Юбилейные размышления о будущем ИФВЭ

[gennikder]

Памятная осень в наукограде

1. Определение понятий. Наукоград.
Совсем недавно был опублико­ван Указ Президента Российской Федерации «О мерах по разви­тию наукоградов как городов на­уки и высоких технологий». По­скольку проект Закона РФ о ста­тусе наукоградов уже несколько лет «волокитится» в Госдуме, этот Указ  - первый документ, узаконивающий термин «науко­град», фактически и  само существование этих небольших городков, созданных в свое время специальными решениями выс­шего руководства бывшего СССР специально и исключительно для выполнения государственно-важных задач.

Десятки таких «муниципальных образований с гра­дообразующими науч­но-производственными комплексами» (определение наукоградов из Указа Б.Ельцина) ока­зались разбросанными в послевоенные годы по российским просторам, но в Московской области «по­сев» был особенно щед­рым. Например, только вбли­зи города Серпухова почти одно­временно выросли три наукогра­да  - академическо-биологическое Пущино, среднемашевско-физическое Протвино, и микробиологический Оболенск - до недавнего времени мало кому известный из-за своей пол­ной закрытости. Разные были поставлены задачи, непохожие возникли города, но их судьбы оказались удивительно схожими, ибо формировались они не толь­ко в последние десятилетия уходящего века, но и, как оказалось, на самом излёте уникального советского во­енно-промышленного - и в то же время насквозь идеологизированного монстра. А посему унаследовали не только наивыс­ший в своих областях уровень технологий, но и большое коли­чество «родимых пятен» канув­шего в Лету жизнеустройства. Отсюда  - не только полная неприспособленность к «вбрасыванию в рынок» научных  учрежде­ний, но и хилые городские бюд­жеты, и стоящая за всем этим угроза массовой безработицы и полного обнищания. С тем нау­кограды и живут, лучше сказать  -  пытаются выжить на нынеш­нем   изломе отечественной исто­рии. Ибо, как поет известный пущинский   бард,  ныне   москвич Сергей Никитин, «времена не выбирают, в   них  живут  и  умира­ют...»
Умирает ли город физиков Про­твино или есть в нем предпосылки для, как сказано в президентском Указе, «сохранения и развития научно-технического потенциала»?
Для по­лного понимания вглядимся в город, пе­релистаем картин­ки его истории и нынешнего бытия. Дело жизни науко­града Протвино (для чего он и создавался, начиная с 1960 года) называется «фи­зика высоких энергий», то есть проведение исследований в обла­сти неимоверно малых расстоя­ний и при чрезвычайно высоких энергиях исследуемых объектов, называемых по старинке «эле­ментарными частицами», хотя многие из них имеют составное строение. Сие возможно только с помощью гигантских по своим размерам   электрических машин  - ускорителей.   Далекой   уже осенью   1967-го   года   именно   в Протвино, в созданном  здесь Институте физики высоких энер­гий, был осуществлен запуск крупнейшего в мире (в то время) ускорителя - протонного синхротрона У-70 на энергию прото­нов 70 ГэВ (миллиардов элект­рон-вольт), размещенного в полуторакилометровом кольцевом зале.
Так что отнюдь не случай­но 14 октября, в день, когда ровно 30 лет назад ускоренный пу­чок протонов впервые промчался по расчетной орбите, в Протвино собрались многие из тех, кто участвовал в создании и запуске ус­корителя, в первых исследовани­ях на нём.

2. Как все это начиналось. Реминесценция.
Вот как вспоминает период соз­дания и запуска ускорителя ака­демик РАН Анатолий Алексее­вич Логунов, первый и нынеш­ний (с двадцатилетним переры­вом, во время которого он был ре­ктором МГУ, оставаясь научным руководителем Института) дире­ктор ИФВЭ :
 - «15 ноября 1963 был издан при­каз Председателя Государствен­ного комитета по использованию атомной  энергии СССР А.М. Петросьянца об организа­ции работы ИФВЭ как самостоя­тельно действующего института под научным руководством ака­демика Н.Н. Боголюбова. Мне, как только что назначенному ди­ректору Института, прежде всего необходимо было создать науч­ный коллектив, привлечь ученых и специалистов для работы не на год-два, а на всю жизнь, так как здесь, в 100 км от столицы, стро­ился не только ускоритель, но и город. Приглашались люди из Дубны, Москвы, Харькова и дру­гих   научных   центров   страны. Перечислить всех, кто откликнулся, просто невозможно, замечу лишь, что многие из них выросли в замечательных ученых, руково­дителей крупных научных кол­лективов.
Сейчас бытует мнение, что-де раньше «деньги на науку дава­лись легко», в том числе на соз­дание крупных исследователь­ских установок. Нет, деньги и то­гда приходилось букваль­но «выпрашивать» и «выбивать», и понима­ние нужд науки достига­лось с трудом. Проект, ко­торый мне пришлось воз­главить, оказался фактиче­ски не законченным, так как многие вещи не были запланированы. Такие, как системы вывода, ка­налы пучков частиц, пу­зырьковые камеры, измерительно-вычислительный центр. Средства были заплани­рованы только «под ускоритель», что-то около 83 миллионов руб­лей по тем деньгам. Когда мы внимательно посчитали  - оказа­лось, что требуется 216 млн. рублей с учетом вычислительного комплекса - в 3 раза больше первоначальной суммы. Как вы понимаете, если проект создаёт­ся, утверждается, а потом оказывается в три раза дороже ... В об­щем, возникли трудности. И главная  - убедить руководство, которое просто боялось идти «на­верх» с просьбой о троекратном увеличении расходов, что это всё-таки нужно сделать. Пом­нится, с трудом удалось остановить вариант «удешевленного» решения, который обсуждался даже в Совмине с участием А.Н. Косыгина. Там прозвучало  фантастическое предложе­ние привлечь для обслуживания ускорителя ... солдат срочной службы. Постепенно, с помощью Келдыша, Александрова, Кирил­лина, Петросьянца удалось убе­дить всех «кураторов», и особен­но Минфин, что стране нужен не «голый ускоритель», а работаю­щий объект с квалифицирован­ными кадрами. В итоге было принято правительственное ре­шение о сооружении комплекса в объеме, позволяющем сразу пос­ле запуска приступить к физиче­ским  экспериментам.

Поскольку создавался крупней­ший в то время в мире ускори­тель, нам было ясно, что не обой­тись без учета мирового опыта и объединения усилий. Надо ска­зать, что налаживание и развитие широкомасштабного    международного сотрудничества, которое в нашей стране осуществлялось впервые, требовали большой принципиальности, так как про­тив него буквально «встали на дыбы» не только многие чиновники, но и некоторые академики. Как ни странно звучит сегодня, помог ... руководитель оборонного отдела ЦК КПСС И.Д. Сербин, появилось решение ЦК, и уже в 1964 году начались переговоры между ИФВЭ и Сакле (Франция), ИФВЭ и ЦЕРНом, которые завершились в 1966 и 1967 годах заключением соот­ветствующих Согла­шений о научном и техническом сотрудни­честве. По ним ЦЕРН поставил для ускорите­ля ИФВЭ систему быст­рого вывода и высокочастот­ный сепаратор пучков, а Сакле  - жидководородную пузырьковую камеру «Мирабель» рабочим объемом 6 кубометров, которая сразу же стала крупнейшим в мире трековым прибором такого типа. Обработка физических дан­ных, полученных на «Мирабели», была совместной с французскими учёными,  и дала много ва­жных результатов.
Но, разумеется, определяющим был вклад в создание У-70 отече­ственных предприятий и организаций. Крупнейшие из них  - ленинградский   НИИЭФА, москов­ские   Радиотехнический   инсти­тут,  Институт мощного радио­строения, проектно-конструкторские институты ГСПИ и «Тяжпромэлектропроект».   Всего  было «задействовано»   около   тысячи предприятий и строительно-мон­тажных  организаций  страны  из многих  союзных республик.
Нельзя  не упомянуть о  том, что весьма важную роль сы­грало   принятие  социалистических обязательств на   1967  год -  в честь  50-летия Октябрьской   революции,  а именно:  осуществить пер­вый оборот ускоренных час­тиц к 1 ноября 1967   года. Выполнили досрочно,  в ночь с 13 на 14 октября ускоритель  «задышал». Пункт о физическом запус­ке ускорителя ИФВЭ вошел в соцобязательства Министерства, и это был смелый шаг, так как не все верили в реальность достиже­ния поставленной задачи. Если бы на этот шаг не решились, то, возможно, не успели бы запус­тить ускоритель в намеченные сроки, и неизвестно, как бы раз­вивались события дальше. А так внимание к нашим делам было большим, особенно со стороны министра Среднемаша Е.П. Славского и со стороны опекавшего нас оборонного отдела ЦК. Мо­жет быть, сейчас, когда мы вот уже несколько лет практически «топчемся на месте» в деле соз­дания нового ускорителя УНК в уже готовом 21-километровом подземном тоннеле, вот такого же внимания к главной научной стройке России и «двойного кон­троля» и не хватает.
А ведь зна­чение этого уникального сооружения для отечественной и ми­ровой науки в 21-м веке могло бы быть никак не меньшим, чем в свое время значение первого ус­корителя в Протвино».

3. Долог ли век наукограда? Констатации

Ускоритель У-70 работает и по­ныне. Это уже не самый мощный ускоритель в мире, есть более крупные машины в США (ФНАЛ, г. Батавия) и в Западной Европе (ЦЕРН, г. Женева). Но для России протвинский ускоритель остается, по существу, единствен­ным действующим инструментом физики высоких энергий. Однако используется он, увы, не так эффективно, как в прежние годы. Из-за резко вздорожавшей электроэнергии Институт в со­стоянии проводить не 4-5 сеан­сов работы ускорителя в год, а не более 2.Получается так, что ис­следователи ИФВЭ и еще доброго десятка-двух заинтересованных в постановке экспериментов на У-70 институтов (и не только из России) теперь большую часть времени проводят не в исследовательской работе, а согласно известному рекламному ролику:  «ждем - с!».
А что можно сказать о «че­ловеческом факторе»?
Что касается зарплаты, то налицо дикий для нормальной чело­веческой логики, но обычный для наукоградов парадокс: ра­ботающие в науке получают меньше, чем те, кто их возит, охраняет, подстригает и т.д. (по среднемесячной бюджетной зарплате в ИФВЭ в теку­щем году). Это сказывается на настроении. Физики - народ политически выдержанный и терпеливый, но и то, и другое имеет свои пределы. Уже на десятки пошел счет тем, кто перешел свой «предел терпе­ния» и, найдя подходящие конт­ракты, уехал вместе с семьей в США,в Западную Европу... Впро­чем, объективности ради надо за­метить, что   «кадровый   ущерб»для научно-технического потенциала ИФВЭ пока не фатален. Сейчас здесь трудятся две с поло­виной сотни кандидатов наук, свыше пятидесяти докторов, академик и три члена-кор­респондента РАН - в общем, весьма за­метный для россий­ских масштабов от­ряд исследователей, подкрепленный трехтысячным инженерно-техни­ческим корпусом. Созданы и функцио­нируют признанные в России и мире на­учные школы по те­оретической, экспериментальной, ускоритель­ной физике. Если все это распа­дётся, то это будет, наверное, непоправимый удар по будущему оте­чественной фундаментальной фи­зики.
Нельзя сказать, что государство совсем «бросило на произвол судьбы» уникальный физичес­кий центр в Протвино - он по­лучил в 1994 году федеральный статус «Государственного научно­го центра», подтвержденный этим летом. Вот уже несколько лет финансирование ИФВЭ вхо­дит отдельной строчкой в феде­ральный бюджет (чего, кстати, не было раньше).Правда, входить-то входит, но «кто ему это даст?» Так, в бюджете текущего года было «прописано» 114 миллиардов рублей, но реальное финансирова­ние не составило и половины от этой суммы. Картина, в об­щем-то, известная почти повсе­местно. Но для коллективов ИФ­ВЭ и целого ряда подрядных организаций, составляющих в сумме основное работоспособное на­селение наукограда, положение складывается близкое к безыс­ходному.
Так что отнюдь не слу­чайно представители ИФВЭ ак­тивно поучаствовали в осенней всероссийской акции протеста под лозунгами защиты россий­ской науки. Характерно, что митинг 1 октяб­ря собрал в Протвино раз в 10 больше народу, чем последовав­ший митинг 7 ноября. Принци­пиальную мысль высказал вы­ступавший первым главный на­учный сотрудник, известный фи­зик-теоретик  профессор В.А. Петров. Отметив, что теоре­тикам приходится работать «вхолостую», ибо эксперимента­торам уже не на что сооружать физические установки для про­верки теорий, да и ускоритель больше стоит, чем работает из-за чудовищных тарифов на энергоуслуги, Владимир Алексеевич ре­зонно заметил: «Если жители на­шего наукограда всегда исправно голосовали «за Ельци­на», то они вправе рас­считывать на положительную обратную реакцию властей. А раз её нет, то в пред­видение следующих выборов избиратели должны сделать соот­ветствующие выводы». Как и во многих других науко­градах, митинг поддержал резо­люцию Российского координаци­онного комитета академической, вузовской и отраслевой науки, требующую выполнения Закона о финансировании науки в размере 4 % от расходной части бюджета, и возражающую против «реструктуризации науки» в ви­де банального сокращения всего и вся. И как стало известно, голос научной общественности нако­нец-то услышан в правительст­венных кругах и будет учиты­ваться в ходе дальнейшего осу­ществления реформы в науке.

4. И что же будет дальше ?Надежды.
Что будет дальше? Ответ в ка­кой-то мере прозвучал именно в тот день, когда в ИФВЭ отмечали 30-летие со дня запуска ускори­теля ИФВЭ. На состоявшееся со­вместное заседание Научно-координационного и Научно-тех­нического советов ИФВЭ привет­ствовать флагмана отечественной фундаментальной науки приеха­ли представители многих заинте­ресованных учреждений и орга­низаций, причем не только рос­сийских. В многочислен­ных выступлениях гостей была отмечена вы­дающаяся роль уско­рителя и коллекти­ва ученых и специ­алистов ИФВЭ в научных исследова­ниях признанного мирового уровня. Отмечалось также, что будущее россий­ской фундаментальной фи­зики связано с сооружением здесь нового ускорителя на 600 ГэВ с использованием У-70 в ка­честве «разгонной» ступени. В то же время выступавшие в один голос говорили о небывало тяже­лом финансовом положении, в котором оказались и вся наука - «падчерица» федерального бюджета, и протвинский ускори­тельный комплекс, который если  и «держится на ногах», то из са­мых последних сил. Значит, «праздник со слезами на гла­зах»?

    И вот здесь  прозвучало вы­ступление члена Правительства РФ, руководителя Министерства по атомной   энергии  В.Н. Михайлова. Разумеется, он воздал должное и ускорите­лю-юбиляру,  людям, на нём ра­ботающим.   Главным в выступле­нии Виктора Никитовича была просьба ко всем - продержаться ещё немного, 1998-й, 1999-й и   2000-й годы, когда российская экономика окончательно выпра­вится. «А уж тогда я обязательно приеду к вам на   запуск нового ускорителя. И я как министр обещаю, что все возможное со стороны министерства будет   сделано. Будущее великой России немыслимо без науки, а значит, будет и новый ускоритель!» - на такой   уверенно-оптимистичес­кой ноте закончил министр своё выступление.
     В том, что это были не просто приятные слуху слова, заверил дальнейший ход событий. Ми­нистр Михайлов   затребовал чет­кие графики с указанием видов работ, сроков и требуемых средств на завершение строи­тельства У-600 к означенному времени. Такие расчеты в ИФВЭ уже проделаны, и сводные графи­ки с окончанием работ в 2001 го­ду направлены по инстанциям. В предприятиях и организациях, «завязанных» на продолжение работ, сразу же почувствовалось определенное оживление. Созда­ется обстановка, в чем-то напо­минающая памятные годы, пред­шествовавшие запуску У-70. Вот только «баталии» между Правительством и Госдумой закончи­лись бы принятием бюджетного Закона, небезразличного к нау­ке...
Итак, есть определенные надежды на то, что три­дцатилетний ускори­тель будет вместе с  продолжением ра­боты «на физику» в своей области энергий готовиться к продолжению своей биографии в составе нового ускорительного комплекса ИФВЭ. Это будет оз­начать, что российская фундамен­тальная физика в 21-м веке бу­дет жить и развиваться.
А с ней  -  и 40-тысячный сим­патичный   наукоград   Протвино.

Опубликовано: газета ИФВЭ "Ускоритель" - 30 ноября 1997 г.

Реплика опосля
Увы, не оправдались оптимистичные предположения, высказанные "атомным министром", академиком РАН В. Михайловым  - конец 90-х годов оказался совсем не таким, как это виделось в сеявшем большие надежды успешном 1997-м... Молодую страну поджидал тяжелейший экономический кризис (обусловленный резким падением нефтегазовых котировок), и об УНК пришлось забыть...    .

Серия сообщений "Авторские эссе":
Часть 1 - Музыка протвинских тротуаров
Часть 2 - Январь 1992. Вместе - сдюжим!
...
Часть 4 - Наукограда век недолог...
Часть 5 - День, когда развалился Союз
Часть 6 - Юбилейные размышления о будущем ИФВЭ
Часть 7 - От каждого - по способностям…
Часть 8 - Миротворцы в Косове. Что дальше?
...
Часть 44 - Протвино - столица ландышей
Часть 45 - День, когда рухнула Берлинская стена
Часть 46 - Перечитывая Владимира Владимировича

Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru