Джером. Трое в лодке, не считая собаки
Джером К. Джером. Трое в лодке, не считая собаки: Повести / Перевод с англ. - М.: ИД «Комсомольская правда», 2007. - 320 с. (Серия «Книжная коллекция «КП»).
Трое в лодке, не считая собаки.
Перевод М. Салье.
<1.> Мастер-класс по установке палатки. Три товарища. Один вычерпывает воду из лодки, двое ставят палатку, пропитанную водой, под моросящим дождём: «Палатку достаточно трудно укрепить и в сухую погоду, но когда идёт дождь, эта задача по плечу одному Геркулесу. Вам кажется, что ваш товарищ, вместо того, чтобы помогать, просто валяет дурака» (с. 18, Глава II); «ничто меня так не раздражает, как вид людей, которые сидят и ничего не делают, когда я работаю» (с. 34, Глава IV). Один товарищ дёргает конец палатки на себя, другой психует и тянет свой конец с такой силой, что у первого товарища вылетают из земли все колышки, с любовью воткнутые. И мокрая тяжёлая палатка падает на мокрую землю. Далее два товарища излагают друг другу свою точку зрения на это безобразие... Джеромские эвфемизмы очень смешные.
<2.> Многие «загромождают своё уютное судёнышко по самые мачты дорогими платьями и огромными домами, бесполезными слугами... <...> Пусть ваша жизненная ладья будет легка и несёт лишь то, что необходимо: уютный дом, простые удовольствия, двух-трёх друзей, достойных называться друзьями, того, кто вас любит и кого вы любите, кошку, собаку, несколько трубок, сколько нужно еды и одежды и немножко больше, чем нужно, напитков, ибо жажда - опасная вещь» (с. 25, Глава III).
<3.> В лодке с навесом «очень уютно, хотя и душновато, но всё ведь имеет свои теневые стороны, как сказал человек, у которого умерла тёща, когда от него потребовали денег на похороны» (с. 26, Глава III).
<4.> Искромётный английский юмор. История про сыры, «выдержанные, острые, с запахом в двести лошадиных сил» (с. 30, Глава IV).
<5.> Пить на реке вино и пиво - «большая оплошность. От них становишься грузным и сонливым. Стакан пива вечером, когда вы бродите по городу, глазея на девушек, - это ещё ничего» (с. 34, Глава IV). Спустя сто лет пить по вечерам пиво - признак дурного тона. Так делают будущие алкоголики и бичи. А глазеть при этом на девушек - вообще бесстыдство. Англичанин (или немец) плюс пиво - признак тонкого вкуса. Россиянин плюс пиво - признак алкоголизма.
<6.> Про лавочника и резной дуб, о том, как лавочник живёт в доме, обшитом резным дубом и не ценит эту роскошь: «Женатые имеют жён и, видимо, не дорожат ими, а молодые холостяки кричат, что не могут найти жену. У бедняков, которые и себя-то едва могут прокормить, бывает по восемь штук весёлых ребят, а богатые пожилые супруги умирают бездетными и не знают, кому оставить свои деньги» (с. 48, Глава VI) Вот такой дисбаланс в человеческой природе. Нет сбалансированности. По поводу женатых и холостяков можно вспомнить булгаковский афоризм: «Счастье - как здоровье: когда оно налицо, его не замечаешь». По поводу бедных и богатых можно сказать, что они просто живут по разным законам: бедным и богатым законам соответственно.
<7.> Доски прибрежных землевладельцев с предупреждениями вызывают у Джея «самые дурные инстинкты»: «Вид этих досок пробуждает во мне самые дурные инстинкты. Мне хочется сорвать их и до тех пор барабанить ими по голове человека, который их повесил, пока он не умрёт. Потом я его похороню и положу доску ему на могилу вместо надгробного памятника» (с. 65, Глава VIII). Спасибо Джерому! Я немного успокоился, а ведь до этого момента я считал себя исключительным психом. Оказывается, я не один такой. Наверно, такая реакция на внешние раздражители есть нормальное проявление эмоций для людей с гипертрофированной психикой.
<8.> “Чувствительные места”: у дужек(?) палатки «были посредине шарниры, и стоило нам отвернуться, как они щипали нас этими шарнирами за чувствительные места» (с. 84, Глава Х).
<9.> Уроки вежливости. Если приятель голоден, берегись случайно его потревожить - как бы он ни нагрубил. Если приятель сыт, в нём просыпается чопорный джентльмен.
«Перед ужином мы с Джорджем и Гаррисом были сварливы, раздражительны и дурно настроены; после ужина мы сидели и широко улыбались друг другу, мы улыбались даже нашей собаке. Мы любили друг друга; мы любили всех.
