Гартман об иерархии ценностей
Напрашивается мысль, что ценности как-то связаны, соотносимы и различаются по рангу - как-то это заложено в саму идею ценности: иерархия (Rangordnung). Но как, по каким признакам это различие по высоте - или, напротив, равенство - определить?
Из пяти признаков, предложенных Шелером, четыре (надвременность, неделимость, фундированность и аксиологическая абсолютность) он отставляет в сторону, как общие целому классу ценностей и потому не интересные с точки зрения выстраивания иерархии. Остается один - по глубине и качеству отклика в нравственном чувстве, в частности, по глубине удовлетворения, доставляемого их реализацией.
Для каждой ценности существует один, и только один, соответствующий ее сущности род позиции, или эмоциональной реакции, подобающий ей ценностный ответ. Никто не может находить одно и то же «очень милым» и одновременно «воодушевляющим». Последнее подходит, скорее, великим произведениям искусства, первое - хорошей шутке. …
Связь между содержанием позиции и содержанием ценности определена «сущностно-закономерно». Причем, эта непоколебимая закономерность существует как в позитивном, так и в негативном; каждой не-ценности тоже соответствует одна позиция количественно и качественно определенного рода. ...
многообразие ценностных ответов чрезвычайно велико и не сводится только к возможностям все-таки мало дифференцированных языковых выражений. Нюансы, для которых нет слов, все-таки должны позволять описывать себя как-нибудь иначе.
Это - о качественном различии ответов (Гартман ссылается на другого феноменолога, Дитриха фон Гильденбрандта). По высоте ценности (добродетели) первым стал выстраивать Аристотель ("Никомахова этика") - например:
Ряд «добродетелей», развиваемый Аристотелем, мыслится не как равноценное многообразие, но явно иерархизирован по нравственной высоте… Наглядный симптом этой иерархизации - это дифференцирование ценностных предикатов, которыми Аристотель наделяет отдельные добродетели. Их беспрепятственно можно объединить в восходящий ряд:
неплохое - достойное похвалы (epaineton) - красивое (kalon) - достойное почитания (timeton) - достойное любви (phileton) - достойное восхищения (thaumaston)-достойное поклонения (makariston).
Этому соответствуют негативные ценностные предикаты:
ошибочное (hemartemenon) - некрасивое (me kalon) - достойное порицания (psekton)-позорное (eponeidiston)-достойное ненависти (miseton).
Оба ряда дифференцируются дальше еще более тонко. За этими ценностными предикатами скрыт, как можно услышать уже по звучанию слов, количественно и качественно иерархизированный ряд ценностно-признающих и ценностно-отрицающих актов: похвала - порицание, любовь - ненависть, почитание-поношение, восхищение - (презрение), благоговейное восхваление - (проклятье). Несомненно, в этом заключается двойная иерархия реакций ценностного чувства, то есть ценностных ответов.
Аристотель дает метод ранжирования:
Поучительное в этом методе Аристотеля заключено прежде всего в том обстоятельстве, что здесь предпринята попытка дифференцирования ценностей по высоте не в общих чертах, но в более тонких нюансах, в иерархизировании в рамках в узком смысле нравственных ценностей. Тем самым делается различимой ценностная высота способа поведения (heksis) самой личности. … насколько можно видеть эту проблему сегодня, другой возможности подступиться к различиям в высоте ценностей нет. Дифференциация ценностных ответов и всегда связанная с ней дифференциация ценностных предикатов - это единственный доступ к ним. И можно добавить, естественный доступ. …
Проблема углубляется, если вопрос ставить о внутреннем основании этого феномена и об оправдании этого метода. Ценностные предикаты, ценностные ответы, в конце концов, - только внешняя демонстрация очевидно существующей внутренней связи между ценностной высотой и родом ценностного чувства.
Это иначе и невозможно, должно существовать первичное чувство дифференциации высоты ценностей, которое проявляется в ценностном ответе. Причем оно должно быть столь же первичным, что и само материально и качественно различающее ценностное чувство. Другими словами, первичной ценностной чувствительности должно быть непосредственно присуще чувство связи по высоте с другими ценностями, такое, что вместе с данностью двух ценностей дана и высота той или другой или их равное положение. И даже могло бы оказаться, что ценностное сознание, ограниченное единственной ценностью вообще есть лишь абстракция, во всяком же конкретном ценностном чувстве первичным является соотнесенное с порядком ценностей чувство высоты.
Это означало бы никоим образом не предварительную данность всей иерархии, но необходимую одновременную данность определенных ее звеньев или фрагментов. Всякое точечно направленное ценностное видение выделялось бы тогда как бы только на фоне точно так же видимого (пусть и не насквозь) континуума высот ценностей. Совершенная неотрефлексированность рассчитанного на эту высоту «ценностного ответа» подтверждает это воззрение. А если учесть то, что во всех конкретных жизненных ситуациях дело идет о предпочтении, отдаваемом в выборе между двумя ценностями - ибо и дурной поступок ориентирован на ценности, только на более низкие,- то такого вывода не избежать.
И - вершина рассуждения, то ради чего оно предпринято:
Совместная данность пусть даже фрагментарно видимого отношения высот во всяком, даже наивнейшем ценностном видении доказывает, что существует жесткая, всеобщая иерархия, которая неотделима от сущности ценностей и обладает тем же способом бытия, что и они, тем же идеальным в-себе-бытием. Человек изменить эту иерархию так же не в силах, как не в его силах отказать схваченной ценности в ценностном характере.
Шелер, первым обосновавший этот вывод, использовал в качестве ключевого понятие предпочтения (Vorzugsgesetze):
«Предпочтение» как основной тип указывающих высоту ценностей актов существует отнюдь не только в активном волевом решении, но также и во всяком ценностном суждении, во всякой позиции. Предпочтение не является и актом суждения «о» ценностях, но есть некий первичный элемент в самом непосредственном ценностном чувствовании. Всякая дифференциация ценностных ответов и ценностных предикатов основывается уже на этом элементе, как бы на его примешанности в ценностное чувство. ...
В противоположность этому остается в высшей степени сомнительным, существует ли возможность извлечь на свет философского сознания сущность этой скрытой, в себе не редуцируемой функции в объективно постижимых категориальных структурах. Для этики дело даже не столько в этом, сколько в возможности удостовериться в ее существования. …
Основная проблема при этом заключается не столько в соотнесенности предпочтения с высотой ценности, сколько в сохраняющемся при всякой соотнесенности различии между соотносимым и тем, с чем оно соотнесено. Смысл высоты явно не исчерпывается тем, что ей отдается предпочтение, и не тождествен этому факту. «Ибо даже если в предпочтении дана высота ценности, то эта высота все же есть присущее самой затрагиваемой ценности отношение. Поэтому иерархия самих ценностей есть нечто абсолютно неизменное, в то время как правила предпочтения в истории принципиально изменчивы (изменение, еще весьма отличное от схватывания новых ценностей)» (Шелер).
Точно так же понятно, что акт предпочтения не ограничивается случаями, где эксплицитно дано множество ценностей. Существует, скорее, и просто намек на соответствующую ценность в определенном, вперед или назад направленном «сознании направления», которое с самого начала сопровождает настроенное точно на ценность ценностное видение. Равным образом, в предпочтении может наличествовать и то обстоятельство, «что здесь более высокая ценность существует как данная в чувствовании» - причем без того, чтобы сама эта более высокая ценность была дана в этом чувствовании материально (Шелер). ...
(Т.е. дано место этой более высокой ценности!)
Всякое живое ценностное чувство уже подчинено законам предпочтения, которые, в свою очередь, закреплены в порядке высот ценностей; ценностное чувство, по своей природе, не застывшее, но сложносоотнесенное. ... Эти нерушимо господствующие в глубине ценностного чувства, не подчиняющиеся внешним влияниям законы предпочтения можно было бы назвать «аксиологическим чувством высоты». … Шелер справедливо связывает с этим аксиологическим чувством высоты слова Паскаля об «ordre du coeur». ...И с еще большим правом с ним можно связать слово «разум» в строгом его смысле, поскольку в нем предполагается хороший «внутренний слух». Здесь как раз и необходимо в тончайших оттенках слышать систему звуковых интервалов, интеллигибельных высот тех звуков, чье совместное звучание создает гармонию идеально в-себе-сущей сферы ценностей....
Феномен предпочтения сам не постижим без ежеминутных углубления, самоотверженности и тончайшего вслушивания. Он мимолетен, уязвим перед грубым обращением, требует любовного и бережного наблюдения. Только так оно откроет чуткому и терпеливому свою тайну-идеальную иерархию ценностей, свидетельством которой он выступает в человеке.
Из пяти признаков, предложенных Шелером, четыре (надвременность, неделимость, фундированность и аксиологическая абсолютность) он отставляет в сторону, как общие целому классу ценностей и потому не интересные с точки зрения выстраивания иерархии. Остается один - по глубине и качеству отклика в нравственном чувстве, в частности, по глубине удовлетворения, доставляемого их реализацией.
Для каждой ценности существует один, и только один, соответствующий ее сущности род позиции, или эмоциональной реакции, подобающий ей ценностный ответ. Никто не может находить одно и то же «очень милым» и одновременно «воодушевляющим». Последнее подходит, скорее, великим произведениям искусства, первое - хорошей шутке. …
Связь между содержанием позиции и содержанием ценности определена «сущностно-закономерно». Причем, эта непоколебимая закономерность существует как в позитивном, так и в негативном; каждой не-ценности тоже соответствует одна позиция количественно и качественно определенного рода. ...
многообразие ценностных ответов чрезвычайно велико и не сводится только к возможностям все-таки мало дифференцированных языковых выражений. Нюансы, для которых нет слов, все-таки должны позволять описывать себя как-нибудь иначе.
Это - о качественном различии ответов (Гартман ссылается на другого феноменолога, Дитриха фон Гильденбрандта). По высоте ценности (добродетели) первым стал выстраивать Аристотель ("Никомахова этика") - например:
Ряд «добродетелей», развиваемый Аристотелем, мыслится не как равноценное многообразие, но явно иерархизирован по нравственной высоте… Наглядный симптом этой иерархизации - это дифференцирование ценностных предикатов, которыми Аристотель наделяет отдельные добродетели. Их беспрепятственно можно объединить в восходящий ряд:
неплохое - достойное похвалы (epaineton) - красивое (kalon) - достойное почитания (timeton) - достойное любви (phileton) - достойное восхищения (thaumaston)-достойное поклонения (makariston).
Этому соответствуют негативные ценностные предикаты:
ошибочное (hemartemenon) - некрасивое (me kalon) - достойное порицания (psekton)-позорное (eponeidiston)-достойное ненависти (miseton).
Оба ряда дифференцируются дальше еще более тонко. За этими ценностными предикатами скрыт, как можно услышать уже по звучанию слов, количественно и качественно иерархизированный ряд ценностно-признающих и ценностно-отрицающих актов: похвала - порицание, любовь - ненависть, почитание-поношение, восхищение - (презрение), благоговейное восхваление - (проклятье). Несомненно, в этом заключается двойная иерархия реакций ценностного чувства, то есть ценностных ответов.
Аристотель дает метод ранжирования:
Поучительное в этом методе Аристотеля заключено прежде всего в том обстоятельстве, что здесь предпринята попытка дифференцирования ценностей по высоте не в общих чертах, но в более тонких нюансах, в иерархизировании в рамках в узком смысле нравственных ценностей. Тем самым делается различимой ценностная высота способа поведения (heksis) самой личности. … насколько можно видеть эту проблему сегодня, другой возможности подступиться к различиям в высоте ценностей нет. Дифференциация ценностных ответов и всегда связанная с ней дифференциация ценностных предикатов - это единственный доступ к ним. И можно добавить, естественный доступ. …
Проблема углубляется, если вопрос ставить о внутреннем основании этого феномена и об оправдании этого метода. Ценностные предикаты, ценностные ответы, в конце концов, - только внешняя демонстрация очевидно существующей внутренней связи между ценностной высотой и родом ценностного чувства.
Это иначе и невозможно, должно существовать первичное чувство дифференциации высоты ценностей, которое проявляется в ценностном ответе. Причем оно должно быть столь же первичным, что и само материально и качественно различающее ценностное чувство. Другими словами, первичной ценностной чувствительности должно быть непосредственно присуще чувство связи по высоте с другими ценностями, такое, что вместе с данностью двух ценностей дана и высота той или другой или их равное положение. И даже могло бы оказаться, что ценностное сознание, ограниченное единственной ценностью вообще есть лишь абстракция, во всяком же конкретном ценностном чувстве первичным является соотнесенное с порядком ценностей чувство высоты.
Это означало бы никоим образом не предварительную данность всей иерархии, но необходимую одновременную данность определенных ее звеньев или фрагментов. Всякое точечно направленное ценностное видение выделялось бы тогда как бы только на фоне точно так же видимого (пусть и не насквозь) континуума высот ценностей. Совершенная неотрефлексированность рассчитанного на эту высоту «ценностного ответа» подтверждает это воззрение. А если учесть то, что во всех конкретных жизненных ситуациях дело идет о предпочтении, отдаваемом в выборе между двумя ценностями - ибо и дурной поступок ориентирован на ценности, только на более низкие,- то такого вывода не избежать.
И - вершина рассуждения, то ради чего оно предпринято:
Совместная данность пусть даже фрагментарно видимого отношения высот во всяком, даже наивнейшем ценностном видении доказывает, что существует жесткая, всеобщая иерархия, которая неотделима от сущности ценностей и обладает тем же способом бытия, что и они, тем же идеальным в-себе-бытием. Человек изменить эту иерархию так же не в силах, как не в его силах отказать схваченной ценности в ценностном характере.
Шелер, первым обосновавший этот вывод, использовал в качестве ключевого понятие предпочтения (Vorzugsgesetze):
«Предпочтение» как основной тип указывающих высоту ценностей актов существует отнюдь не только в активном волевом решении, но также и во всяком ценностном суждении, во всякой позиции. Предпочтение не является и актом суждения «о» ценностях, но есть некий первичный элемент в самом непосредственном ценностном чувствовании. Всякая дифференциация ценностных ответов и ценностных предикатов основывается уже на этом элементе, как бы на его примешанности в ценностное чувство. ...
В противоположность этому остается в высшей степени сомнительным, существует ли возможность извлечь на свет философского сознания сущность этой скрытой, в себе не редуцируемой функции в объективно постижимых категориальных структурах. Для этики дело даже не столько в этом, сколько в возможности удостовериться в ее существования. …
Основная проблема при этом заключается не столько в соотнесенности предпочтения с высотой ценности, сколько в сохраняющемся при всякой соотнесенности различии между соотносимым и тем, с чем оно соотнесено. Смысл высоты явно не исчерпывается тем, что ей отдается предпочтение, и не тождествен этому факту. «Ибо даже если в предпочтении дана высота ценности, то эта высота все же есть присущее самой затрагиваемой ценности отношение. Поэтому иерархия самих ценностей есть нечто абсолютно неизменное, в то время как правила предпочтения в истории принципиально изменчивы (изменение, еще весьма отличное от схватывания новых ценностей)» (Шелер).
Точно так же понятно, что акт предпочтения не ограничивается случаями, где эксплицитно дано множество ценностей. Существует, скорее, и просто намек на соответствующую ценность в определенном, вперед или назад направленном «сознании направления», которое с самого начала сопровождает настроенное точно на ценность ценностное видение. Равным образом, в предпочтении может наличествовать и то обстоятельство, «что здесь более высокая ценность существует как данная в чувствовании» - причем без того, чтобы сама эта более высокая ценность была дана в этом чувствовании материально (Шелер). ...
(Т.е. дано место этой более высокой ценности!)
Всякое живое ценностное чувство уже подчинено законам предпочтения, которые, в свою очередь, закреплены в порядке высот ценностей; ценностное чувство, по своей природе, не застывшее, но сложносоотнесенное. ... Эти нерушимо господствующие в глубине ценностного чувства, не подчиняющиеся внешним влияниям законы предпочтения можно было бы назвать «аксиологическим чувством высоты». … Шелер справедливо связывает с этим аксиологическим чувством высоты слова Паскаля об «ordre du coeur». ...И с еще большим правом с ним можно связать слово «разум» в строгом его смысле, поскольку в нем предполагается хороший «внутренний слух». Здесь как раз и необходимо в тончайших оттенках слышать систему звуковых интервалов, интеллигибельных высот тех звуков, чье совместное звучание создает гармонию идеально в-себе-сущей сферы ценностей....
Феномен предпочтения сам не постижим без ежеминутных углубления, самоотверженности и тончайшего вслушивания. Он мимолетен, уязвим перед грубым обращением, требует любовного и бережного наблюдения. Только так оно откроет чуткому и терпеливому свою тайну-идеальную иерархию ценностей, свидетельством которой он выступает в человеке.