12. Мальчик с печальными глазами
Уже пора было отправляться во дворец, когда вернулся, наконец, Канске. Юкинари не стал его слушать, хотя тот уверял, что должен сообщить нечто важное. Единственно важным для Юкинари был визит во дворец.
Юкинари ехал ко дворцу как знатный вельможа, в повозке, с передовыми, расчищавшими и так свободную дорогу. Правда, повозка была совсем не аристократическая, и сидел он там вместе с Норико. Перед воротами Запретного города [1] пришлось, конечно, из повозки вылезти. Юкинари гордо зашагал к восточному входу Кокидэн, а Норико засеменила за ним с кошкой за пазухой. Юкинари и не заметил даже, что свою верхнюю одежду она оставила в повозке и шла в новом, только что сшитом наряде цвета вишни.
Юкинари не ждал тёплой встречи, обернулось, однако, ещё хуже. Какие-то на вид явно слуги, но одетые в шапки придворных шестого ранга (а у Юкинари никакого ранга не было), вежливо, но решительно отвели Юкинари по галерее в сторону от входа и предложили подождать, пока явится служанка Йоко (хоть бы сама Йоко, то есть теперь Гэн-но Тюро!). Тут Юкинари воспротивился, гордо затребовал госпожу Гэн-но Тюро и получил отповедь, что такая дама, как Гэн-но Тюро не может разговаривать с ним иначе, как через занавес и уж никак не в то время, когда во дворце принимают государя императора.
Юкинари сообразил, что гордым видом ничего не добьёшься, и стал упирать на существовавшую договоренность и на то, что с ним крайне ценная вещь, подарок императору от наместника Северных провинций, который он никому доверить не может.
Северные провинции - это, конечно, очень далеко от дворца, но имя наместника Северных провинций неукротимого Минамото Такаёси произвело впечатление, и на этот раз своего Юкинари добился. Йоко вылетела на галерею совсем не женским шагом и сходу, не отдавая поклонов, ну прямо как даймё на крестьянина, набросилась на Юкинари:
- Ты понимаешь, что меня вызвали с приёма! У нас изволит быть государь император, а куродо вслух объявляет, что здесь нужна кому-то Гэн-но Тюро! Кто такая Гэн-но Тюро? Почему государь должен слушать такое! Ты вообще что-нибудь понимаешь в жизни?
Не давая Юкинари раскрыть рта, она, догадавшись сразу, где находится кошка, сунула руки Норико за пазуху. Последовавший вопль Йоко был значительно громче и выразительнее всего, что она сказала раньше. К крыльцу подбежала стража, из-за приоткрытых решёток ситоми показались лица.
Йоко махала окровавленными руками и хватала воздух ртом. Юкинари стоял столбом. Норико спокойно гладила кошку, держа её на руках.
- Как ты посмел принести сюда дикого зверя! - выговорила, наконец, Йоко. Только сейчас Юкинари заметил, сколько на её лице белила и сколько на ней одежды.
Меж тем мягким, вкрадчивым шагом незаметно подобрался и оказался рядом статный красивый мужчина лет сорока в лиловой одежде.
- Кошечка просто испугалась, - сказал он тихим, но одновременно звучным голосом, - вы испугали кошечку, госпожа Гэн-но Тюро, так ведь вас зовут, не правда ли? - он улыбнулся и протянул руку к кошке.
Кошка подалась от его руки и забралась в рукав Норико, а затем через рукав полезла за спину. Мужчина с той же улыбкой с видимым удовольствием стал ловить кошку у Норико под одеждой. После короткой схватки он выдернул окровавленную руку и, тщательно её пряча, обратился непосредственно к Норико:
- Она такая дикая и злая? Кто тебе сказал принести государю злую кошку?
- Нет-нет, кошка очень ласковая и добрая, она просто не привыкла, что её так хватают!
- Вон отсюда этого зверя, - взвыла Йоко. - Он оцарапал господина Правого министра!
- Нет-нет, это вам показалось, видите - ничего нет, - таким же красивым голосом произнёс министр, демонстрируя не ту руку.
- Но кошка совсем дикая!
- Нет, не дикая, - снова вступилась за кошку Норико, - это вы на неё дико набросились.
По глазам окружающих Норико видела, что ведёт себя неподобающим образом, но как себя вести, она не знала, а кошка меж тем пробралась ей за спину и прокалывала когтями нижнюю одежду насквозь.
- Знаете, - усмехнулся министр, глядя, как Норико пытается достать кошку, - пусть эту дикую кошку подаст государю тоже дикая… хм, хм, дикая дева! Она такая же пушистая, - министр подбросил рукой растрепавшиеся волосы Норико, - и такая же трёхцветная, - потрепал министр бело-красный край её одежды.
