(no subject)
Подсмотрел замечательную инструкцию, как голосовать на выборах, чтобы ваш голос не украли. Суть ее: приходите за час до закрытия избирательного участка, ставите галочку за любую партию кроме Едра. Якобы это поможет свергнуть ненавистный режим.
Не понятно. Если выборы - фарс, если оппозиция к выборам не допускается, если нарушения, вбросы, фальсификации - обычная процедура, то мое участие в таких выборах будет означать, что я признаю подобные выборы законными.
Не понятно, как можно отдать голос партии, которую не поддерживаешь, аргументируя это тем, что выборы нечестные и оппозиция туда не допускается. Я понимаю голосовать за коммунистов против фашистов, выбирая из двух зол на относительно честных выборах. Но голосовать за коммунистов против нечестных выборов это как-то нелогично.
Вспоминается «История одного города» Салтыкова-Щедрина. Барыня находит в супе таракана. Вызывает повара и заставляет этого таракана съесть. Повар берет таракана в рот, жует, но не глотает. Не глотает таракана в знак протеста.
Так и русская интеллигенция, продолжает писатель, протестует, стоя при этом на коленях. И жить так дальше нельзя, но и подниматься с колен интеллигенция не хочет.
Не понятно. Если выборы - фарс, если оппозиция к выборам не допускается, если нарушения, вбросы, фальсификации - обычная процедура, то мое участие в таких выборах будет означать, что я признаю подобные выборы законными.
Не понятно, как можно отдать голос партии, которую не поддерживаешь, аргументируя это тем, что выборы нечестные и оппозиция туда не допускается. Я понимаю голосовать за коммунистов против фашистов, выбирая из двух зол на относительно честных выборах. Но голосовать за коммунистов против нечестных выборов это как-то нелогично.
Вспоминается «История одного города» Салтыкова-Щедрина. Барыня находит в супе таракана. Вызывает повара и заставляет этого таракана съесть. Повар берет таракана в рот, жует, но не глотает. Не глотает таракана в знак протеста.
Так и русская интеллигенция, продолжает писатель, протестует, стоя при этом на коленях. И жить так дальше нельзя, но и подниматься с колен интеллигенция не хочет.