Леон ФЕЛИПЕ. Росинант…
Перевод с испанского Валерия Столбова
Я видел тебя за самой черной работой:
ты был клячей бродяжки портного,
ты покорно крутил норию,
ты рылся в мусорных кучах
в поисках съедобных отбросов,
ты волочил средневековую повозку
бездомных скоморохов смерти.
Ты - сын голодной и нищей земли
(уже твои первые летописцы превозносили тебя
за уменье поститься и философствовать).
На моих глазах
ты часами стоял, свесив голову
над пустою кормушкой,
либо зимним, мертвенным утром
тянул тележку зеленщика,
а иной раз - о боже! -
даже муниципальную бочку с нечистотами...
Росинант! Тебя запрягали
в самую грязную работу...
Но однажды вечером... Однажды вечером..
тебя привели на корриду,
и я увидел тебя на желтой арене,
подобного первому христианину
или рабу Цезаря в римском цирке.
Ты выступал во всем облачении мученика:
в потрепанной, грязной попоне,
с красным платком
на правом глазу,
от тебя закрывавшим смерть.
Из современной испанской поэзии. - М.: Прогресс, 1979. - С. 86-87.
Я видел тебя за самой черной работой:
ты был клячей бродяжки портного,
ты покорно крутил норию,
ты рылся в мусорных кучах
в поисках съедобных отбросов,
ты волочил средневековую повозку
бездомных скоморохов смерти.
Ты - сын голодной и нищей земли
(уже твои первые летописцы превозносили тебя
за уменье поститься и философствовать).
На моих глазах
ты часами стоял, свесив голову
над пустою кормушкой,
либо зимним, мертвенным утром
тянул тележку зеленщика,
а иной раз - о боже! -
даже муниципальную бочку с нечистотами...
Росинант! Тебя запрягали
в самую грязную работу...
Но однажды вечером... Однажды вечером..
тебя привели на корриду,
и я увидел тебя на желтой арене,
подобного первому христианину
или рабу Цезаря в римском цирке.
Ты выступал во всем облачении мученика:
в потрепанной, грязной попоне,
с красным платком
на правом глазу,
от тебя закрывавшим смерть.
Из современной испанской поэзии. - М.: Прогресс, 1979. - С. 86-87.