Нерыночные критерии успешности
« - То есть, 30 лет мы спали, а теперь проснулись? И теперь нам надо в условиях санкционного «занавеса» в пожарном порядке организовывать работу?
- В определенной степени Вы правы. Сегодня наша зависимость в сфере наукоемких технологий и высокотехнологической продукции в гражданском секторе приобретает критический характер...»,
- президент Российской академии наук Александр Сергеев в интервью МК пытается рассказать читателям, что сейчас-то отечественная наука героическими усилиями насоздаёт замен западным технологиям. Но в процессе всплывают безрадостные детали. В частности, цитата выше не особо нуждается в комментариях: критическая зависимость - это критическая зависимость. Не будет западных технологий - экономика окажется в свободном падении.
Не добавляют оптимизма и рассуждения Сергеева о том, что это рынок виноват в плохом технологическом уровне РФ: «Наши компании <...> опирались на рыночные критерии успешности <...>, которые не связаны с технологической самостоятельностью страны и совсем неоднозначно связаны с пользой для населения страны». Вот так, ребята: главное - иметь своё, родное, и не важно, какого качества и по какой цене.
«Закупать <импорт> было проще, чем тратить деньги на отечественную разработку», - сетует Сергеев. Действительно, зачем нужно «проще и эффективнее», когда можно «сложнее и дороже»? Подумаешь, уничтожается экономическая ценность и падает уровень жизни… Если уровень жизни не совместим с идеями чучхе - тем хуже для уровня жизни.
Но расписывая прелести изоляционизма, Сергеев приводит не самую вдохновляющую оценку прошлым стараниям:
« - Я не открою вам секрета, если скажу, что правительство давно занимается вопросами импортозамещения и импортонезависимости. Объявляют, к примеру, чиновники из министерства о том, что у нас есть критические направления, по которым надо срочно разработать тот или иной импортозамещающий прибор, материал или лекарство. Предприятиям бросают клич: «Кто готов это сделать?». Желающих, как правило, появляется очень много. Тогда в министерстве спрашивают: «А вы умеете это делать?». Ответ: «Умеем, только надо доразработать один компонент или деталь». Дальше звучит призыв к научно-производственным организациям: «Кто поможет нашим компаниям разработать необходимые компоненты?». И вот тут появляется еще больше желающих, которые многое обещают, получают под это деньги, но очень часто так и не доводят до конца обещанное. В итоге проходят годы, заказчики понимают, что быстрее заказать продукт за рубежом, чем ждать разработки от своих. И по такой схеме наше «импортозамещение» работало десятилетиями!
<...>
В большинстве своем институты работают по госзаданиям, которые сами же себе и придумывают, да еще и отчитываются о них потом только публикациями в журналах».
Если вам показалось, что этот образ действий сильно смахивает на СССР эпохи пышных похорон развитого социализма - вы не ошиблись. И изоляционизм, и освоение госзаказа, и мобилизационные лозунги - всё оттуда. Даже понятно, почему чиновники от науки так хотят вернуться на 40 лет назад: тогда у них был намного более привилегированный статус, обусловленный ключевой ролью в поддержании экономического и оборонного потенциалов страны.
И до поры-до времени можно закрывать глаза на то, чем кончила та система изоляционизма-госзаказа-мобилизации. И насколько ее хватило.
Но в одну реку нельзя войти дважды. Полностью вернуться «на исходные» невозможно. Ворует нынешняя система несравнимо больше, национальный характер уже не так охотно откликается на призывы к мобилизации (чему немало поспособствовал предыдущий пункт), а зависимость от западных технологий действительно критическая. Как и зависимость от внешней торговли. Последние пункты прямо влияют на тот самый экономический потенциал, на тот запас прочности, который и будет определять время жизни системы.
Всему этому нынешняя система может противопоставить только свою «козырную карту»: медиатехнологии. Глядя на то, насколько быстро пошла зачистка медиа-пространства (по сравнению с темпами решений, например, в экономике или в той же науке), можно быть уверенным в том, что потенциал этого инструмента будет задействован по полной.
Борьба «холодильника против телевизора» становится гораздо более напряженной. Не хочется расстраивать г-на Сергеева, но дальнейшая судьба страны гораздо сильнее будет зависеть от мобилизационных усилий в медиа, чем в научно-инженерной сфере.