Гаррис, расхаживая по лодке, наступил Джорджу на мозоль. Случись это до ужина, Джордж высказал бы множество разных пожеланий о судьбе Гарриса в здешней и будущей жизни, от которых содрогнулся бы всякий мыслящий человек. Теперь же он сказал только: «Тише, старина! Легче на поворотах». А Гаррис, вместо того, чтобы обозлиться и заявить, что нормальному человеку просто невозможно не наступить на какую-нибудь часть ноги Джорджа, передвигаясь на расстоянии десяти ярдов от того места где он сидит, или намекнуть, что Джорджу вообще не следовало бы, имея ноги такой длины, садиться в лодку обычных размеров, и посоветовать ему свесить ноги за борт, - всё это он несомненно высказал бы до ужина, - теперь сказал: «Виноват, старина; надеюсь, я не сделал тебе больно?» И Джордж ответил, что нет, нисколько, что он сам виноват, а Гаррис возразил, что виноват он.
Было прямо-таки приятно их слушать» (с. 86, 87, Глава Х).
<10.> Об «извращённости человеческой природы». Проверено на себе. «На следующее утро я проснулся в шесть часов и обнаружил, что Джордж тоже проснулся. Мы оба повернулись на другой бок и попробовали опять заснуть, но это не удалось. Будь у нас какая-либо особая надобность не спать, а сейчас же встать и одеться, мы бы, наверное, упали на подушки, едва взглянув на часы, и прохрапели бы до десяти. Но так как не было решительно никаких оснований встать раньше, чем через два часа, и подняться в шесть часов было бы совершенно нелепо, мы чувствовали, что пролежать ещё пять минут для нас равносильно смерти» (с. 91, Глава XI).
<11.> Байка о том, как привередливые Джей, Гаррис и Джордж хотели арендовать три кровати в гостинице. Сначала побрезговали гостиницей «Олень», так как там не было жимолости, как того хотел Джей; потом - гостиницей «Помещичий дом», так как Гаррису не понравился рыжий мужчина у входа. В итоге мест не было не только в гостиницах, где постояльцев укладывали по двое и даже по трое в одной постели, не только в бильярдной, конюшне и погребе, - там постояльцы лежали друг на друге как шпроты в банке, но и в ближайшей пивной и в крестьянских домах, комнаты которых хозяйки сдают холостым джентльменам и супружеским парам (с. 102-104, Глава XII).
<12.> О ненависти фокстерьера к расе кошек: «Когда Монморенси видит кошку, об этом узнаёт вся улица, и количества ругательств, которые расточаются здесь за десять секунд, любому порядочному человеку хватило бы при бережном расходовании на всю жизнь» (с. 112, Глава XIII).
<13.> Друзья попросили у сторожа на шлюзе в Хэмблдоне кувшин воды. Старик указал на реку: возьмите, сколько надо, остальное оставьте. Но внешний вид речной воды напугал друзей, они взяли воду выше по течению, в одном домике: «Скорее всего, это была тоже речная вода. Но мы не спрашивали, откуда она, и всё обошлось прекрасно. Что не видно глазу, то не огорчает желудка» (с. 117, 118, Глава XIII). Наверно, последняя фраза - классическая английская поговорка.
<14.> О загадочном исчезновении Гарриса с мясным пирогом. Друзья вышли на берег, чтобы позавтракать. Гаррис разрезал пирог и попросил ложку для подливки. Корзина, в которой лежали столовые приборы, стояла позади Джея и Джорджа: «...мы с Джорджем одновременно обернулись, чтобы достать ложку. Когда мы снова повернули головы, Гаррис и пирог исчезли.
Мы сидели в широком открытом поле. На сто ярдов вокруг не было ни деревца, ни изгороди, Гаррис не мог свалиться в реку, потому что мы были ближе к воде, и ему бы пришлось перелезть через нас, чтобы это сделать.
Мы с Джорджем посмотрели во все стороны. Потом мы взглянули друг на друга.
Может быть, ангелы унесли его на небо? - сказал я.
Они вряд ли взяли бы с собой пирог, - заметил Джордж» (с. 119, Глава XIII).
Полностью согласен с Джорджем, ангелы не такие приземлённые существа, как люди. Джордж явно огорчён пропажей пирога, а не Гарриса. Всё логично, Гаррисом сыт не будешь.
