Отчёт со Статута. С чем уехал из Бодмина.
Письмо из Бодмина в Лондон, зашифровано
Сэру Кристоферу Рену.
Сэр, прошу, поверьте мне на слово, просто дайте этому почтальону его чертов шиллинг!
/начало шифра/
Мой дорогой друг, уже несколько дней прошло с тех пор, как я прибыл в Бодмин, а всё так и не собрался вам написать. Я надеюсь, что вы простите мне моё столь долгое молчание, ибо обусловлено оно множеством событий, что имели место быть в столь тихом на первый взгляд городке. Начну с хороших новостей: наша Ложа успешно обрела нового Магистра, а Наш Общий Друг 1 благополучно направляется по дороге на север. Но обо всём по порядку. Уже в первый вечер моего прибытия в Бодмин, нашей Ложе таки удалось собраться вначале в рощице посреди города (как оказалось, это самое безопасное место, даже дальний лес прочёсывался с большим тщанием вичхантерами, деревенскими и просто любопытствующими, в то время как на мирно беседующую группу людей в центре города никто не обращает внимания), а затем перебрались ко мне в номер гостиницы «Оловянный моряк», кстати, рекомендую. На повестке дня были выборы нового Магистра, наше общее Дело (я выступал в нём связующим звеном через переписку с Ф.Г. 2) и внезапно обретённые пророчества Основателя нашей Ложи, что всплыли так внезапно и так вовремя. Подозреваю, Старикан был тот ещё шутник, хотя в гениальности изощрённости ему не откажешь. Пророчества приходили частями, но в целях экономии времени, чернил и бумаги я не буду описывать, как и когда они приходили, а приведу их целиком:
Имеющий ухо да услышит:
Сердце Орла находится в жемчужине,
Сердце Льва покоится в сгоревшем замке,
Сердце Тельца покоится под шляпой оловянного моряка,
Сердце Ангела принесёт вестник.
Имеющий ухо да услышит: когда Остров будет отделён от мира не только проливом, но и воздвигнется стена, разобщающая Остров с материком в мире духа, тогда придёт время моим наследникам воздвигнуть Храм с четырьмя Пределами: Пределом Орла на Западе, Пределом Льва на Юге, Пределом Тельца на Севере, и Пределом Ангела на Востоке. Тогда мои наследники найдут сокрытое мною, дабы освятить крест, что ляжет в основанье Храма. И станет тем крестом - меч, и, ежели Храм будет воздвигнут, станет меч тот - щитом и в руках магистра послужит защитой королю.
Имеющий ухо да услышит: и встанут четыре рыцаря к углам Храма. И явится Дева к четырём рыцарям, и сделает каменными их сердца, и сделает она краеугольными камнями Храма сердца их. И должен будет каждый рыцарь напоить жизнью камень, сделать живым вновь сердце своё. И да пойдут они по земле, и найдут они четырёх людей: действующего, воплощающего, ожидающего и верящего. И пребудет рыцарям от этих людей четыре дара: от действующего - смелость, от воплощающего - верность, от ожидающего - мудрость, от верующего - свобода.
Как видите, мой друг, довольно занятные бумаги. Обретение всех четырёх Пределов было весьма увлекательным занятием, хотя и достаточно утомительным для моих старых костей. Могу в целом сказать, что успешному завершению этого мероприятия зело способствовали находчивость маркиза В. 3, энергия леди Э.С. 4, поддержка Уилла 5 и изворотливость ума мистера Ф.С. 6 К тому же, забегая вперёд, сообщу, что в своих поисках мы обрели неожиданных союзников. Вестником, принёсшим Сердце Ангела, оказался Юстас Стернхолд (камень ему поручил передать умирающий человек, по-видимому, подгадавший как время, так и место), а Сердце Тельца успела до нас найти Мэри Маргарет Флоренс, воспитанница местного англиканского священника (хотя сейчас она известна под другой фамилией вследствие замужества, но я её запамятовал - спросите при случае маркиза В.). Об этих двоих я хотел бы поговорить более подробно, но всему своё место. А пока вернёмся на вечер того первого дня. Собрание прошло почти без эксцессов, за исключением потери 2-х шиллингов, один из которых ушёл актёру, проживавшему в соседнем номере, чтобы тот на время забыл туда дорогу, а второй почтальону, принёсшему долгожданное письмо из Ирландии от Нашего Общего Друга. Кстати, этому же почтальону я поручил доставить это письмо, что служит достаточной гарантией доставки его адресату, как и гарантией того, что адресат расстанется за это с шиллингом. Разошлись мы к началу комендантского часа и, провожая своего внука, я сам чуть не познакомился с местным застенком, спасибо Уиллу - спас. Ночью с дороги я спал как убитый, хотя и слышал отдельные завывания ночью, но счёл их слишком расплодившейся местной фауной. Как же я ошибался.
