(no subject)
Если я и рассчитывал попасть домой, то явно не так скоро. Ведь ещё вчера я, с шестью гривнами в кармане, дожевав заплесневелую лепёшку, брёл по Чернигову, пытаясь найти какой-нибудь подъезд, чтобы надеть там грязный подрясник и затем дойти в нём до киевской трассы. И, скорее всего, так бы всё и было, если бы я, вдруг, не услышал знакомый колокольный перезвон... Впрочем, тут явно не помешает предыстория. Причём значительная. Я даже, пожалуй, разделю её на две части.
I
Села ха-Иехудим
Некоторым вольным и гордым душам кажется мелочным и недостойным начинать строить планы о том, где встретить наступление нового года, заблаговременно. Раньше я тоже по этому поводу особенно не парился.
Но проснувшись в один из дождливых дней минувшего декабря, я вдруг решительно осознал, что встречать 2012 в Луганске мне совершенно не хочется. Я скорее напихаю себе в жопу битого стекла и лягу в ванну с острым соусом, чем проведу здесь свои каникулы, - подумалось мне.
Так что я просто вынужден был хоть сколько-нибудь попланировать. Тут самое время заметить, что у меня были единомышленники. Со мной должна была отправиться старая добрая команда, в которую входили Сворд, Виктория, Революция и Кристина, с которыми мы все вместе никуда не выбирались с нашей прошлой увлекательной поездки во Львов. Тогда было хорошо. Возможно поэтому, первым местом, куда мы дружно нацелились для того чтобы справить грядущее торжество, и был Львов. Но когда товарищи принялись выяснять сколько в любимом городе стоит в новогоднее время жильё и насколько непросто раздобыть во Львов железнодорожные билеты, нам пришлось отступиться.
Наш взор теперь был направлен на Крым. Там мы тоже бывали все вместе, и у нас были все основания рассчитывать на то, что время мы там проведём хорошо. К тому же, в Балаклаве по-прежнему жила Катя, к которой меня всё ещё слегка манило.
Тем, кто время от времени читает iloldhard, должно быть известно, что в своё прошлое путешествие в Крым я положил встать на достойный путь благообразия. И даже в связи с тем, что закрывая зимнюю сессию очередной шестёркой и обнаружив в зачётке почти два числа зверя, выстроенных в аккуратный столбик, я не соблазнился. В тот же день, а именно 28го декабря, я надел своё шёлковое греческое облачение и вместе со своими старыми приятелями отправился в Крым.
Не утратил я веру и после того, как Р-ция умудрился проебать бумажник, едва оказавшись на полуострове. В Севастополе нас встретила Катя, и пока Р-ция бегал туда-сюда по автостанции, пытаясь выяснить есть ли шансы вернуть невозвратимое, из Бахчисарая прибыла Саша. Этим составом нам и предстояло праздновать.
Квартиру мои друзья сняли в Балаклаве, совсем близко к нашему с Катей жилищу. Все предновогодние вечера мы за стаканом вина смотрели сериалы на лэптопе Кристины, а все предновогодние дни мы разгуливали по Балаклаве, Фиоленту и Севастополю.
Одним из таких дней, я присоединился к Р-ции и Кристине, которым была охота просто так сплавать на катере из Артбухты на Северную и обратно. Как раз на обратном пути, выбравшись на палубу, я заметил знакомое лицо. Человек рядом со мной мне казался очень похожим на старшего брата Брейна - Лео. Не долго думая, я протянул ему свою руку и объявил о своей догадке. Иной раз я бы этого скорее всего не сделал. Но накануне моего отъезда, Брейн сказал мне, что я с этим человеком возможно пересекусь, ведь он, мол, тоже в Севастополе, в чём я тогда сильно засомневался. Ведь во-первых знакомы мы не были, во-вторых жить мне предстояло скорее в Балаклаве, а в-третьих Севастополь не такой уж тесный. И вот всего лишь на второй день моего приезда, я в самом деле встречаю Лео.
С ним была его женщина, имя которой я не запомнил, и ещё один паренёк, о котором я вообще ничего вспомнить не могу, кроме того что ему была нужна вписка. Выйдя на причал, мы представили друг-другу своих друзей и направились греться в пельменную "Победа".
- Что вы знаете о соционике? - вдруг спросил Лео.
