Илья Эренбург. Три года || «Красная звезда» 1 сентября 1942 года
Взято у 0gnev
Три года тому назад в Берлине царила радостная суматоха: Гитлер об’явил немцам, что долгожданная война началась. Когда-то говорили ребенку: «Не плачь - до свадьбы заживет». Гитлеровские нянюшки много лет подряд твердили подраставшим немцам: «Не плачь - до войны заживет». Немецкие олухи радовались: «Наконец-то война, настоящая, большая война!» Немки шептали мужьям: «Не забудь про французские духи… В Польше хорошая колбаса… В Англии набери на костюм...». Серо-зеленые шинели казались праздничным маскарадом. В книжных магазинах брали нарасхват географические карты. Звонили колокола. Били барабаны. Громкоговорители разносили по всем Свинемюнде и Швейнфюртам простуженный лай Гитлера. Одну немку посадили в тюрьму за пессимизм: она сказала, что война не кончится до рождества. Немцы были уверены, что война кончится через три месяца.
Прошло три года. Немецкие олухи увидели, что ждать мира труднее, чем ждать войны. Никто не скажет калекам, которые стучат деревяшками по тротуарам Германии: «Не плачь - до мира заживет». Перед магазинами очереди: не за географическими картами - за восьмушкой маргарина. На карты никто не смотрит. Немки говорят: «Что мне Египет? У меня отняли жизнь». Германия поредела, как лес осенью. Старики и чужеземные рабы. Немки живут с румынами или с итальянцами, и гретхен руками об’ясняется с эрзац-мужем.
Где только нет немецких могил? Солдаты Гитлера гниют и в песках Африки, и в мерзлых болотах Лапландии. Молчат барабанщики. Колокола давно перелиты в пушки. По ночам плачут сирены и грохочут фугаски. А днем раздается лай Гитлера: волк боится тишины. Не французскими духами пахнут немецкие города - карболкой. Колбаса с’едена. Все с’едено: и хлеб, и слава, и надежды.
Три года немцы разрушали Европу. Они разрушали ее тщательно, методично - по-немецки. Один турецкий журналист, побывавший недавно в Германии, говорит, что путь от Адрианополя до Берлина - путь по пустыне. А путь от Берлина до Бретани, от Берлина до Ростова? Три года тому назад, глядя на цветущую Европу, на ее заводы и сады, немцы роняли слюну. Они хотели получить земной рай. Они получили пустыню.
Недавно немецкий бургомистр в припадке оптимизма заявил, что Роттердам можно восстановить - для этого потребуется всего-навсего пятнадцать лет. Чтобы уничтожить Роттердам, немцам потребовался всего-навсего один день. Три года немцы уничтожают Европу. Ее не восстановить и в пятнадцать лет. Еще пахнут гарью развалины Варшавы, Белграда, Руана, Амьена, Минска, Смоленска, Новгорода. Норвежские рыбаки больше не ловят трески. Вытоптаны виноградники Франции. Каждый день на улицах Афин подбирают трупы греков, умерших с голоду. Варшава стала арестантскими ротами и тифозным госпиталем. Сербские города опустели: они ушли в горы. Стоят заводы Лилля и Днепропетровска. Европа молчит, как развороченные пустые соты. Немцы истребили поэтов и ученых, инженеров и врачей, сталеваров и виноделов.
Накануне войны в Париже власти запретили ночью пользоваться автомобильными гудками: священен сон человека. Вот уж три года, как Европа не спит. Ее ночи заполнены воем сирен. До войны газеты прославляли авиацию: врач, вылетев на крохотный остров или в оазис, помог роженице родить. Вот уж три года, как «Юнкерсы» и «Мессершмитты» истребляют детей. Европа стала дикой, черной, голодной пустыней.
«Света!», - воскликнул, умирая, Гете. Ночи требует современная Германия, свет ей кажется невыносимым. Немцы казнят французских ученых и чешских писателей. В селе Крутеце Ленинградской области немцы повесили старого крестьянина, огласив приговор «За участие в Московской сельскохозяйственной выставке». Эти полуночные птицы, если бы могли, заклевали бы зарю.
