348. ФЫФКИ :)
Продолжаем ломать Солоневича. В прошлой ветке я связной защиты сего «культурного наследия» не заметил, но в блогосфере наткнулся на филиппику юзера stepan-plusjkin
С текстом можно ознакомиться здесь:
http://stepan-plusjkin.livejournal.com/15238.html
http://stepan-plusjkin.livejournal.com/15612.html
http://stepan-plusjkin.livejournal.com/15862.html
Я не буду спорить по отдельным пунктам, аргументация кажется мне излишне эмоциональной и малоубедительной. Хочу лишь обратить внимание на некоторые материалы и факты, юзеру, видимо, неизвестные.
1. stepan-plusjkin иронизирует по поводу участия Солоневича в спортивном движении. По его мнению, моя логика такова: «человек играл в футбол, футбол английская игра, следовательно, Солоневич английский шпион».
Хочу заметить, что Солоневичи были не просто спортсменами, а активистами политизированной спортивной организации, в этом и заключалась их общественная деятельность до революции. Во время революции эта деятельность выразилась в СОЗДАНИИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ВОЕННИЗИРОВАННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ.
Империалистическое государство это государство БЕДНОЕ и, уже поэтому, примитивное. Колоссальные империи европейцы создавали не от избытка денег и великой культуры, а по причинам диаметрально противоположенным. Я как-то упоминал о недавно найденных съёмках «простого народа» Великобритании конца 19 - начала 20 века. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. На плёнке страшная нищета, хотя снимали людей не самых бедных (они платили за съёмки). Какие-то личности в мятых портках, шкеты с кепками уровня: «Робя, окурок мой!!!» Империалистическое государство деньги тратило только на дело. Это были деньги небольшие и деньги тяжёлые. МЕТАЛЛ. «Я дам вам четыре североамериканских серебряных доллара: один доллар!... два доллара!!.. три доллара!!!.. четыре!!!!
Потом доллары пересчитываются, складываются в стопочку, человек пишет расписку и «богатеньким буратиной» кубарем выкатывается на свежий воздух. Долларии за щекой, мысли разбегаются: можно и это купить, и это, а ещё лучше вот это, а совсем хорошо ничего не тратить - КАПИТАЛ.
Государство в такой ситуации использовало ВСЁ. По одной схеме и с одной целью. Империалистическое общество простое и примитивное. В США живёт большая японская община. Вопрос: кто шпионит в пользу Японии? Ответ: да все и шпионят. ИНОГО ПРОСТО НЕ МОГЛО БЫТЬ. Поэтому в 1941 год США всех своих японцев интернировало. Ибо «усё ясно». Если бы немцы были в США небольшой экзотической группой без переходных ступеней (как в некоторых странах Южной Америки), интернировали бы и немцев.
То есть речь идёт об обществе не биологическом, а механистическом. Червь может заползти внутрь организма и уютно устроиться где-нибудь в районе кишечника, а то и печени. Но червю внутри часового механизма делать нечего. Его там разорвёт и размажет по стенкам.
Бессмысленно говорить об инспирации современного футбола. Это сегмент социальной жизни общества, жизни сложной и саморегулирующейся. Это и экономика, и развлечение, и социальное движение, и политика, и реклама. Где-то внутри футбола есть и шпионаж, и «идеологические диверсии», но всё это дело даже не десятое, а двадцатое.
Но если мы говорим о футболе 1910 года в России, то это очень примитивная и очень понятная вещь. Это несколько английских клубов, находящихся на территории иностранного государства и использующихся «по прямому назначению». Ничего иного просто не может быть. Для «другого» у империалистического государства нет мощностей. Не экономических, ни культурных, ни интеллектуальных. Люди мыслят крайне предметно: шестерёнка, пружина, анкер, противовес, зубчатое колесо. тик-так.
Поэтому один из основателей советской ЧК, а затем один из руководителей британской разведки Брюс Локкарт писал в своих мемуарах:
"Почти что первыми англичанами, которых я встретил в Москве 1912 года, были братья Чарноки. Оба были ланкаширцами и связаны с хлопчатобумажной промышленностью. В то время Гарри, младший брат, был директором хлопчатобумажной фабрики в Орехово-Зуеве Владимирской губернии.
Орехово-Зуево являлось одним из наиболее беспокойных промышленных центров, и там Чарнок, в качестве противоядия водке и политической агитации, ввел футбол. Организованная им заводская команда была в то время чемпионом Москвы.
Обо мне в кругах английской колонии ходили слухи, что я - блестящий футболист, вероятно, потому, что меня спутали с моим братом. Не справляясь о том, какой вид игры я практикую - круглым или овальным мячом, Чарноки попросили меня вступить в состав "морозовцев", как называлась их заводская команда... Позднее, когда я ближе познакомился с этими северянами, я понял, какие они прекрасные ребята. А Чарноки с тех пор сделались моими верными друзьями, и я всегда считал мой футбольный опыт с русским пролетариатом самой ценной частью моего русского воспитания. Я боюсь, что опыт этот принес мне больше пользы, чем моему клубу. С трудом я справлялся с порученным местом в команде. Несмотря на это, матчи были очень интересны и вызывали огромный энтузиазм. В Орехове нам приходилось играть перед толпой в десять-пятнадцать тысяч человек. За исключением проигрышей иностранным командам, мы редко проигрывали..."
Локкарт официально был вице-консулом, а фактически резидентом английской разведки. Савва Морозов финансировал деятельность политического террориста Красина, в последствии полпреда СССР в Великобритании. «Эдуард Васильевич» Чарнок, папа русского футбола, при большевиках занимал важнейшие посты в английском посольстве в Москве и тесно сотрудничал с ГПУ. А также продолжал участвовать в футбольных состязаниях, правда, по возрасту, в основном в роли судьи.
Русский футболист Артур Макферсон был английским резидентом в Латвии, его отец, тоже сотрудник Интеллидженс Сервис, был первым председателем Всероссийского футбольного союза.
Как вы догадываетесь, такая же ситуация была с теннисом. Тот же Артур Макферсон был чемпионом России по теннису.
А это фотография сознательного пролетария, члена английского футбольного клуба в Юзовке.
Как видим, интеллигентный молодой человек: смокинг, галстук-бабочка, лайковые перчатки. Кто же это? Да 22-летний Никита Сергеевич Хрущёв. Было о чём человеку через 40 лет в Лондоне поговорить. Со старыми клубными товарищами.
2. Автор упрекает меня чуть ли не в «доносительстве» на Солоневича (умершего более 50 лет назад). Между тем я человек невероятно добрый, людей жалею и люблю. Собственно, я не стал пинать лежачего, ведь протоколы допросов Солоневича опубликованы, он там сдал всех. Но раз особо упёртые товарищи кочевряжатся, придавлю их могильной плитой. Вот характерные отрывки из протоколов:
«С Эпштейн Зиновием Яковлевичем я знаком с 1927 года, в тот момент, когда он проживал на ст[анции] Салтыковке. По своей идеологии он враждебно настроен по отношению к соввласти. Говоря с ним на политические темы, я вывел заключение, что политические убеждения его носят чисто анархо-индивидуалистическую точку зрения. Он был ярым противником индустриализации, а также коллективизации сельского хозяйства - причем доказывал, что такие мероприятия власти ведут к омертвлению огромных капиталов и к обнищанию в стране» (Л. 120) .
