Историческое штрихами, часть пятьдесят шестая
До того, как я продолжу говорить об истории, мне бы хотелось обсудить одно из самых "популярных утверждений":
15) В Израиле апартеид!
Это утверждение настолько популярно, что ему посвящена страница в википедии [на 18 языках] -- не просто страница, а страница, состоящая из, как минимум, десяти страниц размера А4 со всеми выкладками и "доказательствами" [я нисколько не шучу, можете проверить]. Краткий ответ -- нет, это ложь, в Израиле нет апартеида.
Давайте посмотрим на определение апартеида: "официальная политика расовой сегрегации, проводившаяся правившей в Южно-Африканском Союзе и Южно-Африканской Республике Национальной партией с 1948 по 1994 год. Сегрегация по любым признакам может также называться апартеидом по аналогии с исторической сегрегацией в ЮАР".
Давайте забудем про то, что речь о ЮАР, в конце концов сегрегация может быть в любой стране, в том числе и в Израиле, поэтому именно к этому лично я [в отличие от многих] придираться не буду. Когда Израиль обвиняют в апартеиде, речь идет, естественно, о разделении между арабами и евреями. До того, как я объясню почему этого нет и никогда не было, позвольте мне сказать о том, что есть и с чем спорить бессмысленно. В Израиле нет апартеида, но есть -- бытовой расизм [не государственный, ни в коем случае, это ложь, но бытовой]. Нет, не тот расизм, который разделяет по цвету кожи, но совершенно равно-возможный расизм, вовсе не только по отношению к арабам. Есть ли бытовой расизм по отношению к арабам? Безусловно, есть. Есть ли такой же расизм по отношению к "иракцам"[евреи, выходцы из Ирака]? Безусловно, есть. Есть ли такой же расизм по отношению к "персам", "йеменцам", "марокканцам", "русским", "эфиопам", "немцам" [евреи, выходцы из Ирана, Йемена, Марокко, СССР/России/Украины/Беларуси, Эфиопии, Германии соответственно. Выходцы из Грузии не считаются "русскими", они считаются "грузинами", есть еще "бухарские" и многие другие] и многим прочим совсем не арабам? Безусловно, есть. Любой, кто скажет вам нечто иное -- лукавит. В последние годы стало намного лучше, общество стало значительно более здоровым и сегодня бытовой расизм почти ушел, но он все еще есть. Да, бытовой расизм к арабам немного вырос после событий 10/7, но он не настолько вырос, чтобы можно было серьезно это обсуждать.
Теперь про апартеид. Главным признаком апартеида является сегрегация: одному можно сидеть на этой скамейке, когда другому нельзя. В нацистской Германии были скамейки для евреев, были кафе для евреев, было много чего, что было только для евреев, в то время как в большинство других мест вход для евреев был закрыт. То же самое можно рассказать об отношении к афро-американцам в США вплоть до почти конца второй половины двадцатого века, совсем недавно. При этом, никто не обвинял США в апартеиде -- в расизме -- да, безусловно, но не в апартеиде. В Израиле нет государственной сегрегации, всем можно сидеть на всех скамейках, ходить во все магазины. Более того, можно сказать, что есть положительная дискриминация [в каком-то смысле], так как на многие престижные факультеты арабам поступить проще, чем евреям, для них есть квота и требования к ним ниже, а иногда существенно ниже.
Много лет подряд в Верховном суде Израиля заседал Салим Джубран -- араб христианин. Именно он, судья араб, отправил в тюрьму еврея президента и еврея премьер-министра -- араб, а не еврей. На инаугурации нового председателя Верховного суда Ашера Груниса Джубран не пел государственный гимн, в отличие от других присутствующих -- не захотел, так как в гимне говорится о "еврейской душе". Это и есть демократия -- не захотел и не пел. Да, его осудили депутаты из правых фракций, но на его защиту немедленно стали депутаты из левых фракций.
В Кнессете всегда были (со дня основания государства) арабы, на сегодняшний день есть 10 членов Кнессета, являющихся арабами -- как мусульмане, так и христиане и друзы. Есть арабские партии, более того, в Израиле есть арабские партии более анти-израильские, чем можно было бы себе представить, включая партии, отрицающие право Израиля на существование. И их депутаты продолжают быть членами Кнессета -- это и есть демократия. Откуда бы вы ни были, закройте глаза и представьте себе правительство вашей страны. А теперь представьте, что в нем есть члены, утверждающие, что ваша страна не имеет право на существование и должна исчезнуть. У вас получилось это представить? Представьте себе, что на вашу страну напали, а члены вашего правительства говорят -- правильно напали, у них не было выбора. Члены правительства, а не бабки на лавочке. И когда вы еще раз услышите словосочетание "апартеид и Израиль" -- вспомните обо всех арабах, чьи права не только не ущемлены, но они заседают в правительстве страны, право которой на существование они отрицают. Как вам такой апартеид?
А теперь давайте продолжим говорить об истории.
В этой части мы поговорим о битве за квартал ха-Тиква, где упомянем одного из лидеров арабских армий -- Хасана Салама [тесно сотрудничавшего с нацистами во время войны]. Мы также еще немного посмотрим в микроскоп и поговорим о многих атаках, произошедших в самые первые дни войны -- как арабских, так и еврейских. После чего мы закончим рассказ о конвоях в Иерусалим -- их организации и важности.
После принятия Генеральной Ассамблеей ООН резолюции 181(II), рекомендующей принятие и реализацию плана раздела, проявления радости еврейской общины были уравновешены протестами арабов, прокатившимся по всей стране. После всех событий, немногим после 1 декабря Высший Арабский Комитет объявил всеобщую забастовку, которая длилась три дня. Страну охватил ветер насилия, предвещая гражданскую войну между двумя общинами. Убийства, репрессии и ответные репрессии привели к гибели десятков жертв с обеих сторон. Тупик сохранялся, поскольку британские войска не вмешались, чтобы положить конец эскалации насилия.
8 декабря 1947 года: Битва за квартал ха-Тиква, Тель-Авив. После нескольких дней обстрелов снайперами и ответной реакции Хаганы, британские войска заняли квартал, убив двух евреев. Хагана взорвала дом в соседней деревне. 8 декабря сотни арабов под руководством Хасана Салама осадили квартал и подожгли много домов. Британские войска бездействовали. После прибытия подкреплений, Хагана отбила атаку. В результате погибли 60 арабов и 2 евреев.
Давайте поговорим об этой битве более подробно. В частности о том, как можно устроить манипуляцию [не ложь, нет] в три строчки, как я это сделала выше -- британцы убили евреев, а Хагана взорвала арабский дом -- и вот именно так и создаются манипуляции.
Сразу после голосования по плану раздела Высший Арабский Комитет объявил трехдневную всеобщую забастовку, а муфтий Амин аль-Хусейни назначил Хасана Салама командующим арабскими войсками в районе Лод-Рамле. Линия обороны Тель-Авива и его пригородов растянулась на многие километры. Тель-Авивский район обороны был разделен на пять фронтов:
1) Фронт № 1 -- Южный фронт включал всю границу между Тель-Авивом и Яффо от берега моря на севере квартала Маншия до кварталов ха-Тиква и Эзра на юге.
2) Фронт № 2 -- Северный фронт, предназначенный для защиты северной границы Тель-Авива от арабских деревень аль-Джаммасин, аль-Масудия и Шейх-Мунис.
3) Фронт №3 -- район Бен-Шемена.
4) Фасад № 4 -- район рядом с Бейт Даганом.
5) Фронт №5 -- Бат-Ям, Холон и Микве-Исраэль.
Деревня Салама [была палестинской арабской деревней, расположенной в пяти километрах к востоку от Яффо], граничащая с кварталом ха-Тиква, была одной из крупнейших деревень в окрестностях, там проживало более 7600 жителей. Деревня была богатой и имела две водопроводные станции и водонапорные башни. В центре деревни находилась государственная школа, вокруг которой были расположены 2-3-этажные каменные дома. До начала событий деревенские старейшины и сановники старались поддерживать хорошие отношения с евреями. Жители Саламы зарабатывали себе на жизнь в квартале ха-Тиква, где они продавали евреям яйца, овощи и фрукты. С началом событий, в деревне начались волнения, и молодежь, находящаяся под влиянием событий происходящих по всей стране, взяла верх над старейшинами села.