Все знают, что немцы - хорошие организаторы. Почему же они не могут организовать захваченные страны? Им некогда. Чтобы завоевать Францию, они должны были вытоптать Норвегию и Данию. Чтобы захватить Балканы, они должны были опустошить Францию. Колонист, посадив гевею, ждет семь лет драгоценного сока. Немцы не могут ждать. Они пишут в сводках: «Мы преследуем врага». Но они спешат, потому что их преследует расплата. Они пришли в Нормандию, в край масла и сыра. Они не могли ждать: солдатня хотела есть, и немцы уничтожили молочных коров. В Европе стали редкостью яйца - немцы с’ели всех кур. Нет обуви, нет сукна, нет бумаги - немцам нужны снаряды, бомбы, мины. Чем больше они воюют, тем больше им нужно вооружения. Это - заколдованный круг.
Немцы окружены врагами. Их ненавидят народы всех захваченных стран. Слово «немец» стало бранным на сорока языках. Немцы много говорили об окружении, как об излюбленном стратегическом приеме, но в окружении - Германия: она сжата кольцом ненависти. В горах Югославии, в степях Украины, в долинах Франции - повсюду немцы, щерясь, смотрят - не покажется ли враг? Они ввезли в Германию миллионы рабов, и эти рабы - тоже враги - солдаты в чреве троянского коня.
«Глядите - Германия стала великой», говорят немецкие газеты своим читателям. Но немцы не радуются. Они даже не смотрят на карты, вывешенные в пустых витринах магазинов. Они только испуганно озираются: до чего опустели немецкие города! «Отто убит, Карл убит, Курт убит», уныло бормочет маленькая женщина «великой» Германии. И, как эхо, отвечают дома, улицы, кварталы: «Убит… Убит….Убит...».
Гитлер долго твердил немцам: «Вы - народ без пространства». Он сулил солдатам некое пространство, чужие земли, чужое счастье. Но партизанами заполнилось «пространство» Югославии. На «пространстве» Дона и Кубани взошел непрошенный урожай - немецкие кресты. А Германия опустела. Пространство без народа - скажем мы.
Никакие победные сводки не скроют от немцев суровой правды: судьба, которую они готовили для других народов, становится судьбой Германии. Развалины Кельна, Любека, Ростока, Нюрнберга, Кенигсберга мало чем отличаются от развалин Белграда, Роттердама, Минска. Немецкие солдаты, уже видавшие скалы Норвегии и вершины Эпира, увидели теперь Кавказ. Но солдаты не радуются: они понимают, что им не увидеть больше Баварских Альп и Гарца. Они прошли тысячи километров, но они не приблизились ни на шаг к победе. Впереди зима. Четвертая зима войны, вторая зима в России. После трех месяцев войны Гитлер говорил: «Этот год будет годом окончательной победы». После трех лет войны он обещает немцам только рукавицы и наушники.
Бесцелен бег Германии за победой: она бежит за своей тенью. А солнце клонится, и все длиннее тень, и свою тень не догнать.
Противники Гитлера, чтобы победить, должны выстоять. Гитлер, чтобы устоять, должен каждый день одерживать победы.
Вот она, Германия - ни кровинки в лице, а руки в крови: в чужой крови. Она идет с топором - это палач Европы. Когда-то она ковала железо, печатала книги, сажала картошку. Теперь она рубит головы и мылит веревку виселицы. Три года Германия воюет за право уничтожать и разорять. Стоит немецкому солдату ступить сапогом на плодоносную землю, как эта земля становится бесплодной. Стоит немецкому солдату войти в жилой дом, и дом становится кладбищем. Позади - могилы и ненависть миллионов. Что впереди? Смерть.
Германия прошла от Нарвика до Пятигорска, от Роттердама до Эль-Аламейна. Назад она не пройдет: путь назад заминировал местью народов. «Еще несколько шагов, еще несколько миль», подбодряет немцев Гитлер, «еще несколько лет»… Но что впереди? Красное море? Памир? Золото Индии? Скипетр мира в руке юродивого тирольца? Нет, впереди одно: могила Германии, пустота, пространство без народа, великое возмездие. || Илья Эренбург.
* * *
ДОКЛАД тов. МАНУИЛЬСКОГО ДЛЯ ПОЛИТРАБОТНИКОВ МОСКОВСКОЙ ЗОНЫ ПВО
Вчера состоялось собранию политработников частей московской зоны противовоздушной обороны. С инструктивным докладом о текущем моменте выступил тов. Д.3.Мануильский. В ближайшие дни комиссары частей и инструкторы пропаганды лично проведут на эту тему беседы в подразделениях.
