Адам Готлоб ЭЛЕНШЛЕГЕР. Рыцарь льва
Перевод с датского Сергея Петрова
Порывы ветра летнего, нежны,
Колеблют лип цветущие вершины,
И льется с высей серебро луны
На дремлющие лилии долины.
В зеркальной глади вод отражены
Злаченый шпиль и башни-исполины.
В таинственной полночной тишине
Король неспешно едет на коне.
Ведет дорога в лес. Не шелохнется
Листва густая, ветвь не задрожит.
Луны сиянье в чащу не пробьется,
Здесь тайна спит и сумрак ворожит.
Но вдруг внезапный грохот раздается.
В испуге замер конь. Король глядит -
И видит в изумленье неподдельном:
Дракон и лев сошлись в бою смертельном.
Лев ранен, но собрал всю мощь свою
В отчаянном порыве и на змея
Бросается. Пронзает чешую
Железный коготь. Змей вздымает шею
Горой замшелой. Кто, в каком бою
Его сразит? Огнем кровавым рдея,
Смертью дыша, разверст ужасный зев.
Ужель погибнет благородный лев?
И лев воззвал пред гибелью грозящей:
«О Дидрик, мой король! Меня спаси!
Вождь, на щите златого льва носящий,
Могучую десницу занеси,
Дай твари сей изведать меч разящий
И вержущую огнь главу снеси!
Вовек тогда не разлучусь с тобою
И буду верным другом и слугою».
Король призыву внял - неудержим,
Разит дракона острый меч с размаху.
Клубится гад, шипит, хвостом своим
Бьет по земле, вздымая горы праха.
Глаза горят... Иль он непобедим?
Неустрашимый вождь поддался страху.
Бледнеет, наземь меч роняет он,
И кольцами обвил его дракон.
Покрытый мерзкой слизью хвост сжимает
Вождя в тисках. Он молча смерти ждет.
Дракон в скалу главою ударяет,
Скала разверзлась - и открылся вход
В драконье логово. Чу! Запевает
Полночный петел. Конь смятенный ржет
И гибнет в пасти чудища. Ночная
Густеет тьма, видений сонм скрывая.
«Гей, детушки! Ко мне!» - взывает гад.
И вот из глуби темного провала
Ползут наверх одиннадцать змеят,
В шипенье злобном выставляя жала.
Конь брошен им. Добычу теребят
Гаденыши. Им что ни дай - все мало!
«А завтра слаще будет вам еда -
Я человека привела сюда!»
Спят чудища. Ночь тянется глухая,
И пленника бездействие томит.
Мятется Дидрик, наугад блуждая
В пещере мрачной средь гранитных плит.
«Меч обронил я... Горе, доля злая!
Ах, если меч судьба мне возвратит,
Клянусь, чудовищ поражу на месте
И в замок ворочусь к моей невесте».
И чудо! Свет дрожащего луча,
Что в темь горы луна послать сумела,
На лезвии булатного меча
Затрепетал тревожно и несмело.
Король за меч схватился сгоряча -
И сразу память духом овладела,
Заговорила внятным языком...
Меч стар, заржавлен, но ему знаком.
То Адальринг был, славою покрытый,
Омытый кровью, баловень побед.
Владел им Зигфрид, рыцарь знаменитый,
Своей отвагой удивлявший свет,
Прославленный, воспетый, незабытый,
Друг Дидрика... Пропал он в цвете лет,
Его кончину сокрывала тайна -
И вот где отыскался след случайно!
«Так вот где светлый путь прервался твой -
В притоне мрачном нечисти проклятой!
Кто мог тягаться в счастии с тобой?
И вот чем кончилось... За друга, брата
Я отомщу - твой Адальринг со мной.
Клянусь, что змея не минет расплата!
С твоим мечом сильнее я вдвойне,
И мужество прибавит мощи мне!
Вперед! Вперед! Не стану медлить доле!»
И он ударил по скале мечом,
Чтобы проверить силу. Раскололи
Гранит удары. Звон пошел и гром
И пламя... Тут проснулся поневоле
Меньшой змееныш и, вертя хвостом,
Шипит: «Шалишь! Вот матушка проснется
И худо человечишке придется».
И рек король: «Судьба мне меч дала,
Не скроетесь от грозного удара.
Здесь смерть героя славного нашла -
И вас найдет заслуженная кара,
Исчадья мрака, выкормыши зла!
И не спасут вас колдовские чары.
Добро и зло сражаются давно,
Но пораженью зло обречено».
Змеихи пробудившейся дыханье
Его палящим жаром обожгло,
Но Адальринга дивное сверканье
В смятенье злую нечисть привело.
«Брось меч в провал! К чему твое дерзанье?
Помиримся. Что было, то прошло.
В моей горе таится клад богатый.
Бери что хочешь - самоцветы, злато».
«Не быть тому! Судьба мне меч дала,
Не скроешься от грозного удара.
Смерть Зигфрида в твоей норе нашла -
Найдет тебя заслуженная кара.
Отродье смрадной тьмы, служанка зла,
Пришел твой час, и не помогут чары.
Добро со злом сражается давно,
И пораженью зло обречено».
«Брось Адальринг! И знай: в плену томится
Твоя невеста, Фюлла, у меня,
В оковах мрачных, в сумрачной темнице,
Свою судьбу жестокую кляня.
Коль ты со мной не хочешь примириться -
Не видеть ей вовеки света дня.
Брось меч в провал! Смири порыв жестокий -
Вернешь свободу деве светлоокой».
«Ты лжешь! Давно бы верным сердцем я
Почувствовал, что ей беда грозила!
В отцовском замке милая моя,
В своей светелке. Ангельские силы
Хранят ее покой. И ты, змея,
Лишь хвалишься, что деву заточила.
На хитрости тебя толкает страх.
Умри с последней ложью на устах!»
Он победил. Повержены драконы,
Разрублены их мерзкие тела.
Кровь, яд и желчь текут рекой зловонной.
Но как уйти наверх? Крепка скала.
Он бьет мечом по камню непреклонно,
Но мощная преграда все цела.
Не выбраться из глуби подземельной.
В пещере он как в западне смертельной.
Тут Дидрику внезапный слышен зов:
«Сюда, король! Сейчас своротим гору!
Здесь камень мягче. Бей! И я готов
Крушить гранит когтями. Иль напору
Двойному эта кучка валунов
Противостанет? Мы сильней, без спору!
С бездушным камнем мы вступили в бой,
И камень покорится нам с тобой!»
Король внутри, а лев снаружи тщатся
Усильем яростным скалу свернуть.
Дрожит гора, но не спешит податься.
(А кровь змеиная уже по грудь!)
Но вот качнулись... С грохотом валятся
Каменья тяжкие... Свободен путь!
И, радостные, видят оба друга
Блеск утра ясного и зелень луга.
Там, где река в цветущих берегах
Журчит и плещет светлыми струями,
Где тешит ухо щебетанье птах,
Сидят они, утомлены трудами,
Омыв с усталых членов кровь и прах
И глад насытив спелыми плодами.
И на коленях друга лев ручной
Покоится гривастой головой.
«Ах, пташки, весел щебет ваш отрадный,
И луг цветущий радует мне взгляд,
И речка тешит глубиной прохладной -
Но дух тревогой и тоской объят,
И сердце рвется к Фюлле ненаглядной!
Все мысли, все желанья к ней летят.
Когда бы конь мой верный жив остался!
Сейчас бы я быстрее ветра мчался».
Смеется лев и говорит ему:
«Коня тебе? За чем же стало дело?
Спасителю и другу моему
Я услужу, коли нужда приспела,
И конскую повадку перейму».
Верхом на льва король уселся смело.
Во весь опор летят они - и вот
Желанный миг свиданья настает.
Сначала лев был страшен нежной Фюлле,
Но быстро удалось испуг унять,
И вскоре ручки белые дерзнули
Густую гриву зверя приласкать.
Остался в замке лев. Года минули,
Свой лес и львицу стал он забывать.
Всегда и всюду с королем он вместе
По долгу благодарности и чести.
Эленшлегер А. Г. Избранное. - Л.: Худож. лит., 1984. - С. 79-84.
Порывы ветра летнего, нежны,
Колеблют лип цветущие вершины,
И льется с высей серебро луны
На дремлющие лилии долины.
В зеркальной глади вод отражены
Злаченый шпиль и башни-исполины.
В таинственной полночной тишине
Король неспешно едет на коне.
Ведет дорога в лес. Не шелохнется
Листва густая, ветвь не задрожит.
Луны сиянье в чащу не пробьется,
Здесь тайна спит и сумрак ворожит.
Но вдруг внезапный грохот раздается.
В испуге замер конь. Король глядит -
И видит в изумленье неподдельном:
Дракон и лев сошлись в бою смертельном.
Лев ранен, но собрал всю мощь свою
В отчаянном порыве и на змея
Бросается. Пронзает чешую
Железный коготь. Змей вздымает шею
Горой замшелой. Кто, в каком бою
Его сразит? Огнем кровавым рдея,
Смертью дыша, разверст ужасный зев.
Ужель погибнет благородный лев?
И лев воззвал пред гибелью грозящей:
«О Дидрик, мой король! Меня спаси!
Вождь, на щите златого льва носящий,
Могучую десницу занеси,
Дай твари сей изведать меч разящий
И вержущую огнь главу снеси!
Вовек тогда не разлучусь с тобою
И буду верным другом и слугою».
Король призыву внял - неудержим,
Разит дракона острый меч с размаху.
Клубится гад, шипит, хвостом своим
Бьет по земле, вздымая горы праха.
Глаза горят... Иль он непобедим?
Неустрашимый вождь поддался страху.
Бледнеет, наземь меч роняет он,
И кольцами обвил его дракон.
Покрытый мерзкой слизью хвост сжимает
Вождя в тисках. Он молча смерти ждет.
Дракон в скалу главою ударяет,
Скала разверзлась - и открылся вход
В драконье логово. Чу! Запевает
Полночный петел. Конь смятенный ржет
И гибнет в пасти чудища. Ночная
Густеет тьма, видений сонм скрывая.
«Гей, детушки! Ко мне!» - взывает гад.
И вот из глуби темного провала
Ползут наверх одиннадцать змеят,
В шипенье злобном выставляя жала.
Конь брошен им. Добычу теребят
Гаденыши. Им что ни дай - все мало!
«А завтра слаще будет вам еда -
Я человека привела сюда!»
Спят чудища. Ночь тянется глухая,
И пленника бездействие томит.
Мятется Дидрик, наугад блуждая
В пещере мрачной средь гранитных плит.
«Меч обронил я... Горе, доля злая!
Ах, если меч судьба мне возвратит,
Клянусь, чудовищ поражу на месте
И в замок ворочусь к моей невесте».
И чудо! Свет дрожащего луча,
Что в темь горы луна послать сумела,
На лезвии булатного меча
Затрепетал тревожно и несмело.
Король за меч схватился сгоряча -
И сразу память духом овладела,
Заговорила внятным языком...
Меч стар, заржавлен, но ему знаком.
То Адальринг был, славою покрытый,
Омытый кровью, баловень побед.
Владел им Зигфрид, рыцарь знаменитый,
Своей отвагой удивлявший свет,
Прославленный, воспетый, незабытый,
Друг Дидрика... Пропал он в цвете лет,
Его кончину сокрывала тайна -
И вот где отыскался след случайно!
«Так вот где светлый путь прервался твой -
В притоне мрачном нечисти проклятой!
Кто мог тягаться в счастии с тобой?
И вот чем кончилось... За друга, брата
Я отомщу - твой Адальринг со мной.
Клянусь, что змея не минет расплата!
С твоим мечом сильнее я вдвойне,
И мужество прибавит мощи мне!
Вперед! Вперед! Не стану медлить доле!»
И он ударил по скале мечом,
Чтобы проверить силу. Раскололи
Гранит удары. Звон пошел и гром
И пламя... Тут проснулся поневоле
Меньшой змееныш и, вертя хвостом,
Шипит: «Шалишь! Вот матушка проснется
И худо человечишке придется».
И рек король: «Судьба мне меч дала,
Не скроетесь от грозного удара.
Здесь смерть героя славного нашла -
И вас найдет заслуженная кара,
Исчадья мрака, выкормыши зла!
И не спасут вас колдовские чары.
Добро и зло сражаются давно,
Но пораженью зло обречено».
Змеихи пробудившейся дыханье
Его палящим жаром обожгло,
Но Адальринга дивное сверканье
В смятенье злую нечисть привело.
«Брось меч в провал! К чему твое дерзанье?
Помиримся. Что было, то прошло.
В моей горе таится клад богатый.
Бери что хочешь - самоцветы, злато».
«Не быть тому! Судьба мне меч дала,
Не скроешься от грозного удара.
Смерть Зигфрида в твоей норе нашла -
Найдет тебя заслуженная кара.
Отродье смрадной тьмы, служанка зла,
Пришел твой час, и не помогут чары.
Добро со злом сражается давно,
И пораженью зло обречено».
«Брось Адальринг! И знай: в плену томится
Твоя невеста, Фюлла, у меня,
В оковах мрачных, в сумрачной темнице,
Свою судьбу жестокую кляня.
Коль ты со мной не хочешь примириться -
Не видеть ей вовеки света дня.
Брось меч в провал! Смири порыв жестокий -
Вернешь свободу деве светлоокой».
«Ты лжешь! Давно бы верным сердцем я
Почувствовал, что ей беда грозила!
В отцовском замке милая моя,
В своей светелке. Ангельские силы
Хранят ее покой. И ты, змея,
Лишь хвалишься, что деву заточила.
На хитрости тебя толкает страх.
Умри с последней ложью на устах!»
Он победил. Повержены драконы,
Разрублены их мерзкие тела.
Кровь, яд и желчь текут рекой зловонной.
Но как уйти наверх? Крепка скала.
Он бьет мечом по камню непреклонно,
Но мощная преграда все цела.
Не выбраться из глуби подземельной.
В пещере он как в западне смертельной.
Тут Дидрику внезапный слышен зов:
«Сюда, король! Сейчас своротим гору!
Здесь камень мягче. Бей! И я готов
Крушить гранит когтями. Иль напору
Двойному эта кучка валунов
Противостанет? Мы сильней, без спору!
С бездушным камнем мы вступили в бой,
И камень покорится нам с тобой!»
Король внутри, а лев снаружи тщатся
Усильем яростным скалу свернуть.
Дрожит гора, но не спешит податься.
(А кровь змеиная уже по грудь!)
Но вот качнулись... С грохотом валятся
Каменья тяжкие... Свободен путь!
И, радостные, видят оба друга
Блеск утра ясного и зелень луга.
Там, где река в цветущих берегах
Журчит и плещет светлыми струями,
Где тешит ухо щебетанье птах,
Сидят они, утомлены трудами,
Омыв с усталых членов кровь и прах
И глад насытив спелыми плодами.
И на коленях друга лев ручной
Покоится гривастой головой.
«Ах, пташки, весел щебет ваш отрадный,
И луг цветущий радует мне взгляд,
И речка тешит глубиной прохладной -
Но дух тревогой и тоской объят,
И сердце рвется к Фюлле ненаглядной!
Все мысли, все желанья к ней летят.
Когда бы конь мой верный жив остался!
Сейчас бы я быстрее ветра мчался».
Смеется лев и говорит ему:
«Коня тебе? За чем же стало дело?
Спасителю и другу моему
Я услужу, коли нужда приспела,
И конскую повадку перейму».
Верхом на льва король уселся смело.
Во весь опор летят они - и вот
Желанный миг свиданья настает.
Сначала лев был страшен нежной Фюлле,
Но быстро удалось испуг унять,
И вскоре ручки белые дерзнули
Густую гриву зверя приласкать.
Остался в замке лев. Года минули,
Свой лес и львицу стал он забывать.
Всегда и всюду с королем он вместе
По долгу благодарности и чести.
Эленшлегер А. Г. Избранное. - Л.: Худож. лит., 1984. - С. 79-84.