Собравшиеся к этому времени на галерее десятка полтора дам и кавалеров восхищённо ахнули, демонстрируя, как они оценили остроумие господина министра. Только внушительного вида дама во многих одеждах возразила:
- Вы хотите представить государю опасного зверя? И это пугало?
Юкинари спрятался за спины слуг, Йоко - за спины придворных.
- Эй, вы там, что вы там делаете? - раздался громкий юношески-ломающийся голос изнутри дворца, - мне что, самому идти к вам, что ли? Где вы там, Удайдзин?
- Государь, государь, - пронёсся шёпот придворных.
- Сейчас идём, государь. Здесь для вас необычный подарок, - громко ответил министр и подтолкнул Норико вперёд, в проём большого зала.
До этого Норико думала, что на галерее собрались все присутствовавшие на приёме, но оказалось, что на галерею вышли придворные только самых низших рангов. Внутри большого зала четырьмя-пятью группами сидело несколько десятков человек в изукрашенных узорчатых многослойных одеждах. Стояло несколько расписных ширм и вокруг каждой сидели на дзабутонах дамы в узорчатых одеждах. Из-за ширм высовывались особенно изукрашенные рукава: по-видимому, там сидели самые важные дамы.
Императора Норико узнала сразу - по занимаемому им месту, по яркой одежде, по тому, как почтительно все склонялись в его сторону. Те, кто вошёл, быстро и бесшумно расползлись по группам, только министр прошёл, хоть и пригнувшись, но шагами, и расположился за спиной императора.
Император держал в руках какой-то музыкальный инструмент, рядом лежали свитки картин. Это совершенно не было похоже на приёмы у господина наместника, на которых случалось прислуживать Норико. Там всех обносили вином, стояли закуски, а здесь не было ничего подобного, не было даже кувшина с водой. Зато свитки и музыкальные инструменты лежали повсюду. Император пришёл сюда поиграть и полюбоваться свитками? Норико посмотрела прямо на императора. Глаза уже привыкли к помещению, и Норико поразилась красоте и молодости государя.
«Да он же младше меня. И это - хозяин Японии, хозяин моего отца, хозяин господина наместника, хозяин Канске с его суровыми воинами! Да сейчас этот господин в лиловом пошлёт этого мальчика сажать рис!»
- Ну, что там у вас, говорят, Минамото прислал мне кошку? Покажи же её, подай мне! - голос у императора был громкий и ломался как у мальчика.
Норико понимала, что не умеет быстро и красиво подползать на коленях, как это принято в богатых домах. Подойти к императору она тоже не решилась. Стоя на коленях, она вытащила кошку из-за пазухи, и поставила на пол.
Норико ожидала, что кошка опять будет упираться и прятаться, но кошка спокойно сделала несколько шагов вперёд, выгнулась, прогнулась и направилась прямиком к императору. Несколько человек сделало движение, стараясь как бы защитить императора от зверя, но император одним движением руки остановил всех. Кошка меж тем подошла именно к нему и потёрлась мордочкой об опущенную руку. По залу пронёсся вздох то ли удивления, то ли восхищения.
- Ну, я ж говорил вам, что умнее кошки нет существа! - с гордостью сказал император.
- Как умнее, не знаю, но столь тонких чувств точно ни у кого нет, - сказал министр.
Вокруг все заговорили тихими голосами, но шумно. Одна дама нараспев прочитала танку, вроде бы и по-японски, но непонятно, какой-то мужчина тоже прочитал нараспев танку, и тоже непонятно.
Император раскрыл рот. Все мгновенно замолчали. Император сказал:
- Чудо, как хороша! Никогда не видел такой расцветки. Говорят, это и есть самая счастливая расцветка?
- Для кого счастливая, для кошки или для её владельца, - скрипучим голосом спросила важная дама, наполовину прикрытая ширмой.
- Для Японии и для её императора, почтенная Найси-но ками [2], - быстро ответил император. Все одобрительно зашумели, некоторые сочли нужным рассмеяться.
Кошка вела себя спокойно, но Норико беспокоилась чрезвычайно. Она не знала, что ей делать и продолжала сидеть напротив императора, довольно далеко, но совершенно одна. Спрятаться ей было негде. Уползти, а как же кошка? Норико начала потихоньку отползать назад и этим привлекла внимание императора.
- Стой, стой! А кто передаст мою новую кошку госпоже Акиконому?
Все, кто был в зале, ахнули.
Из-за ширмы высунулась удивительно красивая очень молодая женщина, на которой было надето не менее десятка разноцветных шёлковых одеяний, выглядывающих одно из-под другого.
- Как? Как это госпоже Акиконому? Разве это не моя кошка?
«Это нёгу Кокидэн, - сообразила Норико. - Какая красивая!»
Императора передёрнуло.