Граница между районом ха-Тиква и Салама простиралась от Яд-Элияху до района Эзра. Граница не была укреплена и во многом ее было трудно оборонять из-за многочисленных фруктовых садов, там посаженных. В целях повышения безопасности к месту были привезены сторожевые собаки и потому линия обороны получила название "собачья линия" [сегодня -- в районе "Ган Хатиква"].
К югу от района ха-Тиква находился район Бейт-Яаков, который вдавался в Саламу. В Бейт-Яаков жили малообеспеченные семьи и расстояние между их домами и домами на окраине Саламы составляло 80-100 метров. Тот факт, что этот район располагался у подножия Саламы, препятствовал его эффективной защите. Оборону окрестностей поручили роте "Пригородного батальона", бойцы которой были местными жителями, обученные командиром роты Зеэвом [Зоником] Штайнбергом. Они входили в состав 53-го батальона бригады Гивати.
Уже в первые дни линия обороны рядом с Салама начала накаляться. Пятого декабря 1947 года после обстрела из Саламы, туда был отправлен патруль Хаганы, который попал в засаду. Ниссим Азиз [18 лет] был убит в перестрелке. Его тело осталось лежать в поле. Отряд, отправленный на поиски его тела, наткнулся на огонь британского броневика, в результате которого погиб Миха Фишер [21 год]. На следующий день, шестого декабря 1947, года член Хаганы Яаков Шифф [19 лет] был убит на одной из позиций в Бейт-Яакове британским сержантом Флауэром [который руководил операцией, в которой была убита Браха Фульд -- 18 лет, боец еврейского сопротивления, погибшая при попытке помочь еврейским беженцам от Холокоста попасть в Палестину; была первой еврейкой-солдатом, убитой во время догосударственного (до создания Государства Израиль) конфликта с британцами]. Друзей Шиффа арестовали за хранение оружия.
Убийство Шиффа вызвало бурю негодования в квартале ха-Тиква -- сотни жителей района окружили британский броневик и забросали его камнями, требуя освобождения задержанных и ареста Флауэра. Наконец, было решено освободить задержанных до тех пор, пока они не предстанут перед судом. Флауэр был освобожден "за отсутствием достаточных улик", а арестованные друзья Шиффа были приговорены военным судом к пяти годам лишения свободы.
Поведение англичан воодушевило арабов Саламы, и они начали постоянно обстреливать ха-Тикву. Поэтому было решено провести ответную предупредительную акцию и взорвать один из домов деревни. Операция была успешно проведена 7 декабря 1947 года [в первый день Ханукки]. Дом был взорван, а бойцы благополучно вернулись, несмотря на интенсивный огонь, который по ним вели. Успешная ответная операция евреев вызвала бурю среди жителей Саламы, которые начали усиленно требовать предпринять ответные действия -- "преподать евреям урок". Вся эта ситуация оказалась на руку Хасану Салама.
Хасан Салама начал планировать нападение на район ха-Тиква сразу после вступления в должность командующим арабскими войсками в районе Лод-Рамле. Топографическая структура густонаселенного района и его длинная и рваная граница гарантировали ему верную победу с минимальными потерями.
Его план атаки был следующим: сначала огневая атака и минометный обстрел, затем отвлекающий маневр, благодаря которому все силы Хаганы оказались бы стянуты в одно место, а после этого -- обширный захват Бейт-Яакова. Он также отвел важную роль для мирных жителей Саламы, которым было приказано вооружиться мешками и факелами, чтобы грабить и поджигать окрестности после отступления боевиков обратно в Саламу. Этой атакой Салама надеялся сломить колебания жителей деревни, которые до этого момента предпочитали находиться в стороне от войны. Для нападения он набрал 400 вооруженных боевиков из Лода, Рамле и Шхема. Датой нападения был назначен понедельник, 8 декабря 1947 года.
Утром 8 декабря 1947 года в штаб Хаганы Тель-Авива поступило известие: "уполномоченный источник сообщает, что в течение ночи в направлении Яффо прошло около 400 вооруженных арабов под командованием Хасана Саламы. Ожидайте нападение на Тель-Авив". Источник не уточнил, где будет происходить нападение. По всему округу была объявлена "крайне чрезвычайная ситуация". На позициях были установлены резервные орудия, резерв Хаганы округа был также приведен в боевую готовность. Во второй половине дня на дороге аль-Яхудия--Салама было замечено движение автобусов, невооруженный взгляд легко замечал там сосредоточение значительных арабских сил.
В 19.00 началась арабская атака -- интенсивным ружейно-пулеметным огнем. Несколько минут спустя защитники "собачьей линии" заметили, что арабы проникли через сады к их позициям [это был тот самый отвлекающий маневр, призванный привлечь туда все силы обороны]. Завязался ожесточенный бой, и арабам удалось продвинуться на 10-15 метров к позициям. К "собачьей линии" немедленно прибыл еврейский командир с пятью бойцами, которые сумели остановить арабское продвижение.
Спустя некоторое время началось основное наступление на район Бейт-Яаков. Сотни арабских боевиков вместе с мирными жителями Салама волнами штурмовали район. Защитники открыли ответный огонь, однако оборона столкнулась с трудностями из-за многочисленных осечек STENов [британский пистолет-пулемёт, созданный в 1941 году], неисправностей большинства гранат, а также повреждений, нанесенных оружию при хранении в подземных тайниках. В результате было объявлено об организованном выводе войск.
Арабы не воспользовались своим первым успехом после отхода защитников для продолжения атаки, а вместо этого начали грабить трущобы и мародерствовать. Дома района, в основном представлявшие собой сараи, были подожжены.
Через короткое время на место прибыло подкрепление Хаганы и началась контратака. Части подкрепления было поручено прикрыть прорывы в Бейт-Яакове. Один из прибывших для подкрепления, 16-летний Эзра Цфадия, услышал пароль, которым пользовались арабы той ночью: "Араб аль-Араб", и начал хитростью заманивать арабских боевиков в свою сторону. Всякий раз, когда арабы подходили на близкое расстояние, он уничтожал их, бросая туда гранату.
Другая часть подкрепления, оснащенная пулеметом "Брен", заняла позиции на юге дороги на Саламу. В то же время подкрепление начало атаковать арабских мародеров, которых было хорошо видно в свете пламени горящих лачуг; их поражали с близкого расстояния. Арабы, пытавшиеся отступить в сторону Саламы, были обстреляны из пулемета.
Бой длился до 22:00 и завершился поражением арабов. Всю ночь полиция и Красный Полумесяц занимались сбором раненых и погибших. Двое евреев были убиты -- пара жителей, которые отказались эвакуировать район накануне нападения, сожженные в своей хижине. Ущерб имуществу был значительным -- было сожжено 32 лачуги и 60 семей остались без крова.
Битва в районе ха-Тиква [Надежда, если перевести -- символично, не правда ли?] была первым крупным сражением арабских нерегулярных бойцов с Хаганой. Поражение серьезно подорвало престиж Хасана Салама. После этого он не пытался больше нападать на еврейские поселения и перенаправил свои усилия на атаки еврейского транспорта. Активность боевиков деревни Салама свелась к редким выстрелам. Жители Рамле [арабы] объявили особый день траура, сначала поспешив распространить слух о том, что район ха-Тиква был полностью разрушен.
После боя Зоник отвел нескольких своих солдат в кафе, где их радостно встретили поэты и художники. Когда Хану Ровину попросили прочитать стихотворение Натана Альтермана "Не давайте им оружие", она посмотрела на мальчиков и юношей и сказала: "Дайте им оружие".
