(no subject)
『パヴロフスク庭園の眺望』("Вид в Павловском парке"), оргалит, масло, 25x31. Этюд.
Чем дальше ты от лета, тем меньше остается в тебе спокойной созерцательности и мечтательности, просыпается энергия деятельности, потребность в преобразовании материи из одних форм в другие. Переживание сезонов, кажется, перевернулось с ног на голову. Вроде бы, должно быть наоборот: летом радостно бегать туда-сюда, хватаясь за то и за это, а зимой умиротворенно дремать у камина, укутавшись в плед. Но нет. Деятельность горожанина сосредоточена внутри жилища, и когда становится некуда идти за его пределами - а куда зимой пойдешь, везде мрак и холод - ничто, никакие соблазны тенистых рощ и душистых лугов, уже не отвлекает от интенсивного созидательного труда.
Лето слишком кратко, мимолетно, а потому окутано элегической грустью, не успевает оно наступить, как ты уже ожидаешь его конца, самое его начало пронизано насквозь этими эманациями конца, неизбежного увядания и умирания. Каждый закат, который ты наблюдаешь, сидя на скамеечке в парке, выкуривая последнюю сигарету - как последний во Вселенной, вот солнце скроется за окоемом, и больше ничего не будет, никогда. Лето - это постоянное прощание, превентивное, чтобы размыть боль прощания уже окончательного и бесповоротного на подольше и тем самым снизить его интенсивность в том самом последнем и окончательном моменте. Любая деятельность здесь предстает бренной, обреченной на забвение и исчезновение в небытии бесполезной суетой. Зима же кажется вечной, не случайно Снежная Королева поручила Каю сложить именно это слово. Слово "вечность" можно и не складывать, оно и без того само по себе, по умолчанию уже действует как непреложный космический закон. Но человек здесь должен активно работать, хоть над чем-нибудь, пусть даже над складыванием дурацкого слова, просто чтобы противопоставить этой ледяной вечности - собственную жизнь, утвердить и отстоять эту жизнь в вечности, наперекор ей остаться живым, изменяющимся и изменяющим бытие вокруг.
Так смерть парадоксально меняется местами с жизнью. Жизнь - как ожидание смерти. И смерть - как борьба за жизнь.
Чем дальше ты от лета, тем меньше остается в тебе спокойной созерцательности и мечтательности, просыпается энергия деятельности, потребность в преобразовании материи из одних форм в другие. Переживание сезонов, кажется, перевернулось с ног на голову. Вроде бы, должно быть наоборот: летом радостно бегать туда-сюда, хватаясь за то и за это, а зимой умиротворенно дремать у камина, укутавшись в плед. Но нет. Деятельность горожанина сосредоточена внутри жилища, и когда становится некуда идти за его пределами - а куда зимой пойдешь, везде мрак и холод - ничто, никакие соблазны тенистых рощ и душистых лугов, уже не отвлекает от интенсивного созидательного труда.
Лето слишком кратко, мимолетно, а потому окутано элегической грустью, не успевает оно наступить, как ты уже ожидаешь его конца, самое его начало пронизано насквозь этими эманациями конца, неизбежного увядания и умирания. Каждый закат, который ты наблюдаешь, сидя на скамеечке в парке, выкуривая последнюю сигарету - как последний во Вселенной, вот солнце скроется за окоемом, и больше ничего не будет, никогда. Лето - это постоянное прощание, превентивное, чтобы размыть боль прощания уже окончательного и бесповоротного на подольше и тем самым снизить его интенсивность в том самом последнем и окончательном моменте. Любая деятельность здесь предстает бренной, обреченной на забвение и исчезновение в небытии бесполезной суетой. Зима же кажется вечной, не случайно Снежная Королева поручила Каю сложить именно это слово. Слово "вечность" можно и не складывать, оно и без того само по себе, по умолчанию уже действует как непреложный космический закон. Но человек здесь должен активно работать, хоть над чем-нибудь, пусть даже над складыванием дурацкого слова, просто чтобы противопоставить этой ледяной вечности - собственную жизнь, утвердить и отстоять эту жизнь в вечности, наперекор ей остаться живым, изменяющимся и изменяющим бытие вокруг.
Так смерть парадоксально меняется местами с жизнью. Жизнь - как ожидание смерти. И смерть - как борьба за жизнь.