отдышаться и еще чуть-чуть методологического
Занырнул в патрологическое обсуждение (http://gignomai.livejournal.com/71244.html, там и ссылки на более ранние, в т.ч. двухлетней давности дискуссии). Жив, хотя и взъерошен. Но считаю, что не зря - с приобретениями.
Во-первых, вырисовывается очень богатое возможностями понятие лица-ипостаси в связи и различении со "смежными" понятиями природы-сущности, свойства-идиомы и "образа существования".
Во-вторых, и сейчас это для меня главнее другого, все обсуждение происходит, на мой взгляд, на фоне вопроса о том, КАК работать со святоотеческими текстами, и расхождений в его решении.
Вот два примера, обратившие на себя мое внимание.
1.
Одна позиция (она проще, яснее и прямее подтверждается святоотеческими текстами): ипостась, лицо - это то же, что и индивид (вещь или существо), и представляет собой некоторую природу с определяющими ее индивидуальность свойствами (особенностями, идиомами). Петр - это человек (существо человеческой природы), отличающийся от других людей совокупностью индивидуальных (личных, ипостасных) особенностей. Все ясно.
Вторая позиция, выросшая, как я понял из осознания трудностей в понимании того, как Божественная и человеческая природы сосуществуют в одной ипостаси Иисуса Христа, которая есть та же, что ипостась Сына в Троице, направлена на раскрытие смысла, который, как предполагается, присутствует в святоотеческих текстах, но не выявлен, поскольку в том не было острой необходимости - подобно тому, как не было острой необходимости различать природу и ипостась до появления арианской и монофизитской ересей. Если первая позиция - "дихотомическая" (природа + идиомы = ипостась), то вторая - "трихотомическая" (природа + ипостась + идиомы = вещь или существо). Надо, конечно, иметь в виду, что здесь речь не о разделимости, а о различимости (ничто из "составляющих" отдельно существовать не может) и смысл "плюсов" везде разный, частями они являются только в нашем представлении.
Чему радуюсь по этому поводу я, что дает для антропологии понятие лица-ипостаси как основания уникального соединения природной общности с личными свойствами, которые всегда тоже суть свойства общие (это в одном месте отметил в обсуждении Тугодум), это, я думаю, еще проявится. Сейчас важно записать в арсенал средств различение того, что не различалось.
2.
Второе - это замеченный мною один ход Тугодума в споре с Александром Г. Александр, приведя цитаты из отцов, вывел из них нужное ему, но неприемлемое для Т. следствие. Ответом Тугодума был вопрос: Да, такой вывод отсюда сделать можно, но кто-нибудь из отцов сделал этот вывод? Признаюсь, первая моя мысленная реакция была: софизм. Если можно сделать вывод, значит его нужно сделать. Но подумав, я признал ответ Т. правильным: это не математика, все понятия и суждения о Божестве условны и безусловно работают только в том контексте, для которого они были введены. Делать из них выводы нужно и распространять за пределы первоначального контекста - тоже, но это всегда риск... Посему авторитет отцов в пользу вывода привлекать в качестве аргумента можно только либо если они сами его сделали, либо приводя специальную аргументацию.
Ну вот пока это.
Во-первых, вырисовывается очень богатое возможностями понятие лица-ипостаси в связи и различении со "смежными" понятиями природы-сущности, свойства-идиомы и "образа существования".
Во-вторых, и сейчас это для меня главнее другого, все обсуждение происходит, на мой взгляд, на фоне вопроса о том, КАК работать со святоотеческими текстами, и расхождений в его решении.
Вот два примера, обратившие на себя мое внимание.
1.
Одна позиция (она проще, яснее и прямее подтверждается святоотеческими текстами): ипостась, лицо - это то же, что и индивид (вещь или существо), и представляет собой некоторую природу с определяющими ее индивидуальность свойствами (особенностями, идиомами). Петр - это человек (существо человеческой природы), отличающийся от других людей совокупностью индивидуальных (личных, ипостасных) особенностей. Все ясно.
Вторая позиция, выросшая, как я понял из осознания трудностей в понимании того, как Божественная и человеческая природы сосуществуют в одной ипостаси Иисуса Христа, которая есть та же, что ипостась Сына в Троице, направлена на раскрытие смысла, который, как предполагается, присутствует в святоотеческих текстах, но не выявлен, поскольку в том не было острой необходимости - подобно тому, как не было острой необходимости различать природу и ипостась до появления арианской и монофизитской ересей. Если первая позиция - "дихотомическая" (природа + идиомы = ипостась), то вторая - "трихотомическая" (природа + ипостась + идиомы = вещь или существо). Надо, конечно, иметь в виду, что здесь речь не о разделимости, а о различимости (ничто из "составляющих" отдельно существовать не может) и смысл "плюсов" везде разный, частями они являются только в нашем представлении.
Чему радуюсь по этому поводу я, что дает для антропологии понятие лица-ипостаси как основания уникального соединения природной общности с личными свойствами, которые всегда тоже суть свойства общие (это в одном месте отметил в обсуждении Тугодум), это, я думаю, еще проявится. Сейчас важно записать в арсенал средств различение того, что не различалось.
2.
Второе - это замеченный мною один ход Тугодума в споре с Александром Г. Александр, приведя цитаты из отцов, вывел из них нужное ему, но неприемлемое для Т. следствие. Ответом Тугодума был вопрос: Да, такой вывод отсюда сделать можно, но кто-нибудь из отцов сделал этот вывод? Признаюсь, первая моя мысленная реакция была: софизм. Если можно сделать вывод, значит его нужно сделать. Но подумав, я признал ответ Т. правильным: это не математика, все понятия и суждения о Божестве условны и безусловно работают только в том контексте, для которого они были введены. Делать из них выводы нужно и распространять за пределы первоначального контекста - тоже, но это всегда риск... Посему авторитет отцов в пользу вывода привлекать в качестве аргумента можно только либо если они сами его сделали, либо приводя специальную аргументацию.
Ну вот пока это.