Рассказ - часть 5
Продолжение.
Начало здесь.
Вторая часть здесь.
Третья часть здесь.
Четвертая часть здесь.
Итак, «к нам едет ЧВС».
Если кто не знает - контр-адмирал, член военного совета флотилии - это почти бог. Его прибытие - очень большое дело. На какую-то задристанную ПМку он, конечно, вообще бы не прибыл. Вместо этого он прибыл на самый большой корабль нашей эскадры - ракетный крейсер «Киев» или «Киров», не помню уже точно как он назывался. Для него там приготовели помещение, и меня повезли туда «на аудиенцию», причем нарядили при полном параде - выдали новую, парадную форму, начищенные до блеска ботинки и прочие детали.
Аудиенции пришлось ждать минут 40. Я стоял на внешней палубе с сопровождающим мичманом, и слышал летевшие к нему вопросы обо мне от местных офицеров:
- Что за гусь? В Афган, что ли, просится?
В Афган тогда просились многие. Писали рапорты, требуя их отправить «для битвы с душманами». Как правило им отказывали, так что особого риска тут не было, скорее наоборот - окружающие смотрели с большим уважением.
- Нет, наоборот. - отвечал мой мичман.
- Что наоборот? - удивлялись офицеры. Как, в самом деле, можно понимать «наоборот, а не в Афганистан»?
- В Америку хочет.
В ответ возникала мертвая пауза. Такого, похоже, никто не ожидал…
Наконец ЧВС соизволил меня принять. Я, кстати, нашел его через гугл. Как выяснилось, после службы на Камчатке он перебрался к нам, в Ленинград, и до 1991 года возглавлял политотдел Ленинградской военно-морской базы. Далее, судя по всему, вышел в отставку, и до сих пор выступает на разных патриотических мероприятиях:
На фото 2019 года он пятый слева:
Контр-адмирал по хозайски расположился в чужом кабинете крейсера, причем ему там даже была подведена походная связь - на столе стоял специально для этой цели проложенный телефон, провод от которого тянулся куда-то в неизвестном направлении, и периодически Ариночкин с кем-то по этому проводу переговаривался, отдавал распоряжения и прочее. Он всем своим видом давал понять, что очень занят, и я отнимаю его драгоценное время.
- Михайлов? Ты, что ли, рапорт написал? Давай, рассказывай.
- Я. Что рассказывать?
- Ну и что, не хочешь служить?
- Я прошу лишить меня гражданства и выслать из страны.
- Выслать? Ишь какой. А служить кто будет?
- Не думаю, что от моей службы будет какая-то польза, с учетом моих взглядов.
- Каких еще взглядов?
- Я написал рассказ…
- Я знаю про рассказ - в этот момент ему услужливо подали копию моего рассказа. - ишь, писатель! У тебя какое образование?
- Какое это имеет значение?
- Большое значение! Ты мальчишка, сопляк, тебе не рассказы писать, а палубу драить надо! В конец распоясались. Дали бы мне волю, я бы тебя поставил на границу этой Швеции, и пинком под зад туда…
- Ну так поставьте!
В этот момент зазвонил телефон, и контр-адмирал отвлекся. Разговор его явно огорчил, и, едва закончив, он посмотрел на меня с явным раздражением, словно бы недоумевая, «что он тут еще делает?»
- Короче так. Надо проверить, нормальный ли ты. Нормальные люди таких дурацких рапортов не пишут. Поэтому отправим тебя на обследование. Все, у меня времени больше нет, уведите его.
Меня увели. Через некоторое время к трапу крейсера подъехал газик, в который и засадили меня и моего сопровождающего мичмана. Еще через час я уже был в приемной какого-то госпиталя, в психиатрическое отделение которого меня и оформили.
*окончание следует*
Начало здесь.
Вторая часть здесь.
Третья часть здесь.
Четвертая часть здесь.
Итак, «к нам едет ЧВС».
Если кто не знает - контр-адмирал, член военного совета флотилии - это почти бог. Его прибытие - очень большое дело. На какую-то задристанную ПМку он, конечно, вообще бы не прибыл. Вместо этого он прибыл на самый большой корабль нашей эскадры - ракетный крейсер «Киев» или «Киров», не помню уже точно как он назывался. Для него там приготовели помещение, и меня повезли туда «на аудиенцию», причем нарядили при полном параде - выдали новую, парадную форму, начищенные до блеска ботинки и прочие детали.
Аудиенции пришлось ждать минут 40. Я стоял на внешней палубе с сопровождающим мичманом, и слышал летевшие к нему вопросы обо мне от местных офицеров:
- Что за гусь? В Афган, что ли, просится?
В Афган тогда просились многие. Писали рапорты, требуя их отправить «для битвы с душманами». Как правило им отказывали, так что особого риска тут не было, скорее наоборот - окружающие смотрели с большим уважением.
- Нет, наоборот. - отвечал мой мичман.
- Что наоборот? - удивлялись офицеры. Как, в самом деле, можно понимать «наоборот, а не в Афганистан»?
- В Америку хочет.
В ответ возникала мертвая пауза. Такого, похоже, никто не ожидал…
Наконец ЧВС соизволил меня принять. Я, кстати, нашел его через гугл. Как выяснилось, после службы на Камчатке он перебрался к нам, в Ленинград, и до 1991 года возглавлял политотдел Ленинградской военно-морской базы. Далее, судя по всему, вышел в отставку, и до сих пор выступает на разных патриотических мероприятиях:
На фото 2019 года он пятый слева:
Контр-адмирал по хозайски расположился в чужом кабинете крейсера, причем ему там даже была подведена походная связь - на столе стоял специально для этой цели проложенный телефон, провод от которого тянулся куда-то в неизвестном направлении, и периодически Ариночкин с кем-то по этому проводу переговаривался, отдавал распоряжения и прочее. Он всем своим видом давал понять, что очень занят, и я отнимаю его драгоценное время.
- Михайлов? Ты, что ли, рапорт написал? Давай, рассказывай.
- Я. Что рассказывать?
- Ну и что, не хочешь служить?
- Я прошу лишить меня гражданства и выслать из страны.
- Выслать? Ишь какой. А служить кто будет?
- Не думаю, что от моей службы будет какая-то польза, с учетом моих взглядов.
- Каких еще взглядов?
- Я написал рассказ…
- Я знаю про рассказ - в этот момент ему услужливо подали копию моего рассказа. - ишь, писатель! У тебя какое образование?
- Какое это имеет значение?
- Большое значение! Ты мальчишка, сопляк, тебе не рассказы писать, а палубу драить надо! В конец распоясались. Дали бы мне волю, я бы тебя поставил на границу этой Швеции, и пинком под зад туда…
- Ну так поставьте!
В этот момент зазвонил телефон, и контр-адмирал отвлекся. Разговор его явно огорчил, и, едва закончив, он посмотрел на меня с явным раздражением, словно бы недоумевая, «что он тут еще делает?»
- Короче так. Надо проверить, нормальный ли ты. Нормальные люди таких дурацких рапортов не пишут. Поэтому отправим тебя на обследование. Все, у меня времени больше нет, уведите его.
Меня увели. Через некоторое время к трапу крейсера подъехал газик, в который и засадили меня и моего сопровождающего мичмана. Еще через час я уже был в приемной какого-то госпиталя, в психиатрическое отделение которого меня и оформили.
*окончание следует*