Утро следующего дня встретило меня женским криком у ручья, вышедшая набрать воды жена хозяина театра увидела лежащее у ручья тело. Подошедший на крик лесник узнал в нём молодого Гонта и вызывался отнести его семье. Как выяснилось позднее, тело, через несколько часов протрезвев, было весьма озадачено успевшими распространиться слухами о своей скоропостижной кончине. Женщины… Но то были ещё цветочки. Уже за завтраком я услышал такое, от чего было впору задуматься о массовом помешательстве среди жителей города. Однако вещественные доказательства в виде сломанных рук, челюстей, а также то, что я видел уже следующей ночью собственными глазами не дают мне повода усомниться в произошедшем. С вашего позволения, я приведу краткий пересказ событий, той ночи от Гэбриэла Гейнса, вичхантера на службе у его светлости шерифа Робартеса. Мне удалось поговорить с ним днём, и его слова подтверждаются и другими свидетелями, а также доктором Вивианом, что осматривал пострадавших. Итак.
Сей ночью бронзовая статуя, что стояла на местном кладбище уже долгое время, внезапно ожила и начала говорить. Статуя называла себя сэром Ричардом и также говорила о том, что ищет свою невесту. Собравшиеся горожане славного города Бодмина, в их числе гвардия шерифа Робартеса и сам граф, пытались увещевать статую, но тщетно. Самолично граф Робартес, преисполненный храбрости, заклинал именем короля статую покориться и вернуться на место своё, но и его слова не возымели действия. Храбрый юноша сэр Юстас Стернхолд поднял против монстра оружие, но сталь разлетелась осколками после удара о статую. После чего последняя взбесилась и нанесла увечья окружающим его вооружённым людям. Особливо досталось гвардейцам шерифа, но и сэр Юстас не был забыт, получив контузию. Расправившись с препятствиями, монумент проследовал к дому, где проживала Шана Крауч, и, выломав окно, силой надел ей на палец змеиное кольцо, отчего вся рука её окаменела, а кольцо приросло к пальцу. После статуя возвратилась к себе на постамент и осталась там недвижимой.
Писано Джоном Ивлином со слов Гэбриэла Гейнса, участника и очевидца событий, день 29-й месяца апреля, год 1698-й.