Я забеспокоился. Нет, я даже запаниковал. Я знал чем это может закончиться и, увы, оказался более чем прав. Прошло несколько часов. Монотонным голосом Лео рассказывал то об этой ебаной соционике, то о ебаной карме, то, вдруг, о ебаном мировом правительстве, то вновь о ёбаном санскрите и, наконец, о ебучей "Кали Юге". Он даже принялся рисовать какие-то схемы эволюции человечества. Я сперва мягко, потом всё решительнее намекал на то, что, мол, не на тех напал, братюня... Но Лео продолжал.
Продолжал он и на улице, и когда мы ехали в троллейбусе, и весь путь в Балаклаву. Пауза в сумбурном дискурсе случилась только когда мы, наконец, оказались в квартире и Р-ция пригласил нас на балкон выкурить по паре трубочек конопли.
И несмотря на всё это, чувства Лео вызывал противоречивые. Когда он ушёл, случайно припиздив перфорационные очки Р-ции, надев их на лоб, мы, само-собой, начали его обсуждать. Сошлись мы на том, что он всё же достаточно интересен. Рассказывая нам всю эту сакральную поебень о первых людях на земле, он всё равно казался вполне глубокомысленным и совсем не вызывал желания встать и надавать ему по лицу. А, как известно, такое желание возникает у любого нормального человека, когда он имеет дело с горячо верующими в то, чего на самом деле нет.
Как и ожидалось, вскоре наступило 31е декбаря. Первая часть праздничного вечера прошла в квартире. В российский новый год женщинами был даже, зачем-то, активирован телевизор, который мы с Р-цией затем спрятали на балконе.
Истинный же новый год, который наступает по киевскому времени, было решено встретить в лодке. Р-ция объявил о сборах заблаговременно, но не смотря на это, квартиру нам удалось покинуть всего за несколько минут до конца 2011го.
И вот мы несёмся по людной набережной. Впереди я, придерживая одной рукой полы подрясника, а другой - стакан с расплескивающимся коктейлем, чуть позади - Р-ция в коричневом пончо и Сворд, с рюкзаком полным петард и бутылкой абсента. Девушки отставали. Мне тогда казалось, что вдоль всей улицы почти все люди остановились и провожали взглядом наш отчаянный марафон.
Наконец, остановившись, я подтянул за канат случайную лодку и спотыкаясь, забрался в неё, затем перелез в следующую, подальше от берега. Вскоре подтянулись остальные и, с моей помощью, оказались на борту нашего пришвартованного судна. Так, под звуки детонирующего шампанского и пиротехники меня впервые застал новый год не в моём родном городе и даже не на суше.
На следующий день я отправился в Севастополь, чтобы купить себе билет в Киев. Меня ждал провал, и вскоре я поехал назад в Балаклаву. В Катином жилище я застал целое собрание: на полу кроме Саши сидело ещё трое киевлян: девушка Маша и два парня в очках. Все с восторгом взглянули на три бутылки вина в моих руках и, наверное, я сразу им понравился. Знакомство с моими петербуржанками эти ребята завели на Меганоме и теперь решили нанести визит, а заодно немного погреться на полуострове.
Когда напитки кончились, компания решала двигаться в Севастополь. Я отказался. Тогда Катя оставила мне ключи и уехала. Так, я впервые ночевал в этом домике один, в связи с чем чувствовал себя прекрасно: за несколько дней я успел сильно соскучиться по самости. Катя вернулась утром и вскоре мы собрались зачем-то ехать в Севастополь. На остановке стоял парень в цветастой одежде. Из его большого рюкзака торчал небольшой диджериду. Присмотревшись к нему, я, вдруг, понял, что это тот самый бородатенький непьющий веган, который тоже жил на даче у Алексея, во время нашей с Катей поездки на Фиолент этой осенью. Мы заговорили и, к моему несчастью, он сообщил, что направляется на какой-то "Space of Joy". Услышав это, Катя сильно возбудилась, чем дала мне понять, что ей бы очень хотелось туда отправиться. Я не возражал.
