огромный такой секрет
Для приобщения к вековой мудрости пращуров вовсе не обязательно лезть в сборники былин или пословиц и поговорок ― подобное времяпрепровождение обычно заканчивается либо ломанием головы над значением слова «притым», которого нет ни в одном словаре, либо сосредоточенными вздохами над идиоматическими выражениями вроде «гром гремит, да не из тучи, а из навозной кучи». Гораздо более простым и доходчивым способом постичь загадочную русскую душу является чтение сборников рецептов народной медицины, на которых мы подробно останавливались ранее, или книг, авторы которых смело могут считать себя родоначальниками бессмертного жанра «как заварить чай без заварки». Имеются в виду домашние энциклопедии.
Итак, если вам в руки попал изданный еще в Советском Союзе компендиум под названием «Секреты домоводства», не торопитесь запихивать его обратно на книжную полку ― даже если вас не интересует, как можно усовершенствовать старую добрую швабру или освежить мебель из красного дерева, с этим памятником народной мысли все равно стоит ознакомиться и тем, кто не собирается использовать собранные в нем советы на практике. (На самом деле каждому хорошему человеку можно от души пожелать, чтобы большинство «секретов» никогда ему не пригодилось, особенно из разделов, явно навеянных природными и техногенными катакзизмами ― от ремонта до нашествия муравьев).
Первое, что обращает на себя внимание даже при беглом ознакомлении с экнциклопедиями домоводства, ― это фантазия авторов. Если, например, вам попалась книга, где в главе, посвященной Его Ворсейшеству, говорится что-нибудь вроде «при чистке ковров можно использовать различные моющие средства, способ употребления которых указан на упаковке,» ― сразу выбрасывайте такую «энциклопедию» к чертовой матери. Совершенно очевидно, что автор даже не удосужился ознакомиться с основами подбора арсенала, безобидно дремлющего на кухнях и в ванных комнатах, но готовым по вашему первому зову обрушиться на сколь угодно глубоко въевшуюся грязь и ничего не подозревающих домочадцев. Арсенал этот велик и многообразен, включает в себя самые разные предметы живой и неживой природы ― от стирательной резинки и лейкопластыря до половинки луковицы и меловой кашицы, ― но ключевыми элементами его являлись и являются зубной порошок, уксус и нашатырный спирт. С помощью этой святой троицы домашнего хозяйства, смешиваемой в разных пропорциях и применяемой в первозданном или разбавленном виде, можно, по уверениям видавших жизнь авторов энциклопедий, не только отчистить вообще всё, но и, видимо, завоевать мир (не говоря уже о почете и уважении среди соседей и домашних). К любому совету, где не упоминается хотя бы одно из этих первоначал домашнего хозяйства (будь то рецепт раствора для опыскивания тли или прогрессивные методики стирки штор), следует отнестись с большим подозрением.
Впрочем, авторы книг по домоводству попрали ли бы самый канон своей эмпирической мудрости, если бы смирили пыл собственного воображения, удовлетворившись порошково-натарырно-уксусными рецептами. Их мысли ― те самые, которые скакуны, ― не только обогнали безумием хмельные ветра, как завещал Олег Газманов, но и оставили далеко позади обыкновенный здравый смысл и заботу о собственной жизни и имуществе. Иначе сложно объяснить, как в условиях нормальной жизни могли родиться предложения чистить светлые меховые изделия смесью бензина и картофельной муки, а мебель темных пород дерева ― стаканом пива, прокипяченного с воском (примеры, если кто-то вдруг засомневался, взяты из реальных источников). Впрочем, какое значение имеет сохранность подаренного тещей и тестем дивана, когда на кону стоит очередной рецепт, который может осчастливить целые поколения домовладельцев, оставшихся один на один с застарелым пятном от пролитого чая на мебели с плюшевым покрытием?
