«НАША РОДНАЯ СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ...»: ЧАСТЬ № 7
Предыдущая часть - тут.
- Ну, хорошо! - Воскликнет возмущённый читатель. - Хорошо! Допустим, доходы у колхозников были мизерными, да и с наличием товаров широкого потребления в сельских магазинах имелись проблемы. Но цены! Цены-то снижали!!
Святая правда! Об этом даже у Владимира Высоцкого в «Балладе о детстве» есть строки:
... Было время - и были подвалы,
Было дело - и цены снижали,
И текли куда надо каналы,
И в конце куда надо впадали.
Правда, тут есть одно «но». Да, снова этот мерзкий союз - добрый друг перфекциониста и головная боль любителей всё и вся стричь под одну гребёнку. Так вот, чтобы цены снизились, они сперва должны повысится. И они действительно росли. Как на дрожжах. Ещё с довоенных времён.
В конце 1953 года управляющий Центрального статистического управления СССР В.Н. Старовский направил на имя председателя Совета Министров СССР товарища Маленкова Георгия Максимилиановича докладную записку секретного содержания. Если что, там ни слова не было о количество ядерных боезарядов и числе носителей в вооружённых силах Советского Союза: по старой доброй партийной традиции, информацией, которая требовала не меньшей (а, возможно, и большей) степени секретности, в СССР были сведения о состоянии экономики страны. В данном случае документ был посвящён анализу изменения государственных розничных цен на продовольственные и промышленные товары по сравнению с довоенным уровнем. В частности, Владимир Никонович отметил в своей записке:
«… В период с 1937 года по 1940 год средний уровень цен повысился на 19 процентов. При этом цены продовольственных товаров повысились в среднем на 20 процентов, за счёт повышения цен на мясопродукты, рыбопродукты, масло животное, молочные продукты, сахар, кондитерские изделия, алкогольные изделия и некоторые другие продовольственные товары. Цены непродовольственных товаров в 1940 году были выше цен 1937 года на 18 процентов в связи с повышением цен на ткани, швейные и трикотажные изделия, обувь, посуду, велосипеды, часы, спички, тетради и некоторые другие непродовольственные товары. Кроме того, в 1940 году были открыты показательные универмаги, в которых были установлены повышенные цены по сравнению с ценами общей торговой сети.
На протяжении военных лет и в 1946 - 1947 годах повышение цен продолжалось. В 1941 году были повышены цены на алкогольные изделия. В 1942 году были установлены повышенные цены для сельской торговли на основные непродовольственные товары (Выделено мной. - Пан Гридь), а также были повсеместно повышены цены на соль, алкогольные изделия и многие непродовольственные товары. С 1944 года была открыта коммерческая торговля продовольственными и непродовольственными товарами по повышенным ценам. В последующие годы цены коммерческой торговли снижались, но ее обороты непрерывно возрастали, благодаря чему средний уровень цен повышался. В 1946 году были повышены цены на основные продовольственные товары. Средний уровень цен к концу 1947 года превышал уровень цен 1937 года в 3,5 раза. С момента отмены карточной системы 16 декабря 1947 года по 1 апреля 1953 года цены снижались 6 раз. В настоящее время (Докладная записка датирована 8-ым декабря 1953 года. - Пан Гридь) уровень цен превышает цены 1937 года на 59 процентов…».
Итак, к моменту смерти лучшего друга физкультурников розничные цены на все группы товаров для населения оставались выше уровня 1937 года в среднем более чем в 1,5 раза. Подчеркну особо - государственные цены, потому как в Советском Союзе, в связи с существованием в течение длительного времени карточной системы и просто товарным дефицитом (когда помянутые карточки, наконец, отменили), имелся ещё и «чёрный» рынок с совсем иным уровнем цен. Но это уже другая история. Мы же вернёмся к нашим баранам.
Я в цитате подчеркнул фразу о некоторых особенностях ценообразования для деревни. Эта штука получила образное название ножниц цен, когда продовольствие изымалось из села по низким государственным закупочным ценам, а взамен туда поставлялась промышленная продукция (если, конечно, поставлялась: в прошлый раз мы видели, что не всё, не везде и не всегда) по завышенным ценам, и тоже государственным. В принципе, об этом всем давно известно. Ещё со времён НЭПа. Но - и это я по себе знаю - лучше один раз прочувствовать на собственной шкуре, чем десяток-другой раз прочитать в книжке и, уж тем более, прочитать не конкретную историю, а какую-то обобщающую выжимку. Посему небольшой пример в лицах.