Вы, видимо, подумаете, мой друг, что я совершенно спятил, как и все остальные в этом городе, но, к сожалению, это не так. Я прошу при случае направить в Бодмин знающих и толковых людей из нашего Ордена, дабы досконально изучить творящееся здесь, не тревожа при этом обитателей, хотя, боюсь, я уже не уверен, что им «повезёт» так же, как и мне. Днём взбешённый происками колдунов, а никак иначе граф Робартес не мог объяснить произошедшее ночью, наш шериф вышел на главную площадь и в кои то веки решил сделать объявление, которое в общем-то сводилось к тому, что недоносительство на колдунов также является преступлением. Среди молчащей толпы выделялся звонкий голос одного человека в парике и пенсне, который жаловался на происки колдунов, которые заставили его истекать кровью в собственной комнате. Позже я узнал его имя, это местный нотариус Джон Тригигл. Он единственный из толпы зевак вызвался рьяно бороться с колдунами и вместе с людьми графа направился переплавить ненавистную статую, которая при свете дня не проявляла каких-либо эмоций по этому поводу. Его развевающийся парик скрылся в направлении поместья Ланхайдрок, да так там и остался. Насколько я понял, граф его самого обвинил в колдовстве и заточил в одной из комнат поместья, откуда тот не преминул скрыться, пользуясь своей магией, а может просто тупостью охранников. До дневной встречи нашей Ложи я наведался в местный приют «Свитхауз», который держит почтенная добрая пуританка вдова Дуглас. Там я давно приметил юношу, что мог быть мне полезен. В нём я мог бы обрести не только нового члена Ложи, но и ученика, наследника моих идей. Обрисовав вкратце вдове Дуглас, что хочу взять мальчика на воспитание и содержание, я приступил к выбору. Подходящих кандидатур было две - Сэм и Том, оба ровесники 15-ти лет. Немного проэкзаменовав их для виду, я забрал с собой Тома. Дело в том, что на него указывали некие знаки нашего Основателя, да и так получилось что Том сам выследил наш Орден в одну из прошлых встреч в лесу, в чём я тоже увидел перст судьбы. Воспользовавшись своим положением действующего Магистра, я ввёл его в Ложу и посвятил в первый Круг мечом. Также, ввиду исключительности случая, ему было позволено участвовать в дуэлях в качестве тренировки и права в случае успеха достигнуть полноценного членства и статуса дуэлянта. Должен сказать, что я в Томе не разочаровался. Разговаривая с ним на следующий день о делах Ложи, её принципах и устоях, а также прежде всего о вере, я с удивлением увидел, что этот воспитанный в пуританской вере мальчик проявляет удивительную для своего возраста мудрость и терпимость по отношению к прочим верующим во Всеблагого Бога, что предельно близко идеям нашего Ордена. Тогда то и отпали мои сомнения, что Том - избранный пророчеством, несущий Ложе свободу чрез веру. Кажется, уже достаточно событий на один день? Ан нет! Прогуливаясь по городу я заметил странное существо по виду напоминающее льва с огненно красной гривой, но с кожистыми крыльями, как у летучей мыши, и то ли змеиным, то ли скорпионьим хвостом. Существо то взмывало в воздух, то пикировало на землю, чтобы вступить в схватку с преследующими его людьми. Надо сказать, счёт был явно не в пользу людей. Признаюсь честно, мне самому пришлось немного побегать, чтобы убраться с его дороги, но рассмотрел я его достаточно отчётливо, смею вас уверить, мой друг. Покалечив несколько человек, существо скрылось в направлении леса. Надо сказать, что грамотность местного населения удивительна. В толках и пересудах по поводу произошедшего все называли существо не иначе как мантикора, а Сэм из приюта показывал мне свои картинки с просьбой назвать нарисованных существ, в которых я без труда узнал грифона, дракона и келпи. Другой день я готов ручаться, что видел, как взмахом руки дочь трактирщика отправила в нокаут пьяного пристававшего к ней горшечника Поттера, а потом прошла мимо меня, приговаривая: «Что же я наделала!». Странно, не правда ли?