10-11 декабря 1947 года: При обстреле конвоя с продовольствием и водой для Гуш-Эциона [об этой атаке мы уже говорили] 10 евреев убито, 4 ранено. Битва за Гуш-Эцион началась в начале войны за Независимость, на следующий день после объявления плана раздела 29 ноября 1947 года, и закончилась 14 мая 1948 года, в день Декларации независимости, с падением всего Гуш-Эциона под натиском Арабского легиона при поддержке местных арабских сил. [я расскажу об этом более подробно на более позднем этапе]
11 декабря 1947 года [ответная атака Эцеля]: В деревне Эль-Тира [близ Хайфы] убито 11 арабов. Согласно заявлению Иргуна, жители были предупреждены, чтобы успеть эвакуировать женщин и детей [в отличие от атаки на ха-Тикву, где евреев никто ни о чем не предупреждал].
12 декабря 1947 года [ответная атака Эцеля]: 20 человек убиты и 5 ранены в результате взрыва бочковой бомбы у Шхемских ворот в Иерусалиме.
13 декабря 1947 года [ответные атаки Эцеля]: Шестеро погибших и 25 раненых в результате взрыва возле кинотеатра Альхамбра [Иерусалим]. Пять человек погибли и 47 получили ранения в результате двух взрывов у Шхемских ворот [Иерусалим]. В результате нападения на деревню аль-Яхудия [та самая, которая фигурировала в битве за ха-Тикву] 7 арабов были убиты [среди них 2 женщины и 2 детей в возрасте 3 и 4 лет] и еще 7 получили серьезные ранения [среди них 2 женщины и 4-летняя девочка]. 24 солдата Эцаля атаковали деревню со стороны Петах-Тиквы, стреляя, взрывая дома и бросая гранаты. Обстрел велся также по британской бронетехнике. Название этой деревни много упоминалось в то время в связи с нападениями на еврейские транспортные средства и убийством энного количества человек бандой Bedawi.
В Сирии, в ходе антиеврейской атаки в отместку за действия Иргуна, сожгли 2750-летнюю синагогу в Алеппо и уничтожили бесценный Кодекс Бен-Ашера, еврейскую Библию десятого века, состоящую из оригинальных рукописей Ветхого Завета.
14 декабря 1947 года: В результате нападения на еврейский автобусный конвой [близ Рамле-Лода], регулярными войсками Арабского легиона Трансиорданской армии были убиты 13 или 14 евреев, а также были ранены 9 евреев, 2 англичанина и 1 араб. Арабы заявили, что евреи напали первыми.
В этот же день, на дороге возле Лидды [Лода], 3 еврея были застрелены и сожжены арабами при нападении на британский грузовик. В этот же день, в Негеве, 6 евреев было убито, а 4 пропали без вести. В этот же день, на дороге Иерусалим--Хеврон, был обстрелян конвой с продовольствием и водой для Гуш-Эциона, в результате чего был убит 1 еврей.
16 декабря 1947 года [ответная атака Эцеля]: Десять арабов погибли в результате взрыва в кинотеатре "Нога" в Яффо.
17 декабря 1947 года: Британские войска пришли на помощь полиции, пытающейся задержать наступление 100 арабов на еврейское поселение Неватим, в семи милях к западу от Беэр-Шевы.
19 декабря 1947 года: На дороге в Яффо-Иерусалим убит 1 еврей в результате арабского нападения на продуктовый конвой, направляющийся в Иерусалим.
Теперь, когда мы видим сколько атак совершалось на еврейский транспорт на дороге в Иерусалим и в другие изолированные места, самое время вернуться к рассказу о том, как были устроены конвои и их оборона.
Конвои были сосредоточены в ведении транспортного отдела национальных учреждений. "Бюро автомобильного транспорта" было поручено организовать и контролировать автомобильные перевозки в чрезвычайных ситуациях в сотрудничестве с органами безопасности. Руководитель организации перевозки грузовых автомобилей в Иерусалим и другие опасные места и начальники конвоев подчинялись генеральному директору бюро.
Ситуация для тех, кто проживал в еврейских поселениях в крайне изолированном Негеве и на севере Галилеи, была еще более критической.
В ноябре 1947 года Хагана назначила Мишеля Шахама [Азария] на должность начальника транспортного штаба. Его работа заключалась в организации и планировании транспортировки в Иерусалим и выделении достаточных сил и средств для обеспечения безопасности дороги. Уже на следующий день транспорт начал двигаться организованными колоннами, охраняемыми Хаганой.
Уже в первый месяц войны руководители Хаганы и Агентства объединили вопрос об организации перевозок под особый механизм. Централизация этого механизма была передана Транспортному бюро Еврейского агентства, а общее управление делами было передано в широкую общественную структуру -- "Комитет по чрезвычайным перевозкам". Все это делалось с целью предотвратить перебои в поставках и ненужный ущерб перевозчикам.
В декабре 1947 года "Комитет по экстренным перевозкам" издал документ, содержащий "Правила экстренных перевозок", а позже в том же месяце было проведено несколько обсуждений относительно транспортировок в Иерусалим. Ценовой комитет согласился удовлетворить просьбу транспортных компаний о финансовой помощи в связи с ситуацией с безопасностью. Центральной темой дополнительного совещания стали топливо и броня для грузовиков и автобусов. Тема была актуальна как никогда, вследствие многочисленных атак арабов на дороги и еврейский транспорт. Бюджет на броню транспортных средств был получен от национального комитета и самого министерства, и было решено, что он не превысит 200 фунтов [за броню] на каждое транспортное средство, максимальное количество бронированных транспортных средств не превысит 60, которые будут разделены между различными транспортными компаниями. Часть средств на охрану автобусов предоставило Еврейское агентство. Также на совещании определили каким будет тип брони. На совещании было решено, среди прочего, что "едущие в колонне должны вести себя согласно инструкции и оплачиваться по согласованной ставке", также был согласован найм частных автомобилей Ишува. Другими возникшими проблемами были двойная организация, обслуживание автомобилей и нехватка топлива.
Произошла предварительная регистрация выезжающих автомобилей, имен водителей, типов багажа и прочего. Перед отправлением проводился механический осмотр грузовиков, формы загрузки и расположения груза и прочего. Были сделаны записи и приняты меры по сокрытию оружия в грузовиках и автобусах. Оружие, которое они использовали, хранилось [между отправкой конвоев] в подвале здания Агентства. Был также большой тайник с оружием в здании компании "Амекашер" в Иерусалиме. Отряд сопровождения в Иерусалиме был разделен на шесть подотрядов, каждый подотряд состоял из 10-12 человек. Каждый конвой сопровождали два подотряда. Командиры подотрядов также служили командирами конвоев. Обычно они ехали в первой машине. Первоначально командиры ездили на такси, затем им выделили бронетехнику. Конвои выезжали из Иерусалима один или два раза в день. Обычно ежедневно из Иерусалима в Тель-Авив, а также из Тель-Авива в Иерусалим, отправлялись две грузовые и две пассажирские колонны. Отправление обычно было рано утром, около 06:00. Пассажирские колонны из Иерусалима отправлялись со станции Эгед, а грузовые -- с улицы Халуц в Бейт-ха-Кереме, из квартала ХаМекашер возле Кирьят-Моше или из квартала Ямин-Моше.
Товары для конвоев получали от различных организаций, а также ферм и частных лиц, которые передавали их своим клиентам в Иерусалим. В основном они привозили продовольствие и боеприпасы, но также одежду и одеяла. Для погрузки товара на бронетехнику и грузовики, следующие в Иерусалим, требовалось специальное разрешение. Погрузку осуществляли носильщики за зарплату, выплачиваемую Агентством и получаемую в его офисах. В Кфар Билу, Реховоте и Хульде были размещены специальные охраняемые склады снабжения. В определенных случаях погрузка припасов производилась из них. Самим водителям запрещалось брать личные вещи у прохожих для передачи в Иерусалим, тот же закон распространялся и на людей, которые хотели присоединиться к поездке без специального разрешения. Водителям колонн, когда это было возможно, предоставляли питание и место для ночевки.