Эта история произошла летом 1953 года. Итак, Москва, Большой Кремлёвский дворец. Идёт т.н. Июльский пленум ЦК КПСС. Товарища Сталина уже четыре месяца как нет среди живых, но его дух, отчаянно маша крыльями, присутствует среди собравшихся? До XX-го съезда партии ещё жить и жить, посему к бывшему Хозяину Советского Союза относятся так, как если бы он отлучился в уборную по малой нужде, - говорят с почтением, предварительно сделав «ку». На трибуну вскарабкивается министр внутренней и внешней торговли СССР и заместитель председателя Совета Министров СССР, член Президиума ЦК КПСС товарищ Микоян Анастас Иванович. Тот самый, который отец советского гамбургера и о коем потом, спустя годы, советские же острословы сочинят стишок:
От Ильича до Ильича
Без инфаркта и паралича.
Вообще-то, Июльский пленум известен тем, что собирался под конкретную цель - осуждение деятельности бывшего министра внутренних дел СССР и пока ещё действующего члена Президиума ЦК КПСС товарища Берии Лаврентия Павловича. И вот получив слово на вечернем заседании 3-го июля 1953 года, Анастас Иванович прошёлся по личности «авантюриста Берии» - как и полагается в подобных случаях, измазал того в известной субстанции: вспомнил много чего такого, что можно было бы, по мнению Лаврентия Павловича, и забыть, а чего не вспомнил, то просто придумал. Как всякий восточный человек, товарищ Микоян умел говорить тосты, длинные и витиеватые. Ну и, как водится, при этом его заносило не в ту степь. Начал он за здравие - рассказал, как Берия пытался захватить в свои руки МВД, а кончил за упокой - с какого-то перепугу рассказ Анастаса Ивановича понесло в сторону кризиса мясного снабжения. Обязательно прочитайте оный спич: это ведь даже не речь, а эпос - какая-то «Песнь о Гильгамеше».
Да, так вот. К весне 1952 года, по словам товарища Микояна, ситуация с обеспечением населения мясом и животным маслом, «выражаясь крепким словом», приобрела характер кризиса мясного снабжения: ощущалась острая нехватка и первого, и второго при том, что по-настоящему этими продуктами снабжались лишь обе столицы, Донбасс и Урал - с грехом пополам, остальные города - с перебоями. После докладов Сталину по этому поводу, для решения проблемы в ноябре 1952 года при Президиуме ЦК КПСС под председательством товарища Хрущёва была образована комиссия, членом которой стал и Анастас Иванович.
После двух месяцев «добросовестной работы» Хрущёв с Микояном притащили Сталину проект решения. Оно было простым и, одновременно, тяжёлым. Одной из ключевых причин кризиса мясо- и маслозаготовок комиссия признала экономическую незаинтересованность колхозников в развитии мясного животноводства: по словам Микояна, цена говяжьего мяса средней упитанности в живом весе на протяжении более двух десятилетий характеризовалась исключительной стабильностью - 25 копеек за килограмм. Проект решения предлагал повысить закупочную цену, причём имелись два варианта повышения: пессимистический - до 70 коп. за кг и оптимистический - до 90 ком. за кг. Но товарищ Сталин был мудр, потому отдал документ на доработку, обозначив реалистический уровень закупочной цены - 55 или 60 коп. за кг. Вроде бы, всё просто, но такого рода простые решения не любит ни один нормальный руководитель: и дурак способен купить товар по любой цене, а ты попробуй купить нужную вещь по минимально возможной цене! И если любой нормальный руководитель будет недоволен подчинённым, предложившим такое вот эффективное решение, то, что уж тут говорить о лучшем друге физкультурников, который, как известно, нравом был крут?! Это по поводу тяжести решения.
Как бы то ни было, но проект подписан не был даже в переработанном виде: заказчик умер раньше, чем клерки успели внести необходимые правки в документ. У читателя может возникнуть вполне закономерный вопрос: и зачем, спрашивается, пан Гридь городил весь этот огород? Всё просто: ножницы цен, помните? Прекрасно! Вот об этих самых ножницах мы и поговорим в следующий раз.