+ + + + + + +
Источник: « Красная звезда» №205, 1 сентября 1942 года
# Отстоим Северный Кавказ! || «Красная звезда» №206, 2 сентября 1942 года
# Отбить наступление немцев на Сталинград! || «Красная звезда» №208, 4 сентября 1942 года
Три года тому назад в Берлине царила радостная суматоха: Гитлер об’явил немцам, что долгожданная война началась. Когда-то говорили ребенку: «Не плачь - до свадьбы заживет». Гитлеровские нянюшки много лет подряд твердили подраставшим немцам: «Не плачь - до войны заживет». Немецкие олухи радовались: «Наконец-то война, настоящая, большая война!» Немки шептали мужьям: «Не забудь про французские духи… В Польше хорошая колбаса… В Англии набери на костюм...». Серо-зеленые шинели казались праздничным маскарадом. В книжных магазинах брали нарасхват географические карты. Звонили колокола. Били барабаны. Громкоговорители разносили по всем Свинемюнде и Швейнфюртам простуженный лай Гитлера. Одну немку посадили в тюрьму за пессимизм: она сказала, что война не кончится до рождества. Немцы были уверены, что война кончится через три месяца.
Прошло три года. Немецкие олухи увидели, что ждать мира труднее, чем ждать войны. Никто не скажет калекам, которые стучат деревяшками по тротуарам Германии: «Не плачь - до мира заживет». Перед магазинами очереди: не за географическими картами - за восьмушкой маргарина. На карты никто не смотрит. Немки говорят: «Что мне Египет? У меня отняли жизнь». Германия поредела, как лес осенью. Старики и чужеземные рабы. Немки живут с румынами или с итальянцами, и гретхен руками об’ясняется с эрзац-мужем.
Где только нет немецких могил? Солдаты Гитлера гниют и в песках Африки, и в мерзлых болотах Лапландии. Молчат барабанщики. Колокола давно перелиты в пушки. По ночам плачут сирены и грохочут фугаски. А днем раздается лай Гитлера: волк боится тишины. Не французскими духами пахнут немецкие города - карболкой. Колбаса с’едена. Все с’едено: и хлеб, и слава, и надежды.
Три года немцы разрушали Европу. Они разрушали ее тщательно, методично - по-немецки. Один турецкий журналист, побывавший недавно в Германии, говорит, что путь от Адрианополя до Берлина - путь по пустыне. А путь от Берлина до Бретани, от Берлина до Ростова? Три года тому назад, глядя на цветущую Европу, на ее заводы и сады, немцы роняли слюну. Они хотели получить земной рай. Они получили пустыню.
Недавно немецкий бургомистр в припадке оптимизма заявил, что Роттердам можно восстановить - для этого потребуется всего-навсего пятнадцать лет. Чтобы уничтожить Роттердам, немцам потребовался всего-навсего один день. Три года немцы уничтожают Европу. Ее не восстановить и в пятнадцать лет. Еще пахнут гарью развалины Варшавы, Белграда, Руана, Амьена, Минска, Смоленска, Новгорода. Норвежские рыбаки больше не ловят трески. Вытоптаны виноградники Франции. Каждый день на улицах Афин подбирают трупы греков, умерших с голоду. Варшава стала арестантскими ротами и тифозным госпиталем. Сербские города опустели: они ушли в горы. Стоят заводы Лилля и Днепропетровска. Европа молчит, как развороченные пустые соты. Немцы истребили поэтов и ученых, инженеров и врачей, сталеваров и виноделов.
Накануне войны в Париже власти запретили ночью пользоваться автомобильными гудками: священен сон человека. Вот уж три года, как Европа не спит. Ее ночи заполнены воем сирен. До войны газеты прославляли авиацию: врач, вылетев на крохотный остров или в оазис, помог роженице родить. Вот уж три года, как «Юнкерсы» и «Мессершмитты» истребляют детей. Европа стала дикой, черной, голодной пустыней.
«Света!», - воскликнул, умирая, Гете. Ночи требует современная Германия, свет ей кажется невыносимым. Немцы казнят французских ученых и чешских писателей. В селе Крутеце Ленинградской области немцы повесили старого крестьянина, огласив приговор «За участие в Московской сельскохозяйственной выставке». Эти полуночные птицы, если бы могли, заклевали бы зарю.
Все знают, что немцы - хорошие организаторы. Почему же они не могут организовать захваченные страны? Им некогда. Чтобы завоевать Францию, они должны были вытоптать Норвегию и Данию. Чтобы захватить Балканы, они должны были опустошить Францию. Колонист, посадив гевею, ждет семь лет драгоценного сока. Немцы не могут ждать. Они пишут в сводках: «Мы преследуем врага». Но они спешат, потому что их преследует расплата. Они пришли в Нормандию, в край масла и сыра. Они не могли ждать: солдатня хотела есть, и немцы уничтожили молочных коров. В Европе стали редкостью яйца - немцы с’ели всех кур. Нет обуви, нет сукна, нет бумаги - немцам нужны снаряды, бомбы, мины. Чем больше они воюют, тем больше им нужно вооружения. Это - заколдованный круг.
