А теперь выслушаем Джулиана
Многим взрослым, читавшим «Чудо» Р. Дж. Паласио, образ главного травильщика показался нереалистичным. И действительно, Джулиан Албанс - не типичный булли из пособий по предотвращению травли. В семье у него тишь, гладь и божья благодать. Сам он парень неглупый, разносторонне одаренный, эрудированный. Что ему делить с больным одноклассником - внимание почтеннейшей публики, которое он привык получать в стопроцентном объеме?
А может быть, Джулиан сам болеет, только не лечится?
.
Гипотезы мои подтвердились частично. [Осторожно, спойлеры!!]Джулиан действительно воспитывается, пожалуй, по типу «кумир семьи»: и мама усердствует, и папа не отстаёт. Внимание для мальчика важно, но не слишком. И он вправду болен и не лечится.
Проблема Джулиана называется асхимофобия или какофобия - боязнь безобразного. В раннем детстве чудовищ боятся - это терафобия, и страх перед деформированными лицами у нашего героя сохранился с малолетства.
К слову: моя бабушка в двенадцать лет была эвакуирован из блокадного Ленинграда в Калининскую область, в деревню. Там на святки было принято рядиться. Один старик засунул за щеки две картофелины. Черты лица его комически исказились, щеки раздулись. Так вот, ни о чем в своём блокадном детстве бабушка не рассказывала с таким ужасом, как об этом старике. «Как я испугалась, как я испугалась», - повторяла она, стуча зубами, точно на морозе.
То есть поведение Джулиана объяснимо. Но не извинительно.
- Не могу поверить, что меня выгнали, - вздохнул я, как только мы заехали в гараж в нашем доме.
- Ты не виноват, дорогой, - ответила мама. - Это они сводят счёты со мной и папой.
- Мелисса! - закричал папа, и мама даже подскочила от удивления. - Ну конечно, он виноват! Всё, что произошло, его вина! Джулиан, ты вообще о чём думал, когда писал свои записки?
- Его спровоцировали! - заступилась за меня мама.
Много пишут о воспоминаниях бабушки героя, которая, так уж сложилось её военное детство во Франции, оказалась жизнью обязана своему однокласснику с инвалидностью. Мне эта часть «Главы Джулиана» показалась если не самой слабой, то структурно неуместной. Всё это для внука дела давно минувших дней, преданья старины глубокой, и одноклассник с его несусветной физиономией нисколько не похож на самоотверженного Краба, будто пришедшего из старинного приключенческого романа. Джулиан не способен воспринять мораль истории - разве что в духе «не плюй в колодезь». Хотя и это уже немало...
Рассказ бабушки издан отдельной книгой под названием «Белая птица».
А может быть, Джулиан сам болеет, только не лечится?
.
Гипотезы мои подтвердились частично. [Осторожно, спойлеры!!]Джулиан действительно воспитывается, пожалуй, по типу «кумир семьи»: и мама усердствует, и папа не отстаёт. Внимание для мальчика важно, но не слишком. И он вправду болен и не лечится.
Проблема Джулиана называется асхимофобия или какофобия - боязнь безобразного. В раннем детстве чудовищ боятся - это терафобия, и страх перед деформированными лицами у нашего героя сохранился с малолетства.
К слову: моя бабушка в двенадцать лет была эвакуирован из блокадного Ленинграда в Калининскую область, в деревню. Там на святки было принято рядиться. Один старик засунул за щеки две картофелины. Черты лица его комически исказились, щеки раздулись. Так вот, ни о чем в своём блокадном детстве бабушка не рассказывала с таким ужасом, как об этом старике. «Как я испугалась, как я испугалась», - повторяла она, стуча зубами, точно на морозе.
То есть поведение Джулиана объяснимо. Но не извинительно.
- Не могу поверить, что меня выгнали, - вздохнул я, как только мы заехали в гараж в нашем доме.
- Ты не виноват, дорогой, - ответила мама. - Это они сводят счёты со мной и папой.
- Мелисса! - закричал папа, и мама даже подскочила от удивления. - Ну конечно, он виноват! Всё, что произошло, его вина! Джулиан, ты вообще о чём думал, когда писал свои записки?
- Его спровоцировали! - заступилась за меня мама.
Много пишут о воспоминаниях бабушки героя, которая, так уж сложилось её военное детство во Франции, оказалась жизнью обязана своему однокласснику с инвалидностью. Мне эта часть «Главы Джулиана» показалась если не самой слабой, то структурно неуместной. Всё это для внука дела давно минувших дней, преданья старины глубокой, и одноклассник с его несусветной физиономией нисколько не похож на самоотверженного Краба, будто пришедшего из старинного приключенческого романа. Джулиан не способен воспринять мораль истории - разве что в духе «не плюй в колодезь». Хотя и это уже немало...
Рассказ бабушки издан отдельной книгой под названием «Белая птица».