«Я читал очень немного из его писаний, но у меня создалось впечатление, что к своей работе - и журнальной, и всякой другой - он относился крайне несерьезно. <...>
Его идеал - если здесь вообще можно говорить о каком-нибудь идеале - сводится к тому, чтобы где-то был мужик, который пашет, и чтобы “умные люди” - вроде, конечно, Эпштейна - могли проводить свою жизнь в путешествиях, песнях и приключениях. Канторович определил Эпштейна так: “Ему следовало бы быть шутом и певцом при каком-нибудь средневековом короле или пирате”»» (Л. 152-152 об.).
«Бывая у него [Эпштейна], я познакомился с Канторовичем Анатолием Яковлевичем по кличке Карлушка - Гнединым Евгением по кличке Степушка - Будовницем Исааком Урильевичем по кличке Будя. Все трое являлись сотрудниками газеты московской - “Известия” <...>. Клички вышеуказанным лицам давал Эпштейн - почему, точно мне неизвестно. Разговоры были на политические темы разного характера - причем я и Эпштейн подвергали критике мероприятия соввласти по вопросу коллективизации, остальные участники всегда стояли за правильность этого мероприятия, проводимого соввластью. В последнее время разговоры на политические темы по просьбе вышеуказанных сотрудников газеты были совершенно прекращены» (Л. 120-121).
«Канторович и Гнедин - оба сотрудники “Известий” - оба люди с большим революционным прошлым и оба стоят целиком на платформе генеральной линии партии. Впрочем, насколько я знаю, в революцию 1917 г. Канторович был в партии левых с[оциалистов]-р[еволюционеров]. Гнедин, как я слышал от Эпштейна, - сын известного меньшевика Парвуса» (Л. 153 об.).
«И.А. Пржиялговский- мой старый товарищ по г[ороду] Вильне - лет 25 тому назад. Приезжая в Л[енингра]д в командировки, я всегда останавливался у него и здесь же познакомился с его женой Е.Л. Пржиялговской» (Л. 65).
«Поскольку Е[лена] Л[еонардовна] происходила из очень богатой польско-литовской семьи и поскольку она здесь, в СССР, не производила впечатления честно работающего человека, я мало верил в эту [ее] преданность. Начиная с 29-30 года - эта преданность стала уступать место критике соввласти, правда очень сдержанной. Вообще, Е[лена] Л[еонардовна] выслушивала всякого рода антисоветские высказывания, но сама от этих высказываний воздерживалась.
В 1930 или 31 году Е[лена] Л[еонардовна] мне заявила, что у нее в Литве есть имение в 130 или 150 десятин, что она хочет дать своим дочерям, проживающим в Вильне, доверенность на управление этим имением. Поскольку в Ленинграде нет литовского консульства, Е[лена] Л[еонардовна] просила меня пойти в Москве в литовское посольство и передать туда эту доверенность, - что я и сделал. Доверенность эта заверена не была, т.к. дочери Е[лены] Л[еонардовны] жили в Польше, а между Польшей и Литвой не было дипломатических отношений. Доверенность была возвращена Е[лене] Л[еонардовне].
В связи с этой доверенностью я посвятил Е[лену] Л[еонардовну] в наши планы, предполагая, что нам как-нибудь удастся осесть в этом имении на правах аренды или управления по доверенности. Однако ничего конкретного из наших разговоров не получилось.
В начале ию[н]я с[его] г[ода], когда Е[лена] Л[еонардовна] вместе с Бабенко (о нем ниже. - К.Ч.) неожиданно приехали ко мне в Салтыковку, я был очень удивлен ее просьбой принять ее в нашу группу: я опасался, что Е[лена] Л[еонардовна] - уже пожилая женщина - не вынесет чрезвычайной физической трудности перехода. Однако на ее просьбу мы согласились» (Л. 89 об. - 90 об.) .
«Начиная с 1927 года, я приезжал в Ленинград в командировки раз шесть-восемь и всегда останавливался на квартире Пржиялговских. Таким образом, я имел возможность наблюдать общество, которое там собиралось.
Это общество, даже и в его партийной части, было настроено антисоветски. Все разговоры, поскольку они касались общественно-политических тем, носили характер резкой критики мероприятий советской власти, в особенности в области продовольствия и снабжения. Из отдельных членов этой группы могу показать на следующих.
1) Пржиялговский, Иосиф Антонович, около 45 лет, окончательный алкоголик, настроен явно антисоветски. В разговорах принимал участие, высказывал критику коммунистической партии и советской власти.
2) Бак - б[ывший] зав[едующий] ленинградским собезом. Рассказывал о том, как он снабжал фондами собеза (мебель, ковры, пианино) всякого рода “нужных людей”.
3) Голубин, Михаил Николаевич, служащий Госбанка, окончательный алкоголик, настроен антисоветски, но это настроение выражалось в брюзжании по поводу продовольственных затруднений.
4) Мезенев, Сергей Леонидович (или Леонид Сергеевич). <...> В прошлом году Мезенев был, кажется, арестован ОГПУ.
5) Бабенко, Николай Артемьевич. Бывал в компании у Пржиялговских последние 11/2 - 2 года. Рассказывал о себе, что он - бывший офицер-артиллерист. Неоднократно [давал] сообщения о том, что на Украине голод, что там вымерло около 4-х миллионов людей, читал письмо своего отца, описывавшего продовольственное положение Украины. Резко критиковал колхозные мероприятия советской власти, причем его критика носила некоторый, так сказать, украинско-патриотический характер. В начале ию[н]я с.г. Пржиялговская приехала ко мне в Салтыковку и предложила принять Бабенко в нашу экспедицию по переходу границы, и при этом сообщила, что Бабенко в курсе наших планов. Бабенко заявил, что у него будет 350 долларов валюты, двухстволка, охотничья собака и карта интересующей нас местности масштабом » (Л. 88-89 об.).
И т.д. и т.п. ВОПРОСЫ ЕСТЬ?
Зачем чекисты сдали своего сексота, думаю, понятно. Им было важно напоследок измазать дёшево купленных на приманку «горе-националистов». Сначала Солоневичу дать карт-бланш, сделать авторитетом, образцово-показательным «истинно русским человеком» Потом сбросить инфу. Сетовать по этому поводу не стоит, ибо вся эта хитрая машинерия ДАВНО НЕ РАБОТАЕТ. Люди выжили из ума, никому их Солоневич не нужен. Так... «прикол №348» - посмеяться и забыть.
3. stepan-plusjkin не верит, что Солоневич был комиссован из армии до февральской революции. Тем не менее, это медицинский факт, полученный на основании изучения студенческого дела, найденного в архивах СПБ:
«Служивший в запасном батальоне Лейб-гвардии Кексгольмского полка ратник 2 разряда Иван Лукьянович Солоневич <…> (в походах и сражениях не был) по освидетельствованию, произведенному 18 января 1917 г. комиссией врачей Петроградского Николаевского военного госпиталя, оказался одержим: понижением зрения до 0,1 вследствие близорукости правого в степени 6 ОД и левого в степени 4 ОД и на основании <…> приложения к приказу [по В. В.] 1913 года № 289 УВОЛЕН НАВСЕГДА ИЗ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ как совершенно к ней неспособный, носить оружия не может. Ратник Солоневич, сын титулярного советника из города Гродно, 25-ти лет, православный, женат» (лл. 27, 27 об., 28, 28 об., 29, 29 об.)
