Пиковая дама 24 января 2009 г. - Галузин, Тимченко, Марков, Умеров
Это был замечательный спектакль! Именно спектакль, а не концерт в костюмах, в котором каждый «тянет одеяло на себя», как это иногда бывает. Я шла на эту «Пиковую даму» с надеждой, что увижу, наконец, Германна, которого когда-то полюбила с первой его фразы… И как хорошо, что эта надежда оправдалась!
В последнее время я как-то уже смирилась с мыслью, что лучшие времена тенора (а вообще-то, как говорят многие знатоки - баритона с теноровыми «верхами») Владимира Галузина позади. Всё равно - даже если это и так, я очень люблю этого певца-артиста.
Памятуя о том, что в Мариинском театре всё возможно, в том числе и замены главных исполнителей в самый последний момент, я долго не брала билеты. Но за четыре дня до спектакля они стали катастрофически быстро исчезать. Сайт Маринки сначала предлагал любые места (кроме третьего яруса - лучшего места с точки зрения акустики, особенно если сидеть в середине). Потом эти места стали «таять». Не выдержав, я всё же заказала себе два билета в первую ложу бельэтажа - лучшие места на тот момент, поскольку партер для оперы не слишком хорош. Через пару дней обнаружила, что льготный тариф снят, и остатки билетов продают уже по полному тарифу, в том числе и третий ярус.
Перед отъездом в театр заглянула на сайт Мариинки (с трепетом - а вдруг опять замена?). Галузин числился, а Никитина-Томского заменил Умеров. Посмотрела наличие билетов и увидела, что всё продано.
Только в театре, развернув программку, я поняла, почему так хорошо раскупили билеты. Спектакль был абонементный, и априори бОльшая часть мест уже давно была продана. Публика была самая что ни на есть «абонементная» - какая-то сдержанно-солидная, торжественно-нарядная. В антрактах можно было видеть многочисленные группы знакомых (или родственников), обсуждающие… что? Может быть, и спектакль в том числе… Что поделаешь! Ещё очень давно, когда я только стала ходить в театр, разница между «абонементной» и «обычной» публикой была ощутима. Правда, сейчас она уже не так заметна.
Галузина в спектакле Темирканова я никогда прежде не видела. Очень жалею, что так получилось. И очень рада, что наконец-то удалось посмотреть его именно в этом спектакле! Потому что это был совершенно другой Германн, не похожий на героя спектакля в постановке Галибина.
Чисто внешне он выглядел иначе. И дело не только в костюме. Мне кажется, что, будучи большим артистом, Галузин не мог просто «перенести» своего героя из одного спектакля в другой. Аскетичность постановки Галибина диктовала свои условия поведения персонажей; роскошь постановки Темирканова требует совсем других красок. Я не совсем уверена, пел ли Галузин Германна в традиционной, уже ставшей классической, постановке Темирканова до того, как Галибин поставил для него свой вариант спектакля. Скорее всего, пел. Тогда я вполне понимаю и певца, и режиссера (Галибина), когда они задумали сделать совсем другой спектакль.
На декабрьской «Пиковой» Марусин в первой же картине появился без парика. Когда-то на премьере, да и в последующих спектаклях, Герман был одет традиционно - в мундир и парик. Лишь в последнем действии, начиная со сцены в казарме, он оказывался простоволосым; это, конечно же, говорило о том, что герой выбит из привычной жизненной колеи. И Марусин чётко придерживался этой режиссёрской установки. Что заставило певца изменить ей - мне не известно.
Германн Галузина вышел в парике. Это был аккуратный офицер, соблюдающий все правила приличий в экипировке. Страсти, бушующие в его душе, были очень глубоко запрятаны; но было видно, что достаточно лёгкой искры, чтобы эти страсти вырвались наружу. Томский просто «поднёс спичку», и Германн вдруг «вспыхнул».
Как это стало уже традицией (или это мне просто кажется?), Галузин входил в спектакль «по нарастающей». «Я имени её не знаю» спел очень неплохо, но мне не хватило в этой арии грусти, задушевности. Может быть, певец преследовал какие-то свои цели - не знаю. «Она - его невеста!» прозвучало как приговор. Но особенно хорош он был в сцене грозы. «Она моею будет!» пропел действительно как клятву! Сцену с Лизой провёл очень хорошо. Но, если в спектакле Галибина я видела действительно умирающего, пришедшего проститься с любимой, то во вчерашнем спектакле это был герой, принявший волевое решение покончить с собой. И то, и другое решение этой сцены очень убедительны.
Сцена в спальне графини прошла тоже очень впечатляюще. Богачёва потрясающе сыграла дряхлость во всех её проявлениях. Пела она хорошо, хотя голос, конечно, уже выдаёт возраст исполнительницы. Сидя рядом со сценой, я слышала, как вздыхает её графиня, когда Герман умоляет открыть ему тайну, и как она беззвучно говорит ему: «Вон!»
«Она мертва, а тайны не узнал я!» - когда-то эта фраза в исполнении Галузина меня потрясла каким-то неистовым отчаянием, граничащим с безумством. Вчера я услышала глубочайшее разочарование…
А потом наступил третий акт, в котором я увидела потрясающего артиста и певца. Сцена в казарме прошла так, как это и не снилось постановщикуJ)) Или Темирканов просто не имел таких исполнителей, когда готовил премьеру? Очень может быть! Потому что ни Стеблянко, певший в первом составе, ни Марусин, певший во втором, не выглядели артистами, решающими какую-то сверхзадачу. Они выполняли указание режиссёра-дирижёра, который, в свою очередь, использовал возможности своих исполнителей.