Задача сопровождения и обеспечения безопасности конвоев была возложена на еврейские силы обороны. Но после переговоров с британцами в декабре 1947 года было решено, что именно британцы будут обеспечивать безопасность конвоев в Иерусалим. Это соглашение соблюдалось всего четыре дня и было отменено по инициативе британцев, очевидно, после взрыва бомбы, брошенной Эцель на Шхемские ворота в том же месяце [было несколько атак на Шхемские ворота, о некоторых мы говорили выше, но тут речь идет о другой, произошедшей 29 декабря 1947 года, о которой мы еще не говорили]. За эти четыре дня, когда конвои охранялись силами британской безопасности, было всего одно нападение, где Пальмах принял участие в охране дороги. Верховное командование Хаганы утвердило формирование сил для охраны дороги из Иерусалима в Тель-Авив: 223 бойца Нотрим и Пальмах, из которых 126 предназначены для непосредственного сопровождения колонн, и еще 97 для обеспечения безопасности территории в Кирьят-Анавим, Хульде и Реховоте.
Водитель Шабтай Грайфман (Шепс) рассказывал:
"Когда начали организовываться конвои в Иерусалим, на тель-авивский склад прибыл один из командиров Хаганы по имени Маккаби. Командир попросил координатора выделить для сопровождения колонн опытного водителя. Они направили его ко мне. Ассоциация вооружила меня пистолетом Маузер с деревянным прикладом. Так началось мое долгое путешествие в конвоях, когда я возглавлял солдат Пальмаха во главе конвоев на протяжении 1948 года."
Обычным маршрутом поездки был Иерусалим--Шаар ха-Гай--Латрун--Рамле--Язур [арабский городок, расположенный тогда рядом с Яффо, был разрушен во время войны за Независимость, сегодня -- Азур]. Начиная с декабря 1947 года, после арабских атак, начали менять все маршруты. Теперь маршрут проходил через охраняемые дороги, которые выбирали в зависимости положения на дороге в момент выезда конвоя. В сопровождении колонн участвовали женщины, которые играли роль как в защите конвоев, нося с собой оружие и при необходимости применяя его, так в спасении раненых и оказания им помощи в условиях постоянной нехватки многих медицинских средств. Одна из сопровождающих позже рассказывала:
"Мы, как сопровождающие, чувствовали на себе бремя, трудности и ответственность за сохранение доступа в Иерусалим и охрану любого прохода туда. [...] Каждый из нас чувствовал, что ему предстоит необычная миссия. В наших силах сохранить открытую дорогу в Иерусалим, несмотря ни на что".
Безопасность конвоев обычно включала сопровождение из Тель-Авива в Хульду и из Иерусалима в Шаар-ха-Гай. Британские солдаты были размещены на участке дороги между Шаар-ха-Гаем и Латруном и, по всей видимости, в начале войны этого было достаточно, чтобы обеспечить тихий проезд. Со временем охрана конвоев усилилась.
С началом войны для обеспечения безопасности конвоев были привлечены резервные силы Пальмаха. В составе 6-го батальона они обеспечивали безопасность участка Иерусалим-Шаар-ха-Гай, патрулируя по оси на такси. В каждом такси находился отряд из четырех членов Пальмаха: двух юношей и двух девушек, которые прятали оружие на своем теле. Британцы, патрулировавшие на том же маршруте, иногда останавливали конвои и даже арестовывали сопровождающих, у которых было незаконное оружие. Число подобных обысков уменьшилось, но они не прекратились даже тогда, когда ситуация ухудшилась, и продолжались почти до тех пор, пока британцы не покинули страну.
Конвои собирались силами в Тель-Авиве, и они несли ответственность за скорость их выезда. Роль сил в Иерусалиме заключалась в том, чтобы принять конвои, быстро их разгрузить и быстро доставить обратно в Тель-Авив. Колонны на этом этапе были небольшими -- до 10 машин, а иногда и всего несколько машин в сопровождении Нотрим. Автобусные конвои "Эгеда" сопровождали бойцы Пальмаха.
Британцы проводили обыски и затрудняли охрану конвоев даже во время нападения арабов. Сразу с началом войны Хагана начала экранировать и бронировать автобусы и кабины грузовиков. К колоннам постепенно добавлялись грузовики снабжения. Броневики были окрашены в серый цвет, очень узкие, высокие, тяжелые и неустойчивые на дороге.
Поскольку конвои стали обычным явлением, отчеты стали приходить постоянно. Люди на маршруте, отвечающие за колонну, информировали штаб Пальмаха о времени отправления и прибытия каждой колонны, а также о движении транспорта в пути: о том, были ли они арестованы англичанами или подозрительными людьми, присоединившимися к конвою, о боеприпасах, полученных в пути и от кого, о задержках в пути и конкретном месте задержек, по какому маршруту ехали и что произошло, о проблемах с обеспечением безопасности и ремонтах техники, о задержках отправления и многом прочем. Новости о происходящем на маршруте и предполагаемых атаках конвои передавали Шай. Когда поступали новости о засадах или ожидаемых нападениях, конвой задерживался.
Поскольку инструкции были не точными, колонны, подвергшиеся нападению во время движения, предпочитали разделяться, половина колонны продолжала свой путь, а половина, подвергшаяся нападению, оставалась одна. В других случаях большая часть колонны продолжала движение, и лишь несколько человек оставались, чтобы оказать помощь поврежденному автомобилю. Крыша броневика была сделана из сетки или брезента, из-за чего пули попадали внутрь и это приводило к гибели людей.
Многие машины не выдерживали нагрузки и высоты. Иногда двигатель выключался, грузовики застревали или скатывались в кюветы, и обслуживающему персоналу приходилось оставлять их на обочине дороги, где их сжигали арабы.
В марте 1948 года ситуация обострилась. После этого было решено, что для разных транспортных средств будут организовываться разные составы и только в исключительных случаях будут смешиваться грузовые и пассажирские составы. На этом этапе было решено присоединить к конвоям гражданских командиров. В случае объединения на опасных участках колонна должна была двигаться вместе, а на более безопасных участках -- отдельно, чтобы машины могли увеличивать скорость. За решения такого типа отвечал генерал-командир базы выезда, а изменения вносились по усмотрению командира конвоя в пути. Командиру конвоя были предоставлены все полномочия по определению порядка движения машин и инструктажу; сопровождение обеспечивалось одним из боевых батальонов. В документе перед выездом указывались ФИО командира колонны, место подготовки, время отправления, транспортные средства колонны, их роли [помощь, связь, транспорт, инженерное снабжение, снабжение] и количество выехавших людей. Когда колонна достигала пункта назначения, командир должен был предстать в штаб на базе прибытия и предоставить отчет о дороге и состоянии колонны.
В конце марта 1948 года в Ишуве наступил кризис дорожной войны (как и всей войны за Независимость). Значительная часть бронетехники вышла из строя или была захвачена арабами. Некоторые дороги на север, юг и восток были заблокированы, а еврейский Иерусалим был отрезан от низменности. По мере продолжения боевых действий потери увеличивались [к тому времени в Ишуве погибло около 1200 евреев, более половины из которых были мирными жителями]. В частности, положение Иерусалима ухудшилось из-за тяжелой осады. Арабы продолжали свои попытки отрезать город, зная, что победа над еврейским Иерусалимом станет смертельным ударом по Ишуву. Руководство Ишува решило во что бы то ни стало прорвать дорогу в Иерусалим. В начале апреля 1948 года было принято решение начать операцию по прорыву к городу -- операцию "Нахшон" [мы поговорим о ней подробно через несколько частей].
После операции Нахшон и прорыва Дерех Бурма [временная дорога между окрестностями Рамле и Абу-Гош, в обход блокированного участка основной дороги из Тель-Авива в Иерусалим; была построена израильскими войсками под руководством Микки Маркуса в мае--июне 1948 года во время Арабо-израильской войны, чтобы обеспечить доставку грузов в блокированный арабами Иерусалим] появилась возможность беспрепятственно и безопасно направлять конвои в Иерусалим. Движение конвоев в Иерусалим продолжалось до мая 1948 года.
Продолжение следует [где мы поговорим об арабской армии]
Стандартный вопрос: расскажите мне, пожалуйста, что из этого вы знали до прочтения текста, заранее благодарю.
Просьба: мне достаточно тяжело это аккуратно и складно писать, поэтому если вы замечаете неточности или ошибки (как исторические, так и орфографические) сообщайте мне, пожалуйста, я еще раз проверю и, если я ошиблась, я обязательно исправлю.