Дальнейший день прошёл в поисках Сердец Храма, что более утомительно в описании, чем занимательно и поучительно. При случае, мой дорогой друг, можете спросить о них маркиза В. Особенно примечательно, что на пути поисков нам попалось благословенное Богом дитя Мэри Маргарет, в коей мы без сомнения обрели указанного в пророчестве воплощающего. Касательно роли действующего мнения в Ордене разделились - и перст Судьбы, и черты характера указывали на двух человек: сэра Юстаса Стернхолда и Джона Кросса. Оба были смелы, горячи и решительны до безрассудства. Днём, когда я разговаривал с Джоном Кроссом, я нашёл его чрезвычайно, даже слишком горячим и безрассудным для нашего дела. Он переменился в лице и куда-то убежал, когда услышал крики допрашиваемой вичхантерами женщины из особняка Робартеса. А во второй половине дня, когда меня привлекло скопление народа у поместья, граф ходил с перевязанной рукой и чуть было не сжёг свой собственный дом, где остались колдуны, но всё же передумал в пользу обыска, традиционно никого не найдя. Судьба расставила всё по местам, успев при этом посмеяться над нами. Ночью после собрания перед дверьми моей гостиницы состоялась жуткая казнь. Объявленного виновным в государственной измене и покушении на жизнь шерифа Джона Кросса обезглавили на моих глазах. Кстати, той же ночью я видел вновь шатающуюся по городу и завывающую статую, чему уже не удивлялся, а также мельком взглянул на уводимую куда-то Шану Крауч, милая девушка, что могу сказать, руку не разглядел, хотя, по слухам, к моменту написания этого письма её уже вылечили, и ради Великого Архитектора не спрашивайте меня как. Ещё я посетил англиканскую вечерню, на которой пастор дал пламенную речь о дьявольской сути колдовства. Тогда я бы с ним поспорил, сейчас… не знаю. Следующий день принёс сырость и холод, и направился к нашим друзьям, а именно к леди М.Г. 7 Вышла небольшая накладка, что она считала меня истинным католиком. Я не стал её разочаровывать, принять причастие от католического или англиканского священника для меня как для строителя Храма Соломона не принципиально. Ещё я, наконец, выкроил время и нанёс достаточно продолжительный визит к моей дочери, полюбовавшись на обратном пути полётом удивительных размеров рептилии над близлежащим лесом. Занятно, что в лес постоянно отправлялись ватаги удальцов, но простого зайца из лесу лесник, на моей памяти, добыл только раз. Здоровенный был Зай, к слову.
Разобравшись с брошенными вызовами и посвятив сэра Юстаса (ввиду отсутствия головы у Джона Кросса проблема выбора была решена, и да, вы знаете, сэр, я могу быть циничным) и Мэри Маргарет в Орден, я вышел на главную площадь, где сжатый до крепости мешка с песком воздух с невиданной силой огрел меня по затылку. Очнулся я уже в больнице, понемногу приходя в себя. Оказалось, от этой странной взрывной волны на площади полегло десятка два. И не было там ни запаха пороха, ни огня, ни дыма. И опять же я спрошу: странно, не правда ли? Из больницы меня перехватила леди М.Г., пожелав сопроводить меня к месту тайной мессы, которая проводилась, кто бы мог подумать, прямо в поместье известной фамилии. К тому времени в Ложе разделились мнения - вовлекать ли сэра К. в заговор или нет, особливо в связи с гибелью графа Робартеса и резкими переменами в жизни семейства К. Поговорив с ним с глазу на глаз, я пришёл к выводу, что незачем нам обременять ни его, ни нас самих. А посему принялся за воспитание своего ученика. Прихватив к Тому и Сэма для компании (на последнего у меня также были виды), я прочёл им на травке небольшую лекцию об истории путей познания с древних греков и до Френсиса Бэкона, Декарта и нашего друга Джона Локка. Поразвлекавшись таким образом, решил я разнообразить развлечения дуэлью и слушать в таверне лекции нашего друга Ньютона. Пока не узнал, что наш сэр Юстас вновь благополучно вляпался. На этот раз подобно Джону Кроссу, его обвиняли в нападении на графа Робартеса, теперь, правда, место покойного батюшки занял сын. Ситуация становилась анекдотичной, то у нас два кандидата на роль действующего, то ни одного. К счастью, казнить Юстаса так и не собрались, а позже и вовсе выпустили на поруки. Но время было упущено. Другой проблемой стала возможная утечка информации о появлении Нашего Общего Друга в Бодмине, о своих опасениях мне поведала леди М.