"За тебя калым отдам"...))
После боя.
Итак, 14 августа 1598 года англичане потерпели в Ирландии жесточайшее проражение при Йеллоу Форде.
И сразу же после этого началось всеирландское восстание во всех частях острова.
Что же происходило?
В Тэллоу (сеньория, принадлежавшая Рейли) было 60 крепких домов и 120 мужчин, способных держать оружие, 30 из которых были аркебузирами. Сразу же по получении вестей о сражении у Йеллоу Форда они просто разбежались, а мятежники сожгли город дотла. Среди замков в графстве Корк, которые были без сопротивления покинуты поселенцами (undertakers) и их агентами, были Трэктон, Карригрохан и еще два, принадлежавшие сэру Уорхэму Сент-Леже.
В Лимерике повстанцы, помимо Мэйна, захватили Палласкенри и еще несколько селений, принадлежавших английской знати (Кортни, Ньюкаслы, Тренчарды, и т.д.). Из графства же Кэрри же бежали вообще все английские поселенцы.
В Маллоу, принадлежавшем Норрису, повстанцы угнали всех овец, привезенных из Англии, плюс - выпустили на свободу привезенных из Ноттингемшира оленей, часть убив на пропитание. Многие поселенцы в этот момент умирали от холода и голода в горах.
Самым удачливым удалось добраться до Уотерфорда и сесть на корабли, уходящие в Англию. Остальным же пришлось выживать самим - иногда воюя с ирландцами, иногда - заключая с ними соглашения о нейтралитете (в этом смысле прекрасный пример - это Оливер Стивенсон, рождённый от матери-ирландки, который объявил, согласно праву танистики, замок Данмойлан своим наследством и заключивший с мятежниками соглашение о невмешательстве), а иногда - и просто вливаясь в ряды «ирландской вольницы». «Бей, круши, убивай, насилуй, грабь и бухай до потери пульса» - вот как можно охарактеризовать лозунг восставших в Манстере.
В качестве примера. Артур Хайд находился в Англии, когда вспыхнуло восстание, а его жена и дети - в замке Кэрриганди, Блэкуотер. В тот жень, когда войска Оуэна МакРори вошли в Манстер, ирландские крестьяне «сразу же после полудня начали грабить все вокруг». Скот Хайда сразу же угнали, английских арендаторов построили в колонны, связали и увели неизвестно куда, жена и дети его бежали в Корк, где лорд Барри и его 18 солдат удерживали замок в течение трех недель.
Хайд высадился в Йогале, но проблема была в том, что Йогал уже тоже был в осаде, и его гарнизон, видя, что шансов нет вообще, сдался, поскольку ирландцы обещали жизнь и неприкосновенность личной собственности.
Понятно, что сразу же после сдачи все попавшие в плен были раздеты догола, основательно избиты, но не убиты. Некоторое время эти 40 человек скитались в районе Имокилли и Аскетона, смогли обнаружить отряд ирландцев на отдыхе, напали на них, часть убили, но главное - разжились одеждой и оружием, и решили идти к Аскетону, который еще удерживался капитаном Фрэнсисом Беркли (Barkley).
В это время в Аскетоне творилось следующее - поскольку восстание произошло внезапно, у Беркли было провианта ровно на два месяца. И вот, 6 октября 1598 года в замок сбежались из окрестностей до 500 англичан всех мастей - мужчины, женщины, дети. Причем паника была столь велика, что пришли они почти с пустыми руками. Беркли писал: «Я видел зрелище величайшей жалости и сострадания, самый яркий пример человеческой слабости».
Поскольку было понятно, что Аскетон такое количество людей прокормить не может, Беркли обратился в Шеннон, где стоял английский барк, плотно утрамбовал на корабль всех беженцев, и отослал в Лимерик, где губернатор мужчин, способных держать оружие, поставил на стены, а детей и женщин переправил дальше, в Англию.
