Юлиан КОРНХАУЗЕР. Гойя: Кого покидает разум, тому являются чудовища
Перевод с польского Натальи Астафьевой
Франсиско ГОЙЯ. Сон разума рождает чудовищ. Офорт из серии "Капричос". 1797.
И жезл мне дайте, как кнут в руку. Еще по
локти в крови. Нетопыри сотрясают воздух,
чудовища, распятые в стенах, дышат плоско.
Солдаты, купающиеся в потоке, кричат друг другу:
идемте, короли. В гробу замкнутое небо
истлевает. На закате, на голой пустоши,
актер, играющий Христа, подвешенный на кресте,
воронье пугало, рядом белый голубь, клюющий
пульки зерна, колосья ветра, другой актер
исчезает в сукровице света. И хлеба кусок дайте,
как змею в руку, к изумлению умирающих.
Ничего нет проще, чем молчать. И каменные крылья
богинь взлетают над головами, летят, летят, когда
во рвах лишь мертвые защитники, когда за углом
горят на костре книги, на эстраде мира, под стеной
казней.
Астафьева Н., Британишский В. Польские поэты ХХ века: Антология. - Т. 2. - СПб.: Алетейя, 2000. - С. 412.
Франсиско ГОЙЯ. Сон разума рождает чудовищ. Офорт из серии "Капричос". 1797.
И жезл мне дайте, как кнут в руку. Еще по
локти в крови. Нетопыри сотрясают воздух,
чудовища, распятые в стенах, дышат плоско.
Солдаты, купающиеся в потоке, кричат друг другу:
идемте, короли. В гробу замкнутое небо
истлевает. На закате, на голой пустоши,
актер, играющий Христа, подвешенный на кресте,
воронье пугало, рядом белый голубь, клюющий
пульки зерна, колосья ветра, другой актер
исчезает в сукровице света. И хлеба кусок дайте,
как змею в руку, к изумлению умирающих.
Ничего нет проще, чем молчать. И каменные крылья
богинь взлетают над головами, летят, летят, когда
во рвах лишь мертвые защитники, когда за углом
горят на костре книги, на эстраде мира, под стеной
казней.
Астафьева Н., Британишский В. Польские поэты ХХ века: Антология. - Т. 2. - СПб.: Алетейя, 2000. - С. 412.