Это сомнительное мероприятие проходило в Ласпи. Я уже представил толпы этих тупых дредастых йогов-трансеров в размалёванных шароварах с надписями "харе кришна" и с перкуссионными барабанами подмышкой. Эти клоуны будут бессмысленно бродить и глупо улыбаться, делать фаер-шоу и постоянно произносить прилагательное "психоделичный". Многие из них будут уверенны, что их дерьмо пахнет лучше вашего, ведь они не питаются невежественными продуктами, справляют чайные церемонии, и что самое главное - силятся услышать звук Ом. За долгое крымское лето всей этой поеботиной я изрядно пресытился. Но ещё меньше, чем снова оказываться в такой тусовке, мне хотелось доставлять кому-нибудь огорчение или показаться занудой. Поэтому, где-то через час после нашей встречи с этим штакетом, мы уже стояли на шоссе, уходящем из Севастополя. То и дело этот паренёк менялся с Катей и они по-очереди подходили к краю дороги, поднимая большой палец вверх.
Время тянулось, и когда я уже стал серьёзно сомневаться в том, что это вообще возможно, вдруг, затормозила какая-то допотопная машина вроде "Победы". Наш попутчик был в полном восторге и принялся оживлённо рассказывать водителю, как он давно мечтал застопить что-нибудь подобное. Затем он достал камеру и принялся фотографировать. Водитель устало вздохнул и высадил нас через пару минут, сказав что дальше он съезжает с шоссе.
Мы снова стояли на дороге. Где-то через 40 минут парень пошёл на АЗС купить водички. Тем временем, неподалёку остановился какой-то таксист, заправил машину из пластиковой бутылки и не спеша подошёл ко мне.
- Ты бы спрятался в канаву, пока твоя подруга стопит. А то ты всех своей бородой и шапкой пугаешь, - сказал он.
Упоминание бороды мне польстило, поэтому я завёл с ним беседу. Через какое-то время он вернулся в машину и подъехал к нам, решившись подвезти нас до ялтинской трассы. Это было уже что-то. Оказавшись на месте, нам снова пришлось постоять. На этот раз участие принимал и я, но толку было мало. Вскоре остановился автобус Севастополь-Ялта и мы, признав поражение, оказались внутри.
Когда мы вышли, то от трассы до места где проходил этот "Space of Joy" пришлось идти где-то 5 км. Фестиваль проходил на территории какого-то пансионата. Пока мы шли, солнце совсем село. Плату за вход на территорию никто не брал. Тут и там мелькали всякие люди, которые вполне соответствовали моим ожиданиям. Мы выпили по стакану вина, зашли в убогую, но дорогую вегетарианскую столовую, спустились на унылую чиллаут сцену, после чего Кате пришлось признать, что ожидала она большего и, собственно говоря, вовсе не против покинуть эту страну сказочных долбоёбов. Мы начали путь назад.
Когда мы, где-то через час с лишним, снова добрались до трассы, очевидно было, что на автобус рассчитывать теперь уже нельзя: в такое время они ходят только летом. Катя начала голосовать. Время тянулось, машины проносились мимо, некоторые слегка притормаживали и включали дальний свет, чтобы на нас посмотреть, некоторые сигналили, но этим весь интерес и ограничивался.
- Это нормально? Это обычное дело? Так и должно быть? - засыпал я вопросами свою подругу, пока она стоически стояла на трассе.
Прошло много времени перед тем как, наконец, затормозил первый автомобиль.
- Да неужто! - воскликнул я.
- До Севастополя по 20 грн., - сказал водитель.
Катя расстроилась: это ведь был не совсем автостоп. Я же был готов отдать и 200, лишь бы выбраться отсюда.
Поздним вечером мы добрались до квартиры Саши. Кроме киевской компании, присутствовали и Р-ция с Кристиной. Киевлянам предстояло утром уезжать на Меганом, а Саше с Катей предстояло ехать ночью на вокзал и встречать своих питерских товарищей, которые тоже решили провести какое-то время в Крыму.
Р-ция уехал, когда транспорт в Балаклаву уже не ходил и ночью прислал сообщение: "Такси. Женщина. Больница. Потом расскажу". Вскоре, киевляне легли спать. Саша же оставила нас, отправившись в гости к загадочному мужчине по имени Константин.
Я стал скучать. Среди книг в квартире было только какое-то оккультное дерьмо, словари и дешевый бестселлер на английском. Я оделся и сказал Кате, что намерен прогуляться.
- И ты не собираешься пригласить меня с собой? - вскинула брови моя подруга.
- Ну пошли, если хочешь, - сказал я и с досадой спрятал наушники.
Через пару часов, мы встретились с Сашей. Затем, проводив меня домой, подруги поехали на вокзал, прихватив в качестве "хлеба-соли" для гостей мой изюмовый кекс, махровое полотенце ну и саму соль в коробочке от фотоплёнки.
