Сжигание книг в СССР коммунистами при Ленине (Бланке), Бронштейне и Крупской

[harmfulgrumpy]

Click to view

Рекомендуется скачать видео, пока ещё доступно

И ПЫЛАЛИ КОСТРЫ ИЗ КНИГ
«НАША ЖИЗНЬ»

ОТЕЧЕСТВО МОЕ

И ПЫЛАЛИ КОСТРЫ ИЗ КНИГ

26 ноября 1918 года Совнар­ком под председательством  Ленина издает декрет о так на­зываемом «Порядке реквизиции библиотек, книжных складов и книг вообще». 25 января 1919 года в Москве Наркомпрос соз­дает комиссию по организации Центрального управления биб­лиотечным делом в России, в чем главную роль играли Н. Крупская, В. Брюсов, и другие. Создаются отделы нового народного образования в Туле, Калуге и по губернским горо­дам, уездным отделам. В Тару­се, например, в те годы руково­дила Е. Знаменская. Она док­ладывала в Москву 7 февраля 1919 года: «Уже свезено до 200 пудов иностранной литерату­ры».

«Указатель» запрещал для чтения в России Платона, Кан­та, Шопенгауэра, Вл. Соловь­ева, Тэна, Рескииа, Ницше, Льва Толстого (следует, вспом­нить долгую борьбу большеви­ков с «толстовством») Лескова, Ясинского. Нельзя было читать и множество других авторов.

Крупская распорядилась в «Указателе», чтобы отдел рели­гии содержал только антирелигиозные книги… Вот почему, да­же пролетарский писатель Го­рький в письме к В. Ходасеви­чу 8 ноября 1923 года назвал такую попытку «духовным вам­пиризмом». Куда же последова­ли конфискованные под шумок Крупской несметные книжные богатства России?

Интересен малоизвестный факт из пашей отечественной истории, предшествовавший изъятию церковных ценностей большевиками в 20-е годы. А именно, факт так называемой реквизиции, а вернее, тоже изъятия книжных библиотек из бывших дворянских усадеб.

Церковные ценности, по бо­льшей части представлявшие произведения искусства, кон­фискованные большевиками из церквей, под предлогом, якобы, помощи    голодающим   Поволжья, были сплющены под лом цветных металлов и отправлены Лениным эшелонами в Германию. И книжные культурные ценности России постигла тоже бесславная участь.

Результатом этого последо­вали опечатывания и вывоз книг из бывших помещичьих усадеб, частично в Москву, под замок, а вот судьба книг, пои­менованных в «Указателе» Крупской,   оказалась трагичной.

Трагическая судьба   постигла, одновременно с духовной культурой, и весь российский народ. Теперь становились   понятными слова прозорливого старца   оптинского Нектария,   неоднокра­тно повторяемые им   приходя­щим посетителям: «Судьба царя - судьба народа!»   Гильотина; обрушавшаяся на головы   чле­нов царской семьи Романовых, затем обрушилась на     головы самого народа и его   духовной культуры и ценностей. В огром­ной стране нет семьи,   от   ин­теллигентской до   крестьянской, которой бы не коснулись боль­шевистские репрессии. Порой эти репрессии продолжались все семьдесят с лишним лет совет­ской эры уже в отношении де­тей и внуков, потомков росси­ян, о чем тульские краеведы и историки вынужденно   молчали до последнего времени.

По свидетельству очевидцев существует весьма интересный и малоизвестный факт для ту­ляков новых поколений и кра­еведения. В 1920-е годы за го­род из Тулы шли целые колон­ны грузовиков, крытых, брезен­том. Что возят, горожане не подозревали. Свидетелями бы­ли, как правило, лишь случайные люди. Затем за городом заполыхали пожарища - сжигались горы книг! Чтобы учесть сто­имость экзекуции для России, следует вспомнить масштабы страны и число городов. За экзекуцией над культурой на­рода и ее проведением зорко следили приставленные геростратами красноармейцы в буденовках.

