Дженни Нордберг "Подпольные девочки Кабула" (Эксмо, 2016) - мои впечатления - 2
Продолжаю увлеченно читать - не оторваться, на самом деле.
Одно дело - абстрактные рассуждения о гендере и власти, другое - реальные и очень яркие иллюстрации из одной из самых патриархальных и сегрегированных стран мира.
Тут все видно как на ладони - и конструирование гендера (одежда, походка, поведение, но, прежде всего - отношение окружающих, которое либо позволяет вести себя свободно, либо запрещает практически все), и восприятие обществом, и вопросы саморепрезентации и идентичности.
Очень рекомендую для прочтения, потому что и написано увлекательно, интервью с живыми людьми, и прекрасно позволяет воочию увидеть функционирование гендера.
Кроме того, очень интересные вопросы Нордберг поднимает в плане понимания иных культур - насколько взгляд со стороны может не замечать очень много, что не соответствует стереотипам, "плоской" картинке в голове.
Очень интересна психология - и самих бача пош, которым ой как нелегко приходится, и их семей. Это разговоры с живыми людьми, их точка зрения, и Нордберг не смотрит на них сверху вниз, как на смешных и диких зверушек, что немаловажно, однако при этом приводит в тексте очень много отсылок к исследованиям патриархата, к истории, к социологии, это позволяет читательницам видеть объемную картину, видеть системность и исторические корни происходящего.
Фотографии я нашла на сайте http://theundergroundgirlsofkabul.com/
Это, как я понимаю, Мехран, дочь-сын Азиты.
В последующих главах, помимо Азиты и ее семьи, появляется очень много новых, ярких персонажек, которые показывают, что феномен "бача пош" - и распространен очень широко (по прикидкам одной докторки, в каждой школе есть 1-2 такие девочки), и имеет очень древнее, еще до-исламское происхождение, а цель, во многом - магическая - "притянуть" рождение сыновей.
Мы знакомимся с докторкой Фарейбой, управляющей роддомом в дикой глуши, местности, расположенной между позициями талибов и армией США, поэтому часто подпадающим под обстрел. Это образованная, сильная женщина, принявшая тысячи родом и оказывающая медицинскую помощь тем, кому иначе негде ее получить. При этом она называет себя эксперткой по рождению сыновей (у нее их трое), и обучает других женщин тому, как надо питаться, какими мазями мазаться и пр., чтобы рожать сыновей. ВОт так сочетается современное образование и древние верования. И "бача пош" - часть этих верований. Считается, что, если выдать одну из дочерей за сына, то женщина будет смотреть на "мальчика", видеть мальчуковую одежду, "привыкать" к сыну - и начнет рожать сыновей. Афганки убеждены, что это работает.
Впрочем, для деревенских женщин вопрос рождения сыновей - это вопрос жизни и смерти, потому что, если сыновей нет, они так и будут вынуждены рожать каждый год до ранней смерти (средняя продолжительность жизни афганских женщин - 40 лет; среднее количество ВЫЖИВШИХ детей - 6). Кроме того, женщины говорят, что дочерей можно рожать, только если муж попадется ХОРОШИЙ. Плохой будет избивать не только жену, но и дочерей.
Еще мы видим девочек из нищих семей, которые не рады тому, что их переодевают мальчиками, потому что для них это означает не игры в футбол, а тяжелый труд за гроши.
Например, Ниима - старшая дочь, у нее 8 младших сестер и отец - безработный наркоман. Друг семьи предложил одеть ее мальчиком, чтобы она могла работать у него в лавочке.
Вся семья живет на зарабатываемые ею детские копейки.
Нииме тяжело, страшно, неудобно, и она ждет не дождется, когда еще подрастет и больше не сможет одеваться мальчиком. Тогда ее место займет малдшая сестра, потом следующая младшая сестра и так далее.
А 8-летняя дочка разведенной женщины Нахид не захотела быть сыном. Нахид очень повезло, что ее семья поддержала ее развод, и отец даже смог договориться с мужем, чтобы тот отдал Нахид детей, в обмен на все семейные деньги, но положение разведенной женщины очень двусмысленно. Она считается доступной, поэтому, хотя у Нахид был один сын, она захотела "сделать" второго - для повышения респектабельности, чтобы не бояться все время изнасилования, но вот не вышло, дочка быстро себя выдала.
Очень интересна история 15-летней узбечки Захры. Она уже слишком взрослая для бача пош, считается, что возвращать девочек обратно в женский пол желательно даже ДО наступления пубертата, иначе, как выражается одна докторка - "они немножко в уме повреждаются".
Но Захра не хочет. Она совсем не хочет быть женщиной, сидеть в 4 стенах всю жизнь и рожать кучу детей. Ей нравится быть свободной (хотя ее свобода все-таки ограничена тем, что она ходит, например, в школу для девочек, где обязана носить платок, и учитель паштунского уже ей выговаривал, что надо прикрываться и вне школы; да и во дворе все больше народу знает, что она на самом деле девушка), она хочет работать.
