Угаритское "двоеверие".
Мирча Элиаде сообщает, что в угаритском тексте №52 («Рождение милостивых и прекрасных богов») описывается, как Эл оплодотворил двух своих жён - Асират и Анат, давших потомство - Утреннюю Звезду и Вечернюю звезду. Сама Асират, «порождённая» Элом, называется «Матерью Богов» (текст № 51); она родила семьдесят божественных сыновей. За исключением Баала, все боги происходят от первой четы - Илу-Асират.
При этом Илу у западных семитов назывался «Всемогущим», «Быком».
Но здесь имеется один очень тонкий нюанс. Дело в том, что бык в до-семитских культурах являлся супругом-паредром Великой Богини и занимал явно подчинённое положение, о чём наглядно свидетельствуют археологические артефакты.
Богиня-мать из Болгарии, восседающая на быке 7000 лет назад.
К тому же, бычок сей, как правило, является сыном всё той же Богини, что нашло отражение даже в позднем греческом мифе о Минотавре.
"В египетских мифах бык неба - сын Небесной коровы и отец телёнка, которого та рождает", - читаем мы в Энциклопедии знаков и символов.
Мы, конечно, не знаем во всех подробностях, как и где случился этот идеологический "кунстштюк", в результате которого наш бычок, будучи сыном и любовником Небесной коровы, вдруг стал её господином. Да это и не важно. Просто поменялись акценты, и то, что раньше было "нижним", стало "высшим". В истории так бывает. "Кто был никем, тот станет всем...".
Здесь, пожалуй, главное то, что Асират в угаритской мифологии называется «Матерью Богов». Очевидно, в до-семитской мифологии она была «Матерью всех Богов», в том числе и бычка Эла. Но у семитов бычок обособляется от Матери. Все другие боги рождены «Матерью Богов», а Эл как бы сам по себе. Очевидно, мы здесь, в угаритской мифологии, наблюдаем сам процесс перехода от матриархата к патриархату, когда уже "отпочковался" патриархальный бог, который "сам-с-усам", но ещё параллельно существует образ Великой Богини. Отголоски этого "двоеверия" сохраняются ещё в библейской истории израильского народа; там пророки постоянно жалуются на то, что евреи поклоняются ашерам на "высотах". При перечислении грехов, погубивших Израильское царство, указывается, что израильтяне «поставили (wayyaṣṣiḇu) у себя столпы и ашеры (’ašerim) на всяком высоком холме и под всяким густым деревом» (4 Цар. 17, 10).
При этом Илу у западных семитов назывался «Всемогущим», «Быком».
Но здесь имеется один очень тонкий нюанс. Дело в том, что бык в до-семитских культурах являлся супругом-паредром Великой Богини и занимал явно подчинённое положение, о чём наглядно свидетельствуют археологические артефакты.
Богиня-мать из Болгарии, восседающая на быке 7000 лет назад.
К тому же, бычок сей, как правило, является сыном всё той же Богини, что нашло отражение даже в позднем греческом мифе о Минотавре.
"В египетских мифах бык неба - сын Небесной коровы и отец телёнка, которого та рождает", - читаем мы в Энциклопедии знаков и символов.
Мы, конечно, не знаем во всех подробностях, как и где случился этот идеологический "кунстштюк", в результате которого наш бычок, будучи сыном и любовником Небесной коровы, вдруг стал её господином. Да это и не важно. Просто поменялись акценты, и то, что раньше было "нижним", стало "высшим". В истории так бывает. "Кто был никем, тот станет всем...".
Здесь, пожалуй, главное то, что Асират в угаритской мифологии называется «Матерью Богов». Очевидно, в до-семитской мифологии она была «Матерью всех Богов», в том числе и бычка Эла. Но у семитов бычок обособляется от Матери. Все другие боги рождены «Матерью Богов», а Эл как бы сам по себе. Очевидно, мы здесь, в угаритской мифологии, наблюдаем сам процесс перехода от матриархата к патриархату, когда уже "отпочковался" патриархальный бог, который "сам-с-усам", но ещё параллельно существует образ Великой Богини. Отголоски этого "двоеверия" сохраняются ещё в библейской истории израильского народа; там пророки постоянно жалуются на то, что евреи поклоняются ашерам на "высотах". При перечислении грехов, погубивших Израильское царство, указывается, что израильтяне «поставили (wayyaṣṣiḇu) у себя столпы и ашеры (’ašerim) на всяком высоком холме и под всяким густым деревом» (4 Цар. 17, 10).