20 октября в Аскетону прорвался отряд Хайда, причем вооруженный, разжившийся стадом коров, угнанных у Десмондов. Парни влились в оборону города, и Аскетон устоял.
Что касается Ольстера и прилегающих территорий, там местные английские лорды в лучших традициях Ирландии начали заключать соглашения с Тироном. Так, к примеру, поступил Белый Рыцарь (White Knight или Ryther-a-fin, такое прозвище со времен Эдуарда III имели те, кто принадлежал к семье ФитцГиббонов) Патрик Кондон, а также брат лорда Барри - Джон, и сын лорда Роша - Дэвид. Это и понятно, ведь английская администрация ничего не могла сделать для их защиты.
Лорд-Президент же не мог до конца доверять своим ирландским войскам, и был вынужден отступать из Килмаллока без боя.
Четыре дня спустя он все-таки смог соединиться с Ормондом и захватить продовольствие в одном из маленьких городков, но отступление продолжилось, на этот раз в сторону Мэллоу.
Тирон предупредил своих союзников не вступать с англичанами в генеральное сражение, а беспокоить их набегами и засадами. Через несколько дней беспрерывных боев и стычек в лесах около Мэллоу Ормонд был отозван для защиты Килкенни и Типперэри, Норрис же вернулся в Корк, предоставив мятежникам делать то, что им заблагорассудится.
Понятно дело, что во всей Ирландии в этот момент творился полный и беспросветный дурдом. Так, около Корка Десмонд напал на замок, хозяин которого сообщил графу, что они католики и грабить их нельзя. Десмонд в ответ просто рассмеялся, ограбил хозяина и его слуг, ирландцы изнасиловали всех женщин, отняли украшения, платья, даже исподнее, и через два дня кучка буквально голых людей дошла до Корка.
МакРори с Кагиром МакХью вернулся в Ленстер, а Елизавета, до которой только сейчас дошли слухи о фатальном разгроме англичан, обвинила Норриса и Ормонда в том, что они не оказали более эффективной поддержки переселенцам. Однако, положа руку на сердце, понятно дело, что вина их в этом плане была надуманной - слишком сильно было поражение у Йеллоу Форда и слишком внезапно началось ирландское восстание. Пытаясь защитить всех, они распылили бы силы и сами просто стали бы легкой добычей для повстанцев.
Моррисон пишет, обвиняя Норриса и Ормонда: «Они должны были строить замки и организовывать английские переселенческие колонии, не допуская к ним ирландских арендаторов, а только английских крестьян, но это никогда не выполнялось ими. Да и привезенные из Англии были людьми не самого лучшего качества, а те, кто приехал - наняли ирландцев для работы на полях. Понятно дело, что ирландские слуги и арендаторы, соблюдая свои традиции, при первой же возможности предали их.
Если бы земли заселялись англичанами, Лорд-Президент в случае опасности мог бы опереться как минимум на 2000 мужчин, способных носить мушкет. Сейчас же они не смогли найти и 200 англичан, когда началось восстание. И эти кроткие переселенцы не оказали никакого сопротивления мятежникам, оставили свои жилища и бежали в обнесенные стеной города».
Проблема в том, что Моррисон выдает желаемое за действительное. В Англии еще не было недостатка в пахотной земле, и население просто отказывалось ехать в Ирландию, благо - в английских ширах Ирландия всегда считалась местом, если не сродни, то весьма близкому к аду. Понятно дело, что все переселение во многом выродилось в мошеннические схемы - например, купить земли в Ирландии, заявить переселение, но заставить ее обрабатывать самих ирландцев. Ну или вместо колонизационной пахотной коммуны создать небольшой отряд для набегов на Коннахт или Ленстер.
Схема работала до тех пор, пока англичане были на коне. Как только они получили первую звонкую оплеуху - все в одночасье посыпалось. Виноваты ли здесь Ормонд и Норрис? Только если опосредовано. Скорее, тут просто реальность не совпала с ожиданиями королевы, но ее ожидания - это ведь только ее ожидания.