Г. Тогда был придуман дерзкий план по прибытию на готовящийся маскарад двух актёров, которые вели бы себя подобно Нашему Общему Другу и его спутнику. События завертелись, так как мы должны были выявить возможного шпиона до настоящего прибытия Нашего Общего Друга. Девушка, которую леди М. подозревала в шпионаже, была представлена актёрам и была в полной уверенности, что перед ней Наш Друг, но… не предпринимала по этому поводу никаких действий, хотя ей были даны все возможности. Актёры даже профланировали торжественно на главной площади - всё было тихо. И тогда приехал Наш Общий Друг. Каких же нервов мне стоило его встретить, препроводить в укромное место и… уговорить его принять участие в эксперименте по возведению Храма Ложи в роли действующего! Место ожидающего заняла леди М.Г. Я не могу сказать вам, дорогой друг, чем именно закончился эксперимент, эти знания не передаются в письме. Могу сказать лишь, что он прошёл более чем удачно и что к нему приложил руку Орден Розенкрейцеров, незримо наблюдающий за вольными каменщиками все эти годы. Добавлю, мой друг, что в результате мне, т.е. нам, открылись такие знания, что их всеобъемлющее осознание потребует от меня напряжения всех моих и без того истощённых сил. В полной же мере груз этих знаний принял на себя Уилл. Маркиз В., если пожелает, сообщит вам, как с ним связаться, кстати, он теперь - новый Магистр Ложи Четырёх пределов, прошу переслать ему всю необходимую документацию, связи с другими Ложами и шифры. Я очень надеялся, что в дуэлях победит достойный, сильнейший, и мне кажется, так и произошло. Символично, что решающим голосом, определившим судьбу Ложи ещё на 10 лет, стал голос леди Э.С., голос девы. Всё к лучшему: я получил желанный покой, Уилл - знания, маркиз В. - возможность руководить Ложей, а леди Э.С., полагаю, будет следующим Магистром. В ночь пятидесятницы в Бодмине распахнулись врата Другого мира, на поле появились существа, лишь видом напоминавшие людей, заставившие вспомнить меня народ Холмов, Туата Де Дананн. Удивительный мир обрушился на мой и без того повреждённый разум: зачарованный англиканский священник, безголовое существо, ищущее недостающий орган - всё это пошатнуло моё здравомыслие, мой друг. Я вконец потерял осторожность и сыпал опасными словами, желая как бы вернуться в прежний свой привычный мир политической опасности и риска. Но Космосу было на это глубоко наплевать, как наплевать и окружающим. Количество непонятых мной, неизученных явлений в этом городе было столь велико, что через него можно было бы провести крестный ход и армию в придачу - никто бы и не заметил. Есть вещи в этом мире выше моего понимания и путь познания будет пройден другими, более молодыми и более гибкими умом, чем я. Прощаюсь на этом, мой друг, благослови вас Бог!
Искренне ваш, Джон Ивлин, эсквайр.
PS Наш Общий Друг благополучно движется на север в сопровождении верного спутника и средствами в английских гинеях, достаточными, чтобы не чувствовать дискомфорта по дороге.
PPS Буде вам удастся встретиться с сэром Юстасом Стернхолдом, прошу оказывать ему всяческое содействие, а лучше пнуть его в направлении Нортумберленда. Там его горячность бы пригодилась.
PPPS Прошу вас также те сбережения мои, что хранятся на счетах Ордена под вашим поручительством перевести ровно через 3 года на имя Томаса Поттера в Бодмин.
________________________________________________________________________
1) Изгнанный король Яков II Стюарт.
2) Френсис Годолфин, сын леди Маргарет, приближённый короля Якова, находящийся с ним в Ирландии. Письма, адресованные королю, Ивлин писал сэру Френсису, дабы не навлечь на себя подозрений, и от него же получал ответы и указания.
3) Чарльз Сомерсет, маркиз Вустер.
4) Эмбер Стернхолд, 3-я дочь Августы Стернхолд
5) Доктор Уильям Вивиан, сын Уинфреда Вивиана, внук Ивлина.
6) Фредерик Стюарт Сильвер, младший брат Артура Сильвера.
7) леди Маргарет Годолфин