Бурятия2. Аршан(начало)
Не буду в хронологическом порядке, напишу в целом о пребывании в лагере. Мы поехали в Аршан сразу из Иркутска, и были там с 29 июня по 5 июля.
Аршан с бурятского переводится как «источник». Неудивительно, что с таким названием в Прибайкалье несколько разных населенных пунктов. Тот, в котором мы были, - большой курортный поселок, находящийся в трех часах езды от Иркутска. Источники там действительно уникальные, лечебные, среди них и горячие, и просто минеральные, хотя у нас была возможность сходить только на один.
Находится Аршан в Тункинской долине, окружен Восточными Саянами - невысокими горами, которые живописно окружали наш лагерь и на которые, к сожалению, руки (или точнее, ноги) не дошли забраться.
Поскольку летом в Аршане много туристов, и, видимо, основной заработок бурятов складывается исходя из этих обстоятельств, через каждые два шага к любому светлокожему человеку с сумкой подскакивает бурят с предложением поселиться у него за 250-300 рублей в сутки. Местные русские, правда, заверили нас, что жить у них неприятно, п.ч. у народа проблемы с гигиеной. В то же время я видела двух учительниц, поселившихся у бурят в Аршане, которые жили себе у них, сами убирались и в ус не дули. Кроме того, вполне можно приехать своей группой с палатками, заплатить какую-то небольшую мзду при въезде в долину, поставить лагерь и ползать везде самим.
Наш палаточный лагерь под своеобразным названием «Радужный остров», зеркально отражающим его суть, находился на берегу реки Кынгарги (в других источниках мне встречалась название «Кынгырга»), я так понимаю, что это слово обозначает «бубен шамана». Кынгарга - типичная горная речка, ужасно холодная, мелкая, больше напоминающая большой ручей, но с совершенно потрясающей водой. Этот вкус был у меня на губах еще неделю после отъезда - вкус живой, богатой ключевой воды, на которую десны отреагировали самым позитивным образом.
Вообще когда мы приехали в лагерь, я подумала только об одном - как бы провести там побольше времени. Если бы я могла, я бы распечатала себя на ксероксе, и одну личность отправила туда - до конца дней пить этот свежий воздух, умываться в Кынгарге, есть из канов и слушать дыхание леса. Все разговоры современных людей про здоровье на фоне ужасной московской экологии просто смешны. Одна неделя, проведенная в Аршане, больше даст для человеческого здоровья, чем тонны биодобавок…
В лагерь, который нам предстояло построить, 5-го июля должны были заселиться дети. До этого нужно было убрать территорию, подготовить к употреблению необходимый инвентарь, худо-бедно обжиться, разбить для них палатки - в общем, полностью подготовить лагерь к сдаче.
А вначале он выглядел вот так:
Наряду с нами одинокий нанятый специально для этой цели бурят стругал доски для туалета и навес для кухни:
Учитывая, что нам обещали 8 волонтеров, а нас было всего три девчонки, пришлось туговато. Потом мы долго вспоминала московские слова Ю-ми: «Пока в лагерь никто не приедет, поживем для себя!». Так мы для себя и жили - в 9.00 подъем, а кто завтрак готовит, тот еще раньше, а потом работа с утра до позднего вечера.
Моей личной гордостью, как ни странно, стала выгребная яма. Я пробовала ее копать, выгребала камни и землю, когда копала Юля, а потом выкладывала камнями дорожку к ней.
Маленький человек с большими граблями:
Инвентаризация:
Лагерь:
Палатка белых сенсоров:
Если бы в 22.00 не начинало темнеть, так мы бы и всю ночь работали, наверное. Во всяком случае, нас очень удивило, когда Ю-ми, которая была единственной нашей начальницей, ушла в поселок, где у нашей турфирмы находится благоустроенный гостевой дом, позвонила оттуда в половине одиннадцатого ночи и попросила нас принести вместе с ней грабли в лагерь. Аргументы вроде того, что уже темнеет, и придется просто тащить по камням все это, разбивая ноги, не подействовали. Так мы и поперлись с граблями по темноте вдоль Кынгарги, спотыкаясь и проклиная все на свете.
Таких странностей было очень много: начиная с того, что Ю-ми почти весь день пропадала в поселке, по-видимому зависая в Интернете, не объясняя толком ни когда вернется, ни что конкретно мы должны сделать в ее отсутствие, и заканчивая тем, что ситуация с меньшим числом волонтеров ею изначально рассматривалась как нормальная, во всяком случае она даже не извинилась перед нами и не предложила какие-то варианты решения проблемы. Наконец, когда Юлька потянула мышцу, таская тяжелые камни для очага, Ю-ми долго убеждала нас в том, что «это не случайно, это горы хотят ей что-то сказать»…
Аршан с бурятского переводится как «источник». Неудивительно, что с таким названием в Прибайкалье несколько разных населенных пунктов. Тот, в котором мы были, - большой курортный поселок, находящийся в трех часах езды от Иркутска. Источники там действительно уникальные, лечебные, среди них и горячие, и просто минеральные, хотя у нас была возможность сходить только на один.