Простоволосый Германн, прочитавший записку Лизы, казался вполне нормальным человеком. Он был разочарован и подавлен; он чувствовал вину перед Лизой: «В какую пропасть я завлёк её с собою!» И вдруг… Ох, уж это «вдруг»! Завывание ветра за окном, которое герой принял за похоронное пение, было первым толчком к безумию. Потом начались видения… Когда Графиня открыла ему тайну, перед нами был уже почти безумный человек. И сцена у Зимней канавки прошла именно в этом ключе. «Я снова с тобою, мой друг!» Германн говорил машинально. Обычно исполнители поют этот дуэт просветлённо, радостно. Лиза и Германн, казалось бы, на минуту забывают обо всех невзгодах. Герой Галузина был уже чужим, далёким…
Сцена в игорном доме стала триумфом Галузина-Германна. «Смотри, на что похож!» - эта фраза была очень кстати. Лохматый человек с пачкой денег, брошенных на стол жестом решительным и небрежным, очень сильно отличался от завсегдатаев игорного дома. Для них игра была забавой, развлечением, средством от скуки… Ария «Что наша жизнь…» была спета не триумфатором (так обычно её и поют); я почувствовала душевную боль человека, поставившего всё на кон.
«Между прочим, в оперном спектакле не только играют, но и поют!» - я предвижу это весьма правильное замечание. Как пел Галузин? А хорошо пел! Сидя рядом со сценой, на уровне оркестра, я ловила каждый звук. Могу констатировать, что певец выкладывался по полной. Никаких «проговоров» вместо пения. Очень может быть, что к певцу будут предъявлять претензии (специалистов и знатоков полным-полно; только вот Германна петь некому) - мол, пел он баритоном. Надо бы повыше! Верхов нет! И вообще - вот раньше…. И т. д.
К сожалению, так называемое «раньше» в моей жизни присутствует, а вот Германнов лучше Галузина в этом «раньше» не наблюдается))). Печковского, Ханаева и Анджапаридзе я не слышала в силу возраста, Атлантова не удалось услышать по причине того, что пел он в Москве (его ленинградский период пришёлся на моё глубокое детство). Записи в счёт не беру - на то они и записи.
Теперь - о других участниках спектакля. Дирижировал П.Смелков - весьма неплохо. По-моему, лучшее, что «выдал» оркестр - это вступление к третьему действию. Но всё же - очень жаль, что Галузин пел не в тот день, когда дирижировал Гергиев! Иначе это был бы совсем другой спектакль… Мне так кажется, по крайней мере.
Н.Тимченко-Лиза очень хорошо выглядела и весьма неплохо играла. Я никогда не слышала её в Пиковой. После концерта 11 января ожидала весьма скромную Лизу - такую и «получила»))). По-моему, певице эта роль не подходит. Лиза вообще - очень «крепкий орешек». Блистательно пели эту партию Шевченко и Горчакова. Здесь и «верха» нужны, и «низы» - а с этим у Тимченко, похоже, проблемы. И персонаж у неё получился «по голосу» - не было той страсти, которая должна быть по определению. Лиза Тимченко была хрупкой. «Так это правда! Правда…» - было спето не с отчаянием, а с какой-то обидой.
Капустинская-Полина разочаровала. Симпатичная стройная княжна прекрасно смотрелась рядом с подругой, замечательно выглядела в костюме Миловзора. Только мне показалось, что романс был спет очень тихо и гораздо медленнее, чем это написано у Чайковского. И дуэт с Лизой не произвёл такого впечатления, какое обычно производит в другом исполнении. Голоса не сливались; каждую исполнительницу я слышала отдельно от другой.
Трифонова пела Прилепу. В прошлом спектакле она понравилась мне больше.
Умеров-Томский произвёл неплохое впечатление. По крайней мере, играл хорошо. Никогда прежде не слышала этого певца, по крайней мере, в большой партии. Баллада о трёх картах и песенка в игорном доме заставили вспомнить незабвенного Лейферкуса (увы! Он остаётся для меня непревзойдённым Томским).
Марков-Елецкий в этом спектакле понравился меньше, чем в декабрьском. Не знаю, в чём причина - то ли пропал эффект неожиданности, то ли потому, что сидела я над оркестром, и этот самый оркестр иногда заглушал певцов. А может быть, это просто был не его день.
Хороши были А.Тимченко-Чекалинский (первое выступление) и Ю.Воробьёв - Сурин (о замене Морозова, напечатанного в программке, на Воробьёва нам объявили перед началом спектакля). По-моему, они оба весьма неплохие актёры, в чём я и убедилась ещё на «Испанском часе».
Несмотря на мои придирки к отдельным персонажам, спектакль очень понравился. Конечно, главным героем был Герман Галузина. Кто сказал, что он «уже не тот»? Не знаю, как он сейчас поёт Отелло, Калафа или Канио - свои «коронные» партии итальянского репертуара, но его участие в «Пиковой даме» лично для меня - по-прежнему событие в музыкальной жизни города.
Возможно, я не объективна. Я очень даже субъективна! Ну и что? Я пришла в театр за сильными впечатлениями и получила их.
После спектакля были хорошие аплодисменты. Хорошие - для абонементного спектакля. Исполнители, и прежде всего - Галузин, были достойны гораздо большего. Но спасибо и на этом!
Впервые пожалела о том, что у меня самый обычный фотоаппарат. Место для «пиратства» было идеальное. К сожалению, главный герой спектакля толком не получился…
На поклонах - Марков, Богачёва, Галузин, Тимченко, Умеров
Те же персонажи и Капустинская
В.Галузин ушёл с поклонов последним.