15) В Израиле апартеид!
Это утверждение настолько популярно, что ему посвящена страница в википедии [на 18 языках] -- не просто страница, а страница, состоящая из, как минимум, десяти страниц размера А4 со всеми выкладками и "доказательствами" [я нисколько не шучу, можете проверить]. Краткий ответ -- нет, это ложь, в Израиле нет апартеида.
Давайте посмотрим на определение апартеида: "официальная политика расовой сегрегации, проводившаяся правившей в Южно-Африканском Союзе и Южно-Африканской Республике Национальной партией с 1948 по 1994 год. Сегрегация по любым признакам может также называться апартеидом по аналогии с исторической сегрегацией в ЮАР".
Давайте забудем про то, что речь о ЮАР, в конце концов сегрегация может быть в любой стране, в том числе и в Израиле, поэтому именно к этому лично я [в отличие от многих] придираться не буду. Когда Израиль обвиняют в апартеиде, речь идет, естественно, о разделении между арабами и евреями. До того, как я объясню почему этого нет и никогда не было, позвольте мне сказать о том, что есть и с чем спорить бессмысленно. В Израиле нет апартеида, но есть -- бытовой расизм [не государственный, ни в коем случае, это ложь, но бытовой]. Нет, не тот расизм, который разделяет по цвету кожи, но совершенно равно-возможный расизм, вовсе не только по отношению к арабам. Есть ли бытовой расизм по отношению к арабам? Безусловно, есть. Есть ли такой же расизм по отношению к "иракцам"[евреи, выходцы из Ирака]? Безусловно, есть. Есть ли такой же расизм по отношению к "персам", "йеменцам", "марокканцам", "русским", "эфиопам", "немцам" [евреи, выходцы из Ирана, Йемена, Марокко, СССР/России/Украины/Беларуси, Эфиопии, Германии соответственно. Выходцы из Грузии не считаются "русскими", они считаются "грузинами", есть еще "бухарские" и многие другие] и многим прочим совсем не арабам? Безусловно, есть. Любой, кто скажет вам нечто иное -- лукавит. В последние годы стало намного лучше, общество стало значительно более здоровым и сегодня бытовой расизм почти ушел, но он все еще есть. Да, бытовой расизм к арабам немного вырос после событий 10/7, но он не настолько вырос, чтобы можно было серьезно это обсуждать.
Теперь про апартеид. Главным признаком апартеида является сегрегация: одному можно сидеть на этой скамейке, когда другому нельзя. В нацистской Германии были скамейки для евреев, были кафе для евреев, было много чего, что было только для евреев, в то время как в большинство других мест вход для евреев был закрыт. То же самое можно рассказать об отношении к афро-американцам в США вплоть до почти конца второй половины двадцатого века, совсем недавно. При этом, никто не обвинял США в апартеиде -- в расизме -- да, безусловно, но не в апартеиде. В Израиле нет государственной сегрегации, всем можно сидеть на всех скамейках, ходить во все магазины. Более того, можно сказать, что есть положительная дискриминация [в каком-то смысле], так как на многие престижные факультеты арабам поступить проще, чем евреям, для них есть квота и требования к ним ниже, а иногда существенно ниже.
Много лет подряд в Верховном суде Израиля заседал Салим Джубран -- араб христианин. Именно он, судья араб, отправил в тюрьму еврея президента и еврея премьер-министра -- араб, а не еврей. На инаугурации нового председателя Верховного суда Ашера Груниса Джубран не пел государственный гимн, в отличие от других присутствующих -- не захотел, так как в гимне говорится о "еврейской душе". Это и есть демократия -- не захотел и не пел. Да, его осудили депутаты из правых фракций, но на его защиту немедленно стали депутаты из левых фракций.
В Кнессете всегда были (со дня основания государства) арабы, на сегодняшний день есть 10 членов Кнессета, являющихся арабами -- как мусульмане, так и христиане и друзы. Есть арабские партии, более того, в Израиле есть арабские партии более анти-израильские, чем можно было бы себе представить, включая партии, отрицающие право Израиля на существование. И их депутаты продолжают быть членами Кнессета -- это и есть демократия. Откуда бы вы ни были, закройте глаза и представьте себе правительство вашей страны. А теперь представьте, что в нем есть члены, утверждающие, что ваша страна не имеет право на существование и должна исчезнуть. У вас получилось это представить? Представьте себе, что на вашу страну напали, а члены вашего правительства говорят -- правильно напали, у них не было выбора. Члены правительства, а не бабки на лавочке. И когда вы еще раз услышите словосочетание "апартеид и Израиль" -- вспомните обо всех арабах, чьи права не только не ущемлены, но они заседают в правительстве страны, право которой на существование они отрицают. Как вам такой апартеид?
А теперь давайте продолжим говорить об истории.
В этой части мы поговорим о битве за квартал ха-Тиква, где упомянем одного из лидеров арабских армий -- Хасана Салама [тесно сотрудничавшего с нацистами во время войны]. Мы также еще немного посмотрим в микроскоп и поговорим о многих атаках, произошедших в самые первые дни войны -- как арабских, так и еврейских. После чего мы закончим рассказ о конвоях в Иерусалим -- их организации и важности.
После принятия Генеральной Ассамблеей ООН резолюции 181(II), рекомендующей принятие и реализацию плана раздела, проявления радости еврейской общины были уравновешены протестами арабов, прокатившимся по всей стране. После всех событий, немногим после 1 декабря Высший Арабский Комитет объявил всеобщую забастовку, которая длилась три дня. Страну охватил ветер насилия, предвещая гражданскую войну между двумя общинами. Убийства, репрессии и ответные репрессии привели к гибели десятков жертв с обеих сторон. Тупик сохранялся, поскольку британские войска не вмешались, чтобы положить конец эскалации насилия.
8 декабря 1947 года: Битва за квартал ха-Тиква, Тель-Авив. После нескольких дней обстрелов снайперами и ответной реакции Хаганы, британские войска заняли квартал, убив двух евреев. Хагана взорвала дом в соседней деревне. 8 декабря сотни арабов под руководством Хасана Салама осадили квартал и подожгли много домов. Британские войска бездействовали. После прибытия подкреплений, Хагана отбила атаку. В результате погибли 60 арабов и 2 евреев.
Давайте поговорим об этой битве более подробно. В частности о том, как можно устроить манипуляцию [не ложь, нет] в три строчки, как я это сделала выше -- британцы убили евреев, а Хагана взорвала арабский дом -- и вот именно так и создаются манипуляции.
Сразу после голосования по плану раздела Высший Арабский Комитет объявил трехдневную всеобщую забастовку, а муфтий Амин аль-Хусейни назначил Хасана Салама командующим арабскими войсками в районе Лод-Рамле. Линия обороны Тель-Авива и его пригородов растянулась на многие километры. Тель-Авивский район обороны был разделен на пять фронтов:
1) Фронт № 1 -- Южный фронт включал всю границу между Тель-Авивом и Яффо от берега моря на севере квартала Маншия до кварталов ха-Тиква и Эзра на юге.
2) Фронт № 2 -- Северный фронт, предназначенный для защиты северной границы Тель-Авива от арабских деревень аль-Джаммасин, аль-Масудия и Шейх-Мунис.
3) Фронт №3 -- район Бен-Шемена.
4) Фасад № 4 -- район рядом с Бейт Даганом.
5) Фронт №5 -- Бат-Ям, Холон и Микве-Исраэль.
Деревня Салама [была палестинской арабской деревней, расположенной в пяти километрах к востоку от Яффо], граничащая с кварталом ха-Тиква, была одной из крупнейших деревень в окрестностях, там проживало более 7600 жителей. Деревня была богатой и имела две водопроводные станции и водонапорные башни. В центре деревни находилась государственная школа, вокруг которой были расположены 2-3-этажные каменные дома. До начала событий деревенские старейшины и сановники старались поддерживать хорошие отношения с евреями. Жители Саламы зарабатывали себе на жизнь в квартале ха-Тиква, где они продавали евреям яйца, овощи и фрукты. С началом событий, в деревне начались волнения, и молодежь, находящаяся под влиянием событий происходящих по всей стране, взяла верх над старейшинами села.