<15.> Джей и Джордж оставили Гарриса в лодке, причаленной к одному из четырёх островов, а сами пошли прогуляться по Хэнли. Возвращаясь обратно ночью, они не смогли вспомнить, возле какого острова на реке оставили Гарриса. Сколько они ни кричали, Гаррис не отвечал. «Не могли же мы ходить по городу и стучаться посреди ночи к жителям, спрашивая, не сдадут ли они комнату. Джордж предложил вернуться в Хэнли и напасть на полисмена, - это обеспечит нам ночлег в участке. Но у нас возникло сомнение: а вдруг полисмен просто даст нам сдачи и откажется нас арестовать?» Английские бобби - флегматичные полицейские, для того, чтобы они арестовали хулигана, последнему необходимо будет драться с бобби всю ночь. А драться с бобби целую ночь им не захотелось: «Кроме того, нам не хотелось перехватить через край и получить шесть месяцев тюрьмы» (с. 128, Глава XIV). В России такое нападение на полисмена (причем, одного раза окажется достаточным) обеспечит «путешественника» неприхотливым «ночлегом» на добрых несколько лет.
Друзья потеряли всякую надежду отыскать свою лодку, но вдруг заметили маленький огонёк. Вопль Джея разбудил Монморенси. «Мы ждали затаив дыхание, и вдруг - о божественная музыка ночи! - послышался ответный лай Монморенси. Мы снова крикнули - достаточно громко, чтобы разбудить семь спящих отроков (кстати, я никогда не мог понять, почему требуется больше шума, чтобы разбудить семь спящих, чем одного)...» (с. 129, Глава XIV)
Кто такие «семь спящих отроков»? В примечании сказано: «Древняя легенда рассказывает о семи благородных юношах из Эфеса, которые, спасаясь от преследования римского императора Деция, нашли убежище в пещере, где проспали двести лет».
А вот другая книга, в которой упоминаются «семь спящих отроков»: Теофиль Готье, «Капитан Фракасс». В первой главе «Обитель горести» к замку барона Сигоньяка подкатилась на ночлег «повозка Феспида». Старый пёс Миро учуял чужаков и заворчал, а барон удивился: «- Что это вздумалось Миро поднять такой шум? Обычно-то он с самого заката храпит у себя в конуре, как пёс семи спящих отроков...» (Готье Т. Капитан Фракасс: Пер.с фр. Н. Касаткиной / Вступ.ст.и прим. И. Лилеевой; Ил. И. Ушакова. - М.: Правда, 1985. - с. 30) В примечании также поясняется, кто такие эти отроки: «Имеется в виду христианская легенда о семи юношах, во время одного из гонений на христиан спрятавшихся в пещере вместе со своей верной собакой; бог усыпил их и спустя двести лет пробудил» (с. 447, там же).
<16.> Друзья выясняют, кто больше всех работает в походе, а кто бьёт баклуши. Каждый, как и следовало ожидать, на стороне себя любимого. Гаррис обвиняет в лености Джорджа и Джея. Джордж - Гарриса и Джея. Когда Гаррис и Джордж взаимно обвиняют друг друга, Джей принимает ту сторону, которая обвиняет: если Гаррис обвиняет Джорджа, Джей на стороне Гарриса, и наоборот. Наконец Гаррис меняет вектор обвинения и нападает на Джея: «Джей, наверное, считает себя здесь пассажиром». В итоге друзья сговорились, что Гаррис и Джордж погребут до Рэдинга, а после Рэдинга Джей потащит лодку на бечеве: «Тащить тяжёлую лодку против сильного течения не так уж весело. Было время, когда я рвался к тяжёлой работе, теперь я предпочитаю уступать место молодёжи» (с. 132, Глава XV).
<17.> Чайник закипает, когда не ждёшь этого, лодка не переворачивается, потому что она, «возможно, пришла к выводу, что мы в это утро выехали на реку с целью самоубийства, и решила нам помешать» (с. 140, Глава XV). Всё это «следствия естественного упрямства всего существующего».
<18.> Дурные инстинкты Джея: «когда мне мешает проехать чужая лодка, я испытываю желание взять весло и перебить всех, кто в ней сидит» (с. 157, Глава XVIII). Во всём виноват речной воздух, по мнению Джея. В наши дни такие первобытные «самые дурные инстинкты» проявляются у некоторых российских автомобилистов.
<19.> Друзья заканчивают двухнедельный тур в верховьях Темзы и принимают решение вернуться Лондон на поезде, хотя можно было бы спуститься вниз по реке. Гаррис мечтает пообедать в ресторане «Альгамбра», Джей поддерживает его и рекомендует для ужина ресторан **. Джей, то есть Джером, в примечании пишет, что это за ресторан: «Отличный недорогой ресторанчик в районе **, где прекрасно готовят лёгкие французские обеды и ужины и где за три с половиной шиллинга можно получить бутылку первоклассного вина. Но я не так глуп, чтобы рекламировать его» (с. 163, Глава XIX.) Ну и не надо.