Выдох - вдох. Кечкемет в ритме Арона Силадьи
Арона в России знают. Он популярен и любим среди наших варганистов за свои бешеные ритмы, электронное звучание и, конечно, проект Airtist, в котором играет с битбоксом и диджериду. Всё, что он делает, наполнено сильнейшим позитивом и бешеным зарядом оптимизма. Энергии в нём на пятерых, а творческого заряда - на добрую дюжину. Его стиль игры на варгане, построенный в первую очередь на артикуляции и динамике дыхания, ярок и узнаваем. Собственно, таков и он сам, и таким становится всё, с чем он соприкасается.
И наше с Владимиром Марковым путешествие в Кечкемет с первых минут пошло в ритме Арона.
Выдох - вдох.
На поезд из Будапешта мы успели заскочить в последнюю минуту; уже на месте, только спустившись с платформы, услышали звуки рэпа и битбокса; когда подошли к сцене, на неё поднимался Арон. Вокруг в тени летних кафе сидели пожилые люди, крутились на байках подростки и училась жонглировать палочками ребятня - Airtist выступал на открытии площадки фристайла.
"У меня сегодня вечером концерт в небольшом городке неподалёку, - уже спустившись со сцены, стал рассказывать Арон после взаимных приветствий. - Это маленький городок, где родился мой отец. Думаю, вам интересно будет там побывать. Я поиграю один, поиграю с Airtist, а в середине вечера приглашу вас. Для меня это очень важный концерт, я давно не играл соло и никогда не играл в этом городе. А пока пойдёмте, я покажу вам Кечкемет".
В свободное от музыки время Арон работает директором в музее музыкальных инструментов. И гид он, похоже, прирождённый, а кроме того настоящий патриот своего города: пока мы рысью неслись за ним по главной аллее, он успевал рассказывать историю, упоминать про каждое красивое здание, что здесь было раньше и что предполагается теперь. В центре кипела жизнь: шла ярмарка народных ремёсел, продавали венгерские костюмы, пирожки, сыр, вино, играла музыка. Завершив быстрый осмотр, вихрем крутанулись обратно на станцию, попрыгали в машину и помчались к Арону домой.
"У нас два часа. Ужинаем - и едем", - говорил Арон, а в доме его всё кипело: двое ребятишек, жена и дружелюбный, громкоголосый рыжий пёс Марти, с таким же бешеным темпераментом и жизнерадостностью, как у хозяина.
Выдох - вдох.
И вот мы уже несёмся по виляющей дороге через поля в городочек с замысловатым названием Кишкёрёш. Концерт проходил в кафе в здании бывшей автомастерской, превращённой в музей старых автомобилей. На улице, во внутреннем дворе, где под открытым небом выставлены комбайны, старые "Лады" и "Запорожцы", был натянут экран: перед концертом проходила презентация документального фильма про музыку для компьютерных игр. В воздухе висели супер-электронные ритмы и паттерны, напоминающие о старых игрушках для ТВ-приставок, смутных девяностых и детстве компьютерных технологий. С экрана потёртые дяденьки с лицами программеров-на-всю-голову рассказывали о том, как хобби превращается в профессию, и как это прекрасно, когда ты делаешь нечто, что может оценить только небольшое число людей. Для меня всё это звучало на удивление понятно: разве не ради такого же удовольствия занимаемся варганами все мы?
"Я хочу поддержать этот проект, потому что его делают хорошие люди. И я хочу показать, что варган, хотя и очень древний инструмент, в то же время очень современный", - говорил Арон.
Выбор инструмента перед концертом - непростая задача
Как только фильм кончился, он доказал, что древний инструмент может звучать соответственно новой эпохе: звуки его варганов метались неоновым вихрем, пульсировали, прерывались, ускорялись и бились в голове сильнейшими ударами воздушных потоков. Особенно безумно и электронно звучал Daisy Cutter - доромб с отрезанным коленом, зато с дополнительным рычагом на язычке. Потом было сольное выступление Домё, битбоксера Airtist, ну и их совместное с Ароном.