Замечу, что зрение у Солоневича было достаточно хорошее, чтобы до революции играть в футбол. И непонятно, как с таким (по бумагам) зрением, его призвали в армию (никаких данных о резком ухудшении зрения в период пребывания в армии нет). Вполне можно предположить, что речь идёт о весьма распространённом в таких случаях закосе. Причём это БЛАГОПРИЯТНАЯ для Солоневича версия. Дело в том, что в число студентов университета он был зачислен... 21 февраля. То есть буквально за два дня до начала революции. А чем занимался Солоневич сразу после революции? Сам он пишет так:
«Этот период связан с моей старой спортивной линией. Нас собралась своеобразная группа студентов-спортсменов, не вполне, впрочем, порвавших связи с «Соколом». Это были футболисты, легкоатлеты, борцы, боксеры - универсанты, электрики, горняки и прочие.
По преимуществу из этих студентов организовалась студенческая милиция, кое-как охранявшая порядок. Я был начальником какого-то васильеостровского отделения. Через А. М. Ренникова я был связан с контрразведочной работой и несколько позже был чем-то вроде представителя спортивного студенчества при атамане Дутове... Нас, студентов-спортсменов, чрезвычайно плотно и давно организованных, было человек семьсот».
Ренников был связан с бельгийским отделением “Киббо-Кифт-Киндред”, как раз в 1917 году написал фантастический роман «Разденься человек», о прибытие на землю выскопоставленного посла венерианской цивилизации. Видимо по «контрразведочным» делам. Дутов такой же «венерианец» - самозванец и подлец, один из активистов февральской революции. Это ведь всё сказки - про генералов, возглавивших белое движение. Русские генералы после 18-го большей частью лежали в придорожных канавах с простреленными черепами. А погонами отсверкивали сами себя напроизводившие через три-четыре чина подполковники, а то и капитаны. Путчисты они и есть путчисты. Не случайно какой-нибудь «генерал армии Шойгу» считает своим Учителем «генерала-лейтенанта Унгерна». Впрочем, по сравнению с Шойгу, который вообще не имеет никакого отношения к воинской службе, и отставной капитан Унгерн генерал. Все эти «унгерны» ребята из нескольких частей русской армии, выдвинувшихся во время февральского путча. Это КУЧКА ПОДЛЕЦОВ, несколько лет отсвечивающая то в Крыму, то в Питере, то в песках Монголии и создающая видимость какой-то «русской армии», давно оклеветанной, распущенной и уничтоженной. Воевали что на стороне красных, что на стороне белых «футболисты, легкоатлеты, борцы, боксеры - универсанты, электрики, горняки и прочие». То есть люди СОВЕТСКИЕ. «Дзынь-чпок-тру-ля-ля». «Советский цирк». С «потерей зрения». А венерианский посол из ложи орал, хохоча: «разденься, человек»
4. stepan-plusjkin утверждает, что я урод хуже Солоневича. Урод не урод, а девушкам нравлюсь. Вот свидетельство:
5. Заодно отвечу nighternet’у, в предыдущей ветке мы продуктивно пообщались: http://galkovsky.livejournal.com/89206.html?thread=9900662#t9900662
>> победитовым сверлом бурил. А данных - кот наплакал.
> Сочувствую. Тут надо в лондонских архивах сидеть или хотя бы иметь платный аккаунт в JSTOR.
Я имею в виду связи ККК с Россией. Навряд ли что-то об этом есть в открытых архивах.
> На меня зеленые рубашки Kindred'a производит впечатление чего-то дико мутного
Вот это Вы зря. Люди ключики к будущему подбирали. Такие переходные формы крайне важны и всегда выглядят нелепо. Вроде кистепёрой рыбы, Огюста Конта, велосипеда «паук» или пейджера. Движение Гринпис знаете как зародилось? В 1971 году на Аляске США решило провести серию ядерных взрывов. Тут же группа энтузиастов из канадского Ванкувера спонтанно направилась в район испытаний на купленном рыболовецком судёнышке, которое случайно назвали «Зелёный мир». А где движение зелёнорубашечников было наиболее мощным? Правильно, на западе Канады. В 1935 году после победы «социального кредита» в канадской Альберте некоторое время внутренних скаутов хотели даже социализовать в массовую партию. УЛАВЛИВАЕТЕ? А от кого произошли эльфы, лучшие друзья советских пионеров, днюющие и ночующие в Артеках 70-х? «Лесные братья» отпочковались от ККК.
> Их никогда не было больше двухсот-трехсот человек.
Господь с Вами. Одни эльфы сейчас в UK несколько сот клубов имеют.
> При этом среди патронов - Г.Уэллс, Х.Эллис, Тагор, Хаксли, принцессы.
О скаутинге, его внутреннем смысле, полёте мысли и практике лучше всего сказал Голдинг в «Повелителе мух». Конец книги:
«Ральф встал, качаясь, весь натянулся, приготовился к новому ужасу, поднял глаза и увидел огромную фуражку. У фуражки был белый верх, а над зеленым козырьком были корона, якорь, золотые листы. Он увидел белый тик, эполеты, револьвер, золотые пуговицы на мундире.
Морской офицер стоял на песке и настороженно, удивленно разглядывал Ральфа. За ним, на берегу был катер, его вытащили из воды и держали за нос двое матросов. В катере стоял еще матрос и держал автомат.
Крик охотников запнулся и оборвался.
Офицер еще поглядел на Ральфа с сомненьем, потом снял руку с револьвера.
- Здравствуй.
Думая о том, как постыдно он выглядит, ежась, Ральф робко ответил:
- Здравствуйте.
Офицер кивнул, будто услышал ответ на какой-то вопрос.
- Взрослых здесь нет?
Ральф затряс головой, как немой. Он повернулся. На берегу полукругом тихо-тихо стояли мальчики с острыми палками в руках, перемазанные цветной глиной.
- Доигрались? - сказал офицер.
Огонь добрался до кокосовых пальм на берегу и с шумом их проглотил. Подпрыгнув, как акробат, пламя выбросило отдельный язык и слизнуло верхушки пальм на площадке. Небо было черное.
Офицер весело улыбался Ральфу:
- Мы увидели ваш дым. У вас тут что? Война?
Ральф кивнул.
Офицер разглядывал маленькое пугало. Ребенка надлежало срочно помыть, подстричь, утереть ему нос, смазать как следует ссадины.
- Обошлось без смертоубийства, надеюсь? Нет мертвых тел?
- Только два. Но их нет. Унесло.
Офицер наклонился и пристально вглядывался в лицо Ральфа.
- Двое? Убитых?
Ральф снова кивнул. За его спиной весь остров дрожал в пламени.
Офицер разбирался, как правило, когда ему лгут, а когда говорят правду. Он тихонько присвистнул».
«70 лет советской власти или Отцы и дети»
>> Вам аббревиатурка ничего не напоминает?)
> Ну это "далеко заброшено". Пришел невод с травою морскою.
Почему же. Белый Лис, издав “Исповедь ККК” в 1927 году, прекрасно понимал, какие аналогии это вызовет у читателя. Особенно англоязычного.
