «их не было», и тогда его оставили.
Все это продолжалось часов до 3 ночи. Наконец нам сказали ложиться спать. Но куда? Никто не отвел нам конкретных коек, ложились куда попало. Я лег в случайную койку, но, едва начав засыпать, почувствовал удар.
Это был Рафулаев! Оказывается, я умудрился лечь в ЕГО койку! Нужно ли объяснять, что за этим последовало?
Должен заметить, что, как я в последствии узнал, Рафулаев был простым старшим матросом, и не имел над нами абсолютно никакой власти. Мы, однако, этого не знали. У него на погонах был один просвет, и это могло означать что угодно. Старшие матросы были на должности старшины взвода, например.
Я, на "Русском острове", ноябрь 1986 года. Эту форму нам выдали на один раз, "сфоткаться", а так ходили в грязных робах и без фуражек...
Также я узнал впоследствии, что новоприбывших должен в обязательном порядке встречать дежурный офицер, и следить за порядком. Этого явно не было. Я не знаю, кто был в ту ночь дежурный офицер, но ему было явно плевать на то, что происходит. Не припомню даже старшины роты, хотя его присутствие вряд ли бы что-то облегчило: очень скоро мы с ним познакомились, и он оказался таким же ублюдком, как и Рафулаев. В ту ночь, как и во многие другие, он, скорее всего, был просто пьян. В последствии он часто развлекался тем, что заходил среди ночи в роту, упитый в стельку, и орал «Рооотээээ! Паааадъем!» после чего, дождавшись, когда мы выстроимся в среднем проходе, орал «Рооотээээ! Отбой!» и тут же швырял в наш строй «баночкой» - т.е. табуреткой. Смысл был в том, что строй должен был немедленно разбежаться, а если кто не успел, то вполне заслужил получить «баночкой» по голове. И так много раз, пока ему не надоедало. Это называлось «дрочить».
Утром же нас подняли жуткой сиреной, похожей на звук работы бор-машины, и такими же криками «РООООТЭЭЭ! Пааадъем!», после чего в суете и спешке мы выбежали на плац, откуда нас погнали к берегу, «на перессык», как это называлось. По краям дороги стояли матросы-второгодки и лупили нас, пробегающих сквозь них, ремнями по головам. Так проходила «инициация в матросы»….
Всех деталей "службы" описывать не буду, но расскажу только что особенно запомнилось.
В частности, особое отношение к «горцам», которые просто отказывались исполнять неприятные им обязанности, например - мыть пол. Начальство относилось к этому вполне снисходительно, поэтому одних «горцев» в наряд никогда не ставили, всегда добавляли их к русским, которые и мыли потом полы, а «горцы» над ними похохатывали.
Еще одна деталь - невероятная разрозненность русских (как, впрочем, и белорусов, и украинцев), которые не могли собраться вместе и хоть что-то «горцам» противопоставить. Если, к примеру, встречались два армянина, не важно какого года службы, то они тут же чуть не целовались, и старались уже держаться вместе и друг другу помогать. Если же встречались русские, то вначале выясняли «откуда ты, из какого города?», но даже выяснив, например, что оба из Питера, на этом не успокаивались, а узнавали район, и нет ли общих знакомых? И если этого не оказывалось, то далее вели себя как абсолютно чужие люди. Более того - никогда не забуду, как у здоровенного русского парня - тоже из Питера! - по фамилии Ананьев, армяне забрали пряжку, и он, не долго думая, ПОТРЕБОВАЛ пряжку у меня! На мой призыв к совести последовал простейший ответ: «ща дам по башке, и будет тебе совесть..»
Так что я ничуть не удивляюсь происходящему в Украине. Можно ли удивляться той же Буче, если вспомнить этих людей, и представить себе их же на войне, с автоматами, где можно безнаказанно убивать и насиловать? Если они безнаказанно избивали и насиловали ДРУГ ДРУГА, стоит ли ожидать иного отношения к местным жителям, украинцам? Было бы скорее удивительно, если бы этого НЕ произошло. В этом смысле название "Русский остров" как нельзя более характерно. Это тот самый остров, от которого отчалил, судя по всему, и "русский корабль"...
И если вы хотите мне сказать, что все это было давно, и сейчас «такого нет», то я вам непомю совсем недавний случай, когда солдат СПЕЦИАЛЬНЫХ ВОЙСК расстрелял восьмерых сослуживцев за то, что они над ним издевались. Издевавшиеся были контрактники! Это спец войска! Элита!
Да и сами «успехи» в Украине подтвердили лишний раз, что в Российской армии царит точно такой же бардак, как был и в советских армии и флоте в конце 80-х…