Оставшись в квартире наполненной размеренным храпом столичных жителей, я, не долго думая, обрушился в кровать к Маше и уснул. Но поспать удалось всего пару часов: сперва проснулись ребята и начали шумно собираться, затем пришли весёлые петербуржцы.
Днём я отправился провожать свою команду. На автостанции Р-ция отдал мне остатки табака и бумаги, так и не рассказав, как он прошлой ночью добрался домой.
С уездом луганчан, мой круг полностью состоял из питерцев. Два новоприбывших парня были музыкантами. Первый - Кирилл, с которым я имел удовольствие познакомиться ещё во время своей осенней поездки в Россию, работал в Эрмитаже и был к тому же тайным <...>. Второго парня звали Вова. О нём я знаю только то, что он уделяет много внимания своей обуви, но, как ни странно, впечатление он всё равно производил приятное. В общем, этим людям я был рад.
Парни поселились в Балаклаве вместе с Сашей, у которой как раз закачивался срок аренды севастопольской квартиры. Квартира была отличная - куда пижже той, которую снимали мои друзья. К тому же - более дешевой. Эта странность объяснялась сильной удалённостью от центра. Но что, с другой стороны, можно считать сильной удалённостью от центра, если всю Балаклаву из конца в конец можно было обойти за пол часа? Короче, вечера теперь мы проводили у них.
Ребята привезли с собой несколько забавных игр. Первая называлась tumbling tower, суть которой была в строительстве этой tumbling tower, причём так, чтобы её, не дай бог, не завалить неловким движением. По ходу игры это становилось всё труднее.
Вторая забава оказалась карточной ролевой игрой, которая мне очень полюбилась. Все играли в эту игру впервые, и как только я окончательно разобрался с правилами мне удалось легко одержать победу. Но особенно забавным делало процесс то обстоятельство, что питерцам я был представлен как очень крутой игрок в покер, который зарабатывает картами на жизнь. В большей степени по этому поводу, как мне показалось, переживал Владимир. Уже во время второго раунда он стал подолгу задумываться перед каждым решением, а когда я сказал, будто бы сейчас нечего волноваться, ведь мы же пока ещё не на деньги играем, то Вова запротестовал: мол, вот уж хуй я с тобой на деньги сяду играть.
Однажды мы решили отправиться в Бахчисарай. Вечером ожидалась ещё одна парочка из Петербурга, которых нужно было вписать, но время на поездку туда-обратно у нас было. Было решено посетить город-крепость Чуфут-Кале. Миновав монастырь и несколько кладбищ мы взошли к стенам средневекового комплекса. На входе была касса с табличкой: "взрослый - 40 грн".
- Они пытаются нас трахнуть, - начал рассуждать я. Мне почему-то припомнился Отсап Бендер, который начал собирать деньги у какого-то провала, мол, чтобы тот не проседал.
- Мы должны взять эту крепость, - решил я.
Эта мысль вдруг просто захватила меня. Я представил себя могучим ордынским кочевником, взбирающимся на стену этого города. В моей голове зазвучали боевые барабаны. Жадно скользя взглядом по древним укреплениям, я напряженно искал слабое место.
Через какое-то время, когда мы уже просто брели вдоль растянувшейся крепости, в моей голове, вдруг, окончательно созрело семя.
- Да это же раз плюнуть, - с этими словами я по крутому заросшему склону полез к дереву. Благоразумные россияне просто остановились и решили сперва посмотреть чем это закончится. Кирилл достал камеру и начал меня снимать. Кто-то закурил. Тем временем, я перелез с дерева на скользкий уступ и начал подбираться к стене. Когда я её достиг, мне стало ясно, что взобраться на неё с моего места, может быть, и можно, но если я вдруг не смогу, то второй попытки у меня уже не будет. Более того, когда я попробовал немного слезть обратно, то с досадой обнаружил, что это намного сложнее, чем взбираться вверх.
Никак не выдавая назревающей в гордом сердце паники, я осмотрелся и увидел колючую проволоку натянутую вдоль небольшого куска стены. Если она была достаточно прочной, то за неё можно было бы ухватиться и пройти вдоль этой стены к более удобному кусочку. Я рискнул.