6. В конце позволю себе немного поразмышлять о будущем скаутского движения в России. Движение по указанной nighternet’у причине заблокировано, тем не менее, комплекты «Юный физик-ядерщик» лежат на складе (была такая игрулька в США 50-х - с настоящими кусками урана для детишек - сейчас занимает первое место в рейтинге «игрушек-убийц»). Дутый «патриарх Всея Совдепии» с прищепкой на носу прогундосил про «одобрение и благословление» англо-американского масонского движения для детей. Набор именно русского скаутинга американцы перекупили в конце сороковых на корню. Вот дяанька, старый козёл-провокатор в униформе:
Публикую типичную риторику подобных государственных зверушек:
«В сентябре 2001 года скончался скаут-мастер Лев Михайлович Гижицкий. На отпевании в Скорбященском Соборе прекрасно пел скаутский хор. Почти все венки были перевиты бело-сине-красной лентой. Гроб был покрыт русским флагом. Во время поминок в зале церковной гимназии многие, начиная со Старшего скаутмастера ОРЮР, вспоминали Леву, “Острого Топора” или “Старого Волка”. В конце поминок стали полукругом, включив “Багиру”, сидящую в своем кресле, и спели “Прощальную песню”.
Лева был начальником новообразованной дружины, названной “Киев”, и руководил ее работой почти двадцать лет. В дружине было два отряда, две стаи (мальчиков-волчат и девочек-белочек) и круг старших, всего - 120 человек. Лагеря проводились каждый год.
Организация была для него скаутским братством, своего рода рыцарским орденом. В этом отношении он был, может быть, “наивным идеалистом”, которому действительность иногда преподносила горькие разочарования и личную боль. Но это не охлаждало его преданности нашему делу.
Свою руководительскую деятельность Лева начал рано. В скаутскую организацию он поступил в Белграде. В 1941 году он закончил четвертый (подпольный) КДР - курс для руководителей.
Лева очень любил маленьких детей и поэтому так охотно работал с “волчатами”. С упоением готовился к сборам и преображался, проводя их. Любил быть Дедом Морозом. Раздавая мешочки, сажал малышей к себе на колени и учил быть хорошими.
Можно упомянуть ещё одно из выдающихся качеств Левы - это скромность. Никогда он не стремился быть на первом плане, ничего не делал “во славу свою”. Даже на форме не носил всех знаков отличия, хотя имел “все существующие в организации награды и ордена, даже редкую у нас награду - "За верность”. полученную за участие в подпольной работе. Когда-то Старший скаутмастер Борис Мартино сказал, что у него нет больше, наград, чтобы отметить его заслуги».
Что на это можно возразить? Может быть, написать «разоблачительную книжку»? Неа. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК. От силы, двадцатый. Это всё в штабах просчитано, нейтрализовано, приведёт к ненужной трате энергии и времени. ГОСУДАРСТВО так не возьмёшь.
Поэтому мы поступим просто.
В XXI веке «Архипелаг ГУЛАГ» - это один щелчок мыши. Правильно щёлкнули, - в нужное время и в нужном месте, - покатилось красное колесо и раскатало противника в ноль. Сделано будет с юморком, МЕЖДУ ДЕЛОМ. Какие волчата-бельчата? Правильный зверь - УТЯТА. И грохнется ряженый патриарх с прищепкой на носу, рассыплет коробку с мармеладом (говорят, каждый день по кило съедает). Вы чо, утят не любите? Они симпотишные. А с другой стороны, зверь боевой, групповой, охотничий. Запинает ластами и бельчат и волчат. А пожалуй, и дяаньке-козлу томагавк в черепушку воткнёт.
Государство к чему скаутов готовило? К химической и атомной мировой войне. Отсюда «текнолоджи». А кому в постнуклеаре «НВП» нужно? Это соколиков на убой готовят. В 21 веке будут нужны электронные солдаты. Парится гебист английский, «инспирирует национально-освободительное движение» в инете, а ну как его в работу 400 школьников возьмут. Уписается дяанька спам вычищать, да в чатах отплёвываться. Погон от напряжения отвалится. А для школы №1253 это развлекуха на переменке, РПГ. Детишки даже не поймут, что дяаньку УБИЛИ.
Государство инерционно. Штаб работает 24 часа в сутки, но работает со страшной инерцией. Чтобы переключиться, ему надо ГОДЫ. Это в состоянии «полундра», «свистать всех наверх». Тогда гигантский крейсер может затормозить или свернуть курс. А в обычном «нефорсмажоре» (то есть в отсутствие прямого месилова), штабу нужны ДЕСЯТИЛЕТИЯ. При этом отдельный человек всё обдумает, просчитает, сориентируется, сменит галс ЗА ДЕНЬ. Правда, ещё в 20 веке он был без рук - без ног. ЧАЙНИК. Сейчас есть рычаг - мышь. Этого достаточно. Мышью левиафан государства не научится пользоваться никогда. Масштабы разные. Государство даже не поймёт, что происходит. Динозавру утята полхвоста отъедят, а он ещё их же в этот момент будет финансировать. Памятник установит «Дайте дорогу утятам» и будет радоваться, что контролирует «детское движение».
Впрочем, я шучу. Тот, кто говорит серьёзно в XXI веке - проигрывает. Говорить уже ничего давно не надо. Язык разрушен.
У Драгунского есть замечательный рассказ про букву «ше».
«Ёлка лежала большая, мохнатая и так вкусно пахла морозом, что мы стояли как дураки и улыбались. Потом Аленка взялась за одну веточку и сказала:
- Смотрите, а на елке сыски висят.
"Сыски"! Это она неправильно сказала! Мы с Мишкой так и покатились. Мы смеялись с ним оба одинаково, но потом Мишка стал смеяться громче, чтоб меня пересмеять.
Ну, я немножко поднажал, чтобы он не думал, что я сдаюсь. Мишка держался руками за живот, как будто ему очень больно, и кричал:
- Ой, умру от смеха! Сыски!
А я, конечно, поддавал жару:
- Пять лет девчонке, а говорит "сыски"... Ха-ха-ха!
Потом Мишка упал в обморок и застонал:
- Ах, мне плохо! Сыски...
И стал икать:
- Ик!.. Сыски. Ик! Ик! Умру от смеха! Ик!
Тогда я схватил горсть снега и стал прикладывать его себе ко лбу, как будто у меня началось уже воспаление мозга и я сошел с ума. Я орал:
- Девчонке пять лет, скоро замуж выдавать! А она - сыски.
У Аленки нижняя губа скривилась так, что полезла за ухо.
- Я правильно сказала! Это у меня зуб вывалился и свистит. Я хочу сказать "сыски", а у меня высвистывается "сыски"...
Мишка сказал:
- Эка невидаль! У нее зуб вывалился! У меня целых три вывалилось да два шатаются, а я все равно говорю правильно! Вот слушай: хыхки! Что? Правда, здорово - хыхх-кии! Вот как у меня легко выходит: хыхки! Я даже петь могу:
Ох, хыхечка зеленая,
Боюся уколюся я.
Но Аленка как закричит. Одна громче нас двоих:
- Неправильно! Ура! Ты говоришь хыхки, а надо сыски!
А Мишка:
- Именно, что не надо сыски, а надо хыхки.
И оба давай реветь. Только и слышно: "Сыски!" - "Хыхки!" - "Сыски!".
Глядя на них, я так хохотал, что даже проголодался. Я шел домой и все время думал: чего они так спорили, раз оба не правы? Ведь это очень простое слово. Я остановился и внятно сказал:
- Никакие не сыски. Никакие не хыхки, а коротко и ясно: фыфки!»