Немцы окружены врагами. Их ненавидят народы всех захваченных стран. Слово «немец» стало бранным на сорока языках. Немцы много говорили об окружении, как об излюбленном стратегическом приеме, но в окружении - Германия: она сжата кольцом ненависти. В горах Югославии, в степях Украины, в долинах Франции - повсюду немцы, щерясь, смотрят - не покажется ли враг? Они ввезли в Германию миллионы рабов, и эти рабы - тоже враги - солдаты в чреве троянского коня.
«Глядите - Германия стала великой», говорят немецкие газеты своим читателям. Но немцы не радуются. Они даже не смотрят на карты, вывешенные в пустых витринах магазинов. Они только испуганно озираются: до чего опустели немецкие города! «Отто убит, Карл убит, Курт убит», уныло бормочет маленькая женщина «великой» Германии. И, как эхо, отвечают дома, улицы, кварталы: «Убит… Убит….Убит...».
Гитлер долго твердил немцам: «Вы - народ без пространства». Он сулил солдатам некое пространство, чужие земли, чужое счастье. Но партизанами заполнилось «пространство» Югославии. На «пространстве» Дона и Кубани взошел непрошенный урожай - немецкие кресты. А Германия опустела. Пространство без народа - скажем мы.
Никакие победные сводки не скроют от немцев суровой правды: судьба, которую они готовили для других народов, становится судьбой Германии. Развалины Кельна, Любека, Ростока, Нюрнберга, Кенигсберга мало чем отличаются от развалин Белграда, Роттердама, Минска. Немецкие солдаты, уже видавшие скалы Норвегии и вершины Эпира, увидели теперь Кавказ. Но солдаты не радуются: они понимают, что им не увидеть больше Баварских Альп и Гарца. Они прошли тысячи километров, но они не приблизились ни на шаг к победе. Впереди зима. Четвертая зима войны, вторая зима в России. После трех месяцев войны Гитлер говорил: «Этот год будет годом окончательной победы». После трех лет войны он обещает немцам только рукавицы и наушники.
Бесцелен бег Германии за победой: она бежит за своей тенью. А солнце клонится, и все длиннее тень, и свою тень не догнать.
Противники Гитлера, чтобы победить, должны выстоять. Гитлер, чтобы устоять, должен каждый день одерживать победы.
Вот она, Германия - ни кровинки в лице, а руки в крови: в чужой крови. Она идет с топором - это палач Европы. Когда-то она ковала железо, печатала книги, сажала картошку. Теперь она рубит головы и мылит веревку виселицы. Три года Германия воюет за право уничтожать и разорять. Стоит немецкому солдату ступить сапогом на плодоносную землю, как эта земля становится бесплодной. Стоит немецкому солдату войти в жилой дом, и дом становится кладбищем. Позади - могилы и ненависть миллионов. Что впереди? Смерть.
Германия прошла от Нарвика до Пятигорска, от Роттердама до Эль-Аламейна. Назад она не пройдет: путь назад заминировал местью народов. «Еще несколько шагов, еще несколько миль», подбодряет немцев Гитлер, «еще несколько лет»… Но что впереди? Красное море? Памир? Золото Индии? Скипетр мира в руке юродивого тирольца? Нет, впереди одно: могила Германии, пустота, пространство без народа, великое возмездие. || Илья Эренбург.
* * *
ДОКЛАД тов. МАНУИЛЬСКОГО ДЛЯ ПОЛИТРАБОТНИКОВ МОСКОВСКОЙ ЗОНЫ ПВО
Вчера состоялось собранию политработников частей московской зоны противовоздушной обороны. С инструктивным докладом о текущем моменте выступил тов. Д.3.Мануильский. В ближайшие дни комиссары частей и инструкторы пропаганды лично проведут на эту тему беседы в подразделениях.
+ + + + + + +
Источник: « Красная звезда» №205, 1 сентября 1942 года
# Отстоим Северный Кавказ! || «Красная звезда» №206, 2 сентября 1942 года
# Отбить наступление немцев на Сталинград! || «Красная звезда» №208, 4 сентября 1942 года