Еще одна черта характера авторов домашних энциклопедий, которая бросается в глаза читателям с каждой страницы их трудов, ― это граничащее с маниакальным нежелание выбросить хоть что-нибудь, подпитываемое таким же психотическим желанием хоть как-то использовать невыброшенное. В этом смысле авторы энциклопедий домоводства промывают своим читателям мозги не хуже опытных адвентистов Седьмого Дня. Разницы между сектантами и поборниками секретов домоводства, в принципе, особой нет: если первые искренне верят во второе пришествие и переписывание квартир и остального имущества на своих духовных лидеров, то учение вторых также можно свести к нескольким основным догматам. Первый заключается в том, что Хороший Хозяин непременно найдет применение всему ― от кофейной гущи (ею можно чистить обувь из черной замши) до старых лыж (рифленую резину с которых можно наклеить на подошвы зимних ботинок во время гололеда) ― и, как следствие, просто не имеет права выбросить хоть что-нибудь. Второй тезис секты Свидетелей Мужчины в Доме учит, что таким Мужчиной может стать каждый независимо от возрастной и половой принадлежности, причем апостолы зубного порошка и мыльной стружки почему-то свято уверены, что освоить приводимые ими рецепты домашнего уюта может каждый.
Надо ли говорить, что на практике подобный оптимизм, как правило, оказывается несостоятельным по всем пунктам; более того, услышанная фанатиками благая весть, как это часто бывает, приносит горе и страдание ни в чем не повинным людям. Посещая дом, балкон или гараж адепта секретов домоводства, вы каждый раз рискуете сломать себе шею в горах ненужного хлама, из которого упомянутый адепт надеется в один прекрасный день смастерить то ли усовершенствованную вишнечистку, то ли рамку для сушки белья. Кроме того, домашние, член семьи которых пал жертвой синдрома рачительного хозяина, обычно очень хорошо знают, что в экнциклопедиях домоводства вместо «как самому повесить картину» следует писать «как изуродовать полстены, сжечь погонный метр своих и чужих нервных клеток, испоганить отношения с соседями, но так ничего и не повесить».
Вообще, при чтении домашних энциклопедий в голову в какой-то момент закрадывается ― и потом уже не покидает ее ― мысль о том, что было бы, если бы энергию авторов этих книг удалось перенаправить с изничтожения семейных запасов скипидара, мыла, свечей и зубного порошка в мирное русло. Вполне возможно, что какой-нибудь большой адронный коллайдер был задуман умельцем, жена которого в один прекрасный день просто выключила газ под закипающим отваром картофельной шелухи, с помощью которого тот собирался избавить мир от темного налета на алюминиевой посуде, и очередному несостоявшемуся кулибину пришлось искать другое направление полета творческой мысли. С другой стороны, с учетом неумолимо приближающейся эпохи перемен, которой боялись еще в древнем Китае, не исключено, что энциклопедии домоводства вновь окажутся актуальны в стране, где ничего невозможно будет достать, и все мы будем вновь прислушиваться к древней мудрости и мчаться удалять чернильные пятна не дефицитным пятновыводителем, а простоквашей, соком помидоров или «слегка смоченной головкой спички». Не переключайтесь.
Итак, если вам в руки попал изданный еще в Советском Союзе компендиум под названием «Секреты домоводства», не торопитесь запихивать его обратно на книжную полку ― даже если вас не интересует, как можно усовершенствовать старую добрую швабру или освежить мебель из красного дерева, с этим памятником народной мысли все равно стоит ознакомиться и тем, кто не собирается использовать собранные в нем советы на практике. (На самом деле каждому хорошему человеку можно от души пожелать, чтобы большинство «секретов» никогда ему не пригодилось, особенно из разделов, явно навеянных природными и техногенными катакзизмами ― от ремонта до нашествия муравьев).
Первое, что обращает на себя внимание даже при беглом ознакомлении с экнциклопедиями домоводства, ― это фантазия авторов. Если, например, вам попалась книга, где в главе, посвященной Его Ворсейшеству, говорится что-нибудь вроде «при чистке ковров можно использовать различные моющие средства, способ употребления которых указан на упаковке,» ― сразу выбрасывайте такую «энциклопедию» к чертовой матери. Совершенно очевидно, что автор даже не удосужился ознакомиться с основами подбора арсенала, безобидно дремлющего на кухнях и в ванных комнатах, но готовым по вашему первому зову обрушиться на сколь угодно глубоко въевшуюся грязь и ничего не подозревающих домочадцев. Арсенал этот велик и многообразен, включает в себя самые разные предметы живой и неживой природы ― от стирательной резинки и лейкопластыря до половинки луковицы и меловой кашицы, ― но ключевыми элементами его являлись и являются зубной порошок, уксус и нашатырный спирт. С помощью этой святой троицы домашнего хозяйства, смешиваемой в разных пропорциях и применяемой в первозданном или разбавленном виде, можно, по уверениям видавших жизнь авторов энциклопедий, не только отчистить вообще всё, но и, видимо, завоевать мир (не говоря уже о почете и уважении среди соседей и домашних). К любому совету, где не упоминается хотя бы одно из этих первоначал домашнего хозяйства (будь то рецепт раствора для опыскивания тли или прогрессивные методики стирки штор), следует отнестись с большим подозрением.