- Ну, хорошо! - Воскликнет возмущённый читатель. - Хорошо! Допустим, доходы у колхозников были мизерными, да и с наличием товаров широкого потребления в сельских магазинах имелись проблемы. Но цены! Цены-то снижали!!
Святая правда! Об этом даже у Владимира Высоцкого в «Балладе о детстве» есть строки:
... Было время - и были подвалы,
Было дело - и цены снижали,
И текли куда надо каналы,
И в конце куда надо впадали.
Правда, тут есть одно «но». Да, снова этот мерзкий союз - добрый друг перфекциониста и головная боль любителей всё и вся стричь под одну гребёнку. Так вот, чтобы цены снизились, они сперва должны повысится. И они действительно росли. Как на дрожжах. Ещё с довоенных времён.
В конце 1953 года управляющий Центрального статистического управления СССР В.Н. Старовский направил на имя председателя Совета Министров СССР товарища Маленкова Георгия Максимилиановича докладную записку секретного содержания. Если что, там ни слова не было о количество ядерных боезарядов и числе носителей в вооружённых силах Советского Союза: по старой доброй партийной традиции, информацией, которая требовала не меньшей (а, возможно, и большей) степени секретности, в СССР были сведения о состоянии экономики страны. В данном случае документ был посвящён анализу изменения государственных розничных цен на продовольственные и промышленные товары по сравнению с довоенным уровнем. В частности, Владимир Никонович отметил в своей записке:
«… В период с 1937 года по 1940 год средний уровень цен повысился на 19 процентов. При этом цены продовольственных товаров повысились в среднем на 20 процентов, за счёт повышения цен на мясопродукты, рыбопродукты, масло животное, молочные продукты, сахар, кондитерские изделия, алкогольные изделия и некоторые другие продовольственные товары. Цены непродовольственных товаров в 1940 году были выше цен 1937 года на 18 процентов в связи с повышением цен на ткани, швейные и трикотажные изделия, обувь, посуду, велосипеды, часы, спички, тетради и некоторые другие непродовольственные товары. Кроме того, в 1940 году были открыты показательные универмаги, в которых были установлены повышенные цены по сравнению с ценами общей торговой сети.
На протяжении военных лет и в 1946 - 1947 годах повышение цен продолжалось. В 1941 году были повышены цены на алкогольные изделия. В 1942 году были установлены повышенные цены для сельской торговли на основные непродовольственные товары (Выделено мной. - Пан Гридь), а также были повсеместно повышены цены на соль, алкогольные изделия и многие непродовольственные товары. С 1944 года была открыта коммерческая торговля продовольственными и непродовольственными товарами по повышенным ценам. В последующие годы цены коммерческой торговли снижались, но ее обороты непрерывно возрастали, благодаря чему средний уровень цен повышался. В 1946 году были повышены цены на основные продовольственные товары. Средний уровень цен к концу 1947 года превышал уровень цен 1937 года в 3,5 раза. С момента отмены карточной системы 16 декабря 1947 года по 1 апреля 1953 года цены снижались 6 раз. В настоящее время (Докладная записка датирована 8-ым декабря 1953 года. - Пан Гридь) уровень цен превышает цены 1937 года на 59 процентов…».
Итак, к моменту смерти лучшего друга физкультурников розничные цены на все группы товаров для населения оставались выше уровня 1937 года в среднем более чем в 1,5 раза. Подчеркну особо - государственные цены, потому как в Советском Союзе, в связи с существованием в течение длительного времени карточной системы и просто товарным дефицитом (когда помянутые карточки, наконец, отменили), имелся ещё и «чёрный» рынок с совсем иным уровнем цен. Но это уже другая история. Мы же вернёмся к нашим баранам.
Я в цитате подчеркнул фразу о некоторых особенностях ценообразования для деревни. Эта штука получила образное название ножниц цен, когда продовольствие изымалось из села по низким государственным закупочным ценам, а взамен туда поставлялась промышленная продукция (если, конечно, поставлялась: в прошлый раз мы видели, что не всё, не везде и не всегда) по завышенным ценам, и тоже государственным. В принципе, об этом всем давно известно. Ещё со времён НЭПа. Но - и это я по себе знаю - лучше один раз прочувствовать на собственной шкуре, чем десяток-другой раз прочитать в книжке и, уж тем более, прочитать не конкретную историю, а какую-то обобщающую выжимку. Посему небольшой пример в лицах.