По распоряжению Крупской сжигалась, идеологически вред­ная, по ее мнению, для народа литература, книги так называемого религиозно -идеалистиче­ского содержания. Горела русская философия в лице Нико­лая Федорова: славянофила Хо­мякова, русских народников-богоискателей, многотомные труды философов Вл. Соловь­ева, Н. Бердяева, С. Булгакова. Горели романы и книги самого реакционного, по мнению Круп­ской, защитника самодержавия и православного мракобеса Фе­дора Достоевского. Горели кни­ги философов древней. Греции-Платона и Аристотеля и фило­софов Германии. Горели горы книг из бывших  дворянских, усадеб и, в основном, из цер­ковных и духовноучилищных, и массовых народных   библиотек.

Особо яростно сжигались цер­ковные книги. Под предлогом «сохранения книжных богатств (вспомните одновременное изъятие церковных ценностей «в помощь голодающим Повол­жья»), изымались библиотеч­ные сокровища для их уничто­жения. Современные историки, статистики опубликовали новые данные, по их мнению, в этот и последующие  периоды,  советскими геростратами было унич­тожено 80 процентов всех икон и книжных  богатств России, создававшихся на протяжении тысячелетий истории  страны. Старожил Тульского края Петр Ларин вспоминает: «Люди, слу­чайно оказавшиеся при сож­жении книг,- пытались хоть что-то взять “себе, выпрашивали и умоляли красноармейцев, про­водивших экзекуцию. Кто по ин­теллигентнее, шли в город, бра­ли хлеб, соль, махорку и за взятку выпрашивали книги у красноармейцев, выхватывая из огня…  Без слез нельзя было смотреть! Какие ценности горе­ли! Порой тома книг в золоченых переплетах…»

«Охрана в буденовках гро­зила стрелять по самовольни­кам, пытавшимся взять книгу… Затворами щелкают, кричат: «Разойдись!» Очевидно, было дано указание строго просле­дить за уничтожением книг, за неукоснительным выполнением приказа»,- говорит Петр Мо­исеевич, в бытность свою ока­завшийся свидетелем этих событий в Туле.

Однако вековечность нашей культуры и ее неуничтожимость объясняются высокой духовно­стью самого русского человека-интеллигента!

Подобные экзекуции над кни­гами были не только в г. Туле, но и по уездам, например, в Узловой, в Епифани и в других местах. О годах «культурной  революции» в Туле местные историки стараются не вспоми­нать. А ведь новому поколению россиян свою историю придется собирать по крупицам. Ибо на­стало время «собирать камни»… Тем более, что губернский архив Тульской области был сожжен по приказу - инструкции НКВД в годы второй мировой войны, перед  вступлением гитлеров­ских войск под Тулу.

Посредством «культурной революции» вместе с духовной культурой народа уничтожалась сама культура российской жизни, ее интерьер, архитекту­ра. Духовный и культурный ге­ноцид, который пережила Рос­сия с октября 1917 года, повлек тягчайшие нравственные пос­ледствия для русского народа. Плоды чего мы переживаем ныне. Крайне низкий уровень, нравственного и правового сознания граждан нашей страны, отмечаемый зарубежными гостями, приез­жающими в Россию, есть последствие геноцида, как карате­льной гильотины революцион­ной идеологии и практики. Стараниям Крупской,   Виноградова, Брюсова   и иже с ними   при­надлежит историческое   преступление - уничтожение ценней­шей   исторической библиотеки монастыря Оптиной пустыни, где были собраны книги, отражавшие весь тысячелетний ход исторического и      духовного развития России.

В результате такой «культур­ной деятельности» мы потеряли большую часть из духовного наследия России. Достаточно сопоставить такой факт, который приводит академик Д. С. Лиха­чев. Например, в провинциаль­ных городах Франции муници­пальные библиотеки составляют главное сокровище и достопри­мечательность, в частности, их древнейшие раритеты XII - XIV веков. В наших же област­ных библиотеках, не говоря  о районных, посетителю не предъявят и книг даже прошлого ХIX века »…

Где уж тут, после такого! Участие в советской «культур­ной» политике первых послере­волюционных лет поэта Валерия Брюсова снискало ему дурную славу и упреки не только его современников, но и потомков. Как нельзя к месту приходят на память стихотворные его строки из стихотворения «Грядущие гунны»:

Сложите книги кострами,

Пляшите в их радостном свете,

Творите мерзость во храме,

Вы во всем неповинны,

как дети…

Но так ли уж неповинны лю­ди, творившие революцию? «Гунны» сделали свое, дело! И «индульгенция», выданная «че­твертому сословию» Брюсовым, не спасет их от осуждения по­томков. Наша неумолимая ис­тория выступает ныне «свидетельством обвинения»…

Источник: https://iverskiyhram.ru/biblioteka/rabota_so_smi/ipylali-kostry-iz-knig.html
* * * * *


фото крупской из https://kulturologia.ru/blogs/220122/52361/

После установления Советской власти была членом Коллегии Наркомпроса РСФСР, а с ноября 1920 года - председателем Главполитпросвета при Наркомпросе. В сферу её деятельности входили вопросы эстетического воспитания и искусства. «Уже в 1920 г. Главполитпросвет Наркомпроса по инициативе Крупской разослал на места инструкцию о пересмотре каталогов и изъятии из общественных библиотек «идеологически вредной и устаревшей» литературы. Как признавала сама Крупская, «в некоторых губерниях потребовалось вмешательство ГПУ, чтобы работа по изъятию началась». Именно Крупская составляла первые «чёрные списки» книг, подлежащих запрету и изъятию из библиотек в советской России. В 1924 г. она включила в эти списки Платона, Канта, Шопенгауэра, Лескова и др. крупнейших авторов, что шокировало даже «буревестника революции» Горького. Особенно сильно пострадали детские библиотеки. По приказу Крупской из них были изъяты даже народные сказки и «Аленький цветочек» Аксакова. Всего её инструкция содержала 97 имён детских писателей, в том числе Чуковского, чьи стихи она называла «буржуазной мутью». «Содержание детской книги должно быть коммунистическое», - требовала Крупская в статье «Детская книга - могущественное орудие социалистического воспитания» (1931). Сказки в 1930-е годы были «реабилитированы», но множество книг так и остались недоступными для читателя. Циркуляр, подписанный Крупской, запрещал выдавать читателям Библию и любую другую религиозную литературу». Чёрная книга имен, которым не место на карте России. / Сост. С.В. Волков, М., «Посев», 2008 г., с. 55.

«Надежда Крупская разгромила в «Правде» стихотворные сказки Корнея Чуковского, ставшие любимым чтением нескольких поколений советских детей. Цензура и раньше находила в его сказках намёки на трагическую судьбу расстрелянной царской семьи, теперь вдова Владимира Ильича обнаружила в Крокодиле, положительном герое одной из сказок, сходство с Чемберленом... «Крокодил, - с возмущением продолжала она, - целует ноги у царя-Гиппопотама! Перед царём он открывает свою душу! [...] Он смеет сказать: «Вашему народу я даю свободу! [...] Что вся эта чепуха означает? Какой политический смысл имеет ? [...] Это буржуазная муть». Дочь Корнея - двадцатилетняя Лидия Чуковская - написала Горькому: «Я с детства привыкла знать, что если с писателем случается несчастье - нужно просить защиты у Горького [...] Как бороться с [...] травлей, я [...] не знаю. Я обращаюсь за помощью к Вам и крепко надеюсь на то, что Вы поможете восстановить справедливость». Горькому подвернулся счастливый случай показать свою независимость и опровергнуть слухи об уже состоявшемся его переходе в ряды конформистов. К тому же он хорошо знал, сколь далека Крупская (заместитель наркома просвещения!) от подлинной культуры, от литературного вкуса, от всего, что зовут образованностью. Он написал статью в защиту Чуковского, и «Правда» сразу же её опубликовала. «Очень странная и очень несправедливая рецензия», - так квалифицировал он критический выпад Крупской». Ваксберг А. И., Гибель Буревестника. М. Горький: последние двадцать лет, М., «Терра-Спорт», 1999 г., с. 209.
Источник: https://vikent.ru/author/1131/

