Доказательство невозможности светлого будущего при госкапитализме
Словом госкапитализм называю отмену частной собственности в том или ином виде (без других мер, например развития людей).
Можно встретить идею, что возросшие вычислительные мощности и средства сбора статистики позволят возродить Госплан, а следовательно и централизованное управление. Такой себе СССР+IT.
Действительно, сравнивая производственные отношения тогда в СССР и сейчас в РФ напрашивается подобная мысль.
Но другим кажется, что наоборот - и это тоже действительно может казаться очевидным, глядя на лишенные здравого смысла рудименты монополий, чтобы добиться от которых чего-то, их надо залить деньгами - и они никогда не скажут довольно.
Но «очевидно», и «методологически верно» (верно в рамках определенной методологии) - разные вещи.
Перечитывая работу Чернышёва С. В. конца 80-х «Смысл. Периодическая система его элементов» обнаружил там доказательство на основе «теории всего».
Теория строится на основании фундаментальных категорий, именуемых "формами движения", "формами деятельности" и "формами развития".
Любые системные классы выступают как производные, получаемые в качестве суперпозиции проекций на три указанные концептуальные пространства.
В итоге получается многомерная бесконечная таблица, в которой находится ячейки для всего известного и много пустых ячеек для ещё неизвестного.
Ниже приведены яркие отрывочные цитаты из текста работы, касающиеся смысла собственности на средства производства. Но эти (и многие другие) эмпирические высказывания находят теоретическое подтверждение при помощи методологии «таблицы всего», что и показывает автор.
Цитаты не являются спойлером, поскольку труд о методологии, и форма собственности лишь один из примеров, пропускаемых через «таблицу всего».
(Напомню что основные мысли сформированы до 90-го года).
Не нужно быть философом, чтобы понять: предмет деятельности тесно связан с ее смыслом. На переломе двух эпох мы не смогли обрести, утеряли этот смысл, и наша история закружилась в порочном круге.
Потерянные деньги, где бы они ни были потеряны, лучше искать под фонарем, ибо там светлее. Это по-английски. А по-русски будет: потерявши смысл - ищем... виновного.
...Суд над Марксом!
Судебный процесс еще не начался, обвинение не предъявлено. Покуда Маркс всего лишь выходит из моды. Говорить о нем, ссылаться на него становится дурным тоном. Он окружен стеной молчания. Общественное мнение в классическом сталинском стиле исподволь готовится санкционировать расправу над своим былым кумиром. Естественно, - и это тоже "по-нашему", - аргументы по существу дела никого не интересуют.
Но судьи пребывают в блаженном неведении относительно того, что подлинный Маркс имеет отдаленное отношение и к историческому западному "марксизму", и в особенности к восточному "марксизму-ленинизму" - этим самоназваниям политических идеологий. Сам он говорил в сердцах: "Я знаю только одно, что я не марксист".
В фокусе рассмотрения "Немецкой идеологии" находится категория СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА, которая, в свою очередь, выступает как единство определенного СПОСОБА (совместной) ДЕЯТЕЛЬНОСТИ и соответствующей ему ФОРМЫ ОБЩЕНИЯ.
Общество, на определенном отрезке исторического развития становящееся тождественным своему господствующему способу производства и в этом качестве неразложимое на абстрактные "природу без общества" и "общество без природы", представляет собой органическую целостность, выступает как субстанция-субъект дальнейшего общественного развития.
Это развитие (источник и механизм которого здесь не рассматривается!) протекает через возникновение в недрах господствующего способа производства новой основной формы деятельности и затем - становление нового основного производственного отношения.
Борьба нового способа производства с прежним и его победа означает присвоение обществом самого себя через форму нового основного производственного отношения. Новым содержанием, присваиваемым в этой форме, является, таким образом, уже не доисторическая, а очеловеченная "природа" в форме, т.е. в оболочке исторически предшествующего основного производственного отношения.
Новый способ производства в качестве "общества" присваивает прежний в качестве "природы". При этом новая основная форма деятельности присваивает прежнюю в качестве своей производительной силы.
Социальный механизм воспроизводства стереотипов значительно расширяет диапазон, резко ускоряет темп эволюционного развития, при этом сохраняя биологическую универсальность отдельных индивидов. В этом смысле человек с самого начала выступает как zoon politikon, общественное животное, т.е. такое животное, стереотипы поведения которого заложены не в нем (т.е. генетически), а вне его, в социальной форме общения. Сущность человека - не в его генотипе, а в совокупности всех общественных отношений. Поэтому животным рождаются, человеком лишь становятся.
Важнейшую роль имеет состоящая из двух этапов цепочка "изготовление орудия - использование орудия". Если для воспроизводства стереотипа использования орудия оказывается достаточным механизм подражания, то воспроизводство технологии изготовления орудия с необходимостью связано с механизмом обучения и внешнего контроля. Поэтому только на данном этапе возникает человек как toolmaking animal. Основным производственным отношением этого способа производства - назовем его первично-коллективным - является ритуал, "пред-мораль".