_______________________________________________________________
Друзья, я начал вести канал в Телеграм: Экономика знаний. Подписывайтесь!
- В определенной степени Вы правы. Сегодня наша зависимость в сфере наукоемких технологий и высокотехнологической продукции в гражданском секторе приобретает критический характер...»,
- президент Российской академии наук Александр Сергеев в интервью МК пытается рассказать читателям, что сейчас-то отечественная наука героическими усилиями насоздаёт замен западным технологиям. Но в процессе всплывают безрадостные детали. В частности, цитата выше не особо нуждается в комментариях: критическая зависимость - это критическая зависимость. Не будет западных технологий - экономика окажется в свободном падении.
Не добавляют оптимизма и рассуждения Сергеева о том, что это рынок виноват в плохом технологическом уровне РФ: «Наши компании <...> опирались на рыночные критерии успешности <...>, которые не связаны с технологической самостоятельностью страны и совсем неоднозначно связаны с пользой для населения страны». Вот так, ребята: главное - иметь своё, родное, и не важно, какого качества и по какой цене.
«Закупать <импорт> было проще, чем тратить деньги на отечественную разработку», - сетует Сергеев. Действительно, зачем нужно «проще и эффективнее», когда можно «сложнее и дороже»? Подумаешь, уничтожается экономическая ценность и падает уровень жизни… Если уровень жизни не совместим с идеями чучхе - тем хуже для уровня жизни.
Но расписывая прелести изоляционизма, Сергеев приводит не самую вдохновляющую оценку прошлым стараниям:
« - Я не открою вам секрета, если скажу, что правительство давно занимается вопросами импортозамещения и импортонезависимости. Объявляют, к примеру, чиновники из министерства о том, что у нас есть критические направления, по которым надо срочно разработать тот или иной импортозамещающий прибор, материал или лекарство. Предприятиям бросают клич: «Кто готов это сделать?». Желающих, как правило, появляется очень много. Тогда в министерстве спрашивают: «А вы умеете это делать?». Ответ: «Умеем, только надо доразработать один компонент или деталь». Дальше звучит призыв к научно-производственным организациям: «Кто поможет нашим компаниям разработать необходимые компоненты?». И вот тут появляется еще больше желающих, которые многое обещают, получают под это деньги, но очень часто так и не доводят до конца обещанное. В итоге проходят годы, заказчики понимают, что быстрее заказать продукт за рубежом, чем ждать разработки от своих. И по такой схеме наше «импортозамещение» работало десятилетиями!
<...>
В большинстве своем институты работают по госзаданиям, которые сами же себе и придумывают, да еще и отчитываются о них потом только публикациями в журналах».
Если вам показалось, что этот образ действий сильно смахивает на СССР эпохи пышных похорон развитого социализма - вы не ошиблись. И изоляционизм, и освоение госзаказа, и мобилизационные лозунги - всё оттуда. Даже понятно, почему чиновники от науки так хотят вернуться на 40 лет назад: тогда у них был намного более привилегированный статус, обусловленный ключевой ролью в поддержании экономического и оборонного потенциалов страны.
И до поры-до времени можно закрывать глаза на то, чем кончила та система изоляционизма-госзаказа-мобилизации. И насколько ее хватило.
Но в одну реку нельзя войти дважды. Полностью вернуться «на исходные» невозможно. Ворует нынешняя система несравнимо больше, национальный характер уже не так охотно откликается на призывы к мобилизации (чему немало поспособствовал предыдущий пункт), а зависимость от западных технологий действительно критическая. Как и зависимость от внешней торговли. Последние пункты прямо влияют на тот самый экономический потенциал, на тот запас прочности, который и будет определять время жизни системы.
Всему этому нынешняя система может противопоставить только свою «козырную карту»: медиатехнологии. Глядя на то, насколько быстро пошла зачистка медиа-пространства (по сравнению с темпами решений, например, в экономике или в той же науке), можно быть уверенным в том, что потенциал этого инструмента будет задействован по полной.
Борьба «холодильника против телевизора» становится гораздо более напряженной. Не хочется расстраивать г-на Сергеева, но дальнейшая судьба страны гораздо сильнее будет зависеть от мобилизационных усилий в медиа, чем в научно-инженерной сфере.
_______________________________________________________________
Друзья, я начал вести канал в Телеграм: Экономика знаний. Подписывайтесь!