* * * * *
ЗАПРЕТ КНИГ
                              Оригинал взят у  sergeytsvetkov    в    Запрет книг

«Дело в том, что жена Ленина, человек по природе неумный, страдающий базедовой болезнью и, значит, едва ли нормальный психически, составила индекс контрреволюционных книг и приказала изъять их из библиотек. Старуха считает такими книгами труды Платона, Декарта, Канта, Шопенгауэра, Спенсера, Маха, Евангелие, Талмуд, Коран, книги Ипполита Тэна, В. Джемса, Гефдинга, Карлейля, Метерлинка, Ницше, О. Мирбо, Л. Толстого и еще несколько десятков таких же «контрреволюционных» сочинений.



Лично для меня, человека, который всем лучшим своим обязан книгам и который любит их едва ли не больше, чем людей, для меня - это хуже всего, что я испытал в жизни, и позорнее всего, испытанного когда-либо Россией. Несколько дней я прожил в состоянии человека, готового верить тем, кто утверждает, что мы возвращаемся к мрачнейшим годам средневековья. У меня возникло желание отказаться от русского подданства, заявив Москве, что я не могу быть гражданином страны, где законодательствуют сумасшедшие бабы. Вероятно, это было бы встречено смехом и, конечно, ничего не поправило бы».

Из письма Максима Горького Ромену Роллану 15 января 1924 г.

М.Горький. Полное собрание сочинений. Письма в 24 томах. Том 14. Письма. 1922 - май 1924. М.: Наука, 2009. с. 286.

P.S.

Кстати, Толстой так и не был издан в СССР полностью!

Опасный, страшный писатель... А вы, небось, думали - гордость русской литературы?

* * * * *

Оригинал взят у  nampuom_pycu в  Горели книги из государственных, цер­ковных, массовых народных и частных библиотек.


26 ноября 1918 года Совнарком под председательством Ульянова по кличке «Ленин» издал декрет о так называемом «Порядке реквизиции библиотек, книжных складов и книг вообще».
       25 января 1919 года в Москве Наркомпрос создаёт комиссию по организации Центрального управления библиотечным делом в России, которой руководила его жена Крупская по уголовно-большевицким кличкам «Рыба» и «Минога» [на верхнем фото справа]. В этой комиссии запомоился воспитанный в атеизме поэт-декадент Брюсов. Создаются так называемые «отделы нового народного образования» по губернским городам и уездам, на деле занимавшиеся уничтожением всей дореволюционной системы образования, а также сожжением печатных книг и рукописей. Реакционной и подлежащей изъятию была названа вся литература в старой орфографии.

В той самой Тарусе, где сейчас под давлением необольшевиков никак не могут вернуть исторические названия улицам, таким отделом руководила Е. Знаменская. Она докладывала в Москву 7 февраля 1919 года: «Уже свезено [для сожжения] до 200 пудов [3 тонны и 200 килограмм] иностранной литературы».
       Крупская распорядилась в «Указателе», чтобы отдел религии содержал только антирелигиозные книги.
       Интересен малоизвестный факт из новейшей истории, предшествовавший изъятию церковных ценностей большевиками в 1920-е годы. А именно, факт так называемой реквизиции - изъятия частных книжных библиотек из бывших дворянских усадеб.
       Куда же делись конфискованные Крупской несметные книжные богатства России?

Церковные ценности, по большей части представлявшие произведения искусства, кон­фискованные большевиками из церквей, под предлогом, якобы, помощи голодающим Поволжья, были сплющены под лом цветных металлов и отправлены большевицкими коллаборантами в Германию. Книжные культурные ценности России постигла не лучшая участь.
       Библиотеки из бывших помещичьих усадеб опечатывались и частично вывозились в Москву, под замок, частично уничтожались. А вот судьба книг, названных Крупской в «Указателе», решалась полностью на кострах.