Мать Захры против. Она намеренно всем рассказывает, что Захра - девочка, потому что хочет сделать ее "женственной". Более того, мать утверждает, что Захра сама всегда хотела быть мальчиком.
Нордберг мягко, но убедительно показывает, что бача пош - всегда идея родителей. Маленькая девочка не может сама пойти и купить себе мужскую одежду.
И да, мать вскоре признается, что после рождения трех старших дочерей у нее было несколько выкидышей мужского пола, и в отчаянии она решила прибегнуть к магии и сделала из Захры мальчика.
Хотя ее кузина, бывшая бача пош, ныне живущая с мужем и детьми в Лондоне, предупреждала, что обратное превращение в правильную женщину будет ой каким нелегким.
И теперь мать и отец сталкиваются с сопротивлением Захры, которая не хочет терять свои пусть все уменьшающиеся привилегии (чем старше она становится, тем хуже к ней начинают относиться, потому что, хотя девочек наряжать мальчиками приемлемо, женщина должны быть женщиной и точка, мол, есть хадис, согласно которому пророк Мухаммед проклял и призвал выгонять из дому мужчин, одевающихся как женщин, и женщин, одевающихся как мужчины).
Однако бабушка Захры ее поддерживает. Оказывается, их пра-пра-пра как-то там бабушка жила в мужском обличье до 38 лет, даже занимала какой-то государственный пост и работала. В 38-то, конечно, вышла замуж и еще 4 детей родила - это обязательно для бача-пош, но спешить, полагает бабушка, ни к чему.
Бабушка вообще говорит Нордберг, что это очень древний обычай, еще до-исламский.
С интересом буду читать дальше.
Еще очень интересно читать про судьбу Азиты, очень, надо сказать, нелегкую судьбу, хотя среди афганских женщин она находится в супер-привилегированном положении - из обеспеченной, образованной семьи, сама образована, выбилась в парламент, получает 2000 долларов в месяц.
Азиты вызывает огромное уважение.
В юности, во время правления талибов, семья бежала из Кабула в родную, глухую и нищую провинцию, бросив все, и там Азиту, в конце-концов выдали замуж за неграмотного деревенского двоюродного брата.
Она, конечно, очень не хотела уезжать жить в горную деревню, в семью, где никто даже читать-писать не умел, но, с точки зрения отца, он старался оставить ее в семье, не отдавать в чужую семью.
В семье двоюродного брата ее, конечно, били, чтобы выбить городскую дурь, а то она пыталась привить свои порядки, руки там мыть до еды и прочий выпендреж, и били сильно, так что она несколько раз через отца обращался к старейшинам, чтобы с мужем провели беседу, он ее, конечно, насиловал, но это же не считается, ведь муж. Не очень помогало и то, что она рожала только дочерей.
Развестись она, конечно же, не могла. Мало того, что дети остались бы у мужа, при талибах и ее бы за развод арестовали, и ее родителей.
Но Азита всегда была очень деятельная. Она лечила деревенских женщин, пользуясь знаниями, полученными при подготовке к поступлению в медвуз; учила читать тех девушек, которые этого хотели, а когда режим талибов пал, уговорила мужа перебраться из деревни в город.
Он согласился - при условии, что она будет содержать всю семью. И наступило для нее счастье - утром преподает в школе, вечером - другим ученицам. Потом она выучила английский и устроилась на работу переводчицей при гуманитарной миссии на целых 150 долларов в месяц.
А потом ее выбрали в парламент от их провинции. Тут я, конечно, не могу отделаться от ощущения, что за Азитой все-таки во многом стоит ее отец. Т.е. и муж пошел у нее на поводу, потому что, как он говорит: "После того, как я осиротел, дядя стал мне отцом", и, например, когда Азита получает угрозы по телефону - она звонит отцу, чтобы продиктовать ему номер звонившего.
Т.е. Азите очень-очень повезло и с отцом, и с мужем, и с судьбой, представляете?
Страшно думать, конечно, о жизни тех, кому повезло меньше.
Но Азита в любом случае вызывает восхищение и у Нордберг, и у читательниц, которым авторка умеет передать свои чувства - не прямой речью, не навязывая, но показывая Азиту, например, такой ,какая она есть.
Ниже можно увидеть фотографии Азиты, Мехран и Захры.
Я, кстати, переживаю, не повредила ли им книга?
Не могу не поделиться узнанным: Женщина, которая пишет, читает или цитирует поэзию - шлюха. По крайней мере, потенциальная.
Знаете, почему? Потому что поэзия - это все про любовь-морковь, романтику всякую. А любовь - это шашни и, страшно сказать, секс. Вот так разврат и начинается.
Продолжение следует.
Одно дело - абстрактные рассуждения о гендере и власти, другое - реальные и очень яркие иллюстрации из одной из самых патриархальных и сегрегированных стран мира.
Тут все видно как на ладони - и конструирование гендера (одежда, походка, поведение, но, прежде всего - отношение окружающих, которое либо позволяет вести себя свободно, либо запрещает практически все), и восприятие обществом, и вопросы саморепрезентации и идентичности.
Очень рекомендую для прочтения, потому что и написано увлекательно, интервью с живыми людьми, и прекрасно позволяет воочию увидеть функционирование гендера.
Кроме того, очень интересные вопросы Нордберг поднимает в плане понимания иных культур - насколько взгляд со стороны может не замечать очень много, что не соответствует стереотипам, "плоской" картинке в голове.
Очень интересна психология - и самих бача пош, которым ой как нелегко приходится, и их семей. Это разговоры с живыми людьми, их точка зрения, и Нордберг не смотрит на них сверху вниз, как на смешных и диких зверушек, что немаловажно, однако при этом приводит в тексте очень много отсылок к исследованиям патриархата, к истории, к социологии, это позволяет читательницам видеть объемную картину, видеть системность и исторические корни происходящего.
Фотографии я нашла на сайте http://theundergroundgirlsofkabul.com/
Это, как я понимаю, Мехран, дочь-сын Азиты.
В последующих главах, помимо Азиты и ее семьи, появляется очень много новых, ярких персонажек, которые показывают, что феномен "бача пош" - и распространен очень широко (по прикидкам одной докторки, в каждой школе есть 1-2 такие девочки), и имеет очень древнее, еще до-исламское происхождение, а цель, во многом - магическая - "притянуть" рождение сыновей.
Мы знакомимся с докторкой Фарейбой, управляющей роддомом в дикой глуши, местности, расположенной между позициями талибов и армией США, поэтому часто подпадающим под обстрел. Это образованная, сильная женщина, принявшая тысячи родом и оказывающая медицинскую помощь тем, кому иначе негде ее получить. При этом она называет себя эксперткой по рождению сыновей (у нее их трое), и обучает других женщин тому, как надо питаться, какими мазями мазаться и пр., чтобы рожать сыновей. ВОт так сочетается современное образование и древние верования. И "бача пош" - часть этих верований. Считается, что, если выдать одну из дочерей за сына, то женщина будет смотреть на "мальчика", видеть мальчуковую одежду, "привыкать" к сыну - и начнет рожать сыновей. Афганки убеждены, что это работает.
Впрочем, для деревенских женщин вопрос рождения сыновей - это вопрос жизни и смерти, потому что, если сыновей нет, они так и будут вынуждены рожать каждый год до ранней смерти (средняя продолжительность жизни афганских женщин - 40 лет; среднее количество ВЫЖИВШИХ детей - 6). Кроме того, женщины говорят, что дочерей можно рожать, только если муж попадется ХОРОШИЙ. Плохой будет избивать не только жену, но и дочерей.
Еще мы видим девочек из нищих семей, которые не рады тому, что их переодевают мальчиками, потому что для них это означает не игры в футбол, а тяжелый труд за гроши.
Например, Ниима - старшая дочь, у нее 8 младших сестер и отец - безработный наркоман. Друг семьи предложил одеть ее мальчиком, чтобы она могла работать у него в лавочке.
Вся семья живет на зарабатываемые ею детские копейки.
Нииме тяжело, страшно, неудобно, и она ждет не дождется, когда еще подрастет и больше не сможет одеваться мальчиком. Тогда ее место займет малдшая сестра, потом следующая младшая сестра и так далее.
А 8-летняя дочка разведенной женщины Нахид не захотела быть сыном. Нахид очень повезло, что ее семья поддержала ее развод, и отец даже смог договориться с мужем, чтобы тот отдал Нахид детей, в обмен на все семейные деньги, но положение разведенной женщины очень двусмысленно. Она считается доступной, поэтому, хотя у Нахид был один сын, она захотела "сделать" второго - для повышения респектабельности, чтобы не бояться все время изнасилования, но вот не вышло, дочка быстро себя выдала.
Очень интересна история 15-летней узбечки Захры. Она уже слишком взрослая для бача пош, считается, что возвращать девочек обратно в женский пол желательно даже ДО наступления пубертата, иначе, как выражается одна докторка - "они немножко в уме повреждаются".
Но Захра не хочет. Она совсем не хочет быть женщиной, сидеть в 4 стенах всю жизнь и рожать кучу детей. Ей нравится быть свободной (хотя ее свобода все-таки ограничена тем, что она ходит, например, в школу для девочек, где обязана носить платок, и учитель паштунского уже ей выговаривал, что надо прикрываться и вне школы; да и во дворе все больше народу знает, что она на самом деле девушка), она хочет работать.
Мать Захры против. Она намеренно всем рассказывает, что Захра - девочка, потому что хочет сделать ее "женственной". Более того, мать утверждает, что Захра сама всегда хотела быть мальчиком.
Нордберг мягко, но убедительно показывает, что бача пош - всегда идея родителей. Маленькая девочка не может сама пойти и купить себе мужскую одежду.
И да, мать вскоре признается, что после рождения трех старших дочерей у нее было несколько выкидышей мужского пола, и в отчаянии она решила прибегнуть к магии и сделала из Захры мальчика.
Хотя ее кузина, бывшая бача пош, ныне живущая с мужем и детьми в Лондоне, предупреждала, что обратное превращение в правильную женщину будет ой каким нелегким.
И теперь мать и отец сталкиваются с сопротивлением Захры, которая не хочет терять свои пусть все уменьшающиеся привилегии (чем старше она становится, тем хуже к ней начинают относиться, потому что, хотя девочек наряжать мальчиками приемлемо, женщина должны быть женщиной и точка, мол, есть хадис, согласно которому пророк Мухаммед проклял и призвал выгонять из дому мужчин, одевающихся как женщин, и женщин, одевающихся как мужчины).
Однако бабушка Захры ее поддерживает. Оказывается, их пра-пра-пра как-то там бабушка жила в мужском обличье до 38 лет, даже занимала какой-то государственный пост и работала. В 38-то, конечно, вышла замуж и еще 4 детей родила - это обязательно для бача-пош, но спешить, полагает бабушка, ни к чему.
Бабушка вообще говорит Нордберг, что это очень древний обычай, еще до-исламский.
С интересом буду читать дальше.
Еще очень интересно читать про судьбу Азиты, очень, надо сказать, нелегкую судьбу, хотя среди афганских женщин она находится в супер-привилегированном положении - из обеспеченной, образованной семьи, сама образована, выбилась в парламент, получает 2000 долларов в месяц.
Азиты вызывает огромное уважение.
В юности, во время правления талибов, семья бежала из Кабула в родную, глухую и нищую провинцию, бросив все, и там Азиту, в конце-концов выдали замуж за неграмотного деревенского двоюродного брата.
Она, конечно, очень не хотела уезжать жить в горную деревню, в семью, где никто даже читать-писать не умел, но, с точки зрения отца, он старался оставить ее в семье, не отдавать в чужую семью.
В семье двоюродного брата ее, конечно, били, чтобы выбить городскую дурь, а то она пыталась привить свои порядки, руки там мыть до еды и прочий выпендреж, и били сильно, так что она несколько раз через отца обращался к старейшинам, чтобы с мужем провели беседу, он ее, конечно, насиловал, но это же не считается, ведь муж. Не очень помогало и то, что она рожала только дочерей.
Развестись она, конечно же, не могла. Мало того, что дети остались бы у мужа, при талибах и ее бы за развод арестовали, и ее родителей.
Но Азита всегда была очень деятельная. Она лечила деревенских женщин, пользуясь знаниями, полученными при подготовке к поступлению в медвуз; учила читать тех девушек, которые этого хотели, а когда режим талибов пал, уговорила мужа перебраться из деревни в город.
Он согласился - при условии, что она будет содержать всю семью. И наступило для нее счастье - утром преподает в школе, вечером - другим ученицам. Потом она выучила английский и устроилась на работу переводчицей при гуманитарной миссии на целых 150 долларов в месяц.
А потом ее выбрали в парламент от их провинции. Тут я, конечно, не могу отделаться от ощущения, что за Азитой все-таки во многом стоит ее отец. Т.е. и муж пошел у нее на поводу, потому что, как он говорит: "После того, как я осиротел, дядя стал мне отцом", и, например, когда Азита получает угрозы по телефону - она звонит отцу, чтобы продиктовать ему номер звонившего.
Т.е. Азите очень-очень повезло и с отцом, и с мужем, и с судьбой, представляете?
Страшно думать, конечно, о жизни тех, кому повезло меньше.
Но Азита в любом случае вызывает восхищение и у Нордберг, и у читательниц, которым авторка умеет передать свои чувства - не прямой речью, не навязывая, но показывая Азиту, например, такой ,какая она есть.
Ниже можно увидеть фотографии Азиты, Мехран и Захры.
Я, кстати, переживаю, не повредила ли им книга?
Не могу не поделиться узнанным: Женщина, которая пишет, читает или цитирует поэзию - шлюха. По крайней мере, потенциальная.
Знаете, почему? Потому что поэзия - это все про любовь-морковь, романтику всякую. А любовь - это шашни и, страшно сказать, секс. Вот так разврат и начинается.
Продолжение следует.