Дом с портретами
В этом доме в каждой его комнате, в коридоре, в каждом его закутке, проходе, углу, на каждой лестнице - мои портреты. Сходство мое с ними бесспорно или невнятно.
Портреты - как зеркала. Можно выбирать, на котором из них ты нравишься себе больше.
Я часто смотрюсь в зеркала и почти не замечаю портретов. Возможно, я жду от жизни чего-нибудь нового каждое утро.
Даже портреты других дам были написаны с меня. И если все начиналось с них, потом я сидела моделью, недвижная в чужой шкуре, перебирая воспоминания, которые казались мне не моими.
Мой портрет одновременно - автопортрет художника. В этом тайна любого портрета - авторские черты неизменно проступят при усердном его рассматривании.
Поэтому каждый портрет - это изображение модели, с которой он начинался, мой портрет, если его дописывали с меня, и автопортрет художника.
Каждое утро я просыпаюсь новым человеком, чего невозможно сказать о портретах.
Портреты не спят. В них удивление, тоска, нетерпение, желание бежать - желание другого кресла и дома. Каждый портрет - побег и одновременное заточение. Как радостно смотреть на портреты минувшего времени, когда знаешь: это тебе удалось, ты вырвался и свободен.
В доме, в котором живешь долго, даже пятна на потолке становятся твоими портретами.
Собаки и кошки - тоже твои портреты. Особенно те, что следуют за писавшим тебя художником, как привязанные.
Портреты порой вызывают недоумение: как будто бесчисленные «я», что тебя населяли, вышли наружу и оказались совсем не такими, какими ты их себе представлял. Какими ты их не ждал. Какими ты их прятал в себе, как платья в шкафу. Бывало, ты разыскивал платье, а оно не находилось - так хорошо ты его упрятал, когда заталкивал вглубь изо всех сил, зажмуривая глаза.
Иногда ты себя расправляешь, как платье, встряхиваешь и любуешься, как будто встречаешь себя впервые.
Портреты - напоминание о том, что можно отправиться жить в другой дом и в другую деревню. Да что уж там говорить, в новом доме мне всегда не хватает портретов. Может быть, из-за этого меня так неотступно и властно влекут к себе зеркала.
На портретах я могу быть мальчиком-греком с вишенкой, зажатой во рту, подругой известного литератора, возлюбленной авиатора-безумца, ветхим старцем, дельфийской пифией, смеющейся негритянкой.
У меня есть ненаписанные портреты. Для одного из них была приготовлена гигантская рама размером со стену. Даже воображать такую себя - это как глядеть на себя через лупу.
Когда я ухожу из дома, мои портреты провожают меня, высовываясь из окон, а комнатные растения раскидывают листья, точно ладоши.
Разве ты не вернешься в дом, где есть хотя бы один портрет, на котором ты сам себя ждешь и по себе скучаешь?
Куклы - тоже портреты. Когда их даришь одну за другой - исподволь раздаешь себя, и тогда ты живешь в разных домах одновременно.
Когда ты смыкаешь к ночи глаза, вконец утомленный, другие твои глаза смотрят со стен. Они наблюдают, как сердце каждого из твоих близких просыпается утром и восходит, как солнце.
Даже портреты других людей - тоже твои. Это портреты твоих возлюбленных, которые всегда знают, когда ты о них подумал.
Когда ты делаешь что-то руками, очаровывая красоту, все твои возлюбленные одновременно думают о тебе, как если издалека ты всем им улыбнулся и все они прижали руку к твоему теплому животу.
Я собираю портреты, как тетради, в которых пишу. У каждого портрета свои мысли.
Каждое мое платье - это тоже портрет. Это так же верно, как то, что у каждого платья - своя отдельная жизнь.
У каждого портрета внутри что-нибудь есть: шоколад, шпинат с лососем, лимон, апельсиновый торт.
Каждый портрет имеет уши и с неизменным вниманием слушает твою бесконечную жизнь. Это о тех портретах, глаза у которых закрыты.
Иконы - тоже портреты.
Для каждого портрета другой твой портрет - посторонний. Они не умеют сосуществовать, поэтому и разбросаны по самым отдаленным углам этого дома.
Тебе предназначено всюду на себя натыкаться, куда бы ты ни пошел. И торжествовать, потому что кто еще тебе так обрадуется, как не ты сам!