Эта история произошла летом 1953 года. Итак, Москва, Большой Кремлёвский дворец. Идёт т.н. Июльский пленум ЦК КПСС. Товарища Сталина уже четыре месяца как нет среди живых, но его дух, отчаянно маша крыльями, присутствует среди собравшихся? До XX-го съезда партии ещё жить и жить, посему к бывшему Хозяину Советского Союза относятся так, как если бы он отлучился в уборную по малой нужде, - говорят с почтением, предварительно сделав «ку». На трибуну вскарабкивается министр внутренней и внешней торговли СССР и заместитель председателя Совета Министров СССР, член Президиума ЦК КПСС товарищ Микоян Анастас Иванович. Тот самый, который отец советского гамбургера и о коем потом, спустя годы, советские же острословы сочинят стишок:
От Ильича до Ильича
Без инфаркта и паралича.
Вообще-то, Июльский пленум известен тем, что собирался под конкретную цель - осуждение деятельности бывшего министра внутренних дел СССР и пока ещё действующего члена Президиума ЦК КПСС товарища Берии Лаврентия Павловича. И вот получив слово на вечернем заседании 3-го июля 1953 года, Анастас Иванович прошёлся по личности «авантюриста Берии» - как и полагается в подобных случаях, измазал того в известной субстанции: вспомнил много чего такого, что можно было бы, по мнению Лаврентия Павловича, и забыть, а чего не вспомнил, то просто придумал. Как всякий восточный человек, товарищ Микоян умел говорить тосты, длинные и витиеватые. Ну и, как водится, при этом его заносило не в ту степь. Начал он за здравие - рассказал, как Берия пытался захватить в свои руки МВД, а кончил за упокой - с какого-то перепугу рассказ Анастаса Ивановича понесло в сторону кризиса мясного снабжения. Обязательно прочитайте оный спич: это ведь даже не речь, а эпос - какая-то «Песнь о Гильгамеше».
Да, так вот. К весне 1952 года, по словам товарища Микояна, ситуация с обеспечением населения мясом и животным маслом, «выражаясь крепким словом», приобрела характер кризиса мясного снабжения: ощущалась острая нехватка и первого, и второго при том, что по-настоящему этими продуктами снабжались лишь обе столицы, Донбасс и Урал - с грехом пополам, остальные города - с перебоями. После докладов Сталину по этому поводу, для решения проблемы в ноябре 1952 года при Президиуме ЦК КПСС под председательством товарища Хрущёва была образована комиссия, членом которой стал и Анастас Иванович.
После двух месяцев «добросовестной работы» Хрущёв с Микояном притащили Сталину проект решения. Оно было простым и, одновременно, тяжёлым. Одной из ключевых причин кризиса мясо- и маслозаготовок комиссия признала экономическую незаинтересованность колхозников в развитии мясного животноводства: по словам Микояна, цена говяжьего мяса средней упитанности в живом весе на протяжении более двух десятилетий характеризовалась исключительной стабильностью - 25 копеек за килограмм. Проект решения предлагал повысить закупочную цену, причём имелись два варианта повышения: пессимистический - до 70 коп. за кг и оптимистический - до 90 ком. за кг. Но товарищ Сталин был мудр, потому отдал документ на доработку, обозначив реалистический уровень закупочной цены - 55 или 60 коп. за кг. Вроде бы, всё просто, но такого рода простые решения не любит ни один нормальный руководитель: и дурак способен купить товар по любой цене, а ты попробуй купить нужную вещь по минимально возможной цене! И если любой нормальный руководитель будет недоволен подчинённым, предложившим такое вот эффективное решение, то, что уж тут говорить о лучшем друге физкультурников, который, как известно, нравом был крут?! Это по поводу тяжести решения.
Как бы то ни было, но проект подписан не был даже в переработанном виде: заказчик умер раньше, чем клерки успели внести необходимые правки в документ. У читателя может возникнуть вполне закономерный вопрос: и зачем, спрашивается, пан Гридь городил весь этот огород? Всё просто: ножницы цен, помните? Прекрасно! Вот об этих самых ножницах мы и поговорим в следующий раз.