Получается, не люди присваивают свои производительные силы как собственность, а отношение собственности, превратившись в субъекта, присваивает людей.
Птолемей, размещая центр мироздания на Земле и развешивая Солнце, Луну и прочие планеты на вертушки циклов и эпициклов, пренебрежительно отводил основному содержанию Вселенной - со всеми ее галактиками, метагалактиками, квазарами и черными дырами - более чем скромное место на "сфере неподвижных звезд". В этом отношении Фукуяма поступает даже более радикально, деля мироздание на афинский либерально-демократический Акрополь и его второ- и третьесортные предместья.
Взгляд на исторический путь, проделанный человечеством, сквозь призму "таблицы" наводит на мысль, что слухи о конце Истории несколько преувеличены: заканчивается лишь первый из трех актов исторической драмы.
Если мы, не сумев или не потрудившись познать сущность природного явления, пытаемся заменить его искусственным творением, эта сущность охотно находит новую форму своего проявления, овладевая нашим детищем и, посредством него, подчиняя собственным законам нас самих.
Монополия при этом оказывается-таки формой присвоения: именно посредством нее экономические законы присваивают нас и овладевают нами. Каждое хозяйственное учреждение благодаря их козням начинает играть роль бездонного ящика Пандоры, из которого сыплются бесчисленные организационные проблемы.
Конечно, если замок означенной монополии возведен на кладбище попранной экономики, не удивительно, что его обитателей терроризируют экономические привидения. Но если этот замок воздвигнут на девственном фундаменте восточной формы собственности, кажется совершенно непонятным, почему призрак экономических сущностей должен оглашать своими стонами его незапятнанные организационные своды.
В итоге из девяти слоев развитых классическим капитализмом производительных сил государственная монополия в состоянии присвоить только нижние шесть - технологические и организационные.
В результате плодятся и множатся феодально-ведомственные бароны-разбойники, которые, узурпируя и произвольно толкуя права, предоставляемые предприятиям государством, ставят их в вассальную зависимость от себя. Возникает полоса затяжных феодальных войн и министерских распрей, примирить которые оказывается не под силу даже Госплану.
Государственная форма собственности никогда не сможет удержать контроль над развитием частных форм уже хотя бы потому, что экономические формы деятельности являются эволюционно более высокими, более прогрессивными по сравнению с организационными и, как показывает история, неизменно торжествуют над ними.
Можно встретить идею, что возросшие вычислительные мощности и средства сбора статистики позволят возродить Госплан, а следовательно и централизованное управление. Такой себе СССР+IT.
Действительно, сравнивая производственные отношения тогда в СССР и сейчас в РФ напрашивается подобная мысль.
Но другим кажется, что наоборот - и это тоже действительно может казаться очевидным, глядя на лишенные здравого смысла рудименты монополий, чтобы добиться от которых чего-то, их надо залить деньгами - и они никогда не скажут довольно.
Но «очевидно», и «методологически верно» (верно в рамках определенной методологии) - разные вещи.
Перечитывая работу Чернышёва С. В. конца 80-х «Смысл. Периодическая система его элементов» обнаружил там доказательство на основе «теории всего».
Теория строится на основании фундаментальных категорий, именуемых "формами движения", "формами деятельности" и "формами развития".
Любые системные классы выступают как производные, получаемые в качестве суперпозиции проекций на три указанные концептуальные пространства.
В итоге получается многомерная бесконечная таблица, в которой находится ячейки для всего известного и много пустых ячеек для ещё неизвестного.
Ниже приведены яркие отрывочные цитаты из текста работы, касающиеся смысла собственности на средства производства. Но эти (и многие другие) эмпирические высказывания находят теоретическое подтверждение при помощи методологии «таблицы всего», что и показывает автор.
Цитаты не являются спойлером, поскольку труд о методологии, и форма собственности лишь один из примеров, пропускаемых через «таблицу всего».
(Напомню что основные мысли сформированы до 90-го года).
Не нужно быть философом, чтобы понять: предмет деятельности тесно связан с ее смыслом. На переломе двух эпох мы не смогли обрести, утеряли этот смысл, и наша история закружилась в порочном круге.
Потерянные деньги, где бы они ни были потеряны, лучше искать под фонарем, ибо там светлее. Это по-английски. А по-русски будет: потерявши смысл - ищем... виновного.
...Суд над Марксом!
Судебный процесс еще не начался, обвинение не предъявлено. Покуда Маркс всего лишь выходит из моды. Говорить о нем, ссылаться на него становится дурным тоном. Он окружен стеной молчания. Общественное мнение в классическом сталинском стиле исподволь готовится санкционировать расправу над своим былым кумиром. Естественно, - и это тоже "по-нашему", - аргументы по существу дела никого не интересуют.