Даже такой русофоб и большевицкий пропагандист от литературы, как Пешков по кличке «Горький» (он же «Иегудиил Хламида», он же «старик Собакин») в письме к В. Ходасевичу 8 ноября 1923 года назвал уничтожение книг «духовным вампиризмом».
       Теперь становились понятными слова прозорливого оптинского старца Анатолия (Потапова), неоднократно повторяемые им приходя­щим посетителям: «Судьба Царя - судьба России!» За ритуальным убийством и сожжением тел Святой Царской Семьи последовал оккультный морок большевицких мракобесов с капищем на главной площади Первопрестольной столицы, духовное рабство и нескончаемый террор с уничтожением самых талантливых, трудоспособных представителей Руссого народа. Не удивительно, что духовное наследие исторической России уничтожалось огнём по всей стране, включая провинциальные города.

Например, в 1920-е годы из Тулы за город шли целые колонны грузовиков, крытых, брезентом. Что возят, горожане не подозревали. Свидетелями были, как правило, лишь случайные люди. Затем за городом заполыхали пожарища - сжигались горы книг! Чтобы учесть стоимость утраченного для России, следует вспомнить масштабы страны и число городов. За неукоснительным исполнением преступных указаний следили приставленные красноармейцы под командованием Лейбы Бронштейна по кличке «Троцкий» (на фото ниже)



По распоряжению Крупской («Рыбы») сжигалась идеологически опасная, по её мнению, литература, книги так называемого религиозно-идеалистиче­ского содержания, труды русских философов. Горели романы и книги сáмого реакционного писателя, по мнению Крупской - покаявшегося каторжника Фёдора Достоевского, ставшего православным защитником Самодержавия.

Горели кни­ги философов древней. Греции: Платона и Аристотеля, а также философов Германии. Горели горы книг из бывших дворянских усадеб, но в основном - из церковных и духовных училищных, и массовых народных библиотек.

Особо яростно сжигались православные книги. Под предлогом «сохранения книжных богатств» (вспомните одновременное изъятие церковных ценностей «в помощь голодающим Поволжья»), изымались библиотечные сокровища для их уничтожения.

Крупская, Виноградов, Брюсов и иже с ними совершили тягчайшее преступление - уничтожение ценней­шей исторической библиотеки монастыря Оптиной пустыни, где были собраны книги, отражавшие весь тысячелетний ход исторического и духовного развития России.
       Современные историки, статистики опубликовали новые данные - в 1920-х годах и последующие периоды большевицкими выродками было уничтожено более 80% всех икон и книжных богатств России, создававшихся на протяжении тысячелетий истории страны.

«Люди, случайно оказавшиеся при сожжении книг, - пытались хоть что-то взять себе, выпрашивали и умоляли красноармейцев, проводивших экзекуцию. Кто по интеллигентнее, шли в город, брали хлеб, соль, махорку и за взятку выпрашивали книги у красноармейцев, выхватывая из огня… Без слёз нельзя было смотреть! Какие ценности горели! Порой тома книг в золоченых переплетах…» - вспоминал старожил тульского края Пётр Ларин, оказавшийся свидетелем этих событий, - «Охрана в будёновках грозила стрелять по самовольникам, пытавшимся взять книгу… Затворами щелкают, кричат: «Разойдись!» Очевидно, было дано указание строго проследить за уничтожением книг, за неукоснительным выполнением приказа».

Повторные сожжения библиотек и архивов проводились по приказу-инструкции НКВД в годы второй мировой войны, перед вступлением гитлеровских войск.

В результате такой «культур­ной деятельности» мы потеряли большую часть из духовного наследия России. Достаточно сопоставить такой факт, который приводит академик Д.С. Лиха­чев. Например, в провинциальных городах Франции муниципальные библиотеки составляют главное сокровище и достопримечательность, в частности, их древнейшие раритеты XII-XIV веков. В наших же област­ных библиотеках, не говоря о районных, посетителю не предъявят книг даже XIX века.

Большевицкая «культурная революция» сделала нас духовно и нравственно нищими. Физический, духовный и культурный ге­ноцид, который пережила Рос­сия с октября 1917 года, повлёк тягчайшие нравственные пос­ледствия для русского народа, плоды чего мы переживаем ныне. Зарубежными гостями, приезжающими в Россию, отмечается крайне низкий уровень нравственного и правового сознания граждан нашей страны.