- Кошка моя, не правда ли? Мне её подарил Минамото, или не подарил? Отвечайте же! Он ведь её мне подарил. Да эта кошка была моя ещё когда Минамото её не видел! Разве вы не видели, что она сама пошла ко мне? А от вас она ото всех отбивалась. Кошка стремилась ко мне - и она здесь!
Все молчали, переживая вспышку императора. Только министр за спиной тихо и спокойно сказал:
- Но кто-то будет ухаживать за кошкой…
- Нет, дорогой Удайдзин, не ухаживать, а служить. Эта кошка сама будет служить во дворце и будет иметь соответствующий штат фрейлин и служанок.
- В какой же ранг вы возведёте вашу новую фрейлину, - спросила госпожа Кокидэн, несколько успокоившись, - или вы её произведёте в нёгу? - добавила она дерзко.
Опять прозвучала полная тишина. Но император просто улыбнулся.
- Я бы с удовольствием. Может быть, я потом так и сделаю, - вокруг облегчённо захихикали, - но сначала пусть послужит мёбу в пятом ранге!
- В пятом ранге вам служит кошка госпожи Сигэйся, - напомнил кто-то из дам.
- Я хотел сначала из уважения к заслуженной кошке Сигэйся дать новой кошке только шестой ранг, но ведь она совсем не зелёная! - все опять захихикали, - Поэтому она не может быть шестого ранга. А ещё мы дадим ей имя. Как «кошка» по-китайски?
- Мяо! - выкрикнули сразу многие голоса.
- Вот пусть и будет Мяо-но Омото.
- Кошка эта не китайская, а корейская, - сказал тихонько министр.
- И верно! Но «кошка-кошка» мы её звать не будем. Девушка для удовольствия по-корейски «кисэн». Пусть будет Кисэн-Мяо-но Омото!
Все стали говорить друг другу, какое красивое имя придумал государь император. Император же продолжал:
- Кошка будет жить в Сливовом павильоне с госпожой Акиконому. Я буду приходить из Южных покоев, и мы с госпожой Акиконому вместе будем гладить нашу Кисэн-Мяо. А с госпожой Кокидэн кошка нам будет мешать … рисовать картины, - сделал император неприличную паузу.
Вся свита госпожи Кокидэн облегчённо вздохнула, когда император сделал эту паузу. Из-за другой ширмы высунулась молодая женщина, разодетая не меньше, чем Кокидэн.
- Я очень благодарна за доверие, но смогу ли я? Пойдёт ли ко мне кошка?
- А вы попробуйте, подзовите её, - лукаво сказал император.
- А вы берите кошку вместе с девушкой, которая её принесла. Она, между прочем, тоже трёхцветная: чёрно-красно-белая, - встрял опять министр, намекая на красно-белый наряд Норико и рассыпавшиеся густые чёрные волосы. Все засмеялись.
- Возьми у меня кошку и попробуй отдать её вон той госпоже, - обратился император прямо к Норико.
Норико удалось быстро и, как она надеялась, изящно подползти к императору. Кошка не возражала, когда Норико ухватила её поперёк живота, но император возражал. Он поймал Норико за руку и погладил.
- А Кисэн-Мяо значительно мягче! - воскликнул он со смехом. - Удайдзин совершенно прав: она действительно трёхцветная, - потрепал император волосы Норико. - Такой чёрной густой шерсти нет ни у одной из ваших фрейлин, госпожа Акиконому!
- А скажи-ка, - он продолжал удерживать Норико, а та потихоньку выдиралась, хоть это был и император, - скажи-ка, почему это она так хорошо лежит у тебя в руке, а моих дам не любит.
- Это всё запахи, - неожиданно и неожиданно громко сказала Норико вовсе не мелодичным голосом, - кошки не любят неприятных запахов…
- Неприятных? Ха-ха-ха! Так неприятных! А от меня, значит, не пахнет?
- От вас совсем не так пахнет. Кошка любит хороший запах.
- Вот это похвала! Учились бы, фрейлины, как говорить приятное! А что за запахи любит госпожа кошка?
- Больше всего она любит запах сушёной каракатицы…
Несмотря на ужас сказанного, никто не мог удержаться от смеха. Громче всех смеялся сам император, опрокинувшись на спину.
- Ну, сказала… ну сказала… кара… каракатица! Да ещё сушёная! - повторял он. - Ладно, иди, - сказал он вдруг серьёзно, - оставьте мне эту кошку тоже, - повернулся он к министру, - спасибо, Удайдзин, угодил.
Норико сама не зная как, выползла из зала с кошкой в руках. О том, что ей сказано было отдать кошку госпоже Акиконому все как-то забыли. Вокруг все смеялись. Почему-то Норико очень огорчили совсем невесёлые глаза императора, даже когда он смеялся.
[1] Дворцовый комплекс, обнесённый общей оградой, назван так в подражание Китаю.
[2] Глава Отделения дворцовых прислужниц.