Бурятия3. Аршан (окончание)
Что до меня, то мне была приятна физическая работа. Мне точно не приходилось в жизни падать вечером от усталости, а утром вставать с ощущением, что каждая мышца приятно ноет. За несколько дней мы вырыли выгребную яму (учитывая, что там было полно камней - задача не из легких!), сложили очаг, убрали камни, перетаскали гору досок, естественно, готовили еду, искали дрова, собирали мусор вокруг лагеря.
Больше меня заботило отсутствие общения с новыми людьми и невозможность увидеть что-то, кроме несколько сотен метров окололагерного пространства. В этом плане очень удивило, что Ю-ми, которая в Москве убеждала нас в своей любви к Бурятии, ровно ничего о ней не знала и отсылала нас с расспросами к хозяйке гостевого дома Раде. Рада умудрилась нам что-то рассказать только однажды, когда мы были в гостевом доме - это была перевернутая с ног на голову история о похищении Европы Зевсом, где Зевс фигурировал под именем Буха-Нойон, что переводится, если не ошибаюсь, как «небесный бык». Буха-Нойон - бык-божество, которому поклоняются буряты. Так называется одно из их культовых мест, про которое нам и пыталась рассказать Рада. Издалека эта гора напоминает фигуру лежащего быка. Правда, в ее интерпретации рассказ звучал как-то уж совсем нелепо, особенно нас умилило выражение «он оплодотворил ее на расстоянии». Впоследствии оказалось, что легенда была выдумана турфирмой для привлечения большего количества туристов.
Правда, один раз нам удалось выбраться на минеральный источник в поселок и наконец немного полюбоваться природой.
По дороге нам встретилась 500-летняя лиственница с мемориальной табличкой
«Здесь должен бить фонтан, но он не бьет» - фонтан совершенно в духе Бродского:
Просто природа:
Остатки советской империи:
Главное впечатление было даже не от источника, а от вездесущих, окаймляющих весь лес ленточек, которые делали его каким-то неживым, инопланетным. Так буряты оформляют «обо» - свои культовые места, на которых полагается «бурханить», т.е. воздавать почести богам.
Еще удалось поесть позы - это такие бурятские пельмени, которые делаются из баранины и говядины, вкусно нечеловечески!
Что касается нашего пребывания в лагере, то довольно скоро стало понятно, что работаем мы на износ. В довершение всего поступил приказ, что мы должны начать дежурить, чтобы «потренироваться», и каждую ночь по четыре часа кто-то не спал и поддерживал костер. Мне удалось подежурить только один раз, но это тоже были незабываемые впечатления, потому что было как-то непривычно жутко и страшно, даже с костром, даже зная, что ничего ужасного произойти не может, а потом было безумно приятно встречать рассвет и успокаиваться…
А вообще нам было весело и комфортно работать своей маленькой бригадой:
Между тем обстановка накалялась, а перспективы становились все менее радужными. Про мимоходом упомянутые в Москве этнографические экспедиции мы узнали, что проводить их нужно «в нагрузку» к дежурству (а учитывая, что мы дежурили через день, совершенно непонятно, когда мы должны были ездить в эти экспедиции), а заключаются они в том, чтобы добыть новые бурятские легенды для турфирмы, которая использует их в личных коммерческих целях, изменяя и подстраивая, как ей удобно. Так что все разговоры о поддержании культуры Бурятии в данном случае представляли собой просто самопиар.
После того, как выяснилось, что обещанное Ю-ми подкрепление в виде двух девиц из Иркутска не приедет, и перспектива попасть в добровольное рабство стала единственно возможной, мы стали задумываться о том, чтобы выдвинуть какой-нибудь ультиматум организаторам: или будут волонтеры, или через неделю уезжаем. У нас была палатка, в которой, правда, помещалось всего два человека, также было два спальника и большое желание увидеть что-то кроме Аршана. Тем не менее, мы бы еще долго дозревали, но тут Ю-ми сделала ход конем - в ночь перед приездом детей она выгнала Алку из лагеря за якобы «истерику»: а попросту Алка перегрелась на солнце, чувствовала себя хреново, а ей нужно было сидеть ночью у костра на дежурстве. Она решила поговорить по душам с Ю-ми о своих сомнениях по поводу дальнейшей работы…. Лично меня это потрясло, я была поражена тем, что можно человека выставить с вещами так же легко, как если бы добираться ему предстояло не за пять тысяч километров, а на соседнюю улицу. Причем Ю-ми даже не заинтересовало, есть ли у Алки деньги на обратный билет, как она себя физически ощущает, как она попрет свой рюкзак через весь поселок, что она чувствует по этому поводу…
Мы сделали ответный ход конем, на следующее утро собрали вещи и уехали из Аршана.