Наш же с Владимиром дуэт "Ольхонские ворота" возник в самый разгар этого буйства ритмики и неоновых звуков. Конечно, наша музыка очень отличается, но Арона это не смутило. Он и сам вовсе не такой ограниченный ритмами танцпола музыкант, как его привыкли воспринимать у нас: он разбирается в любой музыке, великолепно слушает при совместных импровизациях, ценит и сам играет народную венгерскую музыку в нескольких коллективах. Просто народное - это для души, а Airtist - работа. "То, что мы делаем с Airtist, - очень просто. Это рассчитано на молодёжь, это чтобы потанцевать, - говорил он по дороге назад. - А народная музыка сложная. В Кечкемете каждую среду проходят вечера фольклорного танца. Приходят разные люди, молодые, старые, и все танцуют. Это здорово! Я сам иногда там играю. Это живая традиция, настоящая жизнь!"
Чтобы показать ещё кусочек настоящей венгерской жизни, на следующее утро Арон повёз нас на блошиный рынок. Вот там всё буйство этой сложной, цыганско-румынско-еврейской, кочевой в духе и сути культуры бьёт ключом! Продают всё: наряду со старинными фолиантами лежат замусоленные детские игрушки, краденные айфоны, посуда и мебель, поношенная одежда и свежие кабачки. Мне доводилось бывать на блошином рынке в Москве, где с головой погружаешься в советский быт, на блошином рынке в Нью-Йорке, где продают отборный антиквариат, и могу заверить: в Кечкемете это развлечение совсем иного рода, масштаба и направления. Здесь ухо надо держать востро, торговаться до победного, и тогда получишь в награду заветную рамку для фотографии или же здоровый рыжий саквояж, набитый в довесок старым слесарным инструментом.
Пауза. Продолжительный выдох.
Вернувшись, Арон ненадолго оставил нас в центре, чтобы мы могли насладиться городом в одиночестве и без суеты.
Кечкемет - удивительно красивое место. Особенно тёплым воскресным днём бабьего лета: маленький и уютный, он ещё и совершенно безлюдный и тихий в это время. Редкие прохожие не могут заполнить узких улочек, площади у центрального храма и здания городского совета. Свернув в переулок с закрытыми лавочками и сувенирными магазинчиками, ловишь себя на ощущении, что ты в музее под открытым небом. Спящие фонтаны. Симпатичные дракончики на фронтонах. Дети катаются по склону "нулевого километра", напоминающего маленький вулканчик. Свадебная процессия фотографируется на фоне большой скульптуры церковного скипетра, выполненного из цветов. Можно совсем забыть о времени, если бы не часы на башне, каждый час играющие замысловатую, выстроенную на полутонах национальную мелодию.
Вдох.
Музей музыкальных инструментов, где Арон работает директором, находится в двух шагах от площади. На его воротах вывеска с загадочным числом: "0-24". "Это время работы?" - удивилась я. "Да, это единственный музей, который открыт круглые сутки, - ответил Арон. - Правда, это значит, что для того, чтобы попасть в него, надо позвонить по телефону и договориться со мной об экскурсии", - уточнил после паузы.
Откуда, собственно, берётся музыка)
Здание музея небольшое, и забито инструментами, как консервная банка. Кажется, его главная задача, доказать абсолютную бесконечность человеческой фантазии в вопросе музыкального самовыражения. Инструментов несчётное множество: два этажа и пристрой полностью заставлены, а в подвал нельзя спуститься, так он заполнен барабанами, бочками и скрипками. Что-то выглядит вполне привычно. Что-то представляет собой неожиданный гибрид, будто соединили детали того, что случайно оказалось под рукой, когда захотелось помузицировать. Как, к примеру, скрипка с пристроенным усилителем из духового раструба. Весьма замысловато выглядит сопрано-саксофон, на котором играет Катарин Раска: он похож на произведение эклектического изобразительного искусства безумным количеством клапанов и соединительных стержней по корпусу, будто его вывернули наружу. А что-то не назовёшь иначе, нежели звучащий и бренчащий мусор, как пивные жестянки и обрезки труб, ступица велосипедного колеса и автомобильный диск. Теперь стало понятно, почему на блошином рынке Арон присматривался к такому же диску, слушал его мелодическое звучание и даже поторговался для собственного удовольствия с продавцом.
Всё это хозяин коллекции, Лео Лешковский, собирал в течение двадцати лет прежде, чем передать в дар городу. Мы предположили, что ему просто стало не хватать места для того, чтобы хранить такое безумное богатство.
"А он до сих пор собирает инструменты?" - поинтересовался Владимир, когда мы уже уходили. "Лео? О, нет! Теперь он собирает велосипеды. Дизайнерские велосипеды", - ответил Арон, и мы без труда предположили, какой следующий музей откроется в городе Кечкемет.
И далее дышим - без остановок.
Click to viewФотографии и видео Владимира Маркова