Гартман о нерастворении в деятельности
Здесь он отталкивается от Фихте, который мыслил в направлении бессубстратности личности, растворении ее в чистой активности. Нет, "выстаивает" (заимствовал словечко у Триты) Гартман, личности нельзя этому поддаваться, она сама есть ценность как субъект всех мыслимых ценностей. Отсюда антиномия "активности - инертности":
В другом направлении со второй модальной антиномией тесно связана ценностная противоположность тенденции и сопротивления ей, активности и инертности. Эта противоположность развертывается внутри класса моральных ценностей, но в смещенном виде повторяется в ценностях благ. …
активность … делает субъекта личностью. При этом речь идет об активности в любой форме, в том числе и внутренней, в форме направленности на то, что нужно реализовать вне себя. Ценность активности есть, таким образом, ценность направленности-вне-себя как таковой, выхода за свои пределы…
Растворение в деятельности должно было бы само деятельное существо привести к распаду и уничтожению. …
Сколь бы ни было это саморастворение следствием чистой активности, но в нем не может заключаться смысл личности, поскольку она одновременно является носителем нравственных ценностей. … в нравственной сущности личности должно быть нечто, что уравновешивает в ней эту тенденцию, нравственное бытие, сопротивление какой бы то ни было тенденции, пребывание этической субстанции в себе самой; не пассивный субстрат, который был бы лишь аморфной материей, но, пожалуй, свойственная субстанциальному характеру личности тенденция к сохранению и постоянству, собственная моральная сила инертности. Тождественность личности во всяком ее выходе за свои пределы представляет столь же глубокое моральное требование, что и сам этот выход.
Можно, таким образом, с полным правом ценности активности противопоставить ценность инертности. Это ценность этического бытия по сравнению с ценностью интенции. … Это этическое бытие кладет границу тенденции, образует внутреннее сопротивление разнузданному продвижению. Его удержание в себе самом и в достигнутом есть его моральное самосохранение.
Всякое движение вперед должно возвышаться (лучше: надстраиваться) над постоянством. Если это не так, то отсутствует и тяжесть субстанции; ибо движение уже будет не движением чего-то, но движением ничего, т. е. не будет движением. Сила инертности - противовес этического бытия долженствованию, его опора в суете тенденции.
Эта инертность не есть пассивность - это парализовало бы активность, - не этическая инертность-таковая не была бы ценностью,-но онтическая инертность этической субстанции, постоянство реализованного ценностного содержания в ней в потоке активности, консервативная контртенденция этического бытия. В этом смысле она является ценностью, причем силовой ценностью, так же, как и ценность активности. (318-320)
В другом направлении со второй модальной антиномией тесно связана ценностная противоположность тенденции и сопротивления ей, активности и инертности. Эта противоположность развертывается внутри класса моральных ценностей, но в смещенном виде повторяется в ценностях благ. …
активность … делает субъекта личностью. При этом речь идет об активности в любой форме, в том числе и внутренней, в форме направленности на то, что нужно реализовать вне себя. Ценность активности есть, таким образом, ценность направленности-вне-себя как таковой, выхода за свои пределы…
Растворение в деятельности должно было бы само деятельное существо привести к распаду и уничтожению. …
Сколь бы ни было это саморастворение следствием чистой активности, но в нем не может заключаться смысл личности, поскольку она одновременно является носителем нравственных ценностей. … в нравственной сущности личности должно быть нечто, что уравновешивает в ней эту тенденцию, нравственное бытие, сопротивление какой бы то ни было тенденции, пребывание этической субстанции в себе самой; не пассивный субстрат, который был бы лишь аморфной материей, но, пожалуй, свойственная субстанциальному характеру личности тенденция к сохранению и постоянству, собственная моральная сила инертности. Тождественность личности во всяком ее выходе за свои пределы представляет столь же глубокое моральное требование, что и сам этот выход.
Можно, таким образом, с полным правом ценности активности противопоставить ценность инертности. Это ценность этического бытия по сравнению с ценностью интенции. … Это этическое бытие кладет границу тенденции, образует внутреннее сопротивление разнузданному продвижению. Его удержание в себе самом и в достигнутом есть его моральное самосохранение.
Всякое движение вперед должно возвышаться (лучше: надстраиваться) над постоянством. Если это не так, то отсутствует и тяжесть субстанции; ибо движение уже будет не движением чего-то, но движением ничего, т. е. не будет движением. Сила инертности - противовес этического бытия долженствованию, его опора в суете тенденции.
Эта инертность не есть пассивность - это парализовало бы активность, - не этическая инертность-таковая не была бы ценностью,-но онтическая инертность этической субстанции, постоянство реализованного ценностного содержания в ней в потоке активности, консервативная контртенденция этического бытия. В этом смысле она является ценностью, причем силовой ценностью, так же, как и ценность активности. (318-320)