Впрочем, авторы книг по домоводству попрали ли бы самый канон своей эмпирической мудрости, если бы смирили пыл собственного воображения, удовлетворившись порошково-натарырно-уксусными рецептами. Их мысли ― те самые, которые скакуны, ― не только обогнали безумием хмельные ветра, как завещал Олег Газманов, но и оставили далеко позади обыкновенный здравый смысл и заботу о собственной жизни и имуществе. Иначе сложно объяснить, как в условиях нормальной жизни могли родиться предложения чистить светлые меховые изделия смесью бензина и картофельной муки, а мебель темных пород дерева ― стаканом пива, прокипяченного с воском (примеры, если кто-то вдруг засомневался, взяты из реальных источников). Впрочем, какое значение имеет сохранность подаренного тещей и тестем дивана, когда на кону стоит очередной рецепт, который может осчастливить целые поколения домовладельцев, оставшихся один на один с застарелым пятном от пролитого чая на мебели с плюшевым покрытием?
Еще одна черта характера авторов домашних энциклопедий, которая бросается в глаза читателям с каждой страницы их трудов, ― это граничащее с маниакальным нежелание выбросить хоть что-нибудь, подпитываемое таким же психотическим желанием хоть как-то использовать невыброшенное. В этом смысле авторы энциклопедий домоводства промывают своим читателям мозги не хуже опытных адвентистов Седьмого Дня. Разницы между сектантами и поборниками секретов домоводства, в принципе, особой нет: если первые искренне верят во второе пришествие и переписывание квартир и остального имущества на своих духовных лидеров, то учение вторых также можно свести к нескольким основным догматам. Первый заключается в том, что Хороший Хозяин непременно найдет применение всему ― от кофейной гущи (ею можно чистить обувь из черной замши) до старых лыж (рифленую резину с которых можно наклеить на подошвы зимних ботинок во время гололеда) ― и, как следствие, просто не имеет права выбросить хоть что-нибудь. Второй тезис секты Свидетелей Мужчины в Доме учит, что таким Мужчиной может стать каждый независимо от возрастной и половой принадлежности, причем апостолы зубного порошка и мыльной стружки почему-то свято уверены, что освоить приводимые ими рецепты домашнего уюта может каждый.
Надо ли говорить, что на практике подобный оптимизм, как правило, оказывается несостоятельным по всем пунктам; более того, услышанная фанатиками благая весть, как это часто бывает, приносит горе и страдание ни в чем не повинным людям. Посещая дом, балкон или гараж адепта секретов домоводства, вы каждый раз рискуете сломать себе шею в горах ненужного хлама, из которого упомянутый адепт надеется в один прекрасный день смастерить то ли усовершенствованную вишнечистку, то ли рамку для сушки белья. Кроме того, домашние, член семьи которых пал жертвой синдрома рачительного хозяина, обычно очень хорошо знают, что в экнциклопедиях домоводства вместо «как самому повесить картину» следует писать «как изуродовать полстены, сжечь погонный метр своих и чужих нервных клеток, испоганить отношения с соседями, но так ничего и не повесить».
Вообще, при чтении домашних энциклопедий в голову в какой-то момент закрадывается ― и потом уже не покидает ее ― мысль о том, что было бы, если бы энергию авторов этих книг удалось перенаправить с изничтожения семейных запасов скипидара, мыла, свечей и зубного порошка в мирное русло. Вполне возможно, что какой-нибудь большой адронный коллайдер был задуман умельцем, жена которого в один прекрасный день просто выключила газ под закипающим отваром картофельной шелухи, с помощью которого тот собирался избавить мир от темного налета на алюминиевой посуде, и очередному несостоявшемуся кулибину пришлось искать другое направление полета творческой мысли. С другой стороны, с учетом неумолимо приближающейся эпохи перемен, которой боялись еще в древнем Китае, не исключено, что энциклопедии домоводства вновь окажутся актуальны в стране, где ничего невозможно будет достать, и все мы будем вновь прислушиваться к древней мудрости и мчаться удалять чернильные пятна не дефицитным пятновыводителем, а простоквашей, соком помидоров или «слегка смоченной головкой спички». Не переключайтесь.