Но судьи пребывают в блаженном неведении относительно того, что подлинный Маркс имеет отдаленное отношение и к историческому западному "марксизму", и в особенности к восточному "марксизму-ленинизму" - этим самоназваниям политических идеологий. Сам он говорил в сердцах: "Я знаю только одно, что я не марксист".
В фокусе рассмотрения "Немецкой идеологии" находится категория СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА, которая, в свою очередь, выступает как единство определенного СПОСОБА (совместной) ДЕЯТЕЛЬНОСТИ и соответствующей ему ФОРМЫ ОБЩЕНИЯ.
Общество, на определенном отрезке исторического развития становящееся тождественным своему господствующему способу производства и в этом качестве неразложимое на абстрактные "природу без общества" и "общество без природы", представляет собой органическую целостность, выступает как субстанция-субъект дальнейшего общественного развития.
Это развитие (источник и механизм которого здесь не рассматривается!) протекает через возникновение в недрах господствующего способа производства новой основной формы деятельности и затем - становление нового основного производственного отношения.
Борьба нового способа производства с прежним и его победа означает присвоение обществом самого себя через форму нового основного производственного отношения. Новым содержанием, присваиваемым в этой форме, является, таким образом, уже не доисторическая, а очеловеченная "природа" в форме, т.е. в оболочке исторически предшествующего основного производственного отношения.
Новый способ производства в качестве "общества" присваивает прежний в качестве "природы". При этом новая основная форма деятельности присваивает прежнюю в качестве своей производительной силы.
Социальный механизм воспроизводства стереотипов значительно расширяет диапазон, резко ускоряет темп эволюционного развития, при этом сохраняя биологическую универсальность отдельных индивидов. В этом смысле человек с самого начала выступает как zoon politikon, общественное животное, т.е. такое животное, стереотипы поведения которого заложены не в нем (т.е. генетически), а вне его, в социальной форме общения. Сущность человека - не в его генотипе, а в совокупности всех общественных отношений. Поэтому животным рождаются, человеком лишь становятся.
Важнейшую роль имеет состоящая из двух этапов цепочка "изготовление орудия - использование орудия". Если для воспроизводства стереотипа использования орудия оказывается достаточным механизм подражания, то воспроизводство технологии изготовления орудия с необходимостью связано с механизмом обучения и внешнего контроля. Поэтому только на данном этапе возникает человек как toolmaking animal. Основным производственным отношением этого способа производства - назовем его первично-коллективным - является ритуал, "пред-мораль".
Получается, не люди присваивают свои производительные силы как собственность, а отношение собственности, превратившись в субъекта, присваивает людей.
Птолемей, размещая центр мироздания на Земле и развешивая Солнце, Луну и прочие планеты на вертушки циклов и эпициклов, пренебрежительно отводил основному содержанию Вселенной - со всеми ее галактиками, метагалактиками, квазарами и черными дырами - более чем скромное место на "сфере неподвижных звезд". В этом отношении Фукуяма поступает даже более радикально, деля мироздание на афинский либерально-демократический Акрополь и его второ- и третьесортные предместья.
Взгляд на исторический путь, проделанный человечеством, сквозь призму "таблицы" наводит на мысль, что слухи о конце Истории несколько преувеличены: заканчивается лишь первый из трех актов исторической драмы.
Если мы, не сумев или не потрудившись познать сущность природного явления, пытаемся заменить его искусственным творением, эта сущность охотно находит новую форму своего проявления, овладевая нашим детищем и, посредством него, подчиняя собственным законам нас самих.
Монополия при этом оказывается-таки формой присвоения: именно посредством нее экономические законы присваивают нас и овладевают нами. Каждое хозяйственное учреждение благодаря их козням начинает играть роль бездонного ящика Пандоры, из которого сыплются бесчисленные организационные проблемы.
Конечно, если замок означенной монополии возведен на кладбище попранной экономики, не удивительно, что его обитателей терроризируют экономические привидения. Но если этот замок воздвигнут на девственном фундаменте восточной формы собственности, кажется совершенно непонятным, почему призрак экономических сущностей должен оглашать своими стонами его незапятнанные организационные своды.
В итоге из девяти слоев развитых классическим капитализмом производительных сил государственная монополия в состоянии присвоить только нижние шесть - технологические и организационные.
В результате плодятся и множатся феодально-ведомственные бароны-разбойники, которые, узурпируя и произвольно толкуя права, предоставляемые предприятиям государством, ставят их в вассальную зависимость от себя. Возникает полоса затяжных феодальных войн и министерских распрей, примирить которые оказывается не под силу даже Госплану.
Государственная форма собственности никогда не сможет удержать контроль над развитием частных форм уже хотя бы потому, что экономические формы деятельности являются эволюционно более высокими, более прогрессивными по сравнению с организационными и, как показывает история, неизменно торжествуют над ними.