Находится Аршан в Тункинской долине, окружен Восточными Саянами - невысокими горами, которые живописно окружали наш лагерь и на которые, к сожалению, руки (или точнее, ноги) не дошли забраться.
Поскольку летом в Аршане много туристов, и, видимо, основной заработок бурятов складывается исходя из этих обстоятельств, через каждые два шага к любому светлокожему человеку с сумкой подскакивает бурят с предложением поселиться у него за 250-300 рублей в сутки. Местные русские, правда, заверили нас, что жить у них неприятно, п.ч. у народа проблемы с гигиеной. В то же время я видела двух учительниц, поселившихся у бурят в Аршане, которые жили себе у них, сами убирались и в ус не дули. Кроме того, вполне можно приехать своей группой с палатками, заплатить какую-то небольшую мзду при въезде в долину, поставить лагерь и ползать везде самим.
Наш палаточный лагерь под своеобразным названием «Радужный остров», зеркально отражающим его суть, находился на берегу реки Кынгарги (в других источниках мне встречалась название «Кынгырга»), я так понимаю, что это слово обозначает «бубен шамана». Кынгарга - типичная горная речка, ужасно холодная, мелкая, больше напоминающая большой ручей, но с совершенно потрясающей водой. Этот вкус был у меня на губах еще неделю после отъезда - вкус живой, богатой ключевой воды, на которую десны отреагировали самым позитивным образом.
Вообще когда мы приехали в лагерь, я подумала только об одном - как бы провести там побольше времени. Если бы я могла, я бы распечатала себя на ксероксе, и одну личность отправила туда - до конца дней пить этот свежий воздух, умываться в Кынгарге, есть из канов и слушать дыхание леса. Все разговоры современных людей про здоровье на фоне ужасной московской экологии просто смешны. Одна неделя, проведенная в Аршане, больше даст для человеческого здоровья, чем тонны биодобавок…
В лагерь, который нам предстояло построить, 5-го июля должны были заселиться дети. До этого нужно было убрать территорию, подготовить к употреблению необходимый инвентарь, худо-бедно обжиться, разбить для них палатки - в общем, полностью подготовить лагерь к сдаче.
А вначале он выглядел вот так:
Наряду с нами одинокий нанятый специально для этой цели бурят стругал доски для туалета и навес для кухни:
Учитывая, что нам обещали 8 волонтеров, а нас было всего три девчонки, пришлось туговато. Потом мы долго вспоминала московские слова Ю-ми: «Пока в лагерь никто не приедет, поживем для себя!». Так мы для себя и жили - в 9.00 подъем, а кто завтрак готовит, тот еще раньше, а потом работа с утра до позднего вечера.
Моей личной гордостью, как ни странно, стала выгребная яма. Я пробовала ее копать, выгребала камни и землю, когда копала Юля, а потом выкладывала камнями дорожку к ней.
Маленький человек с большими граблями:
Инвентаризация:
Лагерь:
Палатка белых сенсоров:
Если бы в 22.00 не начинало темнеть, так мы бы и всю ночь работали, наверное. Во всяком случае, нас очень удивило, когда Ю-ми, которая была единственной нашей начальницей, ушла в поселок, где у нашей турфирмы находится благоустроенный гостевой дом, позвонила оттуда в половине одиннадцатого ночи и попросила нас принести вместе с ней грабли в лагерь. Аргументы вроде того, что уже темнеет, и придется просто тащить по камням все это, разбивая ноги, не подействовали. Так мы и поперлись с граблями по темноте вдоль Кынгарги, спотыкаясь и проклиная все на свете.
Таких странностей было очень много: начиная с того, что Ю-ми почти весь день пропадала в поселке, по-видимому зависая в Интернете, не объясняя толком ни когда вернется, ни что конкретно мы должны сделать в ее отсутствие, и заканчивая тем, что ситуация с меньшим числом волонтеров ею изначально рассматривалась как нормальная, во всяком случае она даже не извинилась перед нами и не предложила какие-то варианты решения проблемы. Наконец, когда Юлька потянула мышцу, таская тяжелые камни для очага, Ю-ми долго убеждала нас в том, что «это не случайно, это горы хотят ей что-то сказать»…