Наконец, я оказался на стене и принялся плясать, имитировать сексуальные движения и показывать средний палец в разные стороны караимской фортификации. Потоптавшись на месте, друзья отправились вслед за мной. Парни, в особенности Владимир, двигались очень медленно и неуверенно. У Кирилла, когда он добрался до стены, из кармана выпала пачка сигарет. Все, кроме Вовы, печально проводили её полёт взглядом.
Вскоре крепость была взята. Обследовав пару вырубленных в пещерах хозяйственных помещений, мы отошли от стены и углубились в город. Впереди шли девушки, за ними парни, а замыкал победоносное шествие я. Вскоре девушки скрылись за поворотом, а когда его достиг Владимир, то он, вдруг, остановился и растерянно взглянул на меня. Я заспешил вперёд. За деревьями стояло двое крупных охранников, рядом, улыбаясь, стояла Саша.
- Дань, это к тебе, - тут же нашлась она.
Я подошёл и начал свой рассказ о том, как мы, будучи бедными студентами и прибыв издалека, не смогли себе позволить оплатить входной билет, а поэтому, пожалев затраченное на дорогу время и будучи не в силах отказаться от давней мечты увидеть крепость изнутри, рискнули совершить то, что совершили. Я заметил, что один охранник вообще меня не слушает, а просто стоит и смотрит вдаль с каменным лицом. Второй же мужик, по своей недалёкости, сравнил мою логику с логикой несостоятельного разбойника, проникающего в чужой дом и совершающего преступление.
В результате он собрал с нас по 20 грн. и ушёл. Второй мужик, всё так же молча, последовал за ним. В этот момент, я чувствовал себя примерно так же, как Катя, когда нам пришлось платить остановившемуся водителю.
После небольшой прогулки мы спустились на караимское кладбище и через некоторое время отправились назад.
В Севастополе мне позвонил Лео и сказал, что он сейчас тоже едет из Бахчисарая, но, оставив там свою гёлфренд, забыл забрать у неё ключи, и поэтому ему негде переночевать. Я обещал помочь.
Тем временем, мы направились в бар "Ринго Стар" в Артбухте. Через некоторое время пришла та самая петербургская пара, так же нуждавшаяся во вписке, и, ещё через пару часов, прибыл Лео.
Естественно, что очень скоро он начал говорить. Когда северянам подали водку, он, вдруг, сказал:
- Только не водку! Пейте хотя бы пиво.
И далее следовал небольшой дискурс о плане по уничтожению народа с помощью алкогольных напитков.
Вдруг, Саша произнесла:
- Не на тех напал.
И осушила свою стопку.
В этот раз основными собеседниками Лео были Кирилл и Вова, так что я мог расслабиться.
Когда мы вышли и сели в автобус, Лео задумчиво сказал:
- Ты знаешь, мне кажется, что я даю больше информации, чем у меня запрашивают.
- В самом деле? - говорю.
Мы провели немного времени в квартире ребят, но вскоре я заметил, что гость сильно утомлён. Оказалось, что он, к тому же, целый день не ел, в связи с каким-то особым лунным днём. Я разбудил его, затем взял Катю и мы пошли домой. По пути он рассказывал мне про влияние планет на людей.
- Казалось бы, я вроде как уже давно всё делаю правильно, и всё равно, бывает, случаются какие-то факапы.
- Случается что? - переспросил я.
- Факапы. От выражения "fuck up", - пояснил Лео. - ...Так что мне кажется, что планеты всё таки тоже играют свою роль и в иной день лучше просто ничего не делать.
Дома мы ещё немного побеседовали и вскоре легли спать.
И вот, в полной темноте, я лежу на спине между Катей и странным парнем, которого я видел второй раз в жизни. Я задумался. Мне было его немного жаль. Ведь, если верить Платону - это и было самое позорное невежество: думать, что знаешь то, чего не знаешь. Но, увы, помочь я ему ничем не мог. If you could reason with religious people there would be no religious people. Утром Лео ушёл и больше мы с ним не виделись.
Вскоре все петербуржцы, кроме Кати и Саши, разъехались. Наступило 8е января, когда мы с Катей должны были отправиться в Киев. Саша решила остаться в Севастополе с таинственным Константином.
Мы добрались до Симферополя и, по уже установившемуся между нами обычаю, выпили по стакану портвейна на вокзале. Затем мы сели в поезд и поехали на север. Впереди нас ждали две столицы, страх, болезнь, крайняя бедность и расставание.