Граница между районом ха-Тиква и Салама простиралась от Яд-Элияху до района Эзра. Граница не была укреплена и во многом ее было трудно оборонять из-за многочисленных фруктовых садов, там посаженных. В целях повышения безопасности к месту были привезены сторожевые собаки и потому линия обороны получила название "собачья линия" [сегодня -- в районе "Ган Хатиква"].
К югу от района ха-Тиква находился район Бейт-Яаков, который вдавался в Саламу. В Бейт-Яаков жили малообеспеченные семьи и расстояние между их домами и домами на окраине Саламы составляло 80-100 метров. Тот факт, что этот район располагался у подножия Саламы, препятствовал его эффективной защите. Оборону окрестностей поручили роте "Пригородного батальона", бойцы которой были местными жителями, обученные командиром роты Зеэвом [Зоником] Штайнбергом. Они входили в состав 53-го батальона бригады Гивати.
Уже в первые дни линия обороны рядом с Салама начала накаляться. Пятого декабря 1947 года после обстрела из Саламы, туда был отправлен патруль Хаганы, который попал в засаду. Ниссим Азиз [18 лет] был убит в перестрелке. Его тело осталось лежать в поле. Отряд, отправленный на поиски его тела, наткнулся на огонь британского броневика, в результате которого погиб Миха Фишер [21 год]. На следующий день, шестого декабря 1947, года член Хаганы Яаков Шифф [19 лет] был убит на одной из позиций в Бейт-Яакове британским сержантом Флауэром [который руководил операцией, в которой была убита Браха Фульд -- 18 лет, боец еврейского сопротивления, погибшая при попытке помочь еврейским беженцам от Холокоста попасть в Палестину; была первой еврейкой-солдатом, убитой во время догосударственного (до создания Государства Израиль) конфликта с британцами]. Друзей Шиффа арестовали за хранение оружия.
Убийство Шиффа вызвало бурю негодования в квартале ха-Тиква -- сотни жителей района окружили британский броневик и забросали его камнями, требуя освобождения задержанных и ареста Флауэра. Наконец, было решено освободить задержанных до тех пор, пока они не предстанут перед судом. Флауэр был освобожден "за отсутствием достаточных улик", а арестованные друзья Шиффа были приговорены военным судом к пяти годам лишения свободы.
Поведение англичан воодушевило арабов Саламы, и они начали постоянно обстреливать ха-Тикву. Поэтому было решено провести ответную предупредительную акцию и взорвать один из домов деревни. Операция была успешно проведена 7 декабря 1947 года [в первый день Ханукки]. Дом был взорван, а бойцы благополучно вернулись, несмотря на интенсивный огонь, который по ним вели. Успешная ответная операция евреев вызвала бурю среди жителей Саламы, которые начали усиленно требовать предпринять ответные действия -- "преподать евреям урок". Вся эта ситуация оказалась на руку Хасану Салама.
Хасан Салама начал планировать нападение на район ха-Тиква сразу после вступления в должность командующим арабскими войсками в районе Лод-Рамле. Топографическая структура густонаселенного района и его длинная и рваная граница гарантировали ему верную победу с минимальными потерями.
Его план атаки был следующим: сначала огневая атака и минометный обстрел, затем отвлекающий маневр, благодаря которому все силы Хаганы оказались бы стянуты в одно место, а после этого -- обширный захват Бейт-Яакова. Он также отвел важную роль для мирных жителей Саламы, которым было приказано вооружиться мешками и факелами, чтобы грабить и поджигать окрестности после отступления боевиков обратно в Саламу. Этой атакой Салама надеялся сломить колебания жителей деревни, которые до этого момента предпочитали находиться в стороне от войны. Для нападения он набрал 400 вооруженных боевиков из Лода, Рамле и Шхема. Датой нападения был назначен понедельник, 8 декабря 1947 года.
Утром 8 декабря 1947 года в штаб Хаганы Тель-Авива поступило известие: "уполномоченный источник сообщает, что в течение ночи в направлении Яффо прошло около 400 вооруженных арабов под командованием Хасана Саламы. Ожидайте нападение на Тель-Авив". Источник не уточнил, где будет происходить нападение. По всему округу была объявлена "крайне чрезвычайная ситуация". На позициях были установлены резервные орудия, резерв Хаганы округа был также приведен в боевую готовность. Во второй половине дня на дороге аль-Яхудия--Салама было замечено движение автобусов, невооруженный взгляд легко замечал там сосредоточение значительных арабских сил.
В 19.00 началась арабская атака -- интенсивным ружейно-пулеметным огнем. Несколько минут спустя защитники "собачьей линии" заметили, что арабы проникли через сады к их позициям [это был тот самый отвлекающий маневр, призванный привлечь туда все силы обороны]. Завязался ожесточенный бой, и арабам удалось продвинуться на 10-15 метров к позициям. К "собачьей линии" немедленно прибыл еврейский командир с пятью бойцами, которые сумели остановить арабское продвижение.
Спустя некоторое время началось основное наступление на район Бейт-Яаков. Сотни арабских боевиков вместе с мирными жителями Салама волнами штурмовали район. Защитники открыли ответный огонь, однако оборона столкнулась с трудностями из-за многочисленных осечек STENов [британский пистолет-пулемёт, созданный в 1941 году], неисправностей большинства гранат, а также повреждений, нанесенных оружию при хранении в подземных тайниках. В результате было объявлено об организованном выводе войск.
Арабы не воспользовались своим первым успехом после отхода защитников для продолжения атаки, а вместо этого начали грабить трущобы и мародерствовать. Дома района, в основном представлявшие собой сараи, были подожжены.
Через короткое время на место прибыло подкрепление Хаганы и началась контратака. Части подкрепления было поручено прикрыть прорывы в Бейт-Яакове. Один из прибывших для подкрепления, 16-летний Эзра Цфадия, услышал пароль, которым пользовались арабы той ночью: "Араб аль-Араб", и начал хитростью заманивать арабских боевиков в свою сторону. Всякий раз, когда арабы подходили на близкое расстояние, он уничтожал их, бросая туда гранату.
Другая часть подкрепления, оснащенная пулеметом "Брен", заняла позиции на юге дороги на Саламу. В то же время подкрепление начало атаковать арабских мародеров, которых было хорошо видно в свете пламени горящих лачуг; их поражали с близкого расстояния. Арабы, пытавшиеся отступить в сторону Саламы, были обстреляны из пулемета.
Бой длился до 22:00 и завершился поражением арабов. Всю ночь полиция и Красный Полумесяц занимались сбором раненых и погибших. Двое евреев были убиты -- пара жителей, которые отказались эвакуировать район накануне нападения, сожженные в своей хижине. Ущерб имуществу был значительным -- было сожжено 32 лачуги и 60 семей остались без крова.
Битва в районе ха-Тиква [Надежда, если перевести -- символично, не правда ли?] была первым крупным сражением арабских нерегулярных бойцов с Хаганой. Поражение серьезно подорвало престиж Хасана Салама. После этого он не пытался больше нападать на еврейские поселения и перенаправил свои усилия на атаки еврейского транспорта. Активность боевиков деревни Салама свелась к редким выстрелам. Жители Рамле [арабы] объявили особый день траура, сначала поспешив распространить слух о том, что район ха-Тиква был полностью разрушен.
После боя Зоник отвел нескольких своих солдат в кафе, где их радостно встретили поэты и художники. Когда Хану Ровину попросили прочитать стихотворение Натана Альтермана "Не давайте им оружие", она посмотрела на мальчиков и юношей и сказала: "Дайте им оружие".