Засим пока откланиваюсь, окончание сильно позже)
Больше меня заботило отсутствие общения с новыми людьми и невозможность увидеть что-то, кроме несколько сотен метров окололагерного пространства. В этом плане очень удивило, что Ю-ми, которая в Москве убеждала нас в своей любви к Бурятии, ровно ничего о ней не знала и отсылала нас с расспросами к хозяйке гостевого дома Раде. Рада умудрилась нам что-то рассказать только однажды, когда мы были в гостевом доме - это была перевернутая с ног на голову история о похищении Европы Зевсом, где Зевс фигурировал под именем Буха-Нойон, что переводится, если не ошибаюсь, как «небесный бык». Буха-Нойон - бык-божество, которому поклоняются буряты. Так называется одно из их культовых мест, про которое нам и пыталась рассказать Рада. Издалека эта гора напоминает фигуру лежащего быка. Правда, в ее интерпретации рассказ звучал как-то уж совсем нелепо, особенно нас умилило выражение «он оплодотворил ее на расстоянии». Впоследствии оказалось, что легенда была выдумана турфирмой для привлечения большего количества туристов.
Правда, один раз нам удалось выбраться на минеральный источник в поселок и наконец немного полюбоваться природой.
По дороге нам встретилась 500-летняя лиственница с мемориальной табличкой
«Здесь должен бить фонтан, но он не бьет» - фонтан совершенно в духе Бродского:
Просто природа:
Остатки советской империи:
Главное впечатление было даже не от источника, а от вездесущих, окаймляющих весь лес ленточек, которые делали его каким-то неживым, инопланетным. Так буряты оформляют «обо» - свои культовые места, на которых полагается «бурханить», т.е. воздавать почести богам.
Еще удалось поесть позы - это такие бурятские пельмени, которые делаются из баранины и говядины, вкусно нечеловечески!
Что касается нашего пребывания в лагере, то довольно скоро стало понятно, что работаем мы на износ. В довершение всего поступил приказ, что мы должны начать дежурить, чтобы «потренироваться», и каждую ночь по четыре часа кто-то не спал и поддерживал костер. Мне удалось подежурить только один раз, но это тоже были незабываемые впечатления, потому что было как-то непривычно жутко и страшно, даже с костром, даже зная, что ничего ужасного произойти не может, а потом было безумно приятно встречать рассвет и успокаиваться…
А вообще нам было весело и комфортно работать своей маленькой бригадой:
Между тем обстановка накалялась, а перспективы становились все менее радужными. Про мимоходом упомянутые в Москве этнографические экспедиции мы узнали, что проводить их нужно «в нагрузку» к дежурству (а учитывая, что мы дежурили через день, совершенно непонятно, когда мы должны были ездить в эти экспедиции), а заключаются они в том, чтобы добыть новые бурятские легенды для турфирмы, которая использует их в личных коммерческих целях, изменяя и подстраивая, как ей удобно. Так что все разговоры о поддержании культуры Бурятии в данном случае представляли собой просто самопиар.
После того, как выяснилось, что обещанное Ю-ми подкрепление в виде двух девиц из Иркутска не приедет, и перспектива попасть в добровольное рабство стала единственно возможной, мы стали задумываться о том, чтобы выдвинуть какой-нибудь ультиматум организаторам: или будут волонтеры, или через неделю уезжаем. У нас была палатка, в которой, правда, помещалось всего два человека, также было два спальника и большое желание увидеть что-то кроме Аршана. Тем не менее, мы бы еще долго дозревали, но тут Ю-ми сделала ход конем - в ночь перед приездом детей она выгнала Алку из лагеря за якобы «истерику»: а попросту Алка перегрелась на солнце, чувствовала себя хреново, а ей нужно было сидеть ночью у костра на дежурстве. Она решила поговорить по душам с Ю-ми о своих сомнениях по поводу дальнейшей работы…. Лично меня это потрясло, я была поражена тем, что можно человека выставить с вещами так же легко, как если бы добираться ему предстояло не за пять тысяч километров, а на соседнюю улицу. Причем Ю-ми даже не заинтересовало, есть ли у Алки деньги на обратный билет, как она себя физически ощущает, как она попрет свой рюкзак через весь поселок, что она чувствует по этому поводу…
Мы сделали ответный ход конем, на следующее утро собрали вещи и уехали из Аршана.
Засим пока откланиваюсь, окончание сильно позже)