Руми, "ХАЛИФ ОМАР И СТАРЫЙ АРФИСТ"
Состарился арфист. Уж голос хриплым стал.
И трепетная страсть и мужества металл
Из пения его исчезли навсегда.
Настигли старика болезни и нужда.
Живёт подачками, не мылся пару лун.
А денег нету, чтоб купить для арфы струн,
Хотя их несколько на арфе порвалось.
Гнев стариков бессилен, даже если злость
Сильна как прежде, да возможности не те...
Старик на кладбище Медины в темноте,
Блуждая с арфой без пристанища, забрёл.
И на коленях, плача, сам себе тяжёл,
Завёл молитву: "Боже! Раньше принимал
Мои молитвы Ты! И если, я - нахал,
Тебе платил фальшивой денежкой порой,
Ты брал всегда её заместо золотой.
Увы, на старость нищим сделался, дурак.
Наказан крепко, мне без струн нельзя никак!"
И уронив на арфу голову, старик
Впал в сон... Такой, что петушиный крик
Не смог бы его на ноги поднять.
Душа ж его на волю вырвалась опять.
* * *
И с телом временный свой разорвав союз,
Взлетела ввысь, покинув глины тяжкий груз.
И в бесконечности пространства своего,
Воспела радостно свободы торжество:
- "Свободны души, коль тела полумертвы,
Не знаю боли и пою без головы,
Вкус ощущаю я без носа или рта,
Хоть нет ушей, мне не знакома глухота.
Воспоминания мои без тяжких мук,
И розой нежной обладаю я без рук.
Над бесконечным океаном дан полёт,
А наслаждения мои не знают счёт!"
И с высоты она нырнула в Океан,
В Иова много пострадавшего фонтан,
Где был отмыт от гнойных язв больной Иов
В лучах рассвета, став, как юноша, здоров...
* * *
Когда бы эта книга - "Меснави"
Вдруг стала тверди мира визави,
Она б не вынесла великой тайны вес,
Какой жила душа поэта средь небес.
Когда бы люди знали Бога своего,
То в этом мире не осталось никого...
* * *
Вблизи от кладбища построен был дворец,
В котором спал халиф Омар* - большой мудрец.
Как вдруг во сне своём он Голос услыхал:
- "Ступай на кладбище, там нищий аксакал
Уснул на старой, рваной арфе головой;
И обеспечь ему на старости покой."
Нам, смертным, этот тихий Голос ясен всем.
Его приказы исполняют без проблем
И шах, и раб, и любомудр, и обалдуй;
Понятней он, чем материнский поцелуй.
Омар вскочил и, как всегда, рванул стремглав.
Через минуту, на кладбище прибежав,
Сел возле спящего, стараясь не будить...
Но и халиф не может чих предотвратить.
Поэт проснулся и, халифа распознав,
Перепугался - строг халиф и величав!
"Ужель нарушил я кладбищенский закон?"
Вскочив, он низенький халифу дал поклон.
Омар, заметив страх, сказал: "Резона нет
Меня бояться без причин. Хочу секрет
Тебе один открыть я важный, старина.
Присядь со мной. Вот тебе золота мошна.
Семьсот дирхемов будет в этом кошельке,
Теперь забудешь ты о бедности тоске.
Начни свой день с покупки арфе новых струн,
И пусть тебе он будет радостен, певун!"
Казалось, что старик остолбенел,
Он слушал молча и халифу в рот глядел,
И щедрость дара осознать не сразу смог...
Но вдруг вскочил и бросил арфу на песок!
- "Всё это пенье, каждый выдох, каждый вдох
Мне было счастьем! Да и сам я был неплох.
Годами шлифовал я мастерство,
Порой испытывал победы торжество,
Когда мелодии Ирака сочетал
Я с ритмом Персии... Смеялся и рыдал
Я над тeхническими трюками, профан!
И упустил ушедший в Мекку караван!
Двенадцать стилей я, как попка, затвердил.
А мецената комплимент мне так был мил,
Что и о Боге я порою забывал.
Владея звуком в совершенстве, одичал!
На пустяки я расточал мой Божий дар,
Пока не сделался беспомощен и стар.
Мои поэмы меня заперли в тюрьму!
Как это вышло? Хоть убейте, не пойму!
Сейчас я Богу возвращаю, наконец,
Себя, как долг зажать пытавшийся скупец!"
Когда тебе считает злато доброхот,
То не на злато ты гляди, а другу в рот!
Омар ответил: "Твой цветистый монолог -
Очередной самообман, ты - демагог,
Сменивший форму любования собой,
Смешав гордыню с безудержной похвальбой.
Ты флейту делать тростниковую не став,
Перехватил тростник за следующий сустав.
Тростник от внутренней мякины очищай,
И дырочки проткнув, запеть ей дай.
Ты, как искатель, что процессом поглощён,
Или забывший про жену молодожён.
Беги чрезмерности раскаянья утех.
Ведь пышность покаянья - тоже грех!"
От этих слов проснулось сердце старика,
И он умишком будто тронулся слегка.
Забыл о плаче и о смехе он забыл.
Забыл о нотах, что так пламенно любил.
Впав в состояние потерянной души,
Ушел туда, куда не ходят торгаши.
Ушел за грань пустых, ненужных сердцу слов
И захлебнулся в море с именем Любовь.
Волна Любви его накрыла с головой,
Затрясся он уже ни мёртвый, ни живой.
Его насквозь пронзила Божья Благодать,
И вам о нём мне больше нечего сказать.
* * *
На птичьей ловле происходит род чудес -
Когда спикирует со свистом сокол в лес,
И не воротится к хозяину назад...
Свет солнца невозможно сдать на склад -
Ведь каждый миг он абсолютно пуст
И полон - в этом смысл искусств!
__________________________________
* Oмар - второй халиф Ислама (ум. 644), известный своей вспыльчивостью. Он организовал структуру Исламского государства и расширил его, захватив Сирию, Ирак, Египет и Ливию. - Прим. перев, на русск. яз.
Меснави (1, 2076, 2086 - 2101, 2106 - 2109, 2163 - 2166, 2175 - 2220)