Про отвержение
Я вдруг поняла. Отвержение - это способ защититься. От собственной слабости, от собственных страхов, от собственных непереносимых чувств в контакте с другим человеком.
Женщина делает аборт (это ведь тоже отвержение) или отказывается от своего ребенка после рождения - она защищает свою жизнь от вторжения в нее нового человека. Есть страх не справиться с новым человеком, страх «навредить» своей жизни, в каких-то случаях даже страх перед мамой («которая убьет, если я принесу в подоле»), страх быть отвергнутой обществом или той же мамой. «Ребенок мне не нужен» фактически переводится в то, что «я боюсь, что я с ним не справлюсь, не смогу найти место для него в своей жизни, у меня не хватит ресурсов для него (времени, денег, сил)». Если это беременность от «нежеланного мужчины», то «я не справлюсь с чувствами, которые у меня будут возникать к этому ребенку в связи с его отцом». Страх перед собственной слабостью.
Мать отвергает ребенка, воспитывая его, - она защищает себя от чувств, которые возникают в контакте с ним, это снова страх не справиться со своими чувствами. Это может проявляться тысячами разных вариантов и форм. «Нет времени на ребенка», избегание телесного контакта, игнорирование потребностей ребенка, постоянная критика, просто «равнодушие», даже гиперопека туда же, ожидания от ребенка, в том числе ожидания «ты такой же как я», «ты должен быть лучше всех», скука или раздражение в контакте с ребенком, даже воспитание по Споку туда же (страх, что сама я недостаточно разумна, чтобы обходиться с ребенком в соответствии со своими представлениями), оставление у бабушки, крики, побои, унижения, наказания и т. д. Допустим, ребенок что-то просит, а у родителей нет денег на это, родителям может быть сложно принять свою слабость («я мало зарабатываю», возможно, еще и ощущение своей никчемности из-за этого), тогда они отвергают ребенка: могут либо просто игнорировать просьбу ребенка, либо обвинять его, что он «хочет какую-то глупость». Хотя адекватным было бы сказать «малыш, мы понимаем, что ты этого хочешь, что для тебя это важно, но сейчас мы не можем это купить, у нас не хватает денег». Другой пример. Ребенок учится творчеству, бежит к маме с рисунком, а у мамы может включиться: 1. страх - «не знаю, как реагировать», «вдруг я скажу что-то не так?», т. к. в ее детстве ей не дали здоровой модели поддержки и одобрения; 2. страх - «а вдруг он станет лучше меня? Тогда меня отвергнут (ну, кто отвергнет? В истоках собственная мама - тогда в ее глазах я буду «ну так, не очень»)»; 3. собственная травма: когда она пришла к маме с рисунком, а та как-то неадекватно отреагировала; и т. д. И тогда маме «проще» защититься - проигнорировать или обесценить, раскритиковать. И так далее.
Если у матери в ее детстве были получены психические травмы, то, когда ребенок дорастает до того возраста, когда у матери была травма, ей становится особенно тяжело и еще сильнее хочется отстраниться - ребенок как будто наступает на больную мозоль - у матери активируются чувства, связанные с ее травмой (даже если ее «просто отдали в детский сад», а для нее это было болезненно), хочется скорее сбежать от этого «раздражителя».
Отец (брат, дедушка, дядя) отвергает подрастающую и хорошеющую дочь, потому что боится своего сексуального влечения к ней. Справиться со своим влечением сложно, гораздо «проще» оттолкнуть, отстраниться или опять же обесценить - критиковать, обзывать, кричать и т. д.
Если взрослый все же сексуально насилует или злоупотребляет ребенком - это опять же его слабость. Не справился со своими чувствами, не смог направить их на зрелый субъект, потому что страшно вступать в контакт со зрелым субъектом, и использовал того, кого не страшно. Получается, что с помощью ребенка защитился от своих чувств.