Итак, 14 августа 1598 года англичане потерпели в Ирландии жесточайшее проражение при Йеллоу Форде.
И сразу же после этого началось всеирландское восстание во всех частях острова.
Что же происходило?
В Тэллоу (сеньория, принадлежавшая Рейли) было 60 крепких домов и 120 мужчин, способных держать оружие, 30 из которых были аркебузирами. Сразу же по получении вестей о сражении у Йеллоу Форда они просто разбежались, а мятежники сожгли город дотла. Среди замков в графстве Корк, которые были без сопротивления покинуты поселенцами (undertakers) и их агентами, были Трэктон, Карригрохан и еще два, принадлежавшие сэру Уорхэму Сент-Леже.
В Лимерике повстанцы, помимо Мэйна, захватили Палласкенри и еще несколько селений, принадлежавших английской знати (Кортни, Ньюкаслы, Тренчарды, и т.д.). Из графства же Кэрри же бежали вообще все английские поселенцы.
В Маллоу, принадлежавшем Норрису, повстанцы угнали всех овец, привезенных из Англии, плюс - выпустили на свободу привезенных из Ноттингемшира оленей, часть убив на пропитание. Многие поселенцы в этот момент умирали от холода и голода в горах.
Самым удачливым удалось добраться до Уотерфорда и сесть на корабли, уходящие в Англию. Остальным же пришлось выживать самим - иногда воюя с ирландцами, иногда - заключая с ними соглашения о нейтралитете (в этом смысле прекрасный пример - это Оливер Стивенсон, рождённый от матери-ирландки, который объявил, согласно праву танистики, замок Данмойлан своим наследством и заключивший с мятежниками соглашение о невмешательстве), а иногда - и просто вливаясь в ряды «ирландской вольницы». «Бей, круши, убивай, насилуй, грабь и бухай до потери пульса» - вот как можно охарактеризовать лозунг восставших в Манстере.
В качестве примера. Артур Хайд находился в Англии, когда вспыхнуло восстание, а его жена и дети - в замке Кэрриганди, Блэкуотер. В тот жень, когда войска Оуэна МакРори вошли в Манстер, ирландские крестьяне «сразу же после полудня начали грабить все вокруг». Скот Хайда сразу же угнали, английских арендаторов построили в колонны, связали и увели неизвестно куда, жена и дети его бежали в Корк, где лорд Барри и его 18 солдат удерживали замок в течение трех недель.
Хайд высадился в Йогале, но проблема была в том, что Йогал уже тоже был в осаде, и его гарнизон, видя, что шансов нет вообще, сдался, поскольку ирландцы обещали жизнь и неприкосновенность личной собственности.
Понятно, что сразу же после сдачи все попавшие в плен были раздеты догола, основательно избиты, но не убиты. Некоторое время эти 40 человек скитались в районе Имокилли и Аскетона, смогли обнаружить отряд ирландцев на отдыхе, напали на них, часть убили, но главное - разжились одеждой и оружием, и решили идти к Аскетону, который еще удерживался капитаном Фрэнсисом Беркли (Barkley).
В это время в Аскетоне творилось следующее - поскольку восстание произошло внезапно, у Беркли было провианта ровно на два месяца. И вот, 6 октября 1598 года в замок сбежались из окрестностей до 500 англичан всех мастей - мужчины, женщины, дети. Причем паника была столь велика, что пришли они почти с пустыми руками. Беркли писал: «Я видел зрелище величайшей жалости и сострадания, самый яркий пример человеческой слабости».
Поскольку было понятно, что Аскетон такое количество людей прокормить не может, Беркли обратился в Шеннон, где стоял английский барк, плотно утрамбовал на корабль всех беженцев, и отослал в Лимерик, где губернатор мужчин, способных держать оружие, поставил на стены, а детей и женщин переправил дальше, в Англию.
20 октября в Аскетону прорвался отряд Хайда, причем вооруженный, разжившийся стадом коров, угнанных у Десмондов. Парни влились в оборону города, и Аскетон устоял.
Что касается Ольстера и прилегающих территорий, там местные английские лорды в лучших традициях Ирландии начали заключать соглашения с Тироном. Так, к примеру, поступил Белый Рыцарь (White Knight или Ryther-a-fin, такое прозвище со времен Эдуарда III имели те, кто принадлежал к семье ФитцГиббонов) Патрик Кондон, а также брат лорда Барри - Джон, и сын лорда Роша - Дэвид. Это и понятно, ведь английская администрация ничего не могла сделать для их защиты.
Лорд-Президент же не мог до конца доверять своим ирландским войскам, и был вынужден отступать из Килмаллока без боя.
Четыре дня спустя он все-таки смог соединиться с Ормондом и захватить продовольствие в одном из маленьких городков, но отступление продолжилось, на этот раз в сторону Мэллоу.
Тирон предупредил своих союзников не вступать с англичанами в генеральное сражение, а беспокоить их набегами и засадами. Через несколько дней беспрерывных боев и стычек в лесах около Мэллоу Ормонд был отозван для защиты Килкенни и Типперэри, Норрис же вернулся в Корк, предоставив мятежникам делать то, что им заблагорассудится.
Понятно дело, что во всей Ирландии в этот момент творился полный и беспросветный дурдом. Так, около Корка Десмонд напал на замок, хозяин которого сообщил графу, что они католики и грабить их нельзя. Десмонд в ответ просто рассмеялся, ограбил хозяина и его слуг, ирландцы изнасиловали всех женщин, отняли украшения, платья, даже исподнее, и через два дня кучка буквально голых людей дошла до Корка.
МакРори с Кагиром МакХью вернулся в Ленстер, а Елизавета, до которой только сейчас дошли слухи о фатальном разгроме англичан, обвинила Норриса и Ормонда в том, что они не оказали более эффективной поддержки переселенцам. Однако, положа руку на сердце, понятно дело, что вина их в этом плане была надуманной - слишком сильно было поражение у Йеллоу Форда и слишком внезапно началось ирландское восстание. Пытаясь защитить всех, они распылили бы силы и сами просто стали бы легкой добычей для повстанцев.
Моррисон пишет, обвиняя Норриса и Ормонда: «Они должны были строить замки и организовывать английские переселенческие колонии, не допуская к ним ирландских арендаторов, а только английских крестьян, но это никогда не выполнялось ими. Да и привезенные из Англии были людьми не самого лучшего качества, а те, кто приехал - наняли ирландцев для работы на полях. Понятно дело, что ирландские слуги и арендаторы, соблюдая свои традиции, при первой же возможности предали их.
Если бы земли заселялись англичанами, Лорд-Президент в случае опасности мог бы опереться как минимум на 2000 мужчин, способных носить мушкет. Сейчас же они не смогли найти и 200 англичан, когда началось восстание. И эти кроткие переселенцы не оказали никакого сопротивления мятежникам, оставили свои жилища и бежали в обнесенные стеной города».
Проблема в том, что Моррисон выдает желаемое за действительное. В Англии еще не было недостатка в пахотной земле, и население просто отказывалось ехать в Ирландию, благо - в английских ширах Ирландия всегда считалась местом, если не сродни, то весьма близкому к аду. Понятно дело, что все переселение во многом выродилось в мошеннические схемы - например, купить земли в Ирландии, заявить переселение, но заставить ее обрабатывать самих ирландцев. Ну или вместо колонизационной пахотной коммуны создать небольшой отряд для набегов на Коннахт или Ленстер.
Схема работала до тех пор, пока англичане были на коне. Как только они получили первую звонкую оплеуху - все в одночасье посыпалось. Виноваты ли здесь Ормонд и Норрис? Только если опосредовано. Скорее, тут просто реальность не совпала с ожиданиями королевы, но ее ожидания - это ведь только ее ожидания.