Бездетные vs чайлд-фри
Статья из журнала Amphi (No 3, от 21.04.2009)
Не хотят или не могут?
Поговорим начистоту. Какое чувство вызывает у вас словосочетание «чайлд-фри»?
Быть может, вы равнодушно пожимаете плечами? Или в вас поднимается легкое беспокойство от встречи с чем-то, чего вы не понимаете? Или не такое уж и легкое?
А теперь с результатом сравним ощущение от словосочетания «бездетная женщина». Что первое пришло вам в голову? Не сочувствие ли? Не сожаление? Интересно, правда? Вроде бы имеется в виду одно и тоже. А реакция на означающее разная. От слова «бездетная» веет обреченностью. А в «чайлд-фри» доминирует это нахальное «свободная». Свободная в выборе жизненного сценария, вопреки традициям, общественному мнению и, может, самой природе. Это настораживает.
Давайте попытаемся выяснить, почему. А, заодно, и оценим возможность столь вызывающего выбора.
Мой прорыв
На первый взгляд суть постов в сетевых сообществах чайлд-фри сводится к одному: дети - это зло. Однако, если дать себе труд более глубоко вникнуть в проблему, откровенно побеседовать с конкретными членами коммьюнити, выяснится несколько иная картина. Безусловно, среди чайлд-фри есть люди, которые действительно не хотят иметь детей. Тем не менее, я полагаю, что большой процент женщин (а я занимаюсь исследованием именно этой части населения) не имеющих детей в «серьезном» возрасте для принятия репродуктивного решения это решение откладывают на неопределенный срок в связи с тем, что рожать «не с кем». В обществе, которое считает женщину «не нашедшую мужа» к 30-ти годам неудачницей, которую «никто не взял», гораздо престижнее сказать: «я не хочу детей и это мой выбор», чем признаться: «я хочу детей, но не могу найти подходящего партнера».
Несколько лет назад я была участницей семинара «Существует ли феминизм в наши дни». Предполагалось, что обмениваться опытом собрались люди, которые понимают общество, как сфабрикованную систему неравенств по признаку пола и класса, остро чувствуют любую форму дискриминации и ставят жизненной задачей защищать права в особенности тех, кто наиболее угнетен. Начался семинар с предложения представиться, назвав свой персональный прорыв, при этом, не связанный со статусами. То есть, надо было сообщить о себе нечто важно, что не считалось бы «рисовкой». Пока очередь по кругу шла ко мне, я лихорадочно соображала, как презентовать себя, не хвастаясь. Решение пришло из презентаций других участников. Многие представлялись так: «Я - Марина, мне 46 лет. У меня чудесная семья. И два маленьких внука», «Я - Петр Петрович. Мне 39 лет. Мой прорыв - моя любимая дочь». Себя я отрекомендовала так: «Меня зовут Анна. Мне 30 лет. Я не состою в браке. У меня нет детей. И это мой прорыв». Именно прорыв. Потому, что если ты выбираешь делать карьеру, укреплять позиции в обществе, учиться и просто наслаждаться жизнью, откладывая мысли о семье или детях, ты обречена терпеть мамины вздохи, выносить от гинеколога: «Женщина, вам 30, а вы не рожали? Что вы себе думаете?» и каждый раз, встречая в городе старого знакомого готовиться дать ответ на вопрос: «Когда уже определишься?» Сколько угодно можно повторять мантру: «мне плевать, что обо мне думают другие», это не поможет заглушить «тикающие биологические часы» в обществе, где из-за каждого угла тебя агрессивно атакует образ «правильного» счастья - счастливой традиционной семьи.
Откуда берутся чайлд-фри?
Женщины среднего возраста, отодвигающие матримониальные и репродуктивные планы в связи с карьерным ростом, как группа на постсоветском пространстве вряд ли исследовались. На Западе тема совмещения материнства и профессиональной занятости является поводом для общественной дискуссии с середины 80-тых годов прошлого века. На постсоветском пространстве к проблеме образования новых социальных групп - синглов и чайл-дфри обратились лишь в последние годы. Внимание к росту числа одиноких женщин среднего возраста, обусловлено беспокойством общества и, прежде всего, власти относительно неопределенных репродуктивных планов большой группы людей. Однако, методы репродуктивной стимуляции на Западе и на постсоветском пространстве существенно различаются.
Если в США, например, это социальное явление стало объектом научных исследований и культурных референций еще в 1986 году, то на территории бывшего СССР масштаб явления и дальнейшие перспективы трансформации брачного поведения еще не изучены. При этом, в западных обществах сформировано терпимое отношение к модели одиночного проживания. Позитивное представление о синглах формировалось через потребление товаров и услуг определенного класса. Кто посмеет назвать неудачницей обитательницу Манхеттена в туфлях за 600 долларов? «Рынок» моментально среагировал на запрос. Как только стало ясно, что много успешных одиноких женщин среднего возраста находится «в поиске» тут же возникли соответствующие институты: флир-пати, свидания вслепую. Широкую популярность обретают банки донорской спермы для тех, кто отчаялся создать пару или отказался от этой идеи.
На постсоветском пространстве в качестве основного метода репродуктивного контроля наоборот сложилось репрессирующее представление о синглах, как об одиноких эгоист(к)ах, отказывающихся улучшать демографическую ситуацию и продолжать человеческий род в угоду собственным интересам. Это суждение оставляет индивиду возможность формирования позитивного образа только через наличие постоянного партнера и детей.
Согласно данным Министерства статистики Республики Беларусь, средний брачный возраст для мужчин составляет 26 лет, для женщин 22 года. Женщинам, отложившим матримониальные планы, в связи с карьерным ростом, выходящим на брачный рынок в среднем возрасте гораздо сложнее найти партнера, поскольку большинство мужчин соответствующего возраста уже находятся в браке или в стабильных романтических отношениях. Кроме того, успешные в карьере женщины изменили представления о справедливости традиционных гендерных контрактов. Тогда, как большинство потенциальных партнеров для этой группы женщин придерживаются традиционных (патриархатных) представлений о разделении обязанностей в приватной сфере. В результате чего формируется конфликт ожиданий между «новыми» женщинами и «старыми» мужчинами. Многие женщины в «нашей части света» начали осознавать труд по поддержанию семьи, как еще одну не оплачиваемую работу, которая традиционно отводится женщине, даже если она успешнее своего партнера в публичной сфере. Это сильно снижает привлекательность «традиционной» семьи, где мужчина освобожден от домашних обязанностей.
С одной стороны, женщины данной группы могут быть одобрены обществом, только создав прочную пару, с другой - лишены возможности обрести желанную форму отношений внутри пары.
Большинство женщин-синглов на мой вопрос о репродуктивных перспективах (когда интервью проводится в доверительной атмосфере) отвечают, что хотели бы «успеть» родить. Однако, единицы решаются делать это без поддержки постоянного партнера. Сдерживающим фактором здесь выступает не столько представление о том, что ребенок должен расти в полноценной «семье», сколько страх за свое профессиональное и материальное будущее. Женщина-профессионал, выпадая из «поля» на несколько лет, которые отводятся государством для ухода за новорожденным, рискует утратить конкурентоспособность по отношению к коллеге-мужчине. Многих страшит перспектива выживать на пособие…
Куда деваться женщине, чьи «биологические часы» громко тикают? Не находя поддержки, подвергаемая всестороннему неодобрению, она, конечно, вступит в ряды сетевых чайлд-фри, где с упоением будет ругать шумных соседских детишек… И мы, не вникнув, поспешим кинуть камень в ее огород…
Автор: Анна Шадрина
Мнение: Нам хорошо вдвоем
Нам - это мне, Лене Ян и моему мужу Юре. Мы очень рады, что нашли друг друга, и проводим вместе все свободное время. И наша семья счастлива именно вдвоем, нам не нужен никто третий, четвертый и пятый.
Речь, естественно, идет о детях. В современном обществе до сих пор витает не всегда логичная ассоциация "свадьба-дети". Хотя, замечу, женятся два человека, успевшие стать близкими и друг друга полюбить. Причины женитьбы у всех могут быть разными, но результат один - это официально задокументированная возможность жить с любимым человеком. Чем заняться после свадьбы - каждая пара решает сама. Мы решили по-своему.
Детей у нас не будет. Потому, что: я не хочу испортить свою фигуру и перестать нравиться себе и мужу; мы любим путешествовать и часто выбираемся куда-либо спонтанно; нам не хочется жертвовать своим сном, так как мы оба учимся, работаем и собираемся в дальнейшем также повышать свой уровень знаний; нам не хочется уменьшать время общения с друзьями. И это только основные моменты.
Проблема чайлдфри в обществе такова, что такая позиция в большинстве случаев встречается в штыки. Но, так как она имеет под собой основания, то мы, в общем-то, не беспокоимся. А если кто-то узрел в этом эгоизм, то стоит внимательней вникнуть в значение данного термина. К нашей семье в частности и к явлению чайлдфри в общем он не подходит.
Л.Я.