10-11 декабря 1947 года: При обстреле конвоя с продовольствием и водой для Гуш-Эциона [об этой атаке мы уже говорили] 10 евреев убито, 4 ранено. Битва за Гуш-Эцион началась в начале войны за Независимость, на следующий день после объявления плана раздела 29 ноября 1947 года, и закончилась 14 мая 1948 года, в день Декларации независимости, с падением всего Гуш-Эциона под натиском Арабского легиона при поддержке местных арабских сил. [я расскажу об этом более подробно на более позднем этапе]
11 декабря 1947 года [ответная атака Эцеля]: В деревне Эль-Тира [близ Хайфы] убито 11 арабов. Согласно заявлению Иргуна, жители были предупреждены, чтобы успеть эвакуировать женщин и детей [в отличие от атаки на ха-Тикву, где евреев никто ни о чем не предупреждал].
12 декабря 1947 года [ответная атака Эцеля]: 20 человек убиты и 5 ранены в результате взрыва бочковой бомбы у Шхемских ворот в Иерусалиме.
13 декабря 1947 года [ответные атаки Эцеля]: Шестеро погибших и 25 раненых в результате взрыва возле кинотеатра Альхамбра [Иерусалим]. Пять человек погибли и 47 получили ранения в результате двух взрывов у Шхемских ворот [Иерусалим]. В результате нападения на деревню аль-Яхудия [та самая, которая фигурировала в битве за ха-Тикву] 7 арабов были убиты [среди них 2 женщины и 2 детей в возрасте 3 и 4 лет] и еще 7 получили серьезные ранения [среди них 2 женщины и 4-летняя девочка]. 24 солдата Эцаля атаковали деревню со стороны Петах-Тиквы, стреляя, взрывая дома и бросая гранаты. Обстрел велся также по британской бронетехнике. Название этой деревни много упоминалось в то время в связи с нападениями на еврейские транспортные средства и убийством энного количества человек бандой Bedawi.
В Сирии, в ходе антиеврейской атаки в отместку за действия Иргуна, сожгли 2750-летнюю синагогу в Алеппо и уничтожили бесценный Кодекс Бен-Ашера, еврейскую Библию десятого века, состоящую из оригинальных рукописей Ветхого Завета.
14 декабря 1947 года: В результате нападения на еврейский автобусный конвой [близ Рамле-Лода], регулярными войсками Арабского легиона Трансиорданской армии были убиты 13 или 14 евреев, а также были ранены 9 евреев, 2 англичанина и 1 араб. Арабы заявили, что евреи напали первыми.
В этот же день, на дороге возле Лидды [Лода], 3 еврея были застрелены и сожжены арабами при нападении на британский грузовик. В этот же день, в Негеве, 6 евреев было убито, а 4 пропали без вести. В этот же день, на дороге Иерусалим--Хеврон, был обстрелян конвой с продовольствием и водой для Гуш-Эциона, в результате чего был убит 1 еврей.
16 декабря 1947 года [ответная атака Эцеля]: Десять арабов погибли в результате взрыва в кинотеатре "Нога" в Яффо.
17 декабря 1947 года: Британские войска пришли на помощь полиции, пытающейся задержать наступление 100 арабов на еврейское поселение Неватим, в семи милях к западу от Беэр-Шевы.
19 декабря 1947 года: На дороге в Яффо-Иерусалим убит 1 еврей в результате арабского нападения на продуктовый конвой, направляющийся в Иерусалим.
Теперь, когда мы видим сколько атак совершалось на еврейский транспорт на дороге в Иерусалим и в другие изолированные места, самое время вернуться к рассказу о том, как были устроены конвои и их оборона.
Конвои были сосредоточены в ведении транспортного отдела национальных учреждений. "Бюро автомобильного транспорта" было поручено организовать и контролировать автомобильные перевозки в чрезвычайных ситуациях в сотрудничестве с органами безопасности. Руководитель организации перевозки грузовых автомобилей в Иерусалим и другие опасные места и начальники конвоев подчинялись генеральному директору бюро.
Ситуация для тех, кто проживал в еврейских поселениях в крайне изолированном Негеве и на севере Галилеи, была еще более критической.
В ноябре 1947 года Хагана назначила Мишеля Шахама [Азария] на должность начальника транспортного штаба. Его работа заключалась в организации и планировании транспортировки в Иерусалим и выделении достаточных сил и средств для обеспечения безопасности дороги. Уже на следующий день транспорт начал двигаться организованными колоннами, охраняемыми Хаганой.
Уже в первый месяц войны руководители Хаганы и Агентства объединили вопрос об организации перевозок под особый механизм. Централизация этого механизма была передана Транспортному бюро Еврейского агентства, а общее управление делами было передано в широкую общественную структуру -- "Комитет по чрезвычайным перевозкам". Все это делалось с целью предотвратить перебои в поставках и ненужный ущерб перевозчикам.
В декабре 1947 года "Комитет по экстренным перевозкам" издал документ, содержащий "Правила экстренных перевозок", а позже в том же месяце было проведено несколько обсуждений относительно транспортировок в Иерусалим. Ценовой комитет согласился удовлетворить просьбу транспортных компаний о финансовой помощи в связи с ситуацией с безопасностью. Центральной темой дополнительного совещания стали топливо и броня для грузовиков и автобусов. Тема была актуальна как никогда, вследствие многочисленных атак арабов на дороги и еврейский транспорт. Бюджет на броню транспортных средств был получен от национального комитета и самого министерства, и было решено, что он не превысит 200 фунтов [за броню] на каждое транспортное средство, максимальное количество бронированных транспортных средств не превысит 60, которые будут разделены между различными транспортными компаниями. Часть средств на охрану автобусов предоставило Еврейское агентство. Также на совещании определили каким будет тип брони. На совещании было решено, среди прочего, что "едущие в колонне должны вести себя согласно инструкции и оплачиваться по согласованной ставке", также был согласован найм частных автомобилей Ишува. Другими возникшими проблемами были двойная организация, обслуживание автомобилей и нехватка топлива.
Произошла предварительная регистрация выезжающих автомобилей, имен водителей, типов багажа и прочего. Перед отправлением проводился механический осмотр грузовиков, формы загрузки и расположения груза и прочего. Были сделаны записи и приняты меры по сокрытию оружия в грузовиках и автобусах. Оружие, которое они использовали, хранилось [между отправкой конвоев] в подвале здания Агентства. Был также большой тайник с оружием в здании компании "Амекашер" в Иерусалиме. Отряд сопровождения в Иерусалиме был разделен на шесть подотрядов, каждый подотряд состоял из 10-12 человек. Каждый конвой сопровождали два подотряда. Командиры подотрядов также служили командирами конвоев. Обычно они ехали в первой машине. Первоначально командиры ездили на такси, затем им выделили бронетехнику. Конвои выезжали из Иерусалима один или два раза в день. Обычно ежедневно из Иерусалима в Тель-Авив, а также из Тель-Авива в Иерусалим, отправлялись две грузовые и две пассажирские колонны. Отправление обычно было рано утром, около 06:00. Пассажирские колонны из Иерусалима отправлялись со станции Эгед, а грузовые -- с улицы Халуц в Бейт-ха-Кереме, из квартала ХаМекашер возле Кирьят-Моше или из квартала Ямин-Моше.
Товары для конвоев получали от различных организаций, а также ферм и частных лиц, которые передавали их своим клиентам в Иерусалим. В основном они привозили продовольствие и боеприпасы, но также одежду и одеяла. Для погрузки товара на бронетехнику и грузовики, следующие в Иерусалим, требовалось специальное разрешение. Погрузку осуществляли носильщики за зарплату, выплачиваемую Агентством и получаемую в его офисах. В Кфар Билу, Реховоте и Хульде были размещены специальные охраняемые склады снабжения. В определенных случаях погрузка припасов производилась из них. Самим водителям запрещалось брать личные вещи у прохожих для передачи в Иерусалим, тот же закон распространялся и на людей, которые хотели присоединиться к поездке без специального разрешения. Водителям колонн, когда это было возможно, предоставляли питание и место для ночевки.
Задача сопровождения и обеспечения безопасности конвоев была возложена на еврейские силы обороны. Но после переговоров с британцами в декабре 1947 года было решено, что именно британцы будут обеспечивать безопасность конвоев в Иерусалим. Это соглашение соблюдалось всего четыре дня и было отменено по инициативе британцев, очевидно, после взрыва бомбы, брошенной Эцель на Шхемские ворота в том же месяце [было несколько атак на Шхемские ворота, о некоторых мы говорили выше, но тут речь идет о другой, произошедшей 29 декабря 1947 года, о которой мы еще не говорили]. За эти четыре дня, когда конвои охранялись силами британской безопасности, было всего одно нападение, где Пальмах принял участие в охране дороги. Верховное командование Хаганы утвердило формирование сил для охраны дороги из Иерусалима в Тель-Авив: 223 бойца Нотрим и Пальмах, из которых 126 предназначены для непосредственного сопровождения колонн, и еще 97 для обеспечения безопасности территории в Кирьят-Анавим, Хульде и Реховоте.
Водитель Шабтай Грайфман (Шепс) рассказывал:
"Когда начали организовываться конвои в Иерусалим, на тель-авивский склад прибыл один из командиров Хаганы по имени Маккаби. Командир попросил координатора выделить для сопровождения колонн опытного водителя. Они направили его ко мне. Ассоциация вооружила меня пистолетом Маузер с деревянным прикладом. Так началось мое долгое путешествие в конвоях, когда я возглавлял солдат Пальмаха во главе конвоев на протяжении 1948 года."
Обычным маршрутом поездки был Иерусалим--Шаар ха-Гай--Латрун--Рамле--Язур [арабский городок, расположенный тогда рядом с Яффо, был разрушен во время войны за Независимость, сегодня -- Азур]. Начиная с декабря 1947 года, после арабских атак, начали менять все маршруты. Теперь маршрут проходил через охраняемые дороги, которые выбирали в зависимости положения на дороге в момент выезда конвоя. В сопровождении колонн участвовали женщины, которые играли роль как в защите конвоев, нося с собой оружие и при необходимости применяя его, так в спасении раненых и оказания им помощи в условиях постоянной нехватки многих медицинских средств. Одна из сопровождающих позже рассказывала:
"Мы, как сопровождающие, чувствовали на себе бремя, трудности и ответственность за сохранение доступа в Иерусалим и охрану любого прохода туда. [...] Каждый из нас чувствовал, что ему предстоит необычная миссия. В наших силах сохранить открытую дорогу в Иерусалим, несмотря ни на что".
Безопасность конвоев обычно включала сопровождение из Тель-Авива в Хульду и из Иерусалима в Шаар-ха-Гай. Британские солдаты были размещены на участке дороги между Шаар-ха-Гаем и Латруном и, по всей видимости, в начале войны этого было достаточно, чтобы обеспечить тихий проезд. Со временем охрана конвоев усилилась.
С началом войны для обеспечения безопасности конвоев были привлечены резервные силы Пальмаха. В составе 6-го батальона они обеспечивали безопасность участка Иерусалим-Шаар-ха-Гай, патрулируя по оси на такси. В каждом такси находился отряд из четырех членов Пальмаха: двух юношей и двух девушек, которые прятали оружие на своем теле. Британцы, патрулировавшие на том же маршруте, иногда останавливали конвои и даже арестовывали сопровождающих, у которых было незаконное оружие. Число подобных обысков уменьшилось, но они не прекратились даже тогда, когда ситуация ухудшилась, и продолжались почти до тех пор, пока британцы не покинули страну.
Конвои собирались силами в Тель-Авиве, и они несли ответственность за скорость их выезда. Роль сил в Иерусалиме заключалась в том, чтобы принять конвои, быстро их разгрузить и быстро доставить обратно в Тель-Авив. Колонны на этом этапе были небольшими -- до 10 машин, а иногда и всего несколько машин в сопровождении Нотрим. Автобусные конвои "Эгеда" сопровождали бойцы Пальмаха.
Британцы проводили обыски и затрудняли охрану конвоев даже во время нападения арабов. Сразу с началом войны Хагана начала экранировать и бронировать автобусы и кабины грузовиков. К колоннам постепенно добавлялись грузовики снабжения. Броневики были окрашены в серый цвет, очень узкие, высокие, тяжелые и неустойчивые на дороге.
Поскольку конвои стали обычным явлением, отчеты стали приходить постоянно. Люди на маршруте, отвечающие за колонну, информировали штаб Пальмаха о времени отправления и прибытия каждой колонны, а также о движении транспорта в пути: о том, были ли они арестованы англичанами или подозрительными людьми, присоединившимися к конвою, о боеприпасах, полученных в пути и от кого, о задержках в пути и конкретном месте задержек, по какому маршруту ехали и что произошло, о проблемах с обеспечением безопасности и ремонтах техники, о задержках отправления и многом прочем. Новости о происходящем на маршруте и предполагаемых атаках конвои передавали Шай. Когда поступали новости о засадах или ожидаемых нападениях, конвой задерживался.
Поскольку инструкции были не точными, колонны, подвергшиеся нападению во время движения, предпочитали разделяться, половина колонны продолжала свой путь, а половина, подвергшаяся нападению, оставалась одна. В других случаях большая часть колонны продолжала движение, и лишь несколько человек оставались, чтобы оказать помощь поврежденному автомобилю. Крыша броневика была сделана из сетки или брезента, из-за чего пули попадали внутрь и это приводило к гибели людей.
Многие машины не выдерживали нагрузки и высоты. Иногда двигатель выключался, грузовики застревали или скатывались в кюветы, и обслуживающему персоналу приходилось оставлять их на обочине дороги, где их сжигали арабы.
В марте 1948 года ситуация обострилась. После этого было решено, что для разных транспортных средств будут организовываться разные составы и только в исключительных случаях будут смешиваться грузовые и пассажирские составы. На этом этапе было решено присоединить к конвоям гражданских командиров. В случае объединения на опасных участках колонна должна была двигаться вместе, а на более безопасных участках -- отдельно, чтобы машины могли увеличивать скорость. За решения такого типа отвечал генерал-командир базы выезда, а изменения вносились по усмотрению командира конвоя в пути. Командиру конвоя были предоставлены все полномочия по определению порядка движения машин и инструктажу; сопровождение обеспечивалось одним из боевых батальонов. В документе перед выездом указывались ФИО командира колонны, место подготовки, время отправления, транспортные средства колонны, их роли [помощь, связь, транспорт, инженерное снабжение, снабжение] и количество выехавших людей. Когда колонна достигала пункта назначения, командир должен был предстать в штаб на базе прибытия и предоставить отчет о дороге и состоянии колонны.
В конце марта 1948 года в Ишуве наступил кризис дорожной войны (как и всей войны за Независимость). Значительная часть бронетехники вышла из строя или была захвачена арабами. Некоторые дороги на север, юг и восток были заблокированы, а еврейский Иерусалим был отрезан от низменности. По мере продолжения боевых действий потери увеличивались [к тому времени в Ишуве погибло около 1200 евреев, более половины из которых были мирными жителями]. В частности, положение Иерусалима ухудшилось из-за тяжелой осады. Арабы продолжали свои попытки отрезать город, зная, что победа над еврейским Иерусалимом станет смертельным ударом по Ишуву. Руководство Ишува решило во что бы то ни стало прорвать дорогу в Иерусалим. В начале апреля 1948 года было принято решение начать операцию по прорыву к городу -- операцию "Нахшон" [мы поговорим о ней подробно через несколько частей].
После операции Нахшон и прорыва Дерех Бурма [временная дорога между окрестностями Рамле и Абу-Гош, в обход блокированного участка основной дороги из Тель-Авива в Иерусалим; была построена израильскими войсками под руководством Микки Маркуса в мае--июне 1948 года во время Арабо-израильской войны, чтобы обеспечить доставку грузов в блокированный арабами Иерусалим] появилась возможность беспрепятственно и безопасно направлять конвои в Иерусалим. Движение конвоев в Иерусалим продолжалось до мая 1948 года.
Продолжение следует [где мы поговорим об арабской армии]
Стандартный вопрос: расскажите мне, пожалуйста, что из этого вы знали до прочтения текста, заранее благодарю.
Просьба: мне достаточно тяжело это аккуратно и складно писать, поэтому если вы замечаете неточности или ошибки (как исторические, так и орфографические) сообщайте мне, пожалуйста, я еще раз проверю и, если я ошиблась, я обязательно исправлю.