:)
С текстом можно ознакомиться здесь:
http://stepan-plusjkin.livejournal.com/15238.html
http://stepan-plusjkin.livejournal.com/15612.html
http://stepan-plusjkin.livejournal.com/15862.html
Я не буду спорить по отдельным пунктам, аргументация кажется мне излишне эмоциональной и малоубедительной. Хочу лишь обратить внимание на некоторые материалы и факты, юзеру, видимо, неизвестные.
1. stepan-plusjkin иронизирует по поводу участия Солоневича в спортивном движении. По его мнению, моя логика такова: «человек играл в футбол, футбол английская игра, следовательно, Солоневич английский шпион».
Хочу заметить, что Солоневичи были не просто спортсменами, а активистами политизированной спортивной организации, в этом и заключалась их общественная деятельность до революции. Во время революции эта деятельность выразилась в СОЗДАНИИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ВОЕННИЗИРОВАННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ.
Империалистическое государство это государство БЕДНОЕ и, уже поэтому, примитивное. Колоссальные империи европейцы создавали не от избытка денег и великой культуры, а по причинам диаметрально противоположенным. Я как-то упоминал о недавно найденных съёмках «простого народа» Великобритании конца 19 - начала 20 века. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. На плёнке страшная нищета, хотя снимали людей не самых бедных (они платили за съёмки). Какие-то личности в мятых портках, шкеты с кепками уровня: «Робя, окурок мой!!!» Империалистическое государство деньги тратило только на дело. Это были деньги небольшие и деньги тяжёлые. МЕТАЛЛ. «Я дам вам четыре североамериканских серебряных доллара: один доллар!... два доллара!!.. три доллара!!!.. четыре!!!!
Потом доллары пересчитываются, складываются в стопочку, человек пишет расписку и «богатеньким буратиной» кубарем выкатывается на свежий воздух. Долларии за щекой, мысли разбегаются: можно и это купить, и это, а ещё лучше вот это, а совсем хорошо ничего не тратить - КАПИТАЛ.
Государство в такой ситуации использовало ВСЁ. По одной схеме и с одной целью. Империалистическое общество простое и примитивное. В США живёт большая японская община. Вопрос: кто шпионит в пользу Японии? Ответ: да все и шпионят. ИНОГО ПРОСТО НЕ МОГЛО БЫТЬ. Поэтому в 1941 год США всех своих японцев интернировало. Ибо «усё ясно». Если бы немцы были в США небольшой экзотической группой без переходных ступеней (как в некоторых странах Южной Америки), интернировали бы и немцев.
То есть речь идёт об обществе не биологическом, а механистическом. Червь может заползти внутрь организма и уютно устроиться где-нибудь в районе кишечника, а то и печени. Но червю внутри часового механизма делать нечего. Его там разорвёт и размажет по стенкам.
Бессмысленно говорить об инспирации современного футбола. Это сегмент социальной жизни общества, жизни сложной и саморегулирующейся. Это и экономика, и развлечение, и социальное движение, и политика, и реклама. Где-то внутри футбола есть и шпионаж, и «идеологические диверсии», но всё это дело даже не десятое, а двадцатое.
Но если мы говорим о футболе 1910 года в России, то это очень примитивная и очень понятная вещь. Это несколько английских клубов, находящихся на территории иностранного государства и использующихся «по прямому назначению». Ничего иного просто не может быть. Для «другого» у империалистического государства нет мощностей. Не экономических, ни культурных, ни интеллектуальных. Люди мыслят крайне предметно: шестерёнка, пружина, анкер, противовес, зубчатое колесо. тик-так.
Поэтому один из основателей советской ЧК, а затем один из руководителей британской разведки Брюс Локкарт писал в своих мемуарах:
"Почти что первыми англичанами, которых я встретил в Москве 1912 года, были братья Чарноки. Оба были ланкаширцами и связаны с хлопчатобумажной промышленностью. В то время Гарри, младший брат, был директором хлопчатобумажной фабрики в Орехово-Зуеве Владимирской губернии.
Орехово-Зуево являлось одним из наиболее беспокойных промышленных центров, и там Чарнок, в качестве противоядия водке и политической агитации, ввел футбол. Организованная им заводская команда была в то время чемпионом Москвы.
Обо мне в кругах английской колонии ходили слухи, что я - блестящий футболист, вероятно, потому, что меня спутали с моим братом. Не справляясь о том, какой вид игры я практикую - круглым или овальным мячом, Чарноки попросили меня вступить в состав "морозовцев", как называлась их заводская команда... Позднее, когда я ближе познакомился с этими северянами, я понял, какие они прекрасные ребята. А Чарноки с тех пор сделались моими верными друзьями, и я всегда считал мой футбольный опыт с русским пролетариатом самой ценной частью моего русского воспитания. Я боюсь, что опыт этот принес мне больше пользы, чем моему клубу. С трудом я справлялся с порученным местом в команде. Несмотря на это, матчи были очень интересны и вызывали огромный энтузиазм. В Орехове нам приходилось играть перед толпой в десять-пятнадцать тысяч человек. За исключением проигрышей иностранным командам, мы редко проигрывали..."
Локкарт официально был вице-консулом, а фактически резидентом английской разведки. Савва Морозов финансировал деятельность политического террориста Красина, в последствии полпреда СССР в Великобритании. «Эдуард Васильевич» Чарнок, папа русского футбола, при большевиках занимал важнейшие посты в английском посольстве в Москве и тесно сотрудничал с ГПУ. А также продолжал участвовать в футбольных состязаниях, правда, по возрасту, в основном в роли судьи.
Русский футболист Артур Макферсон был английским резидентом в Латвии, его отец, тоже сотрудник Интеллидженс Сервис, был первым председателем Всероссийского футбольного союза.
Как вы догадываетесь, такая же ситуация была с теннисом. Тот же Артур Макферсон был чемпионом России по теннису.
А это фотография сознательного пролетария, члена английского футбольного клуба в Юзовке.
Как видим, интеллигентный молодой человек: смокинг, галстук-бабочка, лайковые перчатки. Кто же это? Да 22-летний Никита Сергеевич Хрущёв. Было о чём человеку через 40 лет в Лондоне поговорить. Со старыми клубными товарищами.
2. Автор упрекает меня чуть ли не в «доносительстве» на Солоневича (умершего более 50 лет назад). Между тем я человек невероятно добрый, людей жалею и люблю. Собственно, я не стал пинать лежачего, ведь протоколы допросов Солоневича опубликованы, он там сдал всех. Но раз особо упёртые товарищи кочевряжатся, придавлю их могильной плитой. Вот характерные отрывки из протоколов:
«С Эпштейн Зиновием Яковлевичем я знаком с 1927 года, в тот момент, когда он проживал на ст[анции] Салтыковке. По своей идеологии он враждебно настроен по отношению к соввласти. Говоря с ним на политические темы, я вывел заключение, что политические убеждения его носят чисто анархо-индивидуалистическую точку зрения. Он был ярым противником индустриализации, а также коллективизации сельского хозяйства - причем доказывал, что такие мероприятия власти ведут к омертвлению огромных капиталов и к обнищанию в стране» (Л. 120) .
«Я читал очень немного из его писаний, но у меня создалось впечатление, что к своей работе - и журнальной, и всякой другой - он относился крайне несерьезно. <...>
Его идеал - если здесь вообще можно говорить о каком-нибудь идеале - сводится к тому, чтобы где-то был мужик, который пашет, и чтобы “умные люди” - вроде, конечно, Эпштейна - могли проводить свою жизнь в путешествиях, песнях и приключениях. Канторович определил Эпштейна так: “Ему следовало бы быть шутом и певцом при каком-нибудь средневековом короле или пирате”»» (Л. 152-152 об.).
«Бывая у него [Эпштейна], я познакомился с Канторовичем Анатолием Яковлевичем по кличке Карлушка - Гнединым Евгением по кличке Степушка - Будовницем Исааком Урильевичем по кличке Будя. Все трое являлись сотрудниками газеты московской - “Известия” <...>. Клички вышеуказанным лицам давал Эпштейн - почему, точно мне неизвестно. Разговоры были на политические темы разного характера - причем я и Эпштейн подвергали критике мероприятия соввласти по вопросу коллективизации, остальные участники всегда стояли за правильность этого мероприятия, проводимого соввластью. В последнее время разговоры на политические темы по просьбе вышеуказанных сотрудников газеты были совершенно прекращены» (Л. 120-121).
«Канторович и Гнедин - оба сотрудники “Известий” - оба люди с большим революционным прошлым и оба стоят целиком на платформе генеральной линии партии. Впрочем, насколько я знаю, в революцию 1917 г. Канторович был в партии левых с[оциалистов]-р[еволюционеров]. Гнедин, как я слышал от Эпштейна, - сын известного меньшевика Парвуса» (Л. 153 об.).
«И.А. Пржиялговский- мой старый товарищ по г[ороду] Вильне - лет 25 тому назад. Приезжая в Л[енингра]д в командировки, я всегда останавливался у него и здесь же познакомился с его женой Е.Л. Пржиялговской» (Л. 65).
«Поскольку Е[лена] Л[еонардовна] происходила из очень богатой польско-литовской семьи и поскольку она здесь, в СССР, не производила впечатления честно работающего человека, я мало верил в эту [ее] преданность. Начиная с 29-30 года - эта преданность стала уступать место критике соввласти, правда очень сдержанной. Вообще, Е[лена] Л[еонардовна] выслушивала всякого рода антисоветские высказывания, но сама от этих высказываний воздерживалась.
В 1930 или 31 году Е[лена] Л[еонардовна] мне заявила, что у нее в Литве есть имение в 130 или 150 десятин, что она хочет дать своим дочерям, проживающим в Вильне, доверенность на управление этим имением. Поскольку в Ленинграде нет литовского консульства, Е[лена] Л[еонардовна] просила меня пойти в Москве в литовское посольство и передать туда эту доверенность, - что я и сделал. Доверенность эта заверена не была, т.к. дочери Е[лены] Л[еонардовны] жили в Польше, а между Польшей и Литвой не было дипломатических отношений. Доверенность была возвращена Е[лене] Л[еонардовне].
В связи с этой доверенностью я посвятил Е[лену] Л[еонардовну] в наши планы, предполагая, что нам как-нибудь удастся осесть в этом имении на правах аренды или управления по доверенности. Однако ничего конкретного из наших разговоров не получилось.
В начале ию[н]я с[его] г[ода], когда Е[лена] Л[еонардовна] вместе с Бабенко (о нем ниже. - К.Ч.) неожиданно приехали ко мне в Салтыковку, я был очень удивлен ее просьбой принять ее в нашу группу: я опасался, что Е[лена] Л[еонардовна] - уже пожилая женщина - не вынесет чрезвычайной физической трудности перехода. Однако на ее просьбу мы согласились» (Л. 89 об. - 90 об.) .
«Начиная с 1927 года, я приезжал в Ленинград в командировки раз шесть-восемь и всегда останавливался на квартире Пржиялговских. Таким образом, я имел возможность наблюдать общество, которое там собиралось.
Это общество, даже и в его партийной части, было настроено антисоветски. Все разговоры, поскольку они касались общественно-политических тем, носили характер резкой критики мероприятий советской власти, в особенности в области продовольствия и снабжения. Из отдельных членов этой группы могу показать на следующих.
1) Пржиялговский, Иосиф Антонович, около 45 лет, окончательный алкоголик, настроен явно антисоветски. В разговорах принимал участие, высказывал критику коммунистической партии и советской власти.
2) Бак - б[ывший] зав[едующий] ленинградским собезом. Рассказывал о том, как он снабжал фондами собеза (мебель, ковры, пианино) всякого рода “нужных людей”.
3) Голубин, Михаил Николаевич, служащий Госбанка, окончательный алкоголик, настроен антисоветски, но это настроение выражалось в брюзжании по поводу продовольственных затруднений.
4) Мезенев, Сергей Леонидович (или Леонид Сергеевич). <...> В прошлом году Мезенев был, кажется, арестован ОГПУ.
5) Бабенко, Николай Артемьевич. Бывал в компании у Пржиялговских последние 11/2 - 2 года. Рассказывал о себе, что он - бывший офицер-артиллерист. Неоднократно [давал] сообщения о том, что на Украине голод, что там вымерло около 4-х миллионов людей, читал письмо своего отца, описывавшего продовольственное положение Украины. Резко критиковал колхозные мероприятия советской власти, причем его критика носила некоторый, так сказать, украинско-патриотический характер. В начале ию[н]я с.г. Пржиялговская приехала ко мне в Салтыковку и предложила принять Бабенко в нашу экспедицию по переходу границы, и при этом сообщила, что Бабенко в курсе наших планов. Бабенко заявил, что у него будет 350 долларов валюты, двухстволка, охотничья собака и карта интересующей нас местности масштабом » (Л. 88-89 об.).
И т.д. и т.п. ВОПРОСЫ ЕСТЬ?
Зачем чекисты сдали своего сексота, думаю, понятно. Им было важно напоследок измазать дёшево купленных на приманку «горе-националистов». Сначала Солоневичу дать карт-бланш, сделать авторитетом, образцово-показательным «истинно русским человеком» Потом сбросить инфу. Сетовать по этому поводу не стоит, ибо вся эта хитрая машинерия ДАВНО НЕ РАБОТАЕТ. Люди выжили из ума, никому их Солоневич не нужен. Так... «прикол №348» - посмеяться и забыть.
3. stepan-plusjkin не верит, что Солоневич был комиссован из армии до февральской революции. Тем не менее, это медицинский факт, полученный на основании изучения студенческого дела, найденного в архивах СПБ:
«Служивший в запасном батальоне Лейб-гвардии Кексгольмского полка ратник 2 разряда Иван Лукьянович Солоневич <…> (в походах и сражениях не был) по освидетельствованию, произведенному 18 января 1917 г. комиссией врачей Петроградского Николаевского военного госпиталя, оказался одержим: понижением зрения до 0,1 вследствие близорукости правого в степени 6 ОД и левого в степени 4 ОД и на основании <…> приложения к приказу [по В. В.] 1913 года № 289 УВОЛЕН НАВСЕГДА ИЗ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ как совершенно к ней неспособный, носить оружия не может. Ратник Солоневич, сын титулярного советника из города Гродно, 25-ти лет, православный, женат» (лл. 27, 27 об., 28, 28 об., 29, 29 об.)
Замечу, что зрение у Солоневича было достаточно хорошее, чтобы до революции играть в футбол. И непонятно, как с таким (по бумагам) зрением, его призвали в армию (никаких данных о резком ухудшении зрения в период пребывания в армии нет). Вполне можно предположить, что речь идёт о весьма распространённом в таких случаях закосе. Причём это БЛАГОПРИЯТНАЯ для Солоневича версия. Дело в том, что в число студентов университета он был зачислен... 21 февраля. То есть буквально за два дня до начала революции. А чем занимался Солоневич сразу после революции? Сам он пишет так:
«Этот период связан с моей старой спортивной линией. Нас собралась своеобразная группа студентов-спортсменов, не вполне, впрочем, порвавших связи с «Соколом». Это были футболисты, легкоатлеты, борцы, боксеры - универсанты, электрики, горняки и прочие.
По преимуществу из этих студентов организовалась студенческая милиция, кое-как охранявшая порядок. Я был начальником какого-то васильеостровского отделения. Через А. М. Ренникова я был связан с контрразведочной работой и несколько позже был чем-то вроде представителя спортивного студенчества при атамане Дутове... Нас, студентов-спортсменов, чрезвычайно плотно и давно организованных, было человек семьсот».
Ренников был связан с бельгийским отделением “Киббо-Кифт-Киндред”, как раз в 1917 году написал фантастический роман «Разденься человек», о прибытие на землю выскопоставленного посла венерианской цивилизации. Видимо по «контрразведочным» делам. Дутов такой же «венерианец» - самозванец и подлец, один из активистов февральской революции. Это ведь всё сказки - про генералов, возглавивших белое движение. Русские генералы после 18-го большей частью лежали в придорожных канавах с простреленными черепами. А погонами отсверкивали сами себя напроизводившие через три-четыре чина подполковники, а то и капитаны. Путчисты они и есть путчисты. Не случайно какой-нибудь «генерал армии Шойгу» считает своим Учителем «генерала-лейтенанта Унгерна». Впрочем, по сравнению с Шойгу, который вообще не имеет никакого отношения к воинской службе, и отставной капитан Унгерн генерал. Все эти «унгерны» ребята из нескольких частей русской армии, выдвинувшихся во время февральского путча. Это КУЧКА ПОДЛЕЦОВ, несколько лет отсвечивающая то в Крыму, то в Питере, то в песках Монголии и создающая видимость какой-то «русской армии», давно оклеветанной, распущенной и уничтоженной. Воевали что на стороне красных, что на стороне белых «футболисты, легкоатлеты, борцы, боксеры - универсанты, электрики, горняки и прочие». То есть люди СОВЕТСКИЕ. «Дзынь-чпок-тру-ля-ля». «Советский цирк». С «потерей зрения». А венерианский посол из ложи орал, хохоча: «разденься, человек»
4. stepan-plusjkin утверждает, что я урод хуже Солоневича. Урод не урод, а девушкам нравлюсь. Вот свидетельство:
5. Заодно отвечу nighternet’у, в предыдущей ветке мы продуктивно пообщались: http://galkovsky.livejournal.com/89206.html?thread=9900662#t9900662
>> победитовым сверлом бурил. А данных - кот наплакал.
> Сочувствую. Тут надо в лондонских архивах сидеть или хотя бы иметь платный аккаунт в JSTOR.
Я имею в виду связи ККК с Россией. Навряд ли что-то об этом есть в открытых архивах.
> На меня зеленые рубашки Kindred'a производит впечатление чего-то дико мутного
Вот это Вы зря. Люди ключики к будущему подбирали. Такие переходные формы крайне важны и всегда выглядят нелепо. Вроде кистепёрой рыбы, Огюста Конта, велосипеда «паук» или пейджера. Движение Гринпис знаете как зародилось? В 1971 году на Аляске США решило провести серию ядерных взрывов. Тут же группа энтузиастов из канадского Ванкувера спонтанно направилась в район испытаний на купленном рыболовецком судёнышке, которое случайно назвали «Зелёный мир». А где движение зелёнорубашечников было наиболее мощным? Правильно, на западе Канады. В 1935 году после победы «социального кредита» в канадской Альберте некоторое время внутренних скаутов хотели даже социализовать в массовую партию. УЛАВЛИВАЕТЕ? А от кого произошли эльфы, лучшие друзья советских пионеров, днюющие и ночующие в Артеках 70-х? «Лесные братья» отпочковались от ККК.
> Их никогда не было больше двухсот-трехсот человек.
Господь с Вами. Одни эльфы сейчас в UK несколько сот клубов имеют.
> При этом среди патронов - Г.Уэллс, Х.Эллис, Тагор, Хаксли, принцессы.
О скаутинге, его внутреннем смысле, полёте мысли и практике лучше всего сказал Голдинг в «Повелителе мух». Конец книги:
«Ральф встал, качаясь, весь натянулся, приготовился к новому ужасу, поднял глаза и увидел огромную фуражку. У фуражки был белый верх, а над зеленым козырьком были корона, якорь, золотые листы. Он увидел белый тик, эполеты, револьвер, золотые пуговицы на мундире.
Морской офицер стоял на песке и настороженно, удивленно разглядывал Ральфа. За ним, на берегу был катер, его вытащили из воды и держали за нос двое матросов. В катере стоял еще матрос и держал автомат.
Крик охотников запнулся и оборвался.
Офицер еще поглядел на Ральфа с сомненьем, потом снял руку с револьвера.
- Здравствуй.
Думая о том, как постыдно он выглядит, ежась, Ральф робко ответил:
- Здравствуйте.
Офицер кивнул, будто услышал ответ на какой-то вопрос.
- Взрослых здесь нет?
Ральф затряс головой, как немой. Он повернулся. На берегу полукругом тихо-тихо стояли мальчики с острыми палками в руках, перемазанные цветной глиной.
- Доигрались? - сказал офицер.
Огонь добрался до кокосовых пальм на берегу и с шумом их проглотил. Подпрыгнув, как акробат, пламя выбросило отдельный язык и слизнуло верхушки пальм на площадке. Небо было черное.
Офицер весело улыбался Ральфу:
- Мы увидели ваш дым. У вас тут что? Война?
Ральф кивнул.
Офицер разглядывал маленькое пугало. Ребенка надлежало срочно помыть, подстричь, утереть ему нос, смазать как следует ссадины.
- Обошлось без смертоубийства, надеюсь? Нет мертвых тел?
- Только два. Но их нет. Унесло.
Офицер наклонился и пристально вглядывался в лицо Ральфа.
- Двое? Убитых?
Ральф снова кивнул. За его спиной весь остров дрожал в пламени.
Офицер разбирался, как правило, когда ему лгут, а когда говорят правду. Он тихонько присвистнул».
«70 лет советской власти или Отцы и дети»
>> Вам аббревиатурка ничего не напоминает?)
> Ну это "далеко заброшено". Пришел невод с травою морскою.
Почему же. Белый Лис, издав “Исповедь ККК” в 1927 году, прекрасно понимал, какие аналогии это вызовет у читателя. Особенно англоязычного.