Если взрослый жестоко обращается с ребенком - бьет, кричит, оскорбляет, унижает, наказывает - это тоже про его слабость. У сильного человека нет необходимости добиваться своего с помощью крика, насилия или унижения, тем более с заведомо более слабым человечком (ребенком), - сильный человек владеет языком и может договориться, также он умеет справляться со своими чувствами и не направлять свой аффект (крики, унижающие высказывания, побои и т. д.) на другого человека. Взрослый сам по себе оказывается слабым, не справляется с собой и тогда разряжает свои чувства через ребенка.
Ребенок думает, что его отвергают, потому что он плохой и не заслуживает любви. Но в действительности ребенок здесь не при чем. Это взрослый не справляется со своими чувствами, со страхами, со своей слабостью, и поэтому отвергает ребенка.
Но принять это ребенку бывает еще сложнее, чем то, что это «он плохой». Ребенок идеализирует своих родителей. Для него просто необходимо, чтобы они были идеальными, самими сильными, самыми умными, самым красивыми, самыми хорошими и вообще самыми замечательными людьми. Потому что сначала нет разделения «себя» и «мамы» - какая мама, такой и я (и гораздо приятнее, если мама идеальная, а если мама ушла надолго и стала не идеальной, то это уже как будто другая мама, здесь происходит расщепление образа на идеальную маму и плохую маму, и позже это выливается в деление всего мира на «плохое» и «хорошее», с резкими переключениями, «хорошее» резко становится «плохим»). Потом - для ощущения безопасности, ведь с самым сильным и умным родителем безопасно, а если родитель слабый, то ой-ой, страшно. Еще позже - чтобы перенимать поведение у родителей, ведь подражать хочется идеальному, а слабому родителю подражать как-то стремно. И таким образом механизм идеализации, изначально необходимый для выживания и формирования личности, играет злую шутку - принять, что «мама на меня кричит, потому что она сама не справляется с собой», а не потому «что я плохой, я заслуживаю плохого обращения, я плохо себя веду», в детстве почти не возможно. А во взрослости - возможно, когда человек становится психически более зрелым, когда этот механизм уже сам собой «отсыхает», когда уже можно различать себя и маму, не чувствовать от нее зависимости, осознавать себя как отдельного автономного человека, способного справиться самостоятельно со своей жизнью. Тогда уже есть возможность принять родителей как простых живых людей со своими слабостями, которые не смогли сделать «все правильно», но сделали, что могли, и все то, что они сделали «неправильно», они сделали не со зла, не потому, что они плохие, не потому, что я плохой, а потому что у них есть «свои тараканы» и они не сумели адекватно с ними обойтись.
Что касается отвержения во взрослых отношениях (дружеских, любовных, партнерских).
Могут быть небольшие периоды отвержения в продолжающихся отношениях. Это тоже потому, что человек не может справиться со своими чувствами в контакте с партнером, не может выйти на прямой диалог и использует отвержение как самую «простую» для него форму защиты.
Может быть отвержение из страха «он/она для меня слишком хорош/хороша, я его/ее недостойна/недостоин». Тогда это тоже в большей степени про того, кто отвергает, а не про того, кого отвергают.
Т.е. если кто-то вдруг резко оборвал контакт, не объяснив в чем дело, не отвечает на звонки и т. д., то это от того, он с чем-то в себе не справился, а не от того, что «я плохая, что-то сделала не так».
Но если так происходит из раза в раз, история повторяется и повторяется, то я живу в сценарии отвержения, я привыкла быть отвергнутой родителями в детстве и «напрашиваюсь» на это снова и снова. И чтобы из этого сценария выйти, предстоит немного (или много) «подрасти», принять неидеальность родителей, принять свою неидеальность и принять себя как безусловно хорошего человека вместе с неидеальностью (а не плохого, который заслуживает плохое обращение и получает его раз за разом).
P.S. Там, где было отвержение, там много гнева. За то, что отвергли, за то, что не были идеальными, за то, что так долго «заставляли» думать, что это я плохой, я виноват. И этот гнев важно принять и прожить. Бессмысленно выражать его реальным родителям, они его все равно не примут и не поймут, не смогут адекватно отреагировать, и дело только усугубится. Тема гнева и работы с ним - отдельный вопрос.