память прошлого и знание о прошлом
Думаю о том, как (чем, в чем) они различаются. Само это различие, по-моему, очевидно: я не помню, как я рождался, но знаю, что родился и даже некоторые обстоятельства. Или, напившись, был без памяти, но потом мне рассказали, как я безобразничал.
Собственно говоря, в сказанном можно видеть и ответ на вопрос: различаются тем, как это знание ко мне пришло - изнутри или извне.
Но мне этого мало. Интуиция говорит, что они различаются еще и качеством переживания представления о прошлом. Это, видимо, как-то связано с самосознанием и переживанием себя в прошлом и настоящем как одного и того же лица, с самоидентичностью. Тут, однако, все равно много неясного: внешнее и внутреннее, непрерывность и дискретность... схематизировать все это вполне не удается.
Но, при всем том, само, повторяю, различие между памятью и знанием индивида о своем прошлом выглядит очевидным.
Все сразу усложняется, если мы попытаемся перенести эту оппозицию на группу или общество, говорить о родовой или народной памяти. Эти вопросы и озаботили меня в связи с весьма любопытной французской книгой "Места памяти" Она посвящена запущенному во Франции где-то в 60-х годах прошлого века проекту поддержания исторической памяти и сознания национального единства у французов. Книга переведена на русский, а методологическое введение к проекту, написанное его руководителем историком Пьером Нора есть и в Сети. Методологическим его можно назвать, правда, только метафорически, поскольку оно само в значительной мере построено на метафорах... В основе всего там оппозиция "историческое знание - коллективная память". Память как переживание группой, народом себя как единства, прошлого как своего и общего (мне сразу вспоминается из нашего: "Ура! мы ломим, гнутся шведы!"). Историческое знание как внешнее, универсальное, отчужденное Память - абсолютна и некритична. История относительна и критична. И т.д. (Заинтересовавшихся отсылаю к тексту, он читается легко и с интересом, если не требовать строгости). Вектор исторического развития, по Нора (да и без него это можно заметить) направлнен в сторону утраты коллективной памяти, вытеснения ее историческим знанием. И это неизбежно и во многих отношениях оправданно: мы хотим знать свое прошлое точно, а значит, должны подходить к его следам критически.
Но ведь есть же разница между нашим восприятием своего прошлого (как хорошего, так и дурного) и прошлого Англии или Гондураса! И, кому как, а по мне так и должно быть.
Однако очевидность различия между индивидуальной памятью и знанием своего индивидуального прошлого не может быть без специальной работы распространена на коллективы, по той хотя бы причине, что там-то, разумеется, не предполагается сквозная за всю историю чья-то память в точном смысле слова и участвует историческое знание, транслируемое вполне внешними путями - через тексты и т.д.
И все-таки различие между памятью и историей мне, как и Нора, хочется удержать...
Собственно говоря, в сказанном можно видеть и ответ на вопрос: различаются тем, как это знание ко мне пришло - изнутри или извне.
Но мне этого мало. Интуиция говорит, что они различаются еще и качеством переживания представления о прошлом. Это, видимо, как-то связано с самосознанием и переживанием себя в прошлом и настоящем как одного и того же лица, с самоидентичностью. Тут, однако, все равно много неясного: внешнее и внутреннее, непрерывность и дискретность... схематизировать все это вполне не удается.
Но, при всем том, само, повторяю, различие между памятью и знанием индивида о своем прошлом выглядит очевидным.
Все сразу усложняется, если мы попытаемся перенести эту оппозицию на группу или общество, говорить о родовой или народной памяти. Эти вопросы и озаботили меня в связи с весьма любопытной французской книгой "Места памяти" Она посвящена запущенному во Франции где-то в 60-х годах прошлого века проекту поддержания исторической памяти и сознания национального единства у французов. Книга переведена на русский, а методологическое введение к проекту, написанное его руководителем историком Пьером Нора есть и в Сети. Методологическим его можно назвать, правда, только метафорически, поскольку оно само в значительной мере построено на метафорах... В основе всего там оппозиция "историческое знание - коллективная память". Память как переживание группой, народом себя как единства, прошлого как своего и общего (мне сразу вспоминается из нашего: "Ура! мы ломим, гнутся шведы!"). Историческое знание как внешнее, универсальное, отчужденное Память - абсолютна и некритична. История относительна и критична. И т.д. (Заинтересовавшихся отсылаю к тексту, он читается легко и с интересом, если не требовать строгости). Вектор исторического развития, по Нора (да и без него это можно заметить) направлнен в сторону утраты коллективной памяти, вытеснения ее историческим знанием. И это неизбежно и во многих отношениях оправданно: мы хотим знать свое прошлое точно, а значит, должны подходить к его следам критически.
Но ведь есть же разница между нашим восприятием своего прошлого (как хорошего, так и дурного) и прошлого Англии или Гондураса! И, кому как, а по мне так и должно быть.
Однако очевидность различия между индивидуальной памятью и знанием своего индивидуального прошлого не может быть без специальной работы распространена на коллективы, по той хотя бы причине, что там-то, разумеется, не предполагается сквозная за всю историю чья-то память в точном смысле слова и участвует историческое знание, транслируемое вполне внешними путями - через тексты и т.д.
И все-таки различие между памятью и историей мне, как и Нора, хочется удержать...