6. В конце позволю себе немного поразмышлять о будущем скаутского движения в России. Движение по указанной nighternet’у причине заблокировано, тем не менее, комплекты «Юный физик-ядерщик» лежат на складе (была такая игрулька в США 50-х - с настоящими кусками урана для детишек - сейчас занимает первое место в рейтинге «игрушек-убийц»). Дутый «патриарх Всея Совдепии» с прищепкой на носу прогундосил про «одобрение и благословление» англо-американского масонского движения для детей. Набор именно русского скаутинга американцы перекупили в конце сороковых на корню. Вот дяанька, старый козёл-провокатор в униформе:
Публикую типичную риторику подобных государственных зверушек:
«В сентябре 2001 года скончался скаут-мастер Лев Михайлович Гижицкий. На отпевании в Скорбященском Соборе прекрасно пел скаутский хор. Почти все венки были перевиты бело-сине-красной лентой. Гроб был покрыт русским флагом. Во время поминок в зале церковной гимназии многие, начиная со Старшего скаутмастера ОРЮР, вспоминали Леву, “Острого Топора” или “Старого Волка”. В конце поминок стали полукругом, включив “Багиру”, сидящую в своем кресле, и спели “Прощальную песню”.
Лева был начальником новообразованной дружины, названной “Киев”, и руководил ее работой почти двадцать лет. В дружине было два отряда, две стаи (мальчиков-волчат и девочек-белочек) и круг старших, всего - 120 человек. Лагеря проводились каждый год.
Организация была для него скаутским братством, своего рода рыцарским орденом. В этом отношении он был, может быть, “наивным идеалистом”, которому действительность иногда преподносила горькие разочарования и личную боль. Но это не охлаждало его преданности нашему делу.
Свою руководительскую деятельность Лева начал рано. В скаутскую организацию он поступил в Белграде. В 1941 году он закончил четвертый (подпольный) КДР - курс для руководителей.
Лева очень любил маленьких детей и поэтому так охотно работал с “волчатами”. С упоением готовился к сборам и преображался, проводя их. Любил быть Дедом Морозом. Раздавая мешочки, сажал малышей к себе на колени и учил быть хорошими.
Можно упомянуть ещё одно из выдающихся качеств Левы - это скромность. Никогда он не стремился быть на первом плане, ничего не делал “во славу свою”. Даже на форме не носил всех знаков отличия, хотя имел “все существующие в организации награды и ордена, даже редкую у нас награду - "За верность”. полученную за участие в подпольной работе. Когда-то Старший скаутмастер Борис Мартино сказал, что у него нет больше, наград, чтобы отметить его заслуги».
Что на это можно возразить? Может быть, написать «разоблачительную книжку»? Неа. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК. От силы, двадцатый. Это всё в штабах просчитано, нейтрализовано, приведёт к ненужной трате энергии и времени. ГОСУДАРСТВО так не возьмёшь.
Поэтому мы поступим просто.
В XXI веке «Архипелаг ГУЛАГ» - это один щелчок мыши. Правильно щёлкнули, - в нужное время и в нужном месте, - покатилось красное колесо и раскатало противника в ноль. Сделано будет с юморком, МЕЖДУ ДЕЛОМ. Какие волчата-бельчата? Правильный зверь - УТЯТА. И грохнется ряженый патриарх с прищепкой на носу, рассыплет коробку с мармеладом (говорят, каждый день по кило съедает). Вы чо, утят не любите? Они симпотишные. А с другой стороны, зверь боевой, групповой, охотничий. Запинает ластами и бельчат и волчат. А пожалуй, и дяаньке-козлу томагавк в черепушку воткнёт.
Государство к чему скаутов готовило? К химической и атомной мировой войне. Отсюда «текнолоджи». А кому в постнуклеаре «НВП» нужно? Это соколиков на убой готовят. В 21 веке будут нужны электронные солдаты. Парится гебист английский, «инспирирует национально-освободительное движение» в инете, а ну как его в работу 400 школьников возьмут. Уписается дяанька спам вычищать, да в чатах отплёвываться. Погон от напряжения отвалится. А для школы №1253 это развлекуха на переменке, РПГ. Детишки даже не поймут, что дяаньку УБИЛИ.
Государство инерционно. Штаб работает 24 часа в сутки, но работает со страшной инерцией. Чтобы переключиться, ему надо ГОДЫ. Это в состоянии «полундра», «свистать всех наверх». Тогда гигантский крейсер может затормозить или свернуть курс. А в обычном «нефорсмажоре» (то есть в отсутствие прямого месилова), штабу нужны ДЕСЯТИЛЕТИЯ. При этом отдельный человек всё обдумает, просчитает, сориентируется, сменит галс ЗА ДЕНЬ. Правда, ещё в 20 веке он был без рук - без ног. ЧАЙНИК. Сейчас есть рычаг - мышь. Этого достаточно. Мышью левиафан государства не научится пользоваться никогда. Масштабы разные. Государство даже не поймёт, что происходит. Динозавру утята полхвоста отъедят, а он ещё их же в этот момент будет финансировать. Памятник установит «Дайте дорогу утятам» и будет радоваться, что контролирует «детское движение».
Впрочем, я шучу. Тот, кто говорит серьёзно в XXI веке - проигрывает. Говорить уже ничего давно не надо. Язык разрушен.
У Драгунского есть замечательный рассказ про букву «ше».
«Ёлка лежала большая, мохнатая и так вкусно пахла морозом, что мы стояли как дураки и улыбались. Потом Аленка взялась за одну веточку и сказала:
- Смотрите, а на елке сыски висят.
"Сыски"! Это она неправильно сказала! Мы с Мишкой так и покатились. Мы смеялись с ним оба одинаково, но потом Мишка стал смеяться громче, чтоб меня пересмеять.
Ну, я немножко поднажал, чтобы он не думал, что я сдаюсь. Мишка держался руками за живот, как будто ему очень больно, и кричал:
- Ой, умру от смеха! Сыски!
А я, конечно, поддавал жару:
- Пять лет девчонке, а говорит "сыски"... Ха-ха-ха!
Потом Мишка упал в обморок и застонал:
- Ах, мне плохо! Сыски...
И стал икать:
- Ик!.. Сыски. Ик! Ик! Умру от смеха! Ик!
Тогда я схватил горсть снега и стал прикладывать его себе ко лбу, как будто у меня началось уже воспаление мозга и я сошел с ума. Я орал:
- Девчонке пять лет, скоро замуж выдавать! А она - сыски.
У Аленки нижняя губа скривилась так, что полезла за ухо.
- Я правильно сказала! Это у меня зуб вывалился и свистит. Я хочу сказать "сыски", а у меня высвистывается "сыски"...
Мишка сказал:
- Эка невидаль! У нее зуб вывалился! У меня целых три вывалилось да два шатаются, а я все равно говорю правильно! Вот слушай: хыхки! Что? Правда, здорово - хыхх-кии! Вот как у меня легко выходит: хыхки! Я даже петь могу:
Ох, хыхечка зеленая,
Боюся уколюся я.
Но Аленка как закричит. Одна громче нас двоих:
- Неправильно! Ура! Ты говоришь хыхки, а надо сыски!
А Мишка:
- Именно, что не надо сыски, а надо хыхки.
И оба давай реветь. Только и слышно: "Сыски!" - "Хыхки!" - "Сыски!".
Глядя на них, я так хохотал, что даже проголодался. Я шел домой и все время думал: чего они так спорили, раз оба не правы? Ведь это очень простое слово. Я остановился и внятно сказал:
- Никакие не сыски. Никакие не хыхки, а коротко и ясно: фыфки!»
:)