Практический субъект расположен в нем (мире) иначе, нежели теоретический. Он не только отражение, не только для-себя-бытие бытия, он не следует, репрезентируя, его формам. Он сам придает форму, преобразует и создает, будучи творцом мира в малом. То, что он творит и чему придает форму, происходит не из него самого, не является его произведением; это подслушано им в ином мире, для восприятия которого у него есть орган. Но это воспринятое для него не есть принуждение. Оно представляет собой доверенное ему благо, метафизический вес которого ощущается субъектом как предъявленное требование. И все же это требование не принуждает. Основная сущностная черта нравственного субъекта состоит именно в том, что в отношении чувствуемых ценностей и требования их долженствования он имеет все ту же подвижность, ту же свободу своих тенденций, что и в отношении реального. Ограничена эта свобода только тем, что он своим ценностным чувством одновременно признает чувствуемые ценности как нечто стоящее над ним и его поступками-и знает, что прегрешение перед ними (как раз в силу той свободы) сполна отразится на нем самом.
Ну чем это не язычество - эллинского типа? Ценности